Король джиннов – 2

Анатолий Евгеньевич Половинкин, 2021

Он – божество, лишенное всех своих сил. Он – бог в мире богов. Здесь каждый хочет быть первым, и все друг против друга. Ему придется начать с нуля, чтобы подняться с уровня простого смертного до уровня бога. Сможет ли он? И все же этот, казалось бы, примитивный мир гораздо сложнее, чем он кажется на первый взгляд. И не все решает грубая сила.

Глава 1

НЕ ТОТ ДРАКОН

Драконы — одни из древнейших созданий, созданных в незапамятные времена, одновременно с джиннами и другими божествами высшего уровня. Невероятно могучие, породившие множество жутких легенды, они внушают ужас простым смертным и даже мелким божествам. Не удивительно, ведь они как раз и были созданы для того, чтобы держать в страхе других обитателей вселенной. Как известно, там, где нет страха, наступает вседозволенность. Предназначение драконов как раз и состоит в том, чтобы поддерживать в мире баланс. Они — хранители порядка.

Можно ли убить дракона? Да, можно, но это под силу только высшим божествам. Берегись всякий, кто попытается встать на пути дракона.

Тьма окружала Кингджинна. Деревня, погруженная во мрак ночи. Ни в одном из окон не горел свет, жители боялись дракона. Боялись того, кому они платили дань, того, кто прилетал к ним каждый день, требуя жертв. Запуганные, доведенные до крайности, они обратились к Кингджинну с просьбой избавить их от дракона. И Кингджинн дал им такое обещание.

Не было ли это большой ошибкой с его стороны? Скорее всего, так оно и было. Но не смог Кингджинн лишить обратившихся к нему крестьян надежды на избавление. Но он не мог так же и победить дракона, созданного на заре мироздания. И не только потому, что у него не хватало для этого сил, но и просто потому, что в этом случае он бы вмешался в естественный ход вещей, вызвав цепную реакцию, грозившую непредсказуемыми последствиями.

Шаман назвал ему три варианта, как избавиться от дракона. Ни один из них не содержал в себе способа убить его. Он замахивался на существо, превосходящее его силы по всем параметрам. Первый способ казался Кингджинну уж слишком неправдоподобным. Поднять население на борьбу с драконом. Какое население? Крестьян, которые боялись дракона как огня? Ха-ха, хорошая шутка, особенно если учесть, что дракон и есть огонь, коль на то пошло. И если бы существовал хотя бы малейший шанс на то, что крестьяне могут подняться против своего поработителя, то они бы и не подумали обращаться к Кингджинну.

Тогда что же, обращаться к горожанам? Он и вовсе не знал, что представляют собой горожане, никогда не был в городе. Да и опять же, зачем горожанам идти против дракона, если он не причинял им вреда, а обкладывал налогом только деревню.

Следовательно, первый способ отпадал, так как казался нелепым. Тогда второй, позвать на помощь высшие божества, чтобы те помогли избавиться от дракона. Это и вовсе было невыполнимым, так как какое же божество станет слушаться его, Кингджинна. Тем более, что он лезет не в свое дело. Третий способ тоже был из разряда недосягаемым, так как пройдет слишком много времени, прежде чем Кингджинн сможет достичь необходимых высот. Если, конечно, вообще сможет этого достичь.

Стало быть, необходимо было придумать четвертый способ.

А вообще поведение дракона казалось Книгджинну каким-то недостойным существа столь могущественного, каким его показал шаман. Если дракон действительно принадлежит к высшей иерархии, то почему его уровень всего тридцатый. Даже уровень его учителя Забугора не поддается сканированию. А тут, вполне конкретный результат. Он всего лишь в три раза могущественней самого Кингджинна. Если, конечно, считать по уровням. Что касается цифр, то они, увы зашкаливают все мыслимые и немыслимые параметры. Но зачем дракону нужна какая-то деревня, которую он обкладывает данью, да еще в виде каких-то там перцев?

Гм, а вот это интересный вопрос. И, возможно, если найти на него ответ, то можно найти и способ победить или изгнать дракона.

Да, изгнать. Нужно думать только об этом варианте. Если и есть вероятность избавиться от дракона, то только изгнанием. Но никак не победой над ним. А вот здесь уже необходимо использовать хитрость. Или же…

Кингджинн стоял на открытой местности, смотрел в звездное небо, и размышлял. И, чем больше он погружался в раздумье, тем больше казался самому себе маленьким и жалким существом. Как-никак, а над его головой было необъятное пространство, уходившее куда-то в бездну. В непостижимые для него дали. Кругом тьма и огромный мир. И посреди него он сам в одиночестве, лишенный всех своих друзей, лишенный поддержки, а значит, слабый и беспомощный. Бог, сверженный до уровня простого смертного.

Хотя, если посмотреть с другой позиции, его сегодняшнее положение было гораздо лучшим, нежели то, в котором он пришел в этот мир. Маленькая беспомощная обезьяна, замурованная в прозрачный камень, и взирающая на своего создателя изнутри него. Теперь же он человек, хорошо развитый физически и обладающий определенным уровнем магии и владеющий боевыми искусствами. Один только его Жезл Воина чего стоит. Он принадлежит ему, и только ему. И никто не сможет завладеть им. И этот Жезл стоит многого, так как может защитить его так, как не способна сделать этого ни одна броня.

И все же, всяк сверчок знай свой шесток.

Время тянулось невероятно медленно. И ночь казалась бесконечной. Кингджинн направился в рощицу, где нашел себе относительно уютное место под одним из деревьев, закрытый со всех сторон кустами. Ему пришлось растянуться прямо на траве. Не очень удобное и теплое ложе, поскольку земля за ночь сильно остывала и спать на ней было, мягко говоря, не очень приятно. Он мог бы попроситься на ночлег к кому-нибудь из деревенских жителей. И он не сомневался в том, что его впустят. Но, тем самым, он бы уронил самого себя в их глазах, а вот этого ему делать было нельзя ни в коем случае. Уж если крестьяне потеряют к нему уважение, то чего ему тогда останется ждать от других.

Усталость сделала свое дело, и Кингджинн, сам не заметив как, погрузился в глубокий сон. Не обремененный философскими вопросами, обладая здоровым и крепким организмом, не волнуемый заботами о пропитании и прочими бытовыми проблемами, он проспал до самого утра. А проснувшись, подкрепился лесной пищей, которая, правда, не была в таком изобилии, не отличалась разнообразием и изысканностью, каким обладала пища его долиной, но все же была вполне съедобной. После этого он принялся изучать окрестности.

Красиво, что и говорить. Если отбросить проблемы выживания, и забыть о том, что здесь идет постоянная борьба за господство, то можно было бы поверить в то, что жизнь здесь самое настоящее наслаждение. Еще бы, поля, леса и реки. Широкое море, высокие горы и шелковистые холмы. В низинах снуют люди и другие существа, занятые своими повседневными делами. Однако, все не так тут просто. Либо ты, либо тебя.

А вот интересно, откуда сюда прилетает дракон? Что если где-то поблизости, в горах, имеется его гнездо?

А это любопытная мысль, что будет если он залезет в гнездо дракона? Наверное, ничего интересного. Дракон просто испепелит его. Или попытается это сделать. Ну да ладно, шутки шутками, а кажется, шаман ему чего-то недоговорил. Или преувеличил.

Дракон прилетал каждый вечер, следовательно, днем его опасаться было нечего. И у Кингджинна было время для того, чтобы придумать какой-нибудь план действий.

Жители деревни трудились, не покладая рук, и время от времени бросая на Кингджинна взгляды, полные надежды и… Как это ни странно, иногда они были смешаны с недоверием. С одной стороны, шли уже вторые сутки, как тот был в деревне, но до сих пор великий герой не избавил их от летающего демона. Но, с другой стороны, он и не покинул их, оставив самим разбираться со своей проблемой. Он все еще был здесь, целый день болтаясь без дела по деревне, и оглядывая окрестности. Однако, весь этот день голова Кингджинна была занята, обдумыванием этой, по сути невыполнимой задачи.

Наконец наступил вечер. Его старый знакомый Полун должен был уже приползти на поле, чтобы сообщить дракону о том, что его перцы пребывают в добром здравии, но на этот раз Кингджинн избавил его от своих обязанностей, и сам занял место несчастного крестьянина.

Солнце начало клониться за горизонт, когда в небе послышался шум, и Кингджинн увидел в небе гигантскую тень. Однако звуки, которые издавала эта тень отнюдь не походили на птичьи голоса. Дракон приближался, издавая устрашающий рык, от которого тут же попрятались все, кто еще не спрятался до сих пор. Время от времени парящий дракон изрыгал длинные языки пламени, чтобы навести еще больший ужас на и без того запуганных жителей.

Кингджинн вышел из шалаша, и стал внимательно наблюдать за парящим чудовищем, пытаясь понять, откуда он прилетел. Нет, его путь лежал откуда-то из куда более далеких мест, нежели местные горы и холмы. Ну да, ладно, гнездо выследить ему не удастся. Но это не суть важно.

Дракон опустился в центре поля, расправил свои широченные чешуйчатые и перепончатые крылья. Грозный взгляд пронзительных желтых глаз обежал окрестности.

— Где смотритель? — рокочущим голосом воззвал он.

Кингджинн сделал шаг вперед.

— Сегодня я за него.

От такого наглого заявления дракон пришел в ярость. Он уставился на Кингджинна, испустил очередной рык, и угрожающе вытянул вперед свою голову.

— Ты кто такой и откуда взялся?

Кингджинн сделал еще пару шагов по направлению к дракону.

— Боюсь, мое имя тебе ничего не скажет. Да и не суть важно оно.

— Как ты смеешь со мной так дерзко разговаривать? Да знаешь ли ты с кем имеешь дело?

— Я вижу с кем. У меня есть глаза. Меня послали местные жители, чтобы поговорить с тобой.

Дракон явно был в замешательстве. Наглец явно не испытывал перед ним того ужаса, который ему полагалось бы испытывать. И он не отдавал ему положенные почести. Человек, одетый в кольчугу золотистого цвета, с таким же золотым шлемом, без сомнения принадлежал к клану воинов, но трость с золотым набалдашником в его руках явно смотрелась нелепо. Что ни говори, а она явно не походила на меч или какое-то иное оружие.

Что ж, Кингджинн мог гордиться, он добился того эффекта, которого хотел достичь. Однако, что касается страха, то он боялся. И сильно боялся. Просто какими-то своими внутренними силами сумел это скрыть.

— Что тебе нужно? — прошипел дракон, явно не горевший желанием вступать в диалог.

— У меня к тебе есть предложение, которое может тебя заинтересовать.

— Какое предложение?

— Давай я тебя убью, освобожу деревню от твоего гнета, и стану героем у здешних крестьян?

Дракон несколько мгновений смотрел на Кингджинна в полном изумлении от такой наглости, а затем внезапно издал лающий смех.

— Твое предложение не приемлемо.

Кажется, дракон оценил юмор. Во всяком случае, его ответ так же походил на шутку. Кингджинн с серьезным видом кивнул головой.

— Да, я так и думал. Тогда давай так, ты притворишься, что я тебя победил, покинешь это место, и тогда тебя никто не будет больше доставать. Тебе никто не причинит никаких проблем.

— Проблем? А кто это, интересно, может создать мне проблемы? Уж не ты ли?

И дракон, решив, что его собеседник не достоин того, чтобы продолжать с ним диалог, выпустил в Кингджинна струю пламени. Но Кингджинн ожидал нечто подобное, поэтому он выставил перед собой Жезл Воина, и струя огня растеклась вокруг него, не причинив Кингджинну никакого вреда.

Это действие заставило дракона взглянуть на жалкого человечишку, одетого в золотистые доспехи, по-другому.

— Кто ты? — снова задал он вопрос.

— Мое имя Кингджинн, — решил все же представиться наглец, посмевший бросить вызов дракону. — Но я думаю, что это имя тебе ничего не говорит, верно?

— И ты всерьез полагаешь, что твои штучки меня остановят? — прогремел дракон, однако больше не делая попыток убить Кингджина. — Что я испугаюсь тебя?

— Вовсе нет, — спокойно возразил Кингджинн. — Я лишь хотел поговорить с тобой, чтобы избавить тебя от неприятностей.

— Каких еще неприятностей? — На этот раз, похоже, дракон был всерьез заинтересован, хотя по его желтым немигающим глазам невозможно было прочесть никаких эмоций.

— Видишь ли, местные жители боятся тебя. И их страх уже переходит в отчаяние. А когда человека охватывает отчаяние, он совершает отчаянные поступки. И эти несчастные жители решили избавиться от тебя.

— И поэтому они наняли тебя, великого воина, который должен меня одолеть? — В голосе дракона послышалась явная насмешка.

— Дело не во мне, — возразил Кингджинн. — Дело в них. Они не хотят больше тебя терпеть, и ищут способ от тебя избавиться. Понимаешь, что это значит? Я — это только их первый шаг. Если я не сумею сделать так, чтобы ты оставил их в покое, они обратятся к другим. Например к горожанам. У них есть войска, и они ополчатся против тебя, придут на помощь жителям.

— Эти жалкие людишки? — воскликнул дракон. — Подумай сам, что они, простые ничтожные смертные смогут сделать со мной? Кроме того, они не посмеют прийти на помощь крестьянам, так как глубоко презирают их, и не станут ради них рисковать своими жизнями.

— Может быть, — согласился Кингджинн. — А может быть, и нет. Ведь горожане тоже кормятся за счет крестьянских трудов. Иначе где они берут еду. А если ты будешь притеснять крестьян, то это отразится на благополучии жителей города. Им не останется ничего другого, кроме как выступить против тебя.

— Я уничтожу их! Ты просто не знаешь всей моей мощности.

— Тогда они обратятся к каким-нибудь божествам, — сказал Кингджинн. — В любом случае, эта цепочка будет тянуться дальше и, в конце концов, они найдут кого-нибудь, кто сможет одолеть тебя.

Глава 2

ДРАКОН ПАЛ, ДА ЗДРАВСТВУЕТ НОВЫЙ ДРАКОН

Желаемый эффект был достигнут, дракон задумался. Это было видно даже по его морде, которая в принципе не выражала никаких эмоций. Он некоторое время обдумывал слова Кингджинна, время от времени выпуская облачка дыма из пасти, затем произнес:

— И что же ты хочешь от меня?

О, что хочу, подумал Кингджинн. А вот этот вопрос как раз и означал, что Кингджинн добился успеха. А стало быть, дракон в двух шагах от принятия решения о том, чтобы уйти из деревни раз и навсегда. Ну или, во всяком случае, покинуть ее на какое-то время. А что будет потом, это, собственно, уже не будет проблемой Кингджинна.

— Все, что тебе нужно, это просто покинуть деревню, и оставить этих несчастных бедолаг в покое. Я уверен, что ты найдешь себе местечко получше, чем это захолустье.

Дракон раздумывал еще несколько секунд.

— Хорошо, — наконец произнес он. — Можешь передать жителям, что они освобождаются от дани. Но, пускай не расслабляются на этот счет. Я еще вполне могу вернуться.

— Обязательно передам твои слова, — напутствовал дракон Кингджинн.

Дракон взмахнул крыльями, и взвился в небо. Он издал пронзительный и угрожающий рев, который для Кингджинна прозвучал как прощальный возглас, и величественно принялся удаляться.

Кингджинн долгое время смотрел ему вслед, не в силах поверить в то, что у него получилось. Мысленно он уже давно распрощался с жизнью. А тут..

Дрожь в коленях, и какой-то запоздалый шок. Да, как ни храбрился Кингджинн, а страх все же проник глубоко в его нутро. И он внезапно подумал о том, что, странное дело, но когда он впервые явился в этот мир, его страх был куда меньше. Видимо, чувство самосохранения не было развито в нем так сильно. А вот после поражения от «небесного воинства», его подсознание стало реагировать на реальность иначе. Хотя, если на то пошло, то даже если бы дракон его и убил сейчас, у него осталось бы целых девять жизней. Чтобы он умер окончательно, он должен умереть десять раз подряд. Что ни говори, а великолепное преимущество перед окружающими его существами. Если, конечно, они тоже не обладают такими свойствами реинкарнации.

Как бы там ни было, а он не должен выказывать страха перед крестьянами. Они должны думать, что он всемогущ. А если ему подчиняется даже дракон, который удрал, едва только встретился с Кингджинном, то в глазах местных жителей он будет настоящим богом.

Взяв себя в руки, и переведя дыхание, Кингджинн гордо выпрямился, и двинулся через поле.

Он угадал, местные жители украдкой наблюдали за ним. Кто-то из кустов, кто-то из окон своих хижин. Еще бы, все они хотели видеть, как дракон поджарит героя, вышедшего из моря. Или же напротив, как Кингджинн своим волшебным жезлом снесет дракону голову. И, судя по тому, что сами жители нижайше просили Кингджинна избавить их от летающей напасти, все же верно второе.

Подойдя к деревне, Кингджинн громко выкрикнул:

— Эй, вы, трусишки, выходите! Не бойтесь, этот дракон больше никогда не потревожит вас. Он покинул ваши края раз и навсегда. Славьте своего избавителя!

Последнюю фразу можно было вообще не кричать, поскольку она больше походила на выражение самодовольства. И, к тому же, крестьяне и без нее издали радостные крики, и высыпали на улицу, дружно бросившись к своему спасителю.

Конечно, они будут славить Кингджинна, ведь они только что видели, как он избавил их от дракона. Изгнал мучителя. Тот взмахнул крыльями, и умчался прочь. Чтобы больше никогда сюда не возвращаться.

Дракон пал, да здравствует новый дракон. Крестьяне повалились к ногам Кингджинна, и стали отбивать ему земные поклоны. Рабы есть рабы, с легким оттенком горечи подумал Кингджинн. Однако что ж еще можно ждать от деревенских жителей, которые привыкли только трудиться в поте лица, и платить дань разным тиранам и проходимцам. Теперь Кингджинн стал чем-то вроде нового дракона. Об этом можно было судить по тому, какими подарками его заваливали «освобожденными». Различные яства, напитки и предметы ручной работы, в том числе и украшения.

Однако самая главная награда появилась перед глазами Кингджинна прямо в воздухе. Это была долгожданное уведомление, которое, как уже начал всерьез опасаться Кингджинн, он уже не увидит больше никогда. Оно гласило:

Кингджинн. Достигнут 10 уровень.

Жизненная энергия — 550

Божественность — 14

Интеллект — 10

Сила — 55

Броня — 10

Магия — 11

(левитация — 8, метаморфозы — 9, водное дыхание — 8)

Восстановление — 11

Боевые искусства — 12

Бой на мечах — 12

Бой на шестах — 12

Ну, наконец-то! Он уже не помнил, когда его уровень поднимался в последний раз. Уф, стало быть, он на правильном пути. Освобождение деревни принесло ему повышение, а стало быть и увеличение силы. А вот это уже здорово обнадеживало. Стало быть, можно начинать двигаться дальше. Именно дальше, так он поднялся с того уровня, на котором был побежден небесным воинством. Конечно же, это не означало, что теперь он вновь мог бросить им вызов. Разумеется, нет. Даже, напротив, он хотел уйти еще как можно дальше от тех краев, где был повержен, где был его дом. Но ничего, придет время, и он вернется. И тогда…

А, впрочем, чего уж забегать вперед. Пока нужно укреплять свое положение.

Деревенские жители, устроили торжественный пир в честь своего освободителя. Естественно, торжественным он был только по меркам деревни, но все же, надо признать, жители постарались от души, неся все самое вкусное, и даже предложили виновнику торжества свое самое лучшее вино, от которого Кингджинна едва не стошнило.

Пировали до глубокой ночи. Во время этого пиршества Кингджинн расспрашивал местных жителей о городе, кто в нем живет, кто правит, какому божеству горожане поклоняются, чем занимаются. О городе крестьяне отзывались не лучше чем о драконе. По сути, для них между ними и не было никакой радости, ведь как и подозревал Кингджинн, горожане кормились в основном за счет крестьян, которые платили городу определенную дань со своего урожая. И таких деревень, как понял Кингджинн, было несколько.

На вопрос о том, какова численность населения города, Кингджинн так и не получил вразумительного ответа. Не удивительно, крестьяне просто не умели считать. А если бы и умели, то перепись населения им никто не показывал. Удалось выяснить только, что город этот является не единственным в округе, и что им правит император, человек жестокий, несправедливый и глупый. Однако в его распоряжении находится большое войско, при помощи которого он и держит в страхе все население в округе.

О том, какому богу поклоняются горожане, деревенские жители расходились во мнениях. Из их слов выходило, что в городе было распространено многобожье.

Кингджинн внимательно выслушал все ответы, и пришел к выводу, что узнать правду, и расставить все по своим местам можно только в том случае, если он посетит город собственноручно.

После застолья к Кингджинну подошел шаман. Весь вид его говорил о том, что он отнюдь не разделяет радость деревенских жителей.

— Хитро, однако, ты поступил, — сказал он, оставшись с Кингджинном один на один. — Я вижу, ты придумал четвертый способ?

— Пришлось, — пожал плечами Кингджинн. — Те три способа, которые ты мне обрисовал, были на мой взгляд совершенно невыполнимыми.

— На твой взгляд, — согласился шаман. — Вот только они были единственными. И то, что ты схитрил, не значит, что ты освободил округу от дракона.

— В каком это смысле? — насторожился Кингджинн.

— Ну, подумай сам. Дракон этот, по сути, привязан к местной округе. А значит, никуда он не уйдет. Во всяком случае, далеко. Он будет искать другие источники поживы, других рабов.

— Ну и что же? Меня просили избавить деревню от него, а о других населенных пунктах речи не было.

— Это, конечно, верно. Но, боюсь, что твой путь и путь этого дракона еще пересекутся.

Кингджинн нахмурился.

— Главное, чтобы это произошло как можно позже.

Шаман с вызовом посмотрел на Кингджинна.

— Вот ты лучше и молись всем богам, чтобы это так и случилось. Кстати, а ты знаешь, что ты теперь для деревенских жителей сам стал драконом?

— В каком это смысле? — удивился Кингджинн. — Я же не обкладываю их данью. Не требую себе поклонений.

— Но крестьяне этого не знают. Они думают иначе. Здесь свято место пусто не бывает. Ты изгнал дракона, а значит, теперь сам захочешь занять это место. Стало быть, отныне они будут вынуждены платить дань тебе. Во всяком случае, так думают крестьяне. В этом мире не существует бескорыстия. По крайней мере, оно встречается очень редко. И его никто не ждет. Стало быть, ты теперь тот, кому нужно будет платить дань. Ну, а поскольку они тебя не знают, не знают твоих запросов то, стало быть, ожидать от тебя можно чего угодно. Сегодня они еще радуются, а завтра начнут тебя боятся. И, чем дольше ты будешь тянуть со своими требованиями, тем больше они будут опасаться того, что твой аппетит будет непомерным.

Кингджинн покачал головой.

— Пожалуй, ты и прав, — произнес он после недолгого раздумья. — Ну и нравы же.

— В человеческом обществе иначе и не бывает, — возразил шаман.

— Но ничего, завтра же я покину это место. Пойду в края, куда местные крестьяне не добираются. А, стало быть, когда они убедятся, что я окончательно ушел и оставил их, то поймут, что им нечего бояться меня.

— Боюсь, что ты все еще до конца недооцениваешь ситуацию, — вздохнул шаман. — Свято место пусто не бывает. А стало быть, место, которое покинул дракон, захочет занять кто-нибудь другой.

— Ну и пусть занимает, — отозвался Кингджинн. — Мне-то что? Не могу же я освобождать их от каждого, кто захочет поработить их.

— А, в том-то и дело. Ты их уже освободил, а стало быть, ты сам стал их божеством. И, кто бы к ним не пришел после тебя, они всегда будут говорить, что их повелитель ты, и что ты не позволишь никому другому занять твое место. Понимаешь, к чему я клоню?

Кажется, Кингджинн понимал.

— Да, вот именно, — продолжал шаман. — А стало быть, куда бы ты ни ушел, куда бы не отправился, твое имя будет на слуху. А в деревню будут приходить другие божества, и они все будут получать в ответ слова о том, что их покровитель ушел, но обещал вернуться. А когда он вернется, то обязательно расправится с теми, кто занял его место. Как ты думаешь, какой будет реакция на такие слова? Правильно, тебя захотят найти, чтобы публично расправиться и показать, что крестьянский бог повергнут и уничтожен. Слава, которую ты приобрел в этих краях, может принести тебе как пользу, так и большие проблемы.

Кингджинн задумался. Похоже, его поступок действительно является палкой о двух концах. Ну, что ж, сделанного назад не воротишь. И потом, когда это еще будет. Жизнь вообще штука такая, что преподносит немало сюрпризов и может повернуться как угодно. Стало быть, все может быть совсем не так страшно, как ему пытается внушить шаман.

— Спасибо за предупреждение, — сказал он. — Но в этом мире все имеет различные варианты. Так что будущее покажет, чего мне следует ожидать, и чего опасаться.

— Да, покажет, — согласился шаман. — В таком случае, желаю тебе удачи.

На том они и расстались.

Кингджинн провел эту ночь в доме Полуна, в которой было тесно, и постоянно воняло какой-то дрянью. Однако сам хозяин считал, что предложил спасителю лучшие условия, которые он только мог получить в деревне. И, как ни странно, Кингджинн в это поверил. А потому лишь ужаснулся тому, какие условия его ждали бы в чьем-нибудь другом доме.

Утром, выйдя на улицу и вдохнув в себя свежий воздух, Кингджинн ощутил себя как в раю. Как-никак, а это было после душной ночи настоящей отдушиной.

Кингджинн попрощался с деревенскими жителями, пообещав им однажды вернуться, что вполне могло быть весьма опрометчивым поступком с его стороны, так как он помнил предупреждения шамана. Однако, местные крестьяне смотрели на него очень уж благодарными взглядами, и Кингджинну не захотелось их разочаровывать или расстраивать.

Выйдя на дорогу, Кингджинн направился в сторону города, окруженного крепостными стенами с бойницами. Ему казалось, что расстояние до него всего лишь не больше километра, но оказалось, что до него все два или даже три. Город казался неприступным, но к его воротам велась дорога. И ворота были открыты. Несмотря на раннее утро, в него беспрепятственно входили и выходили люди, хотя в воротах Кингджинн увидел стражников.

Интересно, впустят ли его в город, и не выглядит ли он подозрительно в своей золотистой кольчуге, воинском шлеме, и с тростью, вместо меча, в руках. Однако рискнуть все же стоило, и он направился к воротам, стараясь по пути подмечать всевозможные мелочи.

Стража пропустила его беспрепятственно, хотя и бросила на него подозрительные взгляды. Но, видимо, золотистая кольчуга выдавала в Кингджинне воина, и не просто рядового, а кого-то из военно-начальников. Этому способствовала и золотая трость в его руках, которую вполне могли принять за какой-нибудь скипетр генерала или кого-нибудь в этом роде.

Глава 3

ИМПЕРСКИЙ ГОРОД

Город. Кингджинн никогда еще не был в городе. Он никогда не видел города. Все, что он знал о городе, сводилось к рассказам гоблинов и других созданий, когда-то находившихся в его подчинении и деревенских крестьян. Из всех этих историй Кингджинн сделал вывод, что город — это крупное поселение, где проживают тысячи а, быть может, и десятки тысяч людей. В его представлении город был гигантским скоплением хижин и различных изб, окруженный высокой и прочной стеной для защиты от внешних врагов. По сути, в некотором роде, так оно и было, но, когда Кингджинн вошел в город, он увидел, что его представление сильно отличается от того, чем город являлся на самом деле.

Прежде всего, несмотря на раннее утро, город кишел людьми. И многие из них не занимались никаких делом, а просто передвигались в разные стороны по дорогам, сделанным из какого-то твердого материала. Кони, повозки и просто люди, часть из которых несли на себе какие-то узлы, корзины и другие грузы. Но многие вообще были налегке, и казалось, были просто праздными зеваками.

Но что больше всего поразило Кингджинна, это были городские дома. Они вовсе не походили на деревенские хижины, а были выложены из камня или огромных бревен. Большинство домов были двух, а некоторые даже трехэтажные. Все они были выстроены не как попало, а в строгие линии, расположенные по обеим сторонам дороги. И эти линии, вместе с дорогами, расходились в разные стороны, во многих местах пересекаясь с другими такими линиями домов.

Позже Кингджинн узнал, что они назывались улицами.

От такого изобилия домов, людей, лошадей и повозок у Кингджинна невольно закружилась голова. Кругом стоял шум, гам.

— С дороги! Куда прешь! — со всех сторон слышались окрики. Это кричали возницы повозок, на пути у которых оказывался Кингджинн.

Стараясь избежать столкновения с ними, и не попасть под ноги и колеса, Кингджинн стал жаться к стенам домов, и только лишь теперь заметил, что большинство людей занимаются тем же самым. Они старались двигаться вдоль домов по еще одним дорогам, более узким, чем центральная, и отделенным от нее небольшим бордюрчиком.

Так, стало быть, пешеходы двигаются по этим каменным тропинкам, а лошади и повозки по середине улицы, сообразил Кингджинн через некоторое время. Да, пожалуй, так было удобно, иначе для тех, кто передвигается на своих двоих, это бы могло кончиться очень плохо.

Найдя наиболее спокойное место где-то на углу одной из таких улиц, Кингджинн принялся осматриваться по сторонам, стараясь выяснить о городе и горожанах как можно больше. Он «включил» сканирование, переводя его с одного человека на другого, и очень быстро понял, что уровень развития большинства людей не превышал пятый. Это явно не были воины, поскольку никто из них не владел боевыми искусствами и уж, тем более, не имел в себе магических способностей.

Никто не проявлял к Кингджинну нежелательного интереса, и он принялся углубляться все дальше и дальше в город. Вскоре он набрел на небольшую площадь, вдоль которой были расставлены крытые столы, с различного рода изделиями, растительностью и прочими вещами. За столами стояли люди, которые зазывали прохожих, уговаривая купить у них товар.

Это был рынок, о котором Кингджинн тоже ранее слышал только рассказы. Здесь люди продают различный товар.

Что такое продажа, для Кингджинна тоже было из области непонятного. Вроде бы люди обмениваются товаром, но не напрямую, а получая за них какие-то металлические кружочки, которые называются монетами. А на эти монеты можно, в свою очередь, получить другой товар, по собственному выбору. В общем, все довольно сложно и запутано было у этих людей.

У людей? А кем он, собственно, считал себя самого? Божеством? Да, в некотором роде он был божеством, но его божественность никто не признавал. Более того, она принесла ему немало проблем. Когда-то он был обычной обезьяной, потом эволюционировал до человека. Следующей стадией, по словам Небесного Владыки, должна была быть стадия супермена. Что это вообще такое? Кажется, человек, наделенный способностями, которыми не обладает никто из людей. Гм, смотря как подойти к этому вопросу. Он владеет магией, чего пока ни у кого из горожан он не заметил. Физическая сила? Ну, она, судя по всему, превосходит среднюю человеческую, но явно не намного. Пока еще.

А потом божество. Бог. То есть сверхъестественное существо, с которым никто не может сравниться из смертных по силе. Существо неуязвимое, могучее, и которому поклоняются. М-да, некоторое поклонение он все же имеет. Кое-кто из людей ему поклоняется. Но у бога нет конкурентов, кроме других богов. Место же Кингджинна норовит занять каждый встречный и поперечный.

Ладно, поживем — увидим, а пока следует понаблюдать за горожанами, усвоить их быт.

И Кингджинн стал наблюдать за тем, как происходит торговля. Вскоре он стал понимать, что к чему, и торговля показалась ему не слишком сложным делом. Монеты за товар, у каждого товара своя стоимость. Тут главное запомнить, что и сколько стоит. Что-то дороже, что-то дешевле.

Постепенно Кингджинну надоело это занятие. В конце концов, он был почти уверен, это ему вряд ли пригодится. Ведь он здесь не собирается заниматься торговлей, да и оседать тут надолго тоже не планировал. Хотя, кто знает, всякое может случиться. А значит, нужно быть готовым ко всему.

Кингджинн принялся бродить по городу, осматривая окрестности, и убедился, что здесь везде все почти одинаково. Дома, дороги, улицы и почти нет простора. Правда, кое-где попадались зеленые зоны, где росли цветы, трава, деревья. Но этого было мало, по сравнению с тем, что росло на просторах. И, самое главное, дышать здесь было не очень легко. Слишком много пыли, а на уши давили крики и городской шум.

Вскоре Кингджинн пришел к выводу, что в городе проживало примерно десять тысяч человек. Такое заключение он сделал, прикидывая в уме соотношение домов, и количество проживающих в каждом из них жителей.

Как же они здесь живут, невольно подумал Кингджинн. В такой тесноте и шуме. Но, очевидно, горожане привыкли ко всему этому, и считали такую жизнь самой естественной.

Гм, а чего он сюда, спрашивается, вообще приперся? Что ему здесь делать? Ну да, он, конечно, хотел посмотреть, что такое город, и как живут так называемые горожане. Все это он увидел. Что теперь? Отправляться путешествовать дальше? И что? Он так может слоняться бесконечно. И бесполезно. Самым надежным указателем того, действует ли он правильно или идет не в ту сторону, является поднятие его уровня. Если уровень растет, значит, он все делает правильно. Если уровень стоит на месте, значит, он занимается пустым делом, что отнюдь не способствует его поднятию к уровню бога.

Разумный вывод. Учитывая его битву с небесными воинами, бесконечное блуждание внутри горы, которое, как оказалось, продлилось пять лет, поскольку время протекало в подземелье совсем по другим законам, он встал на ошибочный путь. Стало быть, замахнулся на кусок, который был ему не по зубам. И который застрял в его горле. Но теперь, когда он освободил деревню от дракона, используя для этого смекалку, а не лез сломя голову, уровень повысился. Соответственно, он встал на правильный путь. И как бы с него не сбиться в дальнейшем, а то такие ошибки слишком дорого обходятся.

И он стал продолжать осмотр достопримечательностей. Надо признаться, чем ближе он подходил к городу, тем дома становились более добротные и нарядные. А вот в самом центре города он увидел роскошный дворец в три этажа, окруженный крепостной стеной. Такой вот маленький город или крепость внутри города. Нетрудно было догадаться кто в нем обитает. Конечно же император. Об этом свидетельствовала и стража, охранявшая вход во дворец и никого не пускавшая. Ну да ладно, Кингджинн не собирался никуда вторгаться.

Время шло, и Кингджинн начал чувствовать голод. Гм, странно, до сих пор он не задумывался о проблемах питания. Раньше его кормили его подданные. Еще бы, ведь он был их вождем. Потом его кормили в деревне крестьяне. В качестве благодарности за спасение от дракона. А здесь, в городе, кто его будет кормить? Да тут было полно еды, особенно на рынке, да только за них нужно было платить деньги, а их у Кингджинна не было. Ладно, он что-нибудь придумает. Кажется, где-то неподалеку он видел заведение, где кормят.

Он пустился на поиски, и скоро действительно заметил его. Таверна, возле которой толпилось несколько пьяных. Ага, там где пьют, там должны были и есть.

Кингджинн вошел в таверну. Один из пьяных у входа попытался что-то пробормотать, но он не стал его слушать.

Да, до сих пор ему не доводилось бывать ни в каких тавернах. И он даже не представлял себе, как такое заведение должно выглядеть изнутри. А выглядело оно как свинарник. Во всяком случае, здесь было довольно грязно и многолюдно. Несколько десятков человек сидело за столами, толкались возле стойки, и громко разговаривали. Пахло чем-то вонючим, но Кингджинн догадался, что такой аромат издает местная еда и выпивка. Да, от такого запаха запросто мог пропасть аппетит, и Кингджинн хотел было уже выйти обратно, чтобы поискать местечко более чистое и цивилизованное. Но в этот момент двое или трое посетителей, стоявших у стойки, обернулись и посмотрели на вошедшего неприязненными взглядами. И Кингджинн тотчас же понял, что если он сейчас повернет назад, это будет выглядеть как проявление трусости. А уж подобного впечатления он отнюдь не хотел создавать о себе. Тем более у такого отребья, какими выглядели большинство посетителей.

Теперь уже на него смотрело не двое-трое, а целый десяток человек, поскольку и сидевшие за столом обратили на него внимание. Может быть, это было связано с тем, что он был здесь чужаком, а появление новичка всегда вызывает у публики повышенный интерес. А, может, это было связано с его золотой кольчугой, и они видели в нем воина высокого ранга, появление которого не сулило никому ничего хорошего.

Как бы там ни было, а нужно было показать, что он действительно тот, с кем не стоит связываться, тем более, что никто из присутствующих не превышал по развитию шестой уровень.

Увидев устремленный на него взгляд хозяина таверны, Кингджинн решительным шагом направился прямо к нему. Хозяин ожидал его, и Кингджинн готов был поклясться, что видит на его лице страх.

— Чем я могу служить господину? — слегка заискивающим тоном спросил он.

— Что-нибудь поесть, и бутылку вина, — отозвался Кингджинн. — Самого лучшего.

— О, не извольте беспокоиться, для таких гостей у меня всегда припрятано вино с императорских полей. Оно, конечно, несколько дороговато, но нужно полагать, что господин не постоит за ценой.

От этих слов у Кингджинна сразу же пропал аппетит. Деньги, ну конечно, его здесь никто не собирался кормить бесплатно.

— И сколько это будет стоить? — спросил он.

— О, по сути самое малое. Всего лишь пятьдесят монет за бутылку.

Цифра ничего не сказала Кингджинну, кроме разве того, что у него не было ни одной монеты. Там что было ли это дорого или дешево, не имело значения.

А вот сознаваться в своем безденежье не стоило. Это значило бы уронить себя в грязь лицом. Поэтому Кингджинн с удовлетворенным выражением на лице кивнул.

— А сколько это встанет вместе с обедом?

— Семьдесят пять монет всего, господин.

Краем глаза Кингджинн поймал усмешку на лицах завсегдатаев, и понял, что его пытаются обдурить. Ах, как нехорошо получается, когда не знаешь реального курса и цен. К сожалению, Кингджинн даже монет никогда в руках не держал. Тем не менее, он решил использовать один трюк, а именно, метнул из-под бровей хмурый и грозный взгляд на хозяина таверны. Тот тотчас же сник под этим взглядом, втянул голову в плечи, и поспешил ретироваться.

— Шестьдесят монет.

— Сколько? — переспросил Кингджинн.

— Специально для вас могу сделать скидку на вино. Сорок монет за бутылку. Таким образом, обед для вас становится как бы бесплатным, — заискивающим тоном произнес хозяин.

Кингджинн снова уловил лица завсегдатаев, и на этот раз понял, что он добился нужного результата. Разумеется, хозяин таверны пытался его обсчитать. Может, как чужака, а может, приняв его за богача, привыкшего сорить деньгами.

— Ладно, — нехотя произнес он. — А не подскажите, где я могу переночевать в ближайшие пару дней.

Выражение на лице хозяина тут же сказало ему, что он обратился как раз по нужному адресу.

— Господин, — воскликнул хозяин. — У меня имеются самые лучшие и самые дешевые номера. Всего лишь двадцать пять монет за ночь.

Кингджинн сделал вид, что раздумывает.

— Годится, — наконец произнес он. — А вы можете принести обед мне в комнату примерно через час?

Хозяин сделал соответствующий жест.

— Конечно же, все сделаем по первому разряду.

Неизвестно, чем бы закончился этот диалог, если бы один из завсегдатаев не встрял не в свое дело.

— Странное оружие у господина, — с ехидцей произнес он. — Наверное, это такой великий воин, что сражается не мечом, а тростью. Кстати, не согласится ли он уступить ее нам? Мы заплатим столько, что этих денег как раз хватит и на обед, и на ночлег.

Эти слова были ошибкой с его стороны, потому что Кингджинн резко обернулся и приставил конец трости к горлу наглеца, и тот увидел, что ему в кадык упирается остро отточенный клинок меча.

Глава 4

ВЕЛИКИЙ БОЕЦ И ПОКОРИТЕЛЬ ДРАКОНОВ

Это произошло столь внезапно, что показалось наглецу фокусом. Однако очень опасным фокусом. Он сглотнул, и перевел взгляд с клинка на лицо Кингджинна.

— Я вижу, у тебя слишком длинный язык, — произнес Кингджинн. — Уж не хочешь ли ты, чтобы я его укоротил?

Завсегдатай отрицательно затряс головой.

— Извините, господин, — забормотал он. — Простите старого пьяницу. Дерзкие слова сами вырвались у меня.

— То-то. — Кингджинн сделал движения, убирая меч от горла наглеца, и тот увидел, что вместо меча снова была трость. Что это, у него галлюцинации? Но он не достаточно много выпил, чтобы ему мерещилось такое. Но в любом случае, он не хотел больше испытывать судьбу, осознав, что это может для него очень плохо кончиться.

Кингджинн повернулся к стойке, сверкнул грозным взглядом, и увидел на лице хозяина таверны уважение, свойственное забиякам, которые преклоняются перед силой.

Поступок Кингджинна решил все проблемы, поскольку вызвал уважение не только у хозяина. Теперь все зеваки убедились в том, что имеют дело с воином, способным не только постоять за себя, но и определенно владеющим магией, потому как иначе, нежели магией нельзя было объяснить трансформацию трости в меч и обратно.

На лице Кингджинна появилось удовлетворенное выражение.

— Отлично, — сказал он. — Я вернусь через час, и надеюсь, что к этому времени будет приготовлен лучший номер в вашей забегаловке.

С этими высокомерными словами Кингджинн покинул таверну. Оказавшись на улице, он подумал, что довольно глупая и унизительная ситуация получилась. Во-первых, у него абсолютно нет денег, а значит, он выглядел как попрошайка. К тому же еще начал и торговаться. Впрочем, возможно, что напротив, он вел себя как раз достойным образом. Дал этим пройдохам знать, что он не какой-нибудь лох, которого легко можно развести на деньги, назвав любую нереальную цену. Да и, к тому же, проявил силу, которую здесь, безусловно, уважают. А теперь его будут уважать еще больше. Если, конечно, он вернется в положенное время с деньгами. Конечно, можно было плюнуть на эту забегаловку, и отправиться в какое-нибудь другое место. Но, с другой стороны, такой поступок вряд ли улучшит его репутацию, а стало быть, отнюдь не поспособствует поднятию уровня, а значит, не приблизит его к заветной цели. А ему-то как раз и нужно поступать так, чтобы не вызывать у людей разочарования. А стало быть, и тот безрассудный поступок в деревне только пошел ему на пользу. А значит, и то, что он стал божеством крестьян, может сыграть ему на руку.

Однако сейчас был более важным вопрос, где он раздобудет денег, чтобы поднять себе репутацию. Ограбить кого-нибудь? Это он, в принципе, мог, но он сомневался в том, что это достойно того, кто мечтает выбиться в боги. Да и, к тому же, вряд ли у этих горожан было много денег. Во всяком случае, они не выглядели богачами. Стало быть, нужно искать другой способ.

И внезапно ему в голову пришла одна идея. Кое-что вспомнив, он быстро зашагал по улицам города.

Вот оно, то, что он искал. Ярмарка, в стороне от которой он уже проходил, но на которую почти не обратил никакого внимания. Какие-то шуты, скоморохи и тому подобное. Но было тут и еще кое-что, что могло принести ему денег, и заставить обратить на себя внимание.

Помост, покрытый чем-то мягким, а вокруг, по периметру обтянутый канатами. Кажется, эта штука предназначена для рукопашного боя, тренировки или чего-то в этом роде. Возле помоста стоит зазывала, выкрикивающий прямо в толпу:

— Непобедимый боец голыми руками, чемпион имперского города, непревзойденный Буян, прозванный так за свой буйный нрав и характер! Есть ли вас храбрецы, считающие себя способными одолеть нашего бойца?

На ринге действительно стоял человек, обнаженный по пояс, и играющий мышцами.

— Ну, так как? — продолжал зазывала. — Неужели же среди вас нет достойных? Неужели все слабаки? Плачу целых сто монет тому, кто уложит Буяна.

Сто монет? Кажется, это как раз та самая сумма, которая очень не помешала бы Кингджинну. Он подобрался к помосту, и просканировал чемпиона. Седьмой уровень, и абсолютно никаких способностей в магии. Зато бойцовский уровень развит был неплохо. Ну что ж, десятый уровень против седьмого, у Кингджинна явно были преимущества.

Не говоря ни слова, он поднялся на помост. Толпа приветствовала его громкими криками. Она жаждала увидеть, как Буян расправится с этим незадачливым добровольцем.

Зазывала повернулся к Кингджинну, и с любопытстовом посмотрел на него.

— Ты хочешь сразиться с Буяном?

— Да, — подтвердил Кингджинн.

— Угу. — Он еще раз оценивающе окинул его взглядом. — Что ж, ты выглядишь, в общем-то, неплохо. И, судя по твоей кольчуге явно не принадлежишь к простому люду. Как твое имя?

— А это имеет значение?

На лице зазывалы появилось раздумье.

— В общем-то нет, если хочешь сохранить инкогнито, то имеешь на это полное право. Ты знаешь правила?

— Узнаю по ходу действия.

Такой ответ понравился зазывале. Он повернулся к толпе, и крикнул:

— Поприветствуем храбреца, бросившего вызов чемпиону!

Толпа вновь принялась громко скандировать.

— Итак, о правилах. Драка только голыми руками.

Зазывала бросил слегка насмешливый взгляд на трость в руках у Кингджинна.

— Никаких доспех, никакой защиты. Стало быть, вы будете драться голыми по пояс.

Кингджинн согласно кивнул.

— Бой продолжается до тех пор, пока один из бойцов либо не сможет подняться, либо не запросит пощады. Третий способ закончить бой, это выбросить своего противника с ринга. Все понятно?

— Да. — Кингджинн положил Жезл Воина на землю, и принялся стягивать с себя кольчугу. Собственное телосложение приятно удивило его самого. Довольно худощавое, но с развитой мускулатурой, плоский живот, с кубиками брюшного пресса. Короче говоря, тело настоящего бойца.

Телосложение произвело нужное впечатление на всех, кроме самого буяна, который выглядел и выше, и тяжелее, и мускулистей своего противника. А когда он встал лицом к лицу с Кингджинном, оказалось, что он еще и выше почти на полголовы. Одним словом, было чем гордиться, и можно было рассчитывать на легкую победу.

— Противники готовы к бою? — громко спросил зазывала, но ответ ему было молчание. Лишь только Буян грозно сопел, и сверлил Кингджинна пронзительным взглядом, словно пытаясь испепелить его на месте.

Акт устрашения, но на Кингджинна он не произвел впечатления. Напротив, на его губах промелькнула насмешливая улыбка, что вызвало у Буяна некоторую растерянность.

— Попрошу разойтись по углам, — сказал зазывала, видимо, игравший здесь еще и роль судьи.

Противники разошлись в стороны, а зазывала, бросив по очереди взгляд то на одного, то на другого, громко воскликнул:

— Начинается бой!

И, отпрыгнув назад, перескочил через канаты.

Буян, издав угрожающий рык, пошел на своего противника. Он сжал руки в кулаки, и явно намеривался оторвать ему голову одним ударом. Кингджинн сделал пару шагов вперед, руки он держал опущенными вдоль тела, и выглядел довольно расслабленным.

Судя по всему, противник не казался Буяну опасным, и тот был уверен в легкой победе. Взмахнув кулаком, он собрался было нанести Кингджинну мощный удар в челюсть. Но тот опередил его, нанеся быстрый прямой удар ногой в грудь. Удар был настолько силен, что Буяна отбросило к канатам, и он едва не перевалился через них.

Видимо, он ничего подобного не ожидал от своего противника, который хоть и обладал развитой мускулатурой, но выглядел гораздо более легким и худощавым.

Оторвавшись от канатов, Буян снова пошел в атаку, на этот раз направив прямой удар в лицо Кингджинна, но тот легко отклонился в сторону, схватил атакующего за руку, провел резкое, но почти незаметное движение, и вот уже Буян летит в воздухе, и с грохотом валится лицом на ринг. Он ничего не понимает, кроме того, что его тщедушный противник, каким-то образом, умудрился бросить его на землю.

Взревев от ярости, он снова вскочил на ноги, и повернулся к противнику. Кингджинн стоял по-прежнему в расслабленной позе, ожидая очередной атаки.

Буян вновь замахал руками. Кингджинн легко парировал удары, а затем, сместившись в сторону, сам нанес боковой удар, от которого у Буяна подкосились ноги, и он упал на колени.

Кингджинн обошел его спереди, и занял ожидающую позицию. Буян выбросил вперед руку, и попытался вцепиться в противника, но тот, перехватив его запястье, с неожиданной силой вывернул руку, заставив Буяна зарычать от боли.

Толпа ликовала, но было непонятно, кого именно она приветствует.

Без особых, казалось, усилий, Кингджинн потянул за руку Буяна, и поставил его на ноги. После этого он отвел назад левую руку, и ладонью нанес мощный толчок в грудь Буяна. Буян, как и в тот первый раз, отлетел к канатам, но на этот раз сполз по ним на ринг. Судорожными движениями от попытался уцепиться за канаты, чтобы подняться на ноги. После нескольких неудачных попыток ему удалось это сделать. Но теперь Кингджинн надвигался на него с грозным и решительным видом. И, судя по возгласам толпы, они приветствовали его, Кингджинна. Они хотели победы новичка.

Кингджинн увидел испуганный взгляд Буяна. Тот понял, что его противник сделан совсем из другого теста, нежели все прежние, и понял, что одолеть его с такой легкостью ему не удастся. И, похоже, не удастся вовсе.

На этот раз Кингджинн атаковал сам. Но это не были удары, он просто схватил Буяна за руку и за корпус, и перебросил через себя. Помост принял на себя тяжесть Буяна, и едва не проломился. Буян рухнул на спину и, несмотря на то, что ринг был покрыт чем-то мягким, почувствовал, что у него остановилось дыхание.

Восторги, смешанные с удивлением. Никто не ожидал от тщедушного, по сравнению с Буяном, Кингджинна такой силы. Именно силы, а не просто бойцовских качеств, которыми, впрочем, тот тоже превосходил противника.

Буян закашлялся, попытался приподняться, и вновь рухнул на спину. Пошевелил руками, подыскивая опору. Наконец, ему удалось перевернуться. С невероятным усилием, опираясь на руки, он сел. У него не было ни малейшего желания продолжать бой. Подняв взгляд, он посмотрел на Кингджинна, который теперь возвышался над ним. И в его глазах была холодность. Буян вздохнул, и увидел, как Кингджинн протягивает ему руку.

Ухватившись за ладонь, Буян поднялся. Теперь он стоял, шатаясь, и весь его вид показывал, что он признает победу Кингджинна.

Зазывала стоял, все еще не веря в то, что Буян проиграл. Наконец, видя, что продолжения боя не будет, громко воскликнул:

— Дамы и господа, у нас новый победитель!

Буян, низко понурив голову, пошел прочь. Он перелез через канаты, и спустился с помоста. Толпа кричала, свистела, аплодировала, и Кингджинн так и не мог понять, что же они все-таки делают, приветствуют его победу или негодуют.

Зазывала, поняв, что деваться просто некуда и, чтобы не уронить свое достоинство, отцепил от пояса кожаный мешок.

— А вот и обещанные сто монет!

Он показал мешочек зрителям, чтобы те убедились, что все без обмана, и вручил его победителю.

— Так может теперь наш претендент, победивший местного чемпиона, все-таки, скажет нам свое имя?

Кингджинн заколебался. А, впрочем, почему бы и нет? Что он теряет.

— Кингджинн, — представился он.

— Кингджинн?! — с изумлением повторил зазывала, и невольно отпрянул в сторону.

— А что, разве мое имя вам знакомо? — удивился тот.

Зазывала теперь смотрел, раскрыв рот.

— Тот самый Кингджинн, победивший дракона, и избавивший деревню от его ига?

Теперь наступила пора удивиться Кингджинну.

— А откуда вам это известно?

— О, великие боги и покровители, да о тебе тут все уши прожужжал один крестьянин, который привез сегодня утром зерно и рис к нам в город для продажи. Он воспевал тебя, как покорителя драконов, и освободителя всех угнетенных. Да о твоем подвиге теперь будут ходить легенды. Скажи, это действительно, правда?

Кингджинн заколебался.

— Да, это правда, — ответил он.

Толпа буквально взревела от восторга. В воздух полетели шапки.

Ну и чего они так обрадовались, подумал Кингджинн. Или они всерьез думают, что меня теперь будут бояться все драконы.

— Приветствуйте Кингджинна — покорителя драконов! — закричал зазывала. И крики стали еще громче. — Не удивительно, что он одолел самого Буяна. Горе тому, кто встанет на пути Кингджинна.

Как бы он не накликал беды, подумал Кингджинн, перешагивая канаты и забирая свои вещи. Хорошо еще, что во время боя никто из этих олухов не попытался завладеть Жезлом Воина. Иначе бы их участи было бы не позавидовать.

Одевшись, Кингджинн быстрым шагом направился прочь. Надо же, он не думал, что слава о нем распространиться так быстро. А он-то думал, что у него будет пара дней хотя бы, за время которых он успеет осмотреться, и понять, что в городе что к чему. Кажется, ситуация осложняется. А, может, наоборот, упрощается. Будущее покажет это.

И Кингджинн быстрым шагом направился обратно к таверне. По крайней мере, у него теперь были деньги.

Глава 5

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДРАКОНА

В таверну он вошел с видом победителя. И посетители, на этот раз смотрели на него со смешанным чувством страха и уважения. Кингджинн подошел к стойке. Хозяин, слегка втянув голову в плечи, смотрел вернувшегося. Хороший признак, во всяком случае, на его лице не было выражения высокомерия. Да и тех умников, что пытались втянуть его в конфликт, уже не было возле стойки.

— Я вернулся, как и обещал. Надеюсь, мой номер и заказ готовы?

— Да, господин, не извольте беспокоиться. Служанка проводит вас. Только… — Он заикнулся.

— Только что?

— Я осмелюсь попросить господина уплатить вперед.

Кингджинн сделал снисходительный жест.

— Что ж, вперед, так вперед. — Он развязал мешочек, и высыпал часть монет на прилавок. — Ты сказал пятьдесят монет вместе с вином, обедом и номером вместе взятыми?

И Кингджинн посмотрел пристальным взглядом прямо в глаза хозяину.

— Прошу прощения, господин, но я говорил шестьдесят пять, — робко поправил хозяин.

— Сойдемся на шестидесяти.

Это был не вопрос, это было утверждение. Мол, это последнее слово, и обжалованию не подлежит.

Хозяин с готовностью кивнул.

— Да, господин.

Кингджинн принялся отсчитывать нужную сумму. Он впервые увидел деньги, и боялся, что может ошибиться в их стоимости. И тогда уж он опозориться так, что ниже будет падать некуда.

В монетах не было ничего особенного. Обычные металлические кружочки светло-серого цвета. И Кингджинн на глаз определил, что они сделаны из серебра. По счастью, на каждой монете были выбиты цифры, так что сосчитать общую сумму не составило труда. Кингджинн на миг заподозрил, что зазывала на ярмарке мог его надуть, и в мешочек положить гораздо меньшую сумму. Но, видимо, зазывала не рискнул так поступить с победителем, справедливо полагая, что тот, кто сможет победить Буяна, наверняка сможет и расправиться с ним самими, если он попытается смошенничать. В мешочке было ровно сто монет.

Отсчитав положенную сумму, Кингджинн придвинул горстку монет к хозяину, и выжидающе посмотрел на него.

Хозяин обернулся куда-то назад, и крикнул:

— Лиана, проводи гостя в его номер.

Откуда-то из соседней комнаты выбежала девушка, и с готовностью подошла к Кингджинну.

— Пожалуйста, следуйте за мной, господин.

И она повела его по лестнице на второй этаж. Деревянные ступеньки, деревянные перила, деревянный пол. Все было сделано из дерева, и скрипело. И, мало того, что скрипело, все выглядело каким-то древним, неухоженным. Не настолько, конечно, чтобы возникала опасность провалится сквозь пол, но все же было видно, что хозяин экономит на ремонте.

— Вот ваша комната, — сказала девушка, подходя к одной из дверей.

— Благодарю, — галантно произнес Кингджинн, открывая дверь.

Ничего необычного, небольшая комната, в которой стояли кровать, тумбочка, сундук и шкаф. Да, особенно тут было не развернуться, но места вполне хватало, чтобы пройтись и разложить свои вещи. Видимо, комната была рассчитана на то, чтобы в ней не жить, а просто переночевать. Собственно, что и нужно было Кингджинну.

Окинув взглядом комнату, он удовлетворенно кивнул.

— Годится.

Девушка слегка поклонилась.

— Сейчас вам принесут ужин.

Оставшись один, Кингджинн высыпал на кровать, белье на которой было не первой свежести, остаток своих монет, и принялся размышлять, внимательно рассматривая свои финансы. Осталось сорок монет. М-да, видимо, ему их надолго не хватит. Еще на один обед, не больше. И он с ностальгией подумал о своей прошлой жизни, когда он был вождем троглодитов и гоблинов. Тогда ему не было заботы о пропитании. Но теперь, видимо, каждый кусок хлеба будет даваться ему с большим трудом.

Он как раз закончил складывать деньги обратно в мешок, когда явилась служанка, неся ему поднос с едой. Придвинув тумбочку к кровати, Кингджинн использовал ее в качестве стола. М-да, качество пищи, как он и думал, оставляло желать лучшего. То ли здесь и вправду всех так кормят, а может, это была еда по «сниженной цене». Захотел, мол, торговаться, получи и соответствующее качество пищи. Глотнув вина, он убедился, что «самое лучшее вино, как его представил хозяин таверны, на самом деле настоящая кислятина. Словом, или его просто бессовестно обманули, или это была расплата за его собственную жадность.

Можно, конечно, было спуститься вниз и поквитаться с хозяином, который уже имел возможность убедиться в том, что он имеет дело с тем, с кем не стоит шутить, но Кингджинн решил, что не стоит лишний раз затевать скандал. Поэтому он безропотно съел то, что ему подали на ужин и, откинувшись на подушку, принялся размышлять о своем будущем. Точнее, подводить итоги дня. Из плюсов было то, что он победил на ярморочной арене местного чемпиона, и заработал сто монет. К тому же, узнал, что слава о нем распространилась уже и досюда. Впрочем, вот это обстоятельство могло сыграть как ему на руку, так и против него. Хозяин таверны и завсегдатаи получили возможность убедиться в том, что они имеют дело с тем, с кем шутить не стоит. Словом, в городе появился некто, победивший дракона и владеющий магией и боевыми искусствами.

А вот из минусов было то, что теперь ему необходимо было бороться за своем существование, добывать пропитание, заботиться о ночлеге и всем прочем. Такова была жизнь в городе, где за все, очевидно, приходится платить.

Что ж, прозябать подобно горожанам, он не собирался, поскольку это было бы тупиком. А вот слухи, распространяемые по городу, рано или поздно должны были привести к какому-нибудь результату. А значит, ему оставалось ждать, чем это обернется.

Наступил вечер, и пора было отходить ко сну, и Кингджинн, укрывшись одеялом, погрузился в сладкую дремоту. Среди ночи он, однако, проснулся от какого-то оглушающего рева. Он открыл глаза, и некоторое время лежал в полной темноте, не соображая, где он находится, и что именно его разбудило. Затем рев послышался вновь, и Кингджинн услышал топот ног и взволнованные крики. Так, значит, рев разбудил не только его.

Быстро вскочив с постели, он принялся одеваться. Схватив Жезл Воина, он выскочил из комнаты. Коридор и нижний этаж были освещены факелами, и Кингджинн увидел, как из комнат выбегают постояльцы, а так же самого хозяина в ночной рубашке. Видимо, тот тоже спал.

Что-то явно происходило. Но что именно?

Рев раздался в третий раз, и Кингджинн замер на месте. Уж очень этот рев был ему знаком. Еще прошлым вечером он сталкивался с ним. Рев дракона.

Неужто город атаковал дракон? Голоса внизу подтверждали предположение Кингджинна. Быстро спустившись по лестнице, он выскочил наружу, и увидел, в свете ночных факелов, что у дверей стоят другие постояльцы и сам хозяин. Из домов выскакивали люди, задирая кверху головы. Не удивительно, ведь и, в без того темном небе плыла громадная птичья тень, закрывая собой лунный свет. Птичья, но не птица. Уже по одной только форме этой тени Кингджинн смог заключить, что над городом пролетал дракон.

Пролетал? Да нет, это было бы полбеды. Ну, пролетел себе мимо, да и лети дальше. В этом вообще никакой беды бы не было. Да вот только все дело было в том, что, похоже, дракон не пролетал мимо. Его тень зависла над городом. Он начал кружить, словно выискивая какую-то цель. Уж не его ли Кингджинна, он искал?

Впрочем, вряд ли. Зачем он мог ему понадобиться, если они во всем мирно и любезно договорились? Однако тревога не оставляла Кингджинна. Предчувствие договорило ему, что готовится произойти что-то нехорошее. И нехорошее, прежде всего, для него самого.

Дракон изрыгнул пламя. В никуда, просто осветил воздух. А затем начал снижаться. Опускаться вниз. Вдалеке от того места, где находился Кингджинн. Это успокаивало. Стало быть, дракон искал не его. А это уже было хорошо. Но дракон опускался в том месте, где находился императорский дворец. А вот это было плохо. Не для Кингджинна, конечно, а для императора. А значит, и для города.

Дракон исчез из поля зрения, но его рев время от времени раздавался в темноте. Затем послышались крики людей, громовые голоса военно-начальников, извещавших, что те заметили угрозу, и приготовились к устранению опасности. Раздались боевые кличи, свидетельствующие о том, что началось противостояние имперской стражи ночному гостю. Драконий рев известил о том, что пришелец разъярен, а значит, воинов ждут неприятности. Если уж Кингджинн, обладающий десятым уровнем развития и владеющий Жезлом Воина не мог ничего противопоставить столь могущественному существу, то что могли сделать простые смертные, уровень развития которых не превышал шестого-седьмого уровня. Правда, их было много, и они могли победить за счет количества, но почему-то Кингджинн сомневался в их успехе.

Гул и осветившееся небо известили о том, что дракон вновь выдул пламя. Против кого оно было направлено? Против воинов или же просто знак предупреждения? Если против воинов, то многие из них должны были погореть.

И вообще, что понадобилось дракону от города? От императора. Тот факт, что он опустился поблизости от дворца, говорил о том, что дракон прилетел к самому императору. Стало быть, он решил убить его? Для чего, чтобы стать новым властителем города? Или у него есть какое-то дело к императору?

А затем воцарилась тишина. Что это, дракон убит? Или, напротив, он уничтожил всю дворцовую стражу? А может, дракон и император сели за стал переговоров? Трудно, конечно, вообразить, как это будет выглядеть наглядно, но, тем не менее, это не отменяло самой такой возможности.

Ну что ж, сумеют договориться, это их дело. Чего, собственно, Кингджинну ломать над этим голову? Это не его проблема. Пошел-ка он лучше обратно в постель. Утро вечера мудренее. Ему нужно как следует отоспаться, чтобы голова у него была завтра свежей. Как-никак, а ему предстоит придумать, как жить в его новом положении, когда он превратился из повелителя троглодитов и гоблинов, в простого смертного. Ну, конечно, не в простого смертного, а в воина, владеющего всеми видами ручного оружия, боевыми искусствами, а также кое-какой магией. Впрочем, все эти умения не решали его проблем.

Убедившись, что шум затих окончательно, и дракон больше не дает о себе знать, Кингджинн вернулся в свою комнату в таверне, и завалился в кровать. Надо как следует отдохнуть. Почему-то он чувствовал, что завтра ему предстоит тяжелый день.

Впрочем, выспаться как следует ему не дали. На самой заре послышался топот ног по лестнице и чьи-то голоса. А затем дверь в комнату Кингджинна распахнулась настежь. Кингджинн подпрыгнул и сел на кровати. В дверном проеме он увидел четверых воинов свирепого вида.

— Ты Кингджинн? — спросил один из воинов властным тоном, и Кингджинн сразу же понял, что перед ним старший из воинов.

Началось, подумал он, выпрямляясь, но не вставая с кровати. Интересно, каким образом его так быстро обнаружили, и что вообще от него хотят.

— Да, я — Кингджинн. Кому я понадобился, и чем я могу быть полезен?

Речь Кингджинна была довольно учтивой, но это, почему-то, еще больше разъярило воинов. Возможно, что они просто хотели показать Кингджину, кто есть кто.

— Мы — имперская стража, и у нас приказ доставить тебя во дворец к императору!

Кингджинн быстро просканировал стражников, и понял, что у троих из них уровень является шестым, а у старшего показывает семерку. Слабовато.

Кингджинн поднялся с кровати, и поднял Жезл Воина. Увидев в руках разыскиваемого трость, и справедливо решив, что это может оказаться оружием, старший из воинов выхватил из ножен меч, а его примеру последовали и все остальные.

— Немедленно бросить это! — прогремел воин, нацеливая свой меч на грудь Кингджинна.

— Эй-эй, — предостерегающе произнес Кингджинн. — Если хотите, чтобы я пошел вместе с вами, то советую вам быть повежливее со мной.

Такая неучтивая и даже дерзкая речь подействовала на старшего не лучшим образом. Он, судя по всему, решил, что пришло время показать наглецу кто есть кто.

— А ну, взять его! — крикнул он стражникам.

Двое воинов тут же бросились вперед с явным намерением обезоружить и схватить Кингджинна. Тот сделал резкий выпад, и ладонью свободной руки ударил одного из воинов в грудь. Удар отбросил его назад и сбил с ног старшего и еще одного из воинов. Оба они вылетели в коридор, и едва не перевалились через перила. Четвертый воин взмахнул мечом, явно намереваясь разрубить Кингджинна пополам, но тот подставил под удар Жезл и, схватив воина за грудки, швырнул его на стену. Воин сделал в воздухе сальто и сполз по стене на кровать.

Воины, вылетевшие в коридор, быстро пришли в себя и снова приготовились атаковать Кингджинна, но увидели, как трость в его руках вдруг волшебным образом превратилась в меч с невероятно длинным клинком. А еще через мгновение этот клинок уперся в грудь старшему из воинов.

— Я не люблю, когда со мной обращаются подобным образом, — произнес Кингджинн суровым тоном.

Старший посмотрел на меч, упирающийся ему в грудь, и сглотнул комок, вставший в его горле. Он понял, что тот, кого им велено доставить во дворец, совсем не так прост, как им казалось.

— Так может быть начнем все сначала?

Воины, хоть и держали наготове свои мечи, однако не торопились атаковать противника снова. И старший, поняв, что от его воинов помощи ждать не приходится, поник плечами и произнес:

— Его императорское величество желает тебя видеть в своем дворце.

Глава 6

ИМПЕРАТОР

— Вот это другое дело, — удовлетворенно произнес Кингджинн, убирая меч от груди воина, и превращая его обратно в трость. — Так зачем же я понадобился вашему повелителю?

Воин забегал глазами, замялся, но видимо решил, что играть в молчанку не в его интересах. Тот, кого ему было велено доставить во дворец, совсем не так прост, чтобы его можно было привести силой.

— Рассказывай, — поторопил Кингджинн, и в его голосе прозвучало нечто такое, что тут же развязало язык стражу.

— Сегодня ночью во дворец спустился с неба дракон. Наши воины вступили с ним в бой, но у них ничего не вышло, дракон оказался слишком силен.

— Это мне известно, — сказал Кингджинн, словно речь шла о нечто само собой разумеющимся. — Что было дальше?

— Дракон потребовал его императорское величество, чтобы вступить с ним в переговоры. Император вышел. О чем они говорили, мне доподлинно неизвестно, только закончив переговоры, дракон улетел. И тогда его величество потребовал разыскать некоего Кингджинна, чтобы привести его к себе во дворец.

— Понятно, — ехидно произнес Кингджинн. — И вы, по своему самомнению, решили, что можете вот так вот свободно привести силой того, кто понадобился дракону? А вы не подумали о том, почему дракон сам не смог прийти за мной?

От этих слов стражник вжал голову в плечи. Он, видимо, решил, что Кингджинн намекает на то, что обладает такой огромной силой, что с ним не смог справиться даже дракон. Собственно, Кингджинн действительно намекал именно на это.

Кингджинн выпрямился во весь свой рост и, поигрывая Жезлом, высокомерно посмотрел на начальника стражи. Что ж, этот раунд он, пожалуй, выиграл. Во всяком случае, стражники напуганы, он продемонстрировал им свою силу, а значит, его теперь боятся. Это хорошо, поскольку значительно повышает его вес в его глазах. Стало быть, слух о его силе быстро распространится и среди всех остальных воинов. И не только. Несомненно, все это дойдет до императора. Тот, разумеется, обладает большой властью в городе, но во-первых, Кингджинн не его подчиненный, а во-вторых, он магическое существо, обладающее силой и владеющий волшебством, которым не обладают его воины. Следовательно, и сам император будет теперь весьма осторожен в обращении с Кингджинном.

— Хорошо, — медленно, словно раздумывая, произнес Кингджинн. — Я пойду с вами. Думаю, мне не помешает встретиться с вашим императором. Показывайте дорогу.

Последняя фраза прозвучала повелительным тоном, и слова «показывайте дорогу», разительно отличались от слов «ведите меня». В последнем случае это означало бы, что Кингджинн отдает себя в руки стражников, а значит полагается на их милость. Но фраза «показывайте дорогу» означала, что Кингджинн согласен сделать одолжение, и снизойти до того, чтобы почтить императора своим посещением. А это было уже совсем иное.

Теперь все дальнейшее зависело от реакции стражников, но начальник стражи видимо был достаточно напуган, чтобы ни в чем не перечить Кингджинну. В конце концов, когда они окажутся во дворце, имперское войско найдет способ расправиться с наглецом. Во всяком случае, стражник не стал возражать, и отдал короткий приказ остальным воинам. Те стали спускаться вниз по ступенькам. Кингджинн с величественным видом направился вслед за ними. Однако, едва они оказались на улице, стражники как бы случайно перестроились. Их начальник оказался идущим впереди, двое других слегка отстали и оказались по бокам Кингджинна. Четвертый же и вовсе незаметным образом оказался позади. Нет, они не выглядели свирепыми конвоирами, и даже держали оружие так, словно вовсе не собирались пускать его в ход. Однако, со стороны легко можно было прийти к выводу, что это именно конвоиры, ведущие преступника.

Кингджинну это не понравилось. Но он, однако, решил повести себя так, будто бы ничего подобного не заметил. Ладно, когда они будут на месте, будет видно, что здесь к чему.

Было раннее утро, на улице рассвело. Кингджинна провели по улицам, и подвели к стенам дворца. Похоже их ждали. Едва они только приблизились к воротам, тем гостеприимно раскрылись.

Первое, что увидел Кингджинн, это несколько десятков воинов, в полной боевой готовности. Когда они вошли за ворота, конвоиры тотчас выстроились по бокам, то ли предоставляя Кингджинну далее шествовать самостоятельно, то ли, что было более правдоподобно, передавая его в руки войску. Однако те не сделали даже попытки напасть на Кингджинн, хотя он уже приготовился к битве, взяв Жезл поудобнее в руки. Впрочем, на стражу это не произвело должного воздействия, так как они не знали, что именно держит в руках Кингджинн, и принимая, возможно, самое могущественное оружие в этом мире за обычную золотую трость.

Кингджинн остановился и вопросительно посмотрел на своих сопровождающих. Начальник стражи выпрямился, и громко выкрикнул:

— Кингджинн доставлен во дворец!

Его слова тотчас же стали передаваться по цепочки, пока не дошли до того, для кого они, в сущности, и предназначались. А именно для императора.

На балконе дворца открылись створки дверей, и наружу вышел сам император в сопровождении двух сановников и двух воинов. Императора сразу же можно было узнать по тиаре на его голове, которая, без сомнения, была короной. Закутанный в плащ, под которыми виднелись доспехи, он величественно подошел к перилам балкона, и посмотрел вниз.

Да, без сомнения, доспехи должны были показать, что перед чужаком не просто император, но еще и великий воин. Но, увы, доспехами все сходство с воином и заканчивалось. Перед Кингджинном был тщедушный человек средних лет и среднего роста. Кингджинн не преминул воспользоваться сканированием, и определил, что перед ним стоял обычный смертный пятого уровня, не обладающий ни магическими способностями, ни даже боевыми качествами. Он был таким же воином, как и его троглодиты и гоблины, которыми Кингджинн когда-то командовал.

Ну что ж, в этом, впрочем, не было ничего удивительного, поскольку император вовсе не должен быть воином, он должен быть волевым человеком, одним своим видом вызывающим уважение и непререкаемый авторитет у своих подчиненных. Вождь, за которым последуют в огонь и в воду, и за которого будут согласны умереть. И, надо признать, подобное впечатление император действительно производил.

— Подведите его ко мне поближе, — распорядился сверху император, даже не напрягая как следует голос, поскольку был уверенным в том, что его и без того услышат.

Начальник конвоиров сделал жест, показывающий, чтобы Кингджинн приблизился к балкону. Однако он не сделал ни малейшей попытки применить силу, и это было хорошим знаком, поскольку означало, что он боялся Кингджинна, а стало быть, Кингджинн тоже сумел добиться нужного ему эффекта. Не менее величественным шагом он подошел к балкону.

— Ты Кингджинн? — спросил император тоном, который, очевидно, должен был заставить чужака задрожать а, быть может, даже упасть ниц. Но Кингджинн остался стоять на ногах.

— Да, это я, — отозвался Кингджинн. — Вы желали меня видеть? Чем я могу быть полезен вашему величеству?

С одной стороны, вроде бы почтительно, но с другой довольно дерзко. Император не привык к тому, чтобы с ним так вольно разговаривали. Но, видимо, он понимал, что перед ним тоже не простой смертный.

— Откуда ты явился в наши края, и почему принес смуту в мой город?

— Принес смуту?

А вот это оказалось совершенно неожиданным.

— Разве не ты был в деревне, расположенной неподалеку от города? Разве не ты разозлил дракона, которому платили дань местные жители? И разве не ты объявил себя покровителем той деревни?

Император говорил все это спокойным тоном, но в нем угадывался гнев, который он горел желанием излить на виновника событий. Кингджинн подумал, что, наверное, так оно действительно и выглядит со стороны, потому отрицать ничего и не собирался. Вместо этого он сделал движение плечами, как бы говорившее, что он и в самом деле это сделал. Жест получился довольно равнодушным, и лицо императора побагровело.

— Ты хотя бы имеешь представление, к каким последствиям это привело?

— Нет, — честно признался Кингджинн. — Не имею.

Император побагровел еще больше.

— Ты знаешь, что дракон сегодня ночью прибыл в мой город, и теперь требует, чтобы мы платили ему дань?

На лице Кингджинна отразилось непонимание.

— А какое отношение имеете вы к тому, что произошло в деревне? — спросил он.

— Сейчас объясню. Дракон, спустившийся с небес, предъявил нам ультиматум. Он сказал, что поскольку некий Кингджинн изгнал его из деревни, которая, кстати, является частью нашей империи, то он будет обкладывать данью мой город. Он считает, что ты был послан нами, и он очень разъярен тем, что ты сделал, и решил отыграться на нас.

— А, вот в чем дело, — наконец-то сообразил Кингджинн.

— Ты ведешь себя слишком дерзко, чужак! — загремел сверху император. — Помни, ты стоишь перед императором, который властен тебя предать самой мучительной казни!

— Неужели? Тогда почему же я до сих пор жив?

От такой наглости император на мгновение лишился дара речи. Он хотел было обрушить свой царский гнев на наглеца, приказать схватить его, но не решился этого сделать. А Кингджинн прекрасно понял причину этого. Если он, Кингджинн, сумел изгнать дракона из деревни, то вне всякого сомнения, он обладает весьма высокими способностями, которыми, очевидно, не владеет никто в империи, а значит, справиться с ним будет очень и очень непросто.

Отчасти это действительно было так. Конечно, тягаться Кингджинну с драконом было не под силу, но вот с имперскими воинами он вполне мог поспорить. По одиночке, и даже с несколькими сразу Кингджинн смог бы справиться голыми руками. А если учесть могущество его Жезла Воина, то можно было быть уверенными, что войско императора, состоящее из простых смертных, будет рассеяно в несколько мгновений. Ведь если Жезл уберег Кингджинна от Небесного Воинства, то уж, тем более, от обычных воинов он защитит и подавно.

И, кажется, наступил момент морального поединка между Кингджинном и императором. И этот поединок выиграл Кингджинн. Не проявляя ни малейшего страха, он смотрел на местного владыку, ожидая продолжения. И тот понял, что лучше будет выложить все начистоту, поскольку его расчет на то, чтобы нагнать страха на чужака не оправдался. Да и не удивительно, тот, кто сумел изгнать дракона, уж точно не спасует перед императором, который, в конце концов, был всего лишь человеком. Хоть и обладающим определенной властью.

— Хорошо, — заговорил он. — Я вижу, что тебя не так-то просто запугать. Так кто же ты такой, и с какой целью пришел к нам?

Кингджинн сделал равнодушное движение.

— Мое имя вы знаете, — ответил он. — Что еще я могу рассказать о себе? Гм, ну, если я вам скажу, что я один из небесных богов, сосланных на землю с особой миссией, вы сочтете это хвастовством и ложью? Не поверите мне?

— Возможно, — произнес император. — А, возможно, и поверю. В нашем мире чего только не бывает. Так с какой целью ты послан сюда? Чтобы творить зло и сеять хаос?

— Вовсе нет. И вообще, почему вы с таким упорством утверждаете, что я творю зло?

— А как еще охарактеризовать то, что ты уже сотворил?

Кингджинн сделал невинное лицо.

— Я всего лишь помог жителям деревни избавиться от огнедышащего тирана, обложившего их данью.

— О, так ты странствующий рыцарь, борющийся с несправедливостью и освобождающий всех встречных от злодеев!

Тон, каким все это было сказано, не понравился Кингджинну. Он помрачнел, и хмуро посмотрел на императора.

— Ты разве не знаешь, что в мире должна царить гармония? Если ее нарушить, то все посыплется, словно домино. Может быть, ты и считаешь, что творишь добро, но на самом деле то, что ты считаешь добром, может оказаться, напротив, злом. Или то, что несет одним добро, другим причиняет зло.

Следом за этим последовала длинная проповедь наподобие той, что Кингджинн уже слышал от шамана. Выждав, когда император сделает паузу, он кивнул головой, и сказал:

— Я понял. Так что же вы от меня хотите?

— Я хочу, чтобы ты исправил то, что совершил.

— То есть вернул дракона обратно в деревню?

— Нет, — возразил император. — Я хочу, чтобы ты освободил имперский город от дракона. Ты сделал так, что он к нам пришел, так теперь я хочу, чтобы ты сделал так, чтобы он ушел, и оставил нас в покое. Навсегда.

— И как, по-вашему, я это сделаю? — спросил Кингджинн.

— А вот это уже твоя проблема. Ты сумел навлечь на нас гнев дракона, так сумей и освободить нас от него. А если ты этого не сделаешь, то я прикажу предать тебя самой суровой казни.

— Не надо громких слов и угроз, — отвечал на это Кингджинн. — Тем более, что у вас убить меня все равно не получится. Но я согласен с вами, свои ошибки необходимо исправлять. И поскольку я, все-таки, волей-неволей, навлек на вас неприятности, то я почитаю своим долгом и исправить свою ошибку, а именно, постараюсь освободить вас от дракона.

— А вот это речи настоящего мужа, — одобрил император. — Если ты сумеешь это сделать, то поверь, моя награда будет очень щедрой.

— Вы подарите мне жизнь?

— Не надо ехидничать. В любом случае, ты не пожалеешь, если поможешь нам. Дракон обещал прибыть сюда следующей ночью, так что будь наготове.

Глава 7

СФЕРА АРКАНОНА

Кажется, назревала крупная проблема. Впрочем, что уж говорить, Кингджинн ожидал чего-то в этом роде. Конечно, он не покоритель драконов, а вот в глазах местного населения, и в том числе самого императора, он как раз и был кем-то в этом роде. Что ж, надо держать подобную репутацию. В конце концов лучше прослыть великим воином, чем ничтожеством, ни на что не способным. Хотя, с завышенной репутацией можно иной раз и нарваться на кого не нужно. Как говорится, чем ты сильнее, тем больше найдется желающих доказать, что они сильнее тебя.

Кингджинн вернулся в таверну, Естественно, под усиленным конвоем. Стражникам было приказано следить за тем, чтобы он не сбежал. Что ж, пусть так, сбегать он не собирается, но до вечера у него есть время. Кроме того, почетный караул поднимал его на особое положение. Что заключалось, хотя бы, в бесплатном питании и комнате. Кто ж поспорит с самим императором, да и просто с вооруженной стражей.

Сбегать Кингджинн не собирался. А вот отдых ему вполне не помешал бы. Все-таки прошлая ночь не была слишком спокойной. А силы ему были нужны. Да и обдумать свое положение не помешало бы. Как говорится утро вечера мудренее. Применительно к положению Кингджинна можно было бы эту фразу переиначить следующим образом: вечер утра мудрее.

Растянувшись на своей постели, Кингджинн закрыл глаза, и погрузился в дрему.

Как ни странно, а сон пришел к нему мгновенно. И в этом сне был Небесный Владыка. Они оба находились на какой-то цветущей поляне, которая обрывалась в никуда, окруженная какой-то туманной дымкой. Владыко величественно стоял напротив Кингджинна, словно бы только что спустившись с небес, а сам Кингджинн сидел на траве, среди цветов.

— Здравствуй, Кингджинн, — произнес Небесный Владыка.

— Здравствуй, Владыка, — отозвался Кингджинн, без особой, надо признать радости в голосе. Владыка заметил это.

— А что так хмуро? — спросил он. — Может быть, ты не рад меня видеть?

— Почему же не рад. Напротив. Просто мне уже начало казаться, что ты оставил меня навсегда. И больше нам не суждено будет свидеться.

— Гм, отчего вдруг появилась у тебя такая уверенность?

— Ну, как же, ведь с последней нашей встречи прошло, если я не ошибаюсь, пять лет. Именно столько миновало с того момента, как Нобилунг со своим войском забросил меня в подземелье, где я плутал в поисках выхода.

Владыка поднял руку, и погладил ею свою бороду, слегка насмешливо поглядывая на Кингджинна.

— Но для тебя, если не ошибаюсь, прошло чуть более одного дня?

— Какое это имеет значение? Мне этот день показался целой вечностью.

— Возможно, — не стал спорить Небесный Владыка. — Бродить в подземном лабиринте, в поисках выхода, да еще в темноте… Надо полагать. Но ты же в итоге все-таки выбрался.

— Как видишь. Но каких трудов мне это стоило.

— А ты рассчитывал, что тебе все будет даваться легко и просто? И потом, как мне кажется, ты винишь во всех своих неурядицах меня?

Кингджинн заколебался.

— Нет, почему же, — нехотя сказал он. — Просто ты мог бы оказать мне помощь.

— Я и оказывал ее тебе.

— И имею в виду ту битву с Нобилунгом и его воинством.

Укор Кингджинна, казалось, позабавил Владыку.

— Вот как, ты считаешь, что я должен был обрушить свою карающую руку на них?

— Ну…

— Учти, Кингджинн, все, что ты делаешь, зависит только от твоего выбора. И свои силы надо рассчитывать, проще говоря, выбирать себе битвы и противников по зубам. А что же получилось, ты услышал, что ты божественная сущность, и возомнил о себе, что ты всесильный. Но не понял того, что свою божественность нужно доказать. Бог не тот, кто всех подчиняет себе. Это называется тиранией. Словом, на любого, кто хочет быть первым, всегда найдется тот, кто пожелает быть впереди первого.

— Это я уже понял, — с досадой произнес Кингджинн.

— В таком случае, какие тогда могут быть претензии для недовольства? Ты получил полезный урок, остался в живых, так и делай соответствующие выводы.

Кингджинн нехотя кивнул.

— Я и делаю. Но почему ты-то сейчас явился ко мне? Что ты хочешь сказать мне? Дать наставления или предупредить?

Небесный Владыка улыбнулся.

— А ты заметно поумнел. И уже не задаешь таких глупых вопросов, как раньше. Может, я хотел просто напомнить о себе, и пожелать тебе удачи. Помни, ты всего лишь создание, но помни и свое предназначение. Правильно выбранный путь ведет тебя наверх. Неправильный отбрасывает вниз.

— Так что же мне делать сейчас? Как изгнать дракона? Ведь что такое мои силы, и его силы.

Владыка хитро посмотрел на Кингджинна.

— По-моему, ты уже нашел решение. Ну так и следуй ему. А жизнь покажет тебе, что ты сделал правильно, а что нет.

— Но ведь я один. Совсем один. Против всех.

— Нет, ты не один. И скоро ты поймешь это. Как поймешь и то, что многие из тех, кого ты считаешь своими врагами, на самом деле врагами не являются.

Владыка вдруг заколебался, и растворился в воздухе. А уже в следующее мгновение Кингджинн проснулся.

Он лежал на постели в комнате второго этажа в таверне. Кажется, Небесный Владыка вновь дал ему наставления. И, как всегда, они звучали слишком заумно, чтобы вот так легко их можно было понять. И все же…

Снова внизу послышались какие-то крики. Что на этот раз? Опять за Кингджинном пришли воины? Чьи на сей раз? Или, может быть, за ним пожаловал сам дракон?

Как оказалось, Кингджинн был недалек от истины. В некотором роде. И его ожидал настоящий сюрприз.

Выйдя из комнаты, он услышал крики, раздававшиеся снаружи, извещавшие о том, что возле таверны появился кто-то незваный. Взглянув на Жезл в своей руке, Кингджинн принялся спускаться по ступенькам. Разумеется, победить дракона он не сможет даже и с Жезлом Воина, но защитить себя он должен смочь. Если, конечно, вообще дело дойдет до битвы.

Распахнув входную дверь, Кингджинн шагнул наружу, и тут же замер потрясенный. Он ожидал увидеть дракона, пришедшего по его душу, и он действительно увидел дракона, но…

— Устрашающий! — изумленно ахнул Кингджинн.

Да, действительно, перед ним, посреди улицы стоял конь-дракон, подаренный ему самим богом огня Пиросом. Воины, стерегущие Кингджинна, окружили коня, но подойти к нему не решались. Устрашающий бросал свирепые взгляды на воинов, испускал из лошадиной пасти клубы дыма, а когтистыми драконьими лапами царапал мостовую, выдирая из него камни.

— А ну немедленно отойдите от него! — гаркнул Кингджинн на воинов. И те, испугавшись не то окрика, не то того, что Кингджинн сейчас натравит на них столь жуткое чудовище, отступили в стороны.

— Устрашающий, это и вправду ты! — Кингджинн не мог поверить своим глазам. Он шагнул навстречу коню-дракону, и тот тотчас же поспешил ему навстречу. — Ты живой? А я-то уж думал, что ты погиб в той страшной битве.

И он обнял за шею коня, ласково погладил его по морде. Устрашающий фыркнул, и стал ласкаться к своему хозяину.

Воины, потрясенные столь неожиданным и невиданным зрелищем, переглядывались между собой, держали наготове свои мечи и копья, готовые в любой момент пустить их в ход. Кингджинн не обращал внимания на их слова, гладил зверя, ласково разговаривая с ним.

— Кто это? — не выдержав, спросил один из воинов.

— Это мой конь, — не поворачивая головы, ответил Кингджинн. Проведя еще несколько раз по телу животного, и похлопав его по боку, Кингджинн вскочил ему на спину. Гордо выпрямившись, он вскинул руку с Жезлом, который тотчас превратился в сверкающий меч.

Воины, при виде такого зрелища, невольно отпрянули назад и, Кингджинн готов был поклясться, едва сдерживались от того, чтобы не пасть ниц перед одетым в золотые доспехи, и восседающим на коне-драконе небожителе, сошедшим на землю.

— Вы все еще полагаете, что имеете дело с простым смертным? — грозно спросил Кингджинн, обращаясь к присутствующим, и глядя на них сверху вниз.

Никто так не думал, но и высказаться вслух не решался.

Наконец наступила ночь, и в небе послышался драконий рев. Как и обещал, дракон спускался на город. Его тень, создаваемая лунным светом пала на императорский дворец. Как и полагается, дракон испустил несколько струй пламени для устрашения, после чего опустился во дворе замка.

— Где Кингджинн? — загремел дракон. — Я хочу его видеть.

Ага, значит, все-таки, Кингджинн, подумал тот, кого вызывали. Дракон не затребовал дани, он требовал его. Ну что ж, значит, наступило время его выхода.

Кингджинн подстегнул Устрашающего, и тот взвился в воздух, и поскакал по нему, словно по твердой поверхности. Да, у этого зрелища было много зевак. Не только имперские воины, но и горожане. Слух о том, что некий Кингджинн, покоритель драконов, снова готов схлестнуться со своими противником, быстро распространился по всему городу. Неожиданное появление коня-дракона и тот факт, что Кингджинн оседлал его, подняли авторитет Кингджинна на небывалую высоту. Теперь уже никто не сомневался в том, что пришелец действительно достоин всех титулов с легенд, распространившихся о нем.

Дракон увидел приближающегося навстречу ему Кингджинна. Его пронзительные желтые глаза устремились на пришельца. Кингджинн не торопил коня, и тот двигался величественно и грациозно. Кингджинн не стал приземляться во двор, а остановился в десятке метров от дракона на высоте нескольких метрах, что делало его слегка выше дракона.

— Ты хотел меня видеть? — обратился Кингджинн к дракону величественным голосом, гордо восседая на спине Устрашающего.

Дракон некоторое время не отвечал. Казалось, что он был ошеломлен неожиданным зрелищем. Затем, выдохнув клуб дыма, он спросил:

— Откуда у тебя этот конь?

— Мне подарил его собственноручно сам Пирос, — ответил Кингджинн.

— Пирос?

— Ну да, бог огня.

Во взгляде дракона что-то изменилось. Неожиданное появление его, в некотором роде, собрата, оседланного Кингджинном, в корне меняло ситуацию. А тут еще и упоминание бога огня, который, можно сказать, был повелителем всех драконов.

Дракон гордо выпрямился, выдохнул ноздрями небольшой клуб дыма.

— Ну, хорошо, — произнес он, и Кингджинн был готов поклясться, что услышал в его голосе удовлетворение.

— Так зачем же я тебе понадобился? — спросил Кингджинн. — Неужели же ты просто решил мне отомстить за то, что я попросил тебя покинуть ту злосчастную деревню?

Дракон издал звук, походивший на легкий смешок.

— Конечно же нет, — произнес он.

— Вот и я так подумал, — признался Кингджинн. — И потом, не верю я в то, что ты прилетел в деревню только для того, чтобы крестьяне одаривали тебя какими-то там перцами. Пусть даже они и помогают твоему огнедышащему дыханию. Могучий дракон, божество, созданное на заре вселенной, и вдруг какие-то там нищие крестьяне, приносящие тебе жалкие дары, и воспевающие тебя как свое божество…

Кингджинн скривился.

— Фи, как это мелко.

Дракон снова издал звук, походящий на смешок.

— И этот город, с которого ты требуешь себе контрибуцию за то, что я помешал тебе запугивать крестьян. Все это тоже жалкая мелочь, не достойная дракона. И потом, ты потребовал у императора выдачи меня. Так может быть, все-таки скажешь мне настоящую причину.

Дракон некоторое время молча смотрел на Кингджинна, словно гипнотизируя его своими желтыми глазами, а затем произнес:

— А ты не так наивен, как кажешься. Каким хочешь казаться.

Кингджинн улыбнулся. Их диалог выглядел так, будто бы они раскрыли секрет друг друга.

— Хорошо, — вновь повторил дракон. — Теперь я вижу, что ты именно тот, кто мне нужен.

— Не понял, — насторожился Кингджинн.

— Мое имя Горон, и я один из древнейших драконов. Как ты уже давно понял. И здесь я, разумеется, не для того, чтобы собирать какую-то там дань вроде огненных перцев или каких-то там еще подачек. Дело в том, что когда-то давным-давно одним из древних божеств была создана некая сфера Арканона, весьма могучий артефакт, дающий… Словом, способный дать своему владельцу лидерство над всеми остальными.

— То есть как это? — не понял Кингджинн. — Она дает владельцу власть над всем миром?

— Да нет, не совсем, — возразил Горон. — Эта сфера представляет собой нечто вроде царского скипетра. Но, боюсь, что завладеть им может только дракон. И власть она дает только над другими драконами.

— Иными словами, эта сфера способна сделать тебя повелителем всех драконов, — сделал вывод Кингджинн.

— Именно.

— Так что же, где находится эта сфера, и при чем здесь я?

Дракон выдержал паузу, то ли размышляя, что сказать, то ли давая желая произвести желаемый эффект.

— Эта сфера находится прямо здесь, на том месте, где расположен этот город. А его император является кем-то вроде его хранителя.

Кингджинн был изумлен. Похоже, события начинали приобретать совершенно неожиданный для него поворот.

— Тогда я не понимаю, зачем тебе нужен я? Просто обратись к императору, и попроси его отдать тебе этот артефакт. Я уверен, что какой-то компромисс между вами все-таки возможен.

— А вот в этом-то и состоит главная загвоздка, — отозвался Горон. — Все дело в том, что император является лишь формально его хранителем. И ничего дать в принципе не способен, поскольку сфера, хоть и расположена на этом самом месте, где стоит дворец императора, но пребывает в другом измерении.

Глава 8

ОЖИДАЕМЫЙ

Опять начинается абракадабра с иными мирами, подумал Кингджинн. Он еще не разобрался толком с устройством этого мира, а тут еще говорят о каких-то таких иных измерениях. Ну, вот как, скажите, пожалуйста, могут существовать какие-то другие миры, которые находятся прямо на этом самом месте, где ты сейчас стоишь, но в которые ты даже просто не видишь, не говоря уже о том, что ты не можешь попасть в них просто так? Как это все даже вообразить можно? Разум Кингджинна не вмещал в себя такие сложности. Для него было все просто, вот, стоит дворец императора. В него можно войти, если, конечно, тебя туда пустят. Но как может существовать на этом какой-то иной мир, какие-то параллельные измерения, которые нельзя увидеть.

Горон, похоже, заметил замешательство Кингджинна, поскольку он произнес:

— Я вижу, ты в затруднении.

— Гм, — хмыкнул Кингджинн, стараясь не уронить своего достоинства. — Признаюсь, наличие огромного количества других миров, находящихся в том же самом месте, где я сейчас нахожусь, несколько трудно для восприятия. Но это не значит, что я отрицаю их существования. Поскольку я уже имел возможность побывать в таком мире, то я имею некоторое представление о том, что ты говоришь. Вот только противоречивая информация о том, что император является хранителем, но, в то же время, сам об этом ничего не ведает, и ни на что повлиять не может, ставит меня в тупик.

Закончив речь, Кингджинн сам удивился тому, что только что сказал. Он никак не ожидал, что способен произнести такую сложную, длинную и витиеватую речь.

Горон, похоже, тоже был удивлен подобной тирадой, но, в то же время, испытал к Кингджинну уважение.

— Сейчас попробую объяснить, — начал он. — Поскольку сфера Арканона была создана богом, то и предназначена она была только для богов. Следовательно, простой смертный не может не только обладать ею, но даже прикоснуться к ней. Именно поэтому сфера и была заключена в иное измерение, куда не только простой смертный, но даже не всякое божество может проникнуть. Иначе, сам понимаешь, сферой смог бы завладеть любой желающий. И уж, конечно же, среди драконов за обладание мм началась бы настоящая битва.

— Понятно, — произнес Кингджинн. — Следовательно, сам император является как бы неким символом, который предназначен для простой формальности.

— Ну, что-то вроде этого, — подтвердил Горон. — Поскольку, как ты понимаешь, император, не смотря на свой титул и земную власть, является простым смертным, а стало быть, ни до чего божественного коснуться не может.

Кингджинн понимающе кивнул.

— Ясно. Хранитель не может обладать тем, что охраняет.

— Именно. И не только обладать, но даже лишен возможности лицезреть его.

Кингджинн задумался.

— А если просто убить императора, — предложил он. — Не станет хранителя…

— Нет, — возразил дракон, — выпуская изо рта облако дыма. — Не все так просто. Будь это так, то не только император, но и весь его город был бы уже давно стерт с лица земли, а все это место перерыто драконами.

— Что ж, полагаю, что действительно так, — усмехнулся Кингджинн. — И все же, я не понимаю, чем я могу тебе помочь. Как я проникну в этот иной мир, и принесу тебе оттуда сферу? Попрошу у императора разрешение, и он откроет мне портал?

— Боюсь, что император в этом деле тебе не помощник, — возразил Горон. — Портал сам решает, кого впустить, а кого нет.

— А, ну конечно, — понимающе покивал головой Кингджинн. — Вот только мне непонятно, с чего ты решил, что я именно тот, кто тебе нужен?

Горон склонил голову, и насмешливо, как показалось Кингджинну посмотрел на него.

— Видишь ли, тебе может быть неизвестно, но драконы наделены способностью видеть будущее. До некоторой степени, естественно.

— То есть, как я понимаю, ты увидел будущее, в котором я проникаю в другой мир, и приношу тебе оттуда сферу Арканона.

На этот раз дракон ответил не сразу, то ли раздумывая над ответом, то ли, напротив, давая Кингджинну возможность самому найти ответ на свой собственный вопрос. Наконец, не дождавшись никакой реакции, он произнес:

— Ладно, скажу без обиняков. Твоя трость, которую ты держишь в своей руке. Ведь это же Жезл Воина, не так ли?

Кингджинн покосился на золотую трость, словно только сейчас заметил ее.

— Ты знаешь, что это? — осторожно спросил он.

— Помилуй, какое же божество не знает о Жезле Воина. Его пытались добыть невероятное количество раз и боги гораздо могущественнее тебя. И у них ничего не вышло.

— И что же из этого следует? — спросил Кингджинн.

— А из этого следует, что ты избранный. И только перед избранными открываются врата, недоступные простым смертным.

— Вот оно что, — протянул Кингджинн. — Я — избранный. Знаешь, когда-то и я подумал, что поскольку я сумел завладеть Жезлом, то передо мной падут все препятствия, и ничто не сможет меня остановить. Но я очень сильно ошибался.

— Ты не знаешь своих собственных свойств, — внезапно перебил его Горон. — Не знаешь, на что ты способен.

— А ты знаешь?

— Я знаю одно, что ты, сам того не подозреваешь, сам впитал в себя частичку дракона.

— Я? — А вот здесь Кингджинн действительно был удивлен по-настоящему.

— Да, ты. Об этом свидетельствует твой конь, и благосклонность к тебе бога огня Пироса. Одарив тебя конем-драконом, он как бы поставил тебя в один ряд с драконами. Конь-дракон и Жезл Воина. Это могучая смесь. Которая, впрочем, может проявить себя совсем не так, как ты этого можешь ожидать.

Кингджинн невольно перевел свой взгляд с Жезла на Устрашающего. Горон говорил ему странные и даже невероятные вещи. И почему все, кто встречается у него на пути, непременно от него чего-нибудь да хотят.

— Значит, по-твоему, я — Избранный? — произнес он.

— Это так, — отвечал ему дракон. — Вот только эта избранность может проявляться отнюдь совсем не так, как ты этого ожидаешь. Ты никогда не задумывался над тем, что сила и могущество должны служить тем, кто нуждается в этом, но сам не наделен ничем подобным?

Вот как раз ни о чем таком Кингджинн не думал, и не подходил к этому вопросу с такой стороны.

— Ты хочешь сказать… — начал он, но остановился, не зная, как продолжить.

— Как по-твоему, почему судьба свела тебя со мной? Почему я так легко оставил ту деревню? Неужели ты всерьез думаешь, что я испугался твоих угроз о том, что придет император с горожанами, и объявит мне войну, что они будут преследовать меня и не дадут мне покоя?

Кингджинн нахмурился. Если честно, то на что-то подобное он действительно надеялся. Точнее, хотел бы надеяться, так как разумом понимал, кто он такой, и кто такой дракон. Против божества тридцатого уровня бессилен любой император людей с его войском. Надо думать.

— Ха-ха-ха! Моей целью как раз и было привлечь к себе внимание императора. Мне нужна эта сфера, и поэтому я и кружился поблизости города. Когда появился ты, то я сразу же понял, кто ты такой, и что ты мой шанс на достижение моей цели. Разумеется, открыться тебе я не собирался. Я понял, что ты, уйдя из деревни, непременно отправишься в имперский город, а стало быть, там я тебя и встречу. Как видишь, я не ошибся, и ты явился в город, который, как я понял, не слишком тебя тепло встретил. О, разумеется, крестьяне быстро разнесли весть о тебе, как о покорителе драконов. И это тоже было мне на руку. Я явился к императору, и потребовал выдачи тебя мне. И император кинулся на розыски тебя, чтобы привести ко мне. Ну, конечно, весть о том, что ты смог прогнать меня, возвысила тебя в его глазах, и он боится тебя. Ему не нужны новые проблемы. Ты думаешь, он полагает, что ты уничтожишь меня? — Дракон снова издал смешок. — Нет, он надеется, что принесет тебя мне в жертву, и тем самым задобрит меня. А мне ты нужен, чтобы исполнить мою мечту.

Кингджинн сидел верхом на Устрашающем, и смотрел на Горона. В очередной раз его ткнули носом в кучу неважно чего. Что ж, его в очередной раз подвела его самоуверенность.

— Выходит, что ты все знал наперед? — произнес он.

В ответ дракон совершил легкий кивок, и Кингджинн готов был поклясться, что его пасть расплылась в насмешливой улыбке, хотя ничего подобного она не могла сделать в принципе.

— Ты просто играл со мной, позволяя мне возомнить о себе, что я нагнал на тебя страх, пусть и используя для этого горожан с императором. Ну, конечно. Еще один урок мне. Что ж, так мне и надо.

Он сделал паузу, размышляя.

— Выходит, что я сам себя загнал в ловушку?

— Ну, зачем же так, — отозвался Горон. — Почему сразу ловушку? Если ты сумеешь сделать то, чего я от тебя прошу, то ты приобретешь в моем лице полезного друга. И уж, поверь мне, я могу быть благодарным. Это, во-первых. А во вторых, ты невероятным образом возвысишься в глазах императора. Как-никак, а это означает, что ты сделаешь то, что до тебя не смог сделать никто.

В том, что говорил дракон, было, конечно же, зерно истины, но все же…

— Каким образом я открою этот портал и проникну туда, куда не смог проникнуть до меня никто?

— А вот этого я не знаю, — вдруг признался Горон.

— Как же это ты не знаешь? Я-то тем более этого не знаю.

— Может быть, ответ скрывается в твоем коне? — предположил дракон.

— В коне?

— Конь-дракон и всадник, владеющий Жезлом Воина. Может быть, именно в этом и есть ключ к тайнику.

Конец ознакомительного фрагмента.