Из развитого в дикий – нелепые ШАГИ

Анатолий Зарецкий, 2021

Перед Вами бесхитростная повесть «о жизни в эпоху перемен», разрушивших нашу Родину – СССР – и «кинувших» всех нас, бывших граждан великой страны, «выживать» на ее обломках, кто как может. К счастью, герой повести оптимист. Вот уже три года бывший начальник сектора РКК «Энергия», а ныне безработный, ищет своего места под Солнцем. Он фонтанирует идеями, и вот одна из них привлекает внимание руководителей Союза предпринимателей и даже промпартии. Увы, реализовав проект в частном порядке, герой оказывается «у разбитого корыта», лишь чудом сохранив свою бесценную жизнь. Плохо жить без денег, но и рядом с большими деньгами жить опасно – слишком много хищников в этом «безумном-безумном мире».

Глава 14. Церех-банк

С утра отправился на вокзал, сел в переполненную электричку и за час доехал до Пучково. У машины уже ждал Юра, и минут через двадцать мы оказались в новом доме Володи. Я был здесь впервые, и гостеприимный хозяин тут же устроил экскурсию по его комнатам и террасам. Небольшой аккуратный домик понравился.

— Пойдем, посмотришь, какие Юрка себе хоромы воздвиг, — предложил Володя.

— Володя, давай сначала дело сделаем, а то время идет, — не согласился с ним.

— Да это времени не займет. Вон он дом, — показал он на соседний участок, где на крылечке без перил увидел исчезнувшего Юру.

Дом сооружался с размахом, но было видно, что до окончания строительства еще ох, как далеко.

— Ну, как? — спросил хозяин по окончании осмотра.

— Впечатляет. Но здесь еще строить и строить.

— Это точно. Володькин дом мы вчетвером ставили, а мой — только я и сосед, да и стройматериалы уже кончались. На первый дом ушли. А сосед свой дом вообще один сооружает. Вон смотри, только-только под крышу подвел, — махнул он рукой в сторону соседского дома. Володя вдруг сердито посмотрел на брата:

— Что у тебя за язык такой? Кто тебя спрашивал? Вечно лезешь не в свое дело, — проворчал он, — Пойдем, Толик, а то нас уже ждут на заводе, — резко повернулся он к выходу, — Сам виноват. Размахнул хоромы. Бильярдную ему подавай на мансарде. А хочешь, Толик, Юрка этот дом тебе продаст? Будешь моим соседом. Юрка! Продашь дом Толику?

— Запросто, — ответил тот с крыльца, — Толику все продам.

Я лишь рассмеялся:

— Спасибо, Юра. Мне сейчас действительно можно продавать все, что угодно. Но, только в кредит.

— Могу и в кредит, — согласился он.

— Нет, Юра. Спасибо за предложение. Мне сейчас деньги на дело потребуются.

— Вот видишь, Юрка, Толик о деле думает. А ты за дом взялся, а в кафе бардак устроил. Но, я еще за тебя возьмусь, порядок наведу. Пойдем, Толик, — снова заторопился кум.

В приемной директора толпились люди.

— У себя? — спросил Володя секретаря. Секретарь кивнула, — Доложи, Зарецкий из Москвы.

— А мы что, не люди? — возмутился кто-то из ожидавших приема.

— Люди они. Почему не на рабочем месте? Сейчас у всех пропуска поотбираю, — рявкнул кум. Народ съежился, притих.

— Ну и порядочки тут у вас, — осуждающе посмотрел на Володю, но он похоже все понял по-своему.

— А ты как думал. Я как пришел, знаешь, какой здесь бардак был? Народ уже на обед шел поддатый, а с обеда просто не появлялся. Всех построил, а неподдающихся выгнал, — похвалился он.

— Товарищ Зарецкий, проходите, — пригласила нас секретарь.

Директор оказался человеком в годах, но с искоркой в глазах. Он быстро схватил суть моих предложений и тут же с ними согласился.

— Только знаете, Анатолий Афанасьевич, я один такие вопросы не решаю. У нас правление. Подъезжайте на следующей недельке. Соберем правление, и вы доложите ваши соображения. Как решат, так и будет, — подвел итог нашей встрече директор.

— Вот старый хрыч, сам ничего не хочет решать. Вот прежний директор был — это директор. А этот к нам попал, когда райкомы разогнали. Вот его сюда и поставили харчеваться. Дела не знает, разворовал все, наделал долгов, теперь до банкротства довел. А мне обидно за завод. Предлагаем, как спасти, так он еще о каком-то правлении талдычит, — возмущался по дороге Володя, — Что ж, Толик, придется тебе приехать еще раз.

— Приеду, раз надо, — ответил ему. Мы вернулись к домику Володи, и Юра тут же отвез меня в Пучково.

А дома ждал сюрприз — факс с приглашением срочно прибыть в неизвестный мне “Церех-банк” для переговоров по поводу Пороховского завода.

Я не стал посвящать в это Володю и решил съездить один, тем более, банк находился на Проспекте Мира. Позвонив по указанному телефону, узнал, что меня пригласил вице-президент банка, некто Айдаков.

— А вы не хотели бы приобрести пакет акций Пороховского завода? — предложил тот, когда встретились, и он обозначил предмет наших переговоров.

— Не вижу смысла, — сходу ответил ему, вспомнив наш с Дудеевым печальный опыт покупки ценных бумаг. А, кроме того, как объяснить солидному человеку, что располагаю лишь скромной суммой в четыреста тысяч рублей, да и то лишь теоретически. Ее еще предстоит получить от Пискунова.

— Это вы поспешили с ответом, Анатолий Афанасьевич. Если вы хотите создавать ваше производство на чужих площадях, будьте готовы к тому, что аппетиты арендодателя будут расти вместе с вашим производством. А не будете их удовлетворять, от вас постараются избавиться. Одним словом, у вас всегда будут проблемы. Конечно, со временем вы попробуете выкупить завод, но поверьте, это влетит в копеечку. Мы же предлагаем вам стать самым крупным совладельцем завода, приобретя всего тридцать пять процентов его голосующих акций.

— Почему только тридцать пять?

— Это пакет, который сейчас в собственности “Церех-банка”. Мы когда-то приобрели его в надежде выгодно перепродать.

— Понятно. И сколько же вы за него хотите?

— Недорого, учитывая положение на заводе. Честно говоря, оно существенно ухудшилось за время, что мы владеем акциями. Нас это беспокоит. Вы пока единственная наша надежда на улучшение ситуации. Но и рисковать своими капиталами нам бы не хотелось. Словом, мы бы хотели получить за этот пакет двадцать тысяч долларов.

— Недорого, — произнес я ироничным тоном.

— Зато вы сможете блокировать любое решение, которое вас не устроит. Вы станете влиятельной силой на заводе. Ваши представители будут членами правления.

— Я это понимаю. Но, мне надо посоветоваться с партнерами.

— Разумеется. Мы вас не торопим. И еще, Анатолий Афанасьевич. Как только приобретете наш пакет, мы предложим вам следующий пакет, который у нас в доверительном управлении. Пока его владелец — государство в лице бывшего управления министерства. Но те двадцать пять процентов акций вам придется приобретать на конкурсе. Конкурс, разумеется, будем проводить мы. А потому, сами понимаете, кому отдадим предпочтение. Приобретя шестьдесят процентов акций, вы фактически станете полновластным владельцем завода. И вам незачем будет выкупать его активы.

— Что ж, мне понравились ваши предложения. Я постараюсь как можно скорее принять решение и довести его до вашего сведения, — завершил первый разговор с Айдаковым, тогда еще вице-президентом “Церех-банка”.

Тут же позвонил Дудееву.

— Ну, нет у нас сейчас никаких возможностей покупать тот завод, — резонно ответил Саша, — Да и купим, что будем с ним делать. Денег нет. Рановато все это, Толечка, — заключил он.

“Извини, Толик, но ты фанатик”, — возникли в памяти слова Гарбузова, когда, положив трубку, размышлял, как же все-таки поступить. С одной стороны, Санька прав — мы с ним забуксовали и остались без денег, вложившись в бесполезный пока “Гранит” и сомнительные операции с поставками блоков. С другой стороны, прав Айдаков — только сейчас можно легко стать владельцами Пороховского завода, идеальной базы для создания нашего производства.

“Придется действовать автономно, вопреки здравому смыслу”, — решил живущий во мне фанатик. Мне кажется, именно это решение создало в конечном итоге все последующие проблемы. Однако не прими его, скорее всего не было бы ничего и в первую очередь радости созидания, которую испытывал, несмотря ни на что.

“Кто же может помочь?” — мучительно размышлял в первую бессонную ночь, — “Вондрачек! Он же намекал, что может”, — вдруг пришла спасительная мысль.

Прямо с утра позвонил Коренкову и рассказал ему о разговоре в “Церех-банке”.

— Давай, поговорим с Музырей, — предложил Коренков.

— А это кто такой?

— Мой начальник, президент и владелец нашей конторы. Занятный товарищ, но я других не знаю.

— Чем же он занятный?

— Сам увидишь. Подъезжай, а я его пока подготовлю.

Часа через два оказался в кабинете Коренкова.

— Ну, что, пойдем? — спросил его.

— Сказал, сам вызовет. Так что располагайся.

— Что ты ему рассказал, и как он воспринял?

— Все рассказал. Воспринял положительно, с большим интересом, — ответил Коренков и уткнулся в компьютер. Решил его больше не допекать — работает человек.

Минут через тридцать заметил на столике интересный журнал. Чтобы не беспокоить занятого человека, поднялся за журналом сам. Случайный взгляд на экран дисплея, и чуть не рассмеялся вслух — занятой Вондрачек сосредоточенно раскладывал пасьянс.

— Вондрачек! — невольно воскликнул я, — Я-то думал, ты пашешь, не покладая рук, а ты мозоли картами набиваешь.

— Интересно. Оторваться не могу.

— Чем же интересно?

— Время помогает убить. Можно целый день просидеть и не заметить.

— Это ты так здесь работаешь? — удивился я.

— Да когда как, но в основном именно так, — честно ответил Вондрачек и осекся на полуслове.

— Ну, тогда хоть расскажи, что за человек этот Музыря? — спросил его.

— Без фамилий, Вондрачек, — Коренков многозначительно приложил палец к губам и показал куда-то в угол, намекая на прослушку, — Почитай лучше журнал.

“Ну и ну. В нашем КБ, где действительно были секреты, и то подобной галиматьи не было. Хотя, как знать”, — подумал я и надолго уткнулся в журнал.

— Может, я пойду? — спросил Коренкова часа через два, когда прочел все от корки до корки.

— Куда ты пойдешь, — неожиданно возмутился он, — Жди. Он всегда так людей проверяет.

— Да кто он такой! Нашелся экспериментатор, — возмутился я.

— Вондрачек, жди. Ты проситель, а не он.

— Я не проситель. Я предлагаю участие в интересном деле. А из меня делают просителя. Все, жду полчаса и ухожу, — твердо заявил Коренкову.

Ровно через полчаса раздался телефонный звонок, и нас пригласили к “самому”. “Похоже, действительно слушали”, — сообразил я.

В огромном кабинете нас ждал полноватый, невнятной наружности молодой человек лет двадцати пяти.

— Проходите, садитесь, — предложил Музыря, — А вы свободны, — отправил он Коренкова, собравшегося, было, присесть рядом, — Так что вы хотите предложить? — повернулся он ко мне.

— Участие в интересном деле — в создании суперсовременного камнеобрабатывающего предприятия в московском регионе, — кратко ответил ему, полагая, что Коренков наверняка изложил все, что знал.

— Это конечно интересно. Но, у вас нет для этого никаких ресурсов. Думаю, вам просто нужны мои деньги, — с улыбкой превосходства заявил Музыря.

— Деньги нужны не мне, а для дела, в котором всем хватит места. Если оно вас интересует, можем обсудить детали.

— Даже если интересует, обсуждать мне с вами нечего. У вас есть бизнес-план и доля в каком-то карьере. И все. Я готов купить ваш бизнес-план, если он действительно того стоит. Но, не готов рассматривать вас, как партнера. Вы не партнер. У вас нет денег.

— У нас есть идея, и мы знаем, как ее осуществить. Мы уже поставляли каменные блоки, есть и опыт торговли облицовочной плиткой. А главное, изучили рынок камня и камнеобрабатывающего оборудования.

— Понятно-понятно. Все это вы, конечно, изложили в бизнес-плане, — перебил президент, — А дальше что? Почему вы думаете, что именно вы должны осуществлять ваш бизнес-план? Вы разве специалист в этой отрасли?

— А вы в вашей? — огрызнулся, сообразив, что, похоже, никакого партнерства с этим типом не получится. Он мгновенно почувствовал перелом в разговоре. Не ответив на вопрос, погасил противную улыбочку и выдал, наконец, свои предложения:

— Я готов купить ваш бизнес-план. На первых порах возьму вас на работу в качестве консультанта. Это все, что могу предложить, — завершил встречу Музыря.

Я встал и вышел. “Меня в рабство к этому упырю с деньгами, чтобы потом годами безропотно пахать на него. Хорошенькое предложение”, — кипел меж тем “мой разум возмущенный”.

То была моя первая встреча с частным инвестором, располагавшим реальными средствами. Как всякий нувориш, тот считал, что его деньги давали ему право разговаривать с позиции силы. Возможно, он был по-своему прав. Возможно. Но, продавать идею не хотелось. Даже за большие деньги. А потому сразу решил, что продолжения диалога не будет.

— Ну, что? — встретил в коридоре Коренков.

— Ничего, — ответил ему, все еще находясь под впечатлением от разговора с его “шефом”.

— Как так? — удивился приятель, — Он же так заинтересовался проектом. При мне начал консультироваться со специалистами.

— Он и мне предложил работать консультантом.

— Это же здорово! Будем работать вместе, — неожиданно обрадовался Коренков.

— С кем? С этим упырем? — возмущенно ответил ему.

— А что ты хотел, Вондрачек! Капитализм есть капитализм. У тебя есть идея, он готов ее купить. Все по правилам рынка. Хорошо, предложил купить, а мог бы и просто украсть.

— Слушай, Вондрачек, а не ты ли ему эту идейку подбросил? Я же тебе еще не рассказал, что он действительно предложил мне продать ему бизнес-план, — вдруг осенило меня, — Такой ты, значит, друг, Вондрачек.

— Извини, Вондрачек, это профессиональное. Мне за это деньги платят, чтобы давал правильные советы. Иначе, зачем я здесь нужен, — с невинным видом попытался оправдаться Коренков.

— Ну и консультируй, а я в консультантах у сопляков ходить не намерен. Скажи вот, где он деньги взял? Неужели такой гениальный?

— Да какой там, — искренне расстроился приятель, — Деньгами его бабка снабдила. Она пирожками торговала. Такой бизнес организовала, несколько точек держала на самых бойких местах. А он все это время учился на экономическом факультете. Окончил, она тут как тут — осчастливила внука. Он тоже не дурак. Организовал бригады по сбору топляка на лесосплавных реках. Там уже никто ничего не сплавляет, и людям не платят. А тут он с деньгами. Бизнес оказался очень прибыльным. Еще бы — лес дармовой, сплав дармовой, рабочая сила дешевая. А древесина в цене, даже такая. Кто знает, что это топляк. Платят, как за полноценный лес.

— Ловко. И много денег намыл этот проходимец?

— Трудно сказать, но в последнее время приценивался к лесным участкам на границе с Финляндией. А это, Вондрачек, немалые деньги.

— Да-а-а. Хватка у него есть. Такому действительно партнеры не нужны.

— Да как сказать. Хватка хваткой, а недавно так пролетел.

— Да ты что?

— Точно. Польстился не дешевку. Купил сотню микроавтобусов “РАФ”. Все, как один, некомплект, да еще с дефектами. Отремонтирую, говорит, и пущу параллельно маршрутному транспорту. Только ремонт оказался таким дорогим, что проще было купить новые. Вот тебе и экономист, — рассмеялся Коренков, снимая напряженность, возникшую, было, между нами после его признания в предательстве моих интересов.

“Бог с ним. Может, у них, чекистов, так принято”, — с горечью подумал я, и мы снова надолго расстались с Коренковым.

— Ты что же не звонишь? — раздался в трубке голос Володи Пискунова, — Ходишь по банкам и ни гу-гу.

— А что толку звонить. Денег все равно нет, — ответил ему, сообразив, что информация о предложении “Церех-банка” до него уже дошла.

— Завтра в десять встречаемся на “Площади Ногина”. Там внутри памятник есть.

— Знаю. Зачем?

— Женька повезет нас к своему шефу. Может, с ним договоримся.

— А кто у него шеф?

— Не по телефону, — вдруг засекретился Володя.

Меня всегда удивляли подобные заявления. Еще в молодые годы понял, что прослушивать все телефонные разговоры просто некому. Когда же из чистого любопытства задал этот вопрос Вондрачку, тот подтвердил мои предположения. Правда, в разговорах сам, как и все, нет-нет, да и вставлял традиционное “не по телефону”. Думаю, скорее по укоренившейся привычке, чем по смыслу.

Ровно в десять был у памятника. Старшего брата, Женю Пискунова, увидел второй раз в жизни. Мы познакомились в Порохово в тот самый первый наш визит. Он лично отвез нас всех на стареньком горбатом “Запорожце” на станцию. Сколько же нас туда поместилось! По-моему, не меньше восьми человек. Правда, двое из них — наши малолетние дети. Женя въехал прямо на железнодорожную платформу и высадил нас у станционного здания, вызвав переполох дежурного по станции, обалдевшего от неслыханной дерзости.

А сейчас передо мной предстал респектабельный мужчина. Оказалось, он возглавляет охрану “банка Ингушетии”, как он выразился.

— Что за банк такой? — спросил его, поскольку, выбирая новый банк для “ДуСтар”, изучил названия всех банков первой сотни, а банка с таким названием не встречал.

— “БИН-банк” Гуцериева Михаила Сафарбековича, — уточнил Женя, — С ним и попробуем встретиться.

— А он нас примет? — усомнился я.

— Почему бы и нет, — успокоил Женя, — Главное, доложи свой проект, как следует.

— Толик доложит, как надо, — поддержал Володя, — Меня убедил, а уж этого твоего “бековича” убедит в два счета.

— Хорошо, если так.

Наконец, через КПП мы въехали на огороженную территорию и встали у здания, в котором угадывалось типичное то ли школьное, то ли детсадовское строение. Выйдя из машины, окончательно убедился, что нахожусь на территории бывшей школы. Конечно же, все здания были отремонтированы и приспособлены под новые функции. А на школьном дворе разместилась стоянка престижных иномарок.

— А вот машина “самого”, — показал Женя на роскошный автомобиль с особым депутатским номером и мигалкой, — Значит, он здесь. Пойду, покараулю. Ждите здесь, — приказал он и ушел в одно из зданий.

Мы простояли с Володей почти час, а Жени все не было.

— Куда же этот мент запропастился? — кончилось, наконец, терпение у Володи.

— Ты что так брата называешь? — удивился я.

— Брат братом, а мент он и есть мент. Терпеть их не могу, даже братьев, — вдруг выдал Володя.

Не стал с ним спорить. Тем более, ситуация очень напомнила недавний визит к Музыре. “Проверяет, экспериментатор”, — подумал я и стал оглядываться в поисках спецустройств. А их и не скрывали. Видеокамеры торчали повсюду.

Прямо к подъезду вдруг подъехал бронеавтомобиль для перевозки денег. Оттуда выскочили два охранника с помповыми ружьями и наставили их на нас с Володей.

— Вы что, с ума сошли? — крикнул Володя, — Кто же на людей оружие направляет. А если выстрелит?

Но, молодые люди, не обращая внимания на наше возмущение, держали нас под прицелом. В это время еще трое вышли из машины, волоча каждый по два мешка с деньгами. Едва они скрылись в здании, пара придурков опустила ружья и пошла к машине.

— Эй вы, стрелки, — тут же оживился Володя, — Я бы вас выгнал за ваши художества, — крикнул он охранникам, которые на его выкрики даже не обернулись.

Машина отъехала на стоянку.

— Слушай, Толик, пойдем Женьку поищем, а то что-то надоело ждать, — минут через пятнадцать предложил Володя.

— Зайди, спроси у охранника, где он, — посоветовал ему.

— А его здесь нет, — вышел из здания удивленный Володя, — Когда это он успел выйти?

— Да когда нас под прицелом держали, — сообразил я.

— Пойдем, поищем по другим зданиям, — не успокаивался Володя, озабоченный длительным отсутствием брата и его скрытным исчезновением.

Мы зашли в другое здание, но и там Жени не оказалось.

— Куда же он слинял? — недоумевал Володя.

Оставалось еще проверить нелепое сооружение, построенное, казалось, без всякого проекта и разрешения, поскольку никак не вписывалось в стандартный комплекс школьных зданий.

Мы вошли и замерли на пороге от невиданного зрелища. Огромное помещение, украшенное с восточной роскошью, поразило несоответствием скромному внешнему виду здания, напоминавшего скорее большой сарай, чем жилое строение.

А внутри дорогого потайного ларца, словно в волшебной сказке, шел званый пир у восточного правителя. Вокруг низеньких столиков прямо на коврах, обложившись подушками, сидели группки аксакалов в восточных халатах. Роскошно сервированные полированные столики ломились от экзотических яств и напитков.

Но, не было сказочного восточного правителя, сидевшего в кольце стражи с обнаженными мечами и алебардами, не было и его слуг с опахалами из перьев. И еще целостную картину нарушали группки людей в строгих европейских костюмах, сидевших, однако, как и все, на коврах и подушках.

— Как вы сюда попали? — удивленно спросил нас Женя, стоявший на входе с двумя охранниками, — Быстро на улицу и ждите меня там, — шепотом скомандовал он и, загородив собой сказочный пейзаж, недружелюбно подтолкнул нас к выходу.

— Ну и мент, — возмущался Володя, вытолкнутый братом на улицу, — С родным братом, как с врагом.

— Не бери в голову, Володя. Он же на работе. А нас понесло, куда не надо, — успокаивал его.

Минут через пять вышел Женя.

— Как вы меня нашли? — спросил он, как ни в чем не бывало, — Хорошо, обошлось. Могли бы оставить без работы. Ладно, ребята. Сегодня ничего не выйдет. День рождения племянника. Сейчас поедем подарок опробовать. Вон новенький “Мерс” стоит. Так что, извините. Будет возможность, приглашу, — попрощался с нами начальник охраны, и мы с Володей покинули тот оказавшийся негостеприимным для нас городок “БИН-банка”.

Больше Женя нас туда так и не пригласил.

— Ты куда пропал? Съездили в Порохово, вы все там попьянствовали, и исчезли. Никто даже не позвонил, — упрекнул меня позвонивший вечером того же дня Володя Комаров.

Действительно, он в тот раз оказался в роли извозчика, а потому за богатым столом лишь завидовал нам. Юрка, правда, сунул ему на дорожку бутылочку. Но, это было, конечно же, слабым утешением.

— Да замотался, Володя, — попытался как-то оправдаться и рассказал ему о предложениях “Церех-банка” и попытках найти инвесторов.

— Подъезжай завтра с утра к Гусеву. Покумекаем втроем, — предложил Володя. Не знаю, почему, но согласился.

— А у тебя технико-экономическое обоснование есть? — спросил Гусев, когда мы вкратце рассказали ему о наших проблемах.

— Сейчас в моде бизнес-план, как на западе, — ответил ему, — Вот, захватил на всякий случай, — и вынул из сумки свой монументальный труд, а также материалы фирмы “Simec”.

— Солидно, — одобрил Гусев. Он полистал фирменные буклеты и пришел в восторг, — Вот это дело! — не удержался он, — Слушай, Толя, оставь мне эти материалы. Я их покажу тут кое-кому, — попросил Георгий Георгиевич.

— Они в единственном экземпляре, — на всякий случай предупредил его.

— Не волнуйся, ничего не пропадет, — успокоил Гусев.

Уже вечером того же дня он позвонил:

— Толя, подъезжай завтра к девяти. В десять мы должны быть у Вольского.

— У кого?! — переспросил его так, на всякий случай.

— У Вольского Аркадия Ивановича, — повторил Гусев, — Ты что, не знаешь президента Союза промышленников и предпринимателей? — удивился он.

— Знаю, конечно, но лично не знаком. А потом, мало ли Вольских на свете. Я не думал, что к нему можно попасть.

— Ладно, Толя, жду к девяти, — рассмеялся Гусев.

— Георгий Георгич, а как вы к Вольскому попали? — спросил Гусева, когда встретились утром.

— Здра-а-вствуй, Толя. Да я его сто лет знаю. Мы с ним как-то в одну комиссию попали. Я его тогда так замотал, что он меня надолго запомнил. А в другую он сам меня рекомендовал. Он там председателем был. Так что мы с ним немало Горбачеву крови попортили.

— Горбачеву? Михаилу Сергеевичу? — удивился я, — Что же это за комиссия такая?

— ЦК КПСС.

— Да-а-а? А как вы туда попали?

— Обыкновенно. Я тогда, Толя, был членом центрального комитета партии. На последнем съезде избрали.

— Ничего себе. Да вы, Георгий Георгич, легендарная личность.

— А то, — заулыбался Гусев, — А ты еще сомневался, стоит ли с нами дружить.

— Да не с вами, а с вашей сомнительной организацией. Не очень мне импонирует ваш Бабурин.

— Да ты его не знаешь, Толя. Так, по телевизору видел. Я тебя с ним непременно должен познакомить.

— Спасибо. Не надо, — рассмеялся я.

— Ладно, Толя. Пошли в Вольскому. Пора, — заторопился Гусев.

— Проходите, Анатолий Афанасьевич, проходи, Георгий, — пригласил нас в свой кабинет Вольский, встретив прямо у двери, — Здравствуйте, товарищи, — пожал он нам руки и жестом предложил сесть за переговорный стол.

Меня поразило, что такой человек помнил мое имя и даже отчество. Позже это уже не удивляло, потому что убедился, что люди уровня Вольского могут помнить гигантское множество людей, с которыми когда-либо встречались.

— Вы меня приятно удивили, Анатолий Афанасьевич, — продолжил меж тем Аркадий Иванович, — Замечательный бизнес-план. Именно бизнес-план, а не ТЭО. Сколько раз уже обсуждали этот вопрос в Союзе, а ничего не меняется. Приходят за кредитами, а в лучшем случае имеют элементарные расчеты. Кто вам сделал этот документ?

— Я сам, Аркадий Иванович.

— Поздравляю. Придется ему помочь, Георгий. Я переговорю с Вайнбергом. Встретьтесь с ним сегодня, во второй половине дня. О результатах мне доложишь, — поднялся из-за стола Вольский. Потрясающе короткая аудиенция закончилась хоть и с промежуточным, но все же результатом.

К Вайнбергу попали лишь к вечеру. Его офис располагался в неудобном месте и произвел удручающее впечатление, хотя и был намного больше и комфортабельнее, чем у Никулишина. Обшарпанные стены, полумрак в коридорах, повсюду горы каких-то ящиков и коробок. Нас пригласили в кабинет, в котором никого не оказалось. В кабинете, впрочем, и во всем офисе поразил только шикарный стол переговоров. Гигантских размеров, качественно отполированный, он был безупречен.

— Вот это стол, — не удержавшись, обратил внимание Гусева.

— Нравится? — вдруг спросил незаметно вошедший хозяин кабинета, — Это Сонечка постаралась, моя жена, — пояснил он, — А так мы здесь временно. Вот закончат ремонт на Старой площади, туда переедем.

Лицо Вайнберга показалось знакомым. “Где же мог его видеть?” — мучительно вспоминал я, — “Да это же один к одному сын нашего соседа по старой квартире”, — вдруг осенило меня.

— Извините, у вас в Харькове случайно нет родственников? — спросил Вайнберга.

— Есть, — заулыбался он, — Вы их знаете?

— Похоже, да.

— Но, у них другая фамилия.

— Я знаю, — ответил ему, а Гусев все время нашего странного разговора недоуменно поглядывал то на меня, то на Вайнберга.

— Мы от Вольского, — почувствовав паузу, врезался он, наконец.

— Он мне звонил. Что могу сказать. Кредит я достану, но для начала вам придется внести аванс в нашу фирму “Солев”. Такие у нас правила.

— Что это за фирма? — спросил Гусев.

— Это наша с Сонечкой частная фирма. Соня и Лев. Простенько и со вкусом, — пояснил он, — Аванс требуется, чтобы обеспечить рабочий процесс поиска вашего кредита. Ездить придется по всему миру. А это большие затраты.

— Какие? — в один голос спросили мы с Гусевым, не готовые ни к каким затратам.

— Аванс в размере шестидесяти тысяч долларов, а там, как получится. Мы все счета вам предъявим.

— Где же взять такие деньги? — огорченно вздохнул я.

— Вы собрались создавать такое производство и не имеете денег? — искренне рассмеялся Вайнберг.

— Если бы они были, мы бы к вам не пришли, — ответил ему, — Мы готовы оплатить ваши услуги, но только из кредитных денег. Других у нас нет.

— Займите. Продайте машину, квартиру. Мало ли что. Вы же все потом вернете. Вольский когда назвал ваши показатели рентабельности, я поразился. Таких у нас в стране просто не может быть. Разве что от торговли наркотиками. Но, Аркадий Иванович сказал, что его специалисты все перепроверили. Ошибок нет. Так что ищите деньги, господа.

— Даже если все продам, таких не достану. Да и где гарантии, что вы найдете кредит. А если не найдете? — спросил его.

— Ну-у-у, господа. Риск есть риск. Могу и не найти. Но, мы же должны на что-то существовать.

— Пойдемте, Георгий Георгиевич. Это не вариант, — поднялся я из-за стола.

“Типичный мошенник. Жаль, что выпустили”, — мгновенно вспомнил, где еще видел эту специфическую физиономию. Год назад этого деятеля показывали по телевизору, где он плакался корреспондентам и общественности, что его понапрасну обвинили в мошенничестве. Похоже, не понапрасну.

— Постой, Анатолий, — посадил меня Гусев, — Причем здесь ваша частная фирма, господин Вайнберг? Вы же вице-президент Союза промышленников и предпринимателей. Вам дал поручение президент, а вы хотите решать наш вопрос в частном порядке? Не понял.

— Что тут понимать. Иначе я не смогу решить ваш вопрос.

— Мне так и доложить Вольскому?

— Зачем ему докладывать? Я сам с ним переговорю, — ответил Вайнберг. Они говорили еще о чем-то минут пять, но я уже не слушал, разглядывая необыкновенный стол, где вдруг обнаружил откровенную халтурку, малозаметную при искусственном освещении. Оказалось, видимость классной полировки создавало толстенное витринное стекло со скругленными кромками, подогнанное по размерам столешницы, составленной из нескольких скрепленных между собой обычных столов.

“И здесь смошенничали”, — мелькнула развеселившая мысль.

— Ну и прохиндей, — возмущался на обратном пути, — Вот нашел кормушку. Бери аванс с десятка придурков, жаждущих кредитов, и катайся по всему миру. Можно и ничего не делать, а через год сказать, что не вышло, и полмиллиона долларов положить в карман.

— Да ты что?! Не может быть. А счета? — не согласился со мной Гусев.

— Да я вам таких счетов гору сделаю. А можно просто с туристов собирать. Где бесплатно, а где за небольшую денежку.

— Ну и ну. Ты приезжай к нам завтра. Я Вольскому доложу. Он этого так не оставит. Что-нибудь придумает, — снова пригласил меня мой покровитель.

К Вольскому Гусев пошел один.

— Мне так проще с ним разговаривать, — пояснил он.

Со Старой площади Гусев вернулся не в настроении.

— Извини, Толя, затягивается наше дело. Он хочет сам с ним переговорить, причем не по телефону. Тот, понятно, будет скрываться. Словом, надо подождать, — доложил он результаты встречи.

А вечером позвонил Айдаков:

— Что решили, Анатолий Афанасьевич? — бодрым голосом спросил вице-президент “Церех-банка”.

— Да что бы я не решил, денег все равно нет. Все эти дни пытался найти, но безуспешно. Даже не знаю, что делать. Вчера вот у Вольского был, потом у Вайнберга, а воз и ныне там, — поделился с ним своими проблемами.

— Подъезжайте завтра к нам, в любое время. Я вас познакомлю с нашим президентом. Может, вместе что придумаем, — пригласил Айдаков.

Прямо с утра отправился по приглашению.

— Знаете, Анатолий Афанасьевич, мне понравились ваши планы. Я их поддержу. Тем более, вы знакомы с такими людьми. Попробую уговорить господина Церехова предоставить вам кредит для выкупа всего пакета акций Пороховского завода. А залогом будут сами акции и ваша доля в гранитном карьере. Думаю, президент согласится с моим предложением, — неожиданно обнадежил Айдаков.

— Интересное предложение. А кто такой господин Церехов? — спросил его и рассмеялся, сопоставив фамилию с названием банка.

— Поняли? — улыбнулся и Айдаков, — К сожалению, его с неделю не будет. Он вчера уехал в командировку, а я и не знал. Так что, извините, неделю придется подождать.

— Да я подожду. Вот только меня могут пригласить на заседание правления Пороховского завода. Я там должен доложить о своих планах. Не знаю, как быть.

— Заседание мы перенесем. Я же член правления. Не беспокойтесь, Анатолий Афанасьевич, — успокоил меня вице-президент “Церех-банка”.