Солнце на половицах

Анатолий Ехалов, 2022

Взяв в руки книгу Анатолия Ехалова, уже невозможно оторваться от беседы с этим удивительным человеком. Его книги можно сравнить с родниками, чем больше пьешь из которых, тем больше хочется пить. Эта книга – практически документальный рассказ о деревенском детстве писателя, прошедшем в деревнях Русского Севера.

Енаша

Скоро из кухни поплыли волнующие запахи пирогов. А с улицы послышался скрип крылечных ступеней, бряканье щеколды и в дом шумно ввалился большой, грузный дядька, хромающий на одну ногу.

— Здорово, сестрица! — сказал он задорно.

— И ты будь здоров, Енаша, — сказала бабушка. — Не зарубил бы ты у меня петуха. Уж больно клевачий стал. Супу сварю.

— Жили-были рыбак да птичница, у них что ни день, то яичница. Уха и та из петуха, — отвечал весело дядька. — Сейчас недосуг, вот пойду с работы, так попробую.

— А чего тут пробовать, тяпнул и вся недолга.

— Не скажи, — возразил дядька Енаша, — у тебя вон Енька так тяпнул, что петух без головы за реку улетел, так и не нашли.

— Ну, у Еньки — одна рука.

— А у меня одна нога, — опять возразил дядька Енаша и при этом пропел частушку:

Хорошо тому живется,

У кого одна нога…

Сапогов не много рвется,

И портошина одна…

Я сидел за столом ни жив ни мертв. Воображение живо нарисовало мне картинку с летающими безголовыми петухами и гоняющимися за ними с топором безрукими и безногими мужиками.

— Пошли, давай, чаю с пирогами пить, — сказала бабушка Маша. — Хватит языком молоть. Что ты, что Енька. Барахвосты. Только бы поскалиться.

— Чай пить, не дрова рубить, — согласился дядька Енаша и шагнул в комнату.

— О-о, да у тебя гость. Никак Толька приехал, — углядел меня за столом дядька Енаша.

Кажется, я его прежде никогда не видел. Широкоплечий, с густой копной седеющих волос, большегубый, горбоносый, с веселыми глазами, он чем-то неуловимо походил на бабушку Машу.

Он передвигался как гусь, переваливаясь с боку на бок, при этом опирался на палку.

— Ну, здорово, брат! — сказал он радостно. — Приходи ко мне гулять. Я тебе кепку-восьмиклинку сошью. По последней моде. И порты под ремень. Я смотрю, ты все еще на лямках штанишки носишь… Большой уже.

Я обрадовался. Я давно уже мечтал о настоящих взрослых штанах с ремнем. И настоящей кепке, в каких щеголяли молодые парни в нашей деревне.

Дядька Енаша сразу и безоговорочно завоевал мое сердце. Я вышел провожать его и долго глядел, как он ковылял по железнодорожной насыпи к переезду. На той стороне линии была швейная мастерская, в которой уже много лет трудился закройщиком младший брат моей бабушки…

К обеду прибежали из школы две мои двоюродные сестрицы, Тонька и Валька, с которыми я спал на печи этой ночью. Их всего было у моего дядьки Саши шестеро. Шесть девок. Тонька какое-то время жила у нас в деревне. Сейчас они с Валькой жили у бабушки на станции, где и ходили в школу. Остальные были малы и жили в селе с родителями. Я их еще никогда не видел. А у дядьки Енаши было еще больше детей: девять. Я только-только начал считать до десяти на палочках.