Легенды нашего края. Настоящий полковник, или Что хочет женщина

Анатолий Агарков, 2023

Южный Урал… Граница Европы и Азии. Рубеж культур Востока и Запада. Заповедный край природных аномалий. Чтобы объяснить непонятное, чего только люди не выдумывают:– в пещере Титичных гор, где по слухам скрыт пугачевский клад, существует провал во времени;– на дне озера Круглое есть калитка на Тот Свет;– Живая Вода Оленичева способствует реинкарнации;– после купания в озере Горьком снятся фантастические сны;– над озером Чекарево однажды зависла летающая тарелка…Как вам такая версия преступления – домовой зарубил свою хозяйку из ревности?Читайте, скучно не будет…

2

Было утро. Я сидел на кухне и уплетал самый вкусный в моей жизни пирог, приготовленный очень умелой рукой квартирной хозяйки. Мне бы радоваться, наслаждаясь, а я грустил, потому что не знал, с чего начать — как людям пользу приносить?

Не считайте меня идиотом: не всему человечеству, а отдельно взятой семье из трех человек женского рода.

Они обо мне заботятся всячески, а я только квартплату вношу — думал, с неописуемым удовольствием запивая картофельный пирог холодным молоком — надо в чем-нибудь существенном отличиться; чем-то порадовать дам кроме денег.

А что делать? Ходить за ними повсюду и помощь свою предлагать — мол, мужское крепкое плечо не хотите ли? Нет, надо что-то свое предложить, оригинальное, чтобы меня сразу зауважали, а потом и полюбили — хоть Марго, хоть Наташа, хоть обе сразу вместе… Но что придумать?

Подсказала Марго, явившаяся убирать посуду. Ворчала, гремя тарелками:

— Как жизнь поменялась. Раньше в колхозе людей не хватало, а теперь нет работы в селе.

Я ухватился за эту мысль:

— А хотите, Маргарита Степановна, я работу вам сам придумаю. Ну, работу не работу, а доходную статью.

— Как это?

— А вот из одного гаража пустующего сделаю магазин автоматического обслуживания. За прилавкам стоять не надо. Покупатель зашел, денежку в кассу опустил или карточку приложил, код товара набрал, и он выкатился в окно выдачи.

— Такие бывают?

— А вы разве не видели? Сейчас автолавки по селам ездят. Водитель один. Двери в будке распахнул — дальше все на автомате. Китайское ноу-хау…

— Что узкоглазым хорошо, то русскому смерть.

— А мы не будем брать с них пример — со своими прибамбасами магазинчик откроем. Скажем, развесим видеокамеры, покупателей будет встречать радостный вопль электронного продавца и вообще — наладим голосовое общение.

— Такое возможно?

— Сейчас нет невозможного.

— А товары, где брать?

— Проще простого. Повесим вывеску «Пятерочка», заключим договор с одноименной фирмой, и они на своей машине привозить будут все, что только попросим.

— А расчет после реализации?

— Наверное, сразу. Да не беспокойтесь вы о деньгах — это моя забота. Ваша задача — отсортировать товар по нужным полкам. Чтобы вместо булки хлеба бутылка водки не выкатилась.

— Хорошо бы так-то.

— Вот я этим и займусь. А то скучно совсем. Мне только нужно одно.

— Что же?

— Ваше разрешение на переоборудование гаража под сельскую лавку, работающую круглосуточно в автоматическом режиме — без продавца.

— Самхватай?

— Пусть будет так. Ну, что вы скажите?

— Да делайте, что хотите — все равно без дела стоит.

Я так понял — это она о гараже, которого я добивался. Замечательно! И с ходу взялся — пошел осматривать объект. Заинтригованная Марго следом.

Гаражи, похожие как близнецы, стояли перед домом. И надо сказать, как убежище для машин смотрелись весьма и весьма неплохо. Ворота, к примеру, не распахивались створами в обе стороны, а в гармошку, как жалюзи, собирались под крышу — удобно с такими и красиво.

В одном уже стояла моя машина. Мы подошли к другому.

— И кто в такую конуру за товаром пойдет? — сетовала Маргарита.

— Не переживайте, хозяюшка: сделаю косметический ремонт — будет похож на магазин.

— Сам что ли?

— Сам не смогу, специалистов найму.

— Денег девать людям некуда.

— Почему некуда? В дело пойдут. Вы поверьте мне, Маргарита Степановна — все будет хорошо!.

— А что ещё остается? Вы такой благородный у нас, как рыцарь на черном коне.

— Почему не на белом? — не понял я.

— Машина у вас черная.

И смерила меня взглядом. В глазах её читалось — бабы, наверное, за тобой умирают. Но мне ловеласов таких на дух не надо: одна морока с ними. От красавцев с деньгами одни слезы и головная боль…

Напевая что-то под нос, она пошла прочь, а я с набухшей нежностью смотрел ей вслед. Проводил её взглядом, пока не скрылась за калиткой во двор. Почему-то подумалось — с ней так уютно бывает, когда она рядом. Заметил — соседки её уважают и за советом-помощью обращаются часто. Но… помнил, как она не согласилась спать со мною за деньги — так что закатай губу, полковник. Или проси руки, если совсем уж не терпится…

Вы знаете, какое хлопотное дело из гаража сделать магазин? Вот и я не знал, пока не взялся. Оказывается, в этом деле главное не руки, а голова. Это она решает, что куда. А рукам что — бери больше, клади ровнее…

Сонное село выглядит едва живым. Копошится в палисадники соседка-старуха. Через дорогу на скамье у ворот курит древний дед с седыми усами и бородой. Под его ногами зевает дряхлая шавка. Все выглядит умиротворенно — а я взялся за работу…

Подошел сосед, Иван Рыжов — возрастом чуть за пятьдесят, с пивным пузиком и большими залысинами. Кивнул, улыбнувшись:

— Сносить думаешь? Лучше сдай в аренду.

— А кому нужен?

— Напиши объявление.

Я вздохнул и признался:

— Магазин из него думаю сделать.

— А кому он нужен? — небрежно махнул рукой Рыжов.

— Кто его знает? Да пусть стоит — пить-есть не попросит… Все равно гараж без дела торчит. А магазин будет копеечку приносить.

— Хлопот с ним…

— На автомате мыслю. Сейчас такие не редкость.

— Ну-ну… — Иван Рыжов, цвиркнув слюной через губу, пошел прочь.

Но в голову ему вдруг пришла мысль, и он вернулся.

— А может, ты к хозяйке клеишься? Так не теряйся. Хорошая баба и собой хороша. Хватать надо, пока свободна.

— А сам-то что?

— Да старый я и толстый для неё. Так и сказала, когда посватался. А ты вроде ничего — подтянутый. Дай угадаю — военный на пенсии?

— Вроде того.

— В каком звании?

— Полковник.

— Ого! С твоей-то пенсией и к Наташке можно посвататься. А мне Маргариту оставь — может быть, уломаю однажды.

— И будешь зятьком меня называть?

Рыжов хихикнул и прочь пошел.

Следующую неделю с утра до вечера я копошился в коробке гаражной, делая ей косметический ремонт. Своими руками, между прочим — военные летчики все умеют. Чего не умеют — быстро учатся…

Опять подошла Наташа и попросила свозить их в город. Переодевшись в дорожный наряд, сел за руль, уверенно и плавно проехал селом, выкатился на трассу и прибавил скорость.

— Вы хороший водитель, Максим Сергеевич, — похвалила Марго. — Не люблю дерганных и шустрил.

— Лучше, чем Иван Рыжов?

— Какой Рыжов? Сосед что ли? Да у него машины нет.

— Нет, есть, — поправила Наташа. — Только он на ней не ездит — в гараже стоит.

— В женихи набивался, — сказала Марго явно для меня: семейным это давно не новость и не раз обсуждалось.

— Почему отказали? — это я. — Про дареного коня не слыхали?

— Характер не подходящий.

— Да вы прямо шкатулка с секретами.

— А вы любите кроссворды разгадывать? — это Наташа.

Если ещё мелкая пойдет против меня — сдамся на милость победителей.

А вот когда вернулись домой с покупками (кстати, я так и не научился платить за дам), был приглашен на семейный ужин. Сели за стол — на нем плов. Вкусно приготовлен, что и говорить. Женщины так готовить умеют — к черту ложку: ел бы пальцами и облизывал.

— В город не тянет переехать? — спросил между прочим. — Не надо кататься — все магазины под боком.

— Я здесь родилась, — недовольно фыркнула Маргарита. — Чего мне в городе делать?

— А вас, Наташа?

— Я училась в Челябинске и не осталась, хотя была такая возможность. Дома как-то надежнее. И люди у нас хорошие. И клуб замечательный!

Взгляды наши встретились, и заметно было, как девушка пытается сохранить непринужденность любой ценой.

— А вы, Максим Сергеевич, давно расстались со своей семьей?

— Давно. Жена нашла себе иностранца — уехала за границу с детьми.

— Вы не общаетесь?

— Нет. А тебе, милая, — чтобы уйти от разговоров о моем прошлом, обратился к мелкой, — где интересней: в городе или селе?

— С мамой и бабушкой, — очень разумно ответила девочка.

— И вы здесь живете дружной семьей — в тепле и уюте. Просто завидки берут!

— Здесь классно! — сказала Наташа. — Дом хороший, огород, люди добрые уважают, вокруг озера целебные. Я в следующем году на курсы пойду, сдам на права, возьмем с мамой кредит и купим машину. Машина — это не роскошь, а средство передвижения и свобода. Вот!

Девушка выдохнула, закончив пламенную речь, в которой убеждала не гостя, а скорее себя, как ей повезло в жизни и как у нее все здорово складывается.

— А будет ещё лучше, когда мы с Маргаритой Степановной запустим магазин. И назовем его «Рай Земной». Ведь Хомутинино — это Рай! Мне тоже все любо здесь. И вы у меня такие хорошие! Это судьба, что встретил вас…

— Вы же говорили «Пятерочка»! — встрепенулась Маргарита.

— Ах да. Пусть будет «Пятерочка» для начала. А потом посмотрим.

— Вы замечательный строитель, дядя Макс — пискнула мелкая. — Как гараж приукрасили, он сейчас смотрится шикарнее любого магазина. Жалко, что вы не волшебник.

— Сам опечален.

С явным любопытством заглядывая мне в глаза, Марго сказала:

— В селе кумушки говорят, что вы мой хахаль — потому так стараетесь.

— Я бы с великим удовольствием, Маргарита Степановна, но природная скромность мне мешает слова лишнего сказать.

— Да и я самым языкастым объяснила, что дело в не хахальстве. Просто квартирант замечательный попался — рукомеслый и непоседливый.

— Во-во… — я надменно скрестил на груди руки.

— А бабы все равно не верят в бескорыстную помощь, — заметила Наташа, покачав головой величаво. — Даже клубники наши про вас, Максим Сергеевич говорят — не мужчина, а праздник.

— Ну, праздник-не-праздник… Кстати, Наташ, вы на работу ходите, возвращаетесь поздно, и не всегда есть у меня возможность вас встретить и проводить. Скоро купальный сезон откроется, отдыхающих будет много — не безопасно в селе станет ночью одиноким красивым девушкам ходить. Вот вам ключи от машины. По селу и без прав можно кататься. Думаю, участковый вас не остановит. Вы ведь умеете водить джип?

— Ещё утром умела. На курсах, правда, не была, но рулить доводилось. У вас коробка-автомат? Обалдеть!

Надо бы вежливо отказаться, но соблазн так велик! И Наташа не устояла.

— Я буду очень осторожной. Честное слово.

Девушка одарила меня счастливой улыбкой.

— Оставьте ключи у себя. Я попрошу, когда потребуются.

В тот же день на работу в СДК Наташа отправилась на джипе Петрова, наслаждаясь послушностью руля и тихим шуршанием шин. Левую ногу первое время приходилось осаживать — не привыкла к безделию — но потом все наладилось. Широкая педаль тормоза и узкая газа старательно срабатывали — автомат замедлял или ускорял автомобиль по желанию водителя. Припарковавшись у Дома Культуры, девушка, гордо вскинув голову, направилась к парадному крыльцу.

День был просто прекрасным. Наташа уже начала задумываться, как бы Максима Сергеевича отблагодарить за такие подарки. Совесть зажимала — ведь ничего не бывает даром.

Как он круто с ней обошелся в первый же день знакомства — до грудей добрался, чуть под платье не влез. А потом вдруг угомонился — все желания разом пропали. Может, с мамой закадрил? Так она, наверное, сказала бы.

Наташа ощутила укол в сердце. Ревность? Только этого не хватало! Ну, как же так и откуда? К собственной матери! Квартиранта!…

Весь вечер провела в каких-то смятых, растревоженных чувствах. И дискотека молодежная не помогла успокоиться.

Впрочем, если быть честным, ситуация немного и забавляла — самую малость.

А по большому счету, очень хотелось, чтобы Максим Сергеевич обратил на неё внимание — под его взглядом почувствовать себя женщиной, красивой и желанной.

А Маргарита с того дня перестала накрывать мне отдельно стол — всегда приглашала к столу семейному. Впрочем, не только сама — засылала мелкую или Наташу. Я будто стал членом семьи…

Звезды заволокло тучами, стало сумрачно. Ветер усилился, налетая порывами. Одно радовало — он был южным и теплым.

Я в уютной мастерской, распахнув двери, занимался электроникой будущего магазина. Согласно найденной в инете схеме собирал автоматику, по которой общение в магазине станет голосовым.

К примеру, переступила порог соседка-старушка — магазин ей:

— Здравствуйте, баба Клава! Чего изволите?

— Мне бы хлеба серенького булочку.

— Приложите карточку к светящемуся плато на кассе.

Старушка получает чек, а следом и булочку в окне выдачи.

Примерно, так.

Я размечтался, а с неба стали срываться первые крупные капли дождя.

Прибежала мелкая из песочницы.

— Дядя Макс, сейчас будет гроза. Вам не страшно?

— Ну, вы совсем, мадмуазель, меня за мужчину не считаете. И если боитесь, садитесь подальше от дверей. Ноутбук включен — игрушку открыть?

На небе сверкнуло, громыхнуло, и дождь плавно перешел в ливень.

Я отложил сборку — любопытно было смотреть, как хлещет вода по керамическим плитам двора.

Запиликал мобильник у Юлички.

— Баба, не тревожься — я не на улице, а у дяди Макса в мастерской. Нет, не промокла.

Положив мобильник в карман курточки, девочка деловито сказала:

— Бабушка сейчас чай сюда принесет.

Ах, Марго-Марго… Я жил, питался, строил магазин, но никаких попыток сблизиться или проявить к ней симпатию больше не предпринимал. Её это заметно напрягало, хотя она изо всех сил показать старалась, что все между нами в порядке…

С подносом в одной руке и с зонтом во второй она прошла по веранде до моего крыльца — а уж оттуда до мастерской каких-то четыре шага под дождем.

— Замерзли? Сейчас согреетесь, — поставила поднос с чашками чая и корзинкой домашнего печенья на свободный край верстака. — Налетай!

Сама первой взяла чашечку и шагнула назад к порогу, вытянув босую ногу под струи дождя.

— Люблю грозу в начале мая…

Потом все молчали, отдавая дань душистому чаю и прислушиваясь к шуму небесных струй, вою ветра в проводах и удаляющимся громам.

— Маргарита, а что с вашим мужем произошло? — неожиданно для самого себя спросил я. — От болезни умер или погиб?

— Зачем вам? — холодно отозвалась она.

— Дурное мужское любопытство. Наверное, вы его очень любили.

— Он погиб в автокатастрофе. Думала, что не выживу.

— Судьба. Он любил вас?

— Саша очень хорошо ко мне относился. Не скажу, что на руках носил, но был всегда вежлив и предусмотрителен. За юбками не гонялся. Что ещё бабе надо для счастья?

— Ну, кому как, — вздохнул я, вспомнив свою жену.

— У меня в девках много поклонников было, но я выбрала его.

— А потом, после трагедии — ни на кого не заглядывались?

— Смотрела во все глаза, но такого уже не нашла. А вы почему не женились во второй раз? — и посмотрела на меня цепким взглядом, от которого стало неловко.

— Сначала страдал очень. Водку пил. Опустился чуть ли не на самое дно. Со службы меня уволили. А потом как-то поправился — с пороками завязал, в армию вернулся, стал преподавателем. На пенсию вышел в звании полковника. Но женщины чем-либо интересной мне так и не встретил.

— Девушки любят военных, а вы целый полковник.

— Шалав не хочу, а чистых и честных жалко — годы мои не те.

— А сколько вам лет?

— Сколько дадите?

— Ну, по виду вам тридцать пять не дашь. По рассказам, наверное, сорок пять. А на самом деле?

Я подмигнул ей:

— Пусть будет серединка.

— Кстати, вы паспорт свой мне не показывали.

— А вы не просили.

— Сейчас прошу — покажите свой паспорт.

— Хорошо. Как-нибудь при случае.

Помолчали. И гроза утихла, хотя дождь ещё капал с неба и крыши. Да мелкая воевала азартно с кем-то в ноутбуке, не щадя сил.

Марго:

— О какой женщине вы мечтаете?

— О такой как вы.

— Да стара я для вас.

— А какой прок в молодых — медовый лишь месяц, а потом: памперсы на попку, колики в животике, ежевечерние купания…

— Так это же счастье!

— Когда по ночам плачет ребенок?

— М-да, — отмахнулась недовольным жестом моя квартирная хозяйка. — Ох, уж эти мне вояки.

— А сосед на вас глаз положил, — ляпнул я.

— Это Рыжов что ли? На кого он только его не ложил. Вот смотрите как в жизни бывает — не пьет, не курит, а не нравится бабам — хоть убей…

— А я, значит, нравлюсь вашим бабам?

— Вы — да. Они вас все называют — не мужчиной, а просто праздником женскому глазу, уху и сердцу… Молодой, красивый, к тому же с крутой машиной и не женатый…

— Ну, хорошо, сейчас я признаюсь сколько мне лет.

От моих слов Маргарита вдруг напряглась — что происходит?

— Сколько же тебе лет?

— Полных семьдесят шесть!

— Ой! — Марго попятилась прочь, вжимаясь в косяк. — Максим, ты кто?

— Я бывший военный летчик, теперь на пенсии.

— А почему так молодо выглядишь?

— Видимо, воздействие радиации сказалось в обратную сторону.

Маргарита замерла, оглушенная новостью. Все в голове смешалось. И только одна мысль светилась в широко распахнутых глазах: «Во что я опять вляпалась?» Потребовала от квартиранта:

— Немедленно покажи паспорт.

А на лице её читалось — ой, не об этом сейчас надо спрашивать.

Тем не менее, я сходил в дом и принес свою ксиву.

— Михайлов Максим Сергеевич, — нараспев прочитала Марго. — 23 сентября 1944 года рождения. Вот это да! Не фальшивый? Не краденый? На фотографии вроде похож — хотя в жизни моложе.

— Да, но теперь замечаю — процесс в обратную сторону движется.

— Быстро старишься?

— Не молодею. Видимо, вода хомутининская влияет.

— Я думаю, ты потому и катаешься по стране, что от ученых прячешься — не хочется быть подопытным кроликом. Так?

— Одно пойми, — я протянул к Марго руку, но она в панике отшатнулась. — Я тебе не враг. Сильно рискую, рассказав о себе. Но ты хорошая, добрая — не выдавай меня органам, Маргарита Степановна.

— Спасибо, что заметил, — нахмурилась квартирная хозяйка.

— Мне надоело прятаться и скрываться. Потому я тебе открылся. Пусть останется нашей тайной.

— Это уж точно, — сверкнула она глазами. — Кому же я выдам квартиранта такого — богатого и не пьющего. Впрочем, за конфиденциальность с тебя надо бы дополнительно брать.

Теперь мне казалось, что она совсем не испытывает нежных чувств к своему квартиранту, а скорее кипит — хотя не понятно с чего. Я и глаза опустил под её возмущенным взглядом.

Дождь совсем перестал. Наступила какая-то оглушительная тишина. Только компьютер палил, и взрывались снаряды пискливо, наполняя маленькое сердечко Юлички торжеством.

— Одно не пойму, — задумчиво сказала Марго. — Зачем ты мне все это рассказал?

— Общая тайна сблизила нас — мы перешли на «ты». Не заметила?

Женщина, между тем, продолжала:

— Благородным хочешь показаться? Ты мне сейчас свою тайну выложил, потому что «момент истины» наступил? Или чего-то хочешь добиться? Или всех нас захочешь убить, чтобы мы тебя не выдали?

— Богатая у тебя фантазия! — я обозлился.

— До тебя далеко! Скажи, как ты мое объявление о сдаче жилья выбрал — случайно или тонкий расчет?

— Это случайно вышло. Марго, но не о том сейчас надо говорить.

Однако женщину вдруг захлестнула обида. На жизнь проклятую! Казалось бы, здорово повезло — квартирант холостой, собой красавиц, богат, с машиной и не скупой. Чего ещё надо? Оказывается, не все у него в порядке — и даже не с головой, а со всем организмом. Интересно, а по сексуальной части он сейчас в каком возрасте? В первый день петушком наскакивал, а сейчас будто все отрезало…

— Ну вот что, дорогой, Наташа придет с работы, мы все обсудим и решим — нужен ты нам здесь такой или нет?

— Так значит, такой разговор пошел, — тоже ледяным тоном ответил я. — Не бойтесь, уважаемая. Я вас напрягать не буду. Сейчас соберусь и уйду отсюда, куда глаза глядят. Скажи Наташе — машина ей мой подарок. А тебе, — потрепав мелкую по головке и чмокнув в макушку, сказал. — Дарю эту игрушку…

Зашел в дом. Покидал личные вещи в спортивную сумку и вышел на крыльцо.

В мастерской дверь была закрыта. Должно быть, Юличка с моим подарком убежала в свою комнату. На веранде стояла Марго.

— Ты куда это?

— Прощай, хозяюшка. Освобождаю вас от своего присутствия.

— Хватит дурить. Тебя никто не выгоняет.

— Сам разберусь.

Вышел в калитку и зашагал по дороге.

Как назло снова пошел дождь.

Возле первого перекрестка меня догнала Марго под зонтом и с плащом в руке. Молча преградила мне путь.

— Иди домой. Там девочка одна. Близится ночь…

Маргарита стояла под зонтом, но босиком и протягивала мне плащ, прикусив губу и с упреком глядя.

— Да что ж ты творишь, твою мать! — выматерился я. — Туберкулез ищешь?

Перекинул ремень спортивной сумки через голову, подхватил Марго под коленки, взвалил на плечо и пошлепал обратно по асфальту мокрому.

— Отложим на завтра все разговоры, — хрипло сказала хозяйка, когда поставил её в центре веранды.

— Хорошо, — обреченно выдохнул я.

Она убежала на свою половину. Пошел к себе.

Когда Наташа приехала, они заходили проверить — не смылся ли я? Сделал вид, что сплю. А когда ушли, поднялся и подался на кухню. Сел на табурет у стены с соседней квартирой и стакан ухом придавил. Знаете такой прием прослушки? Некрасиво, конечно, но что делать — на кону, по большому счету, моя жизнь на свободе.

— Ты зря волнуешься, — говорила Наташа своей маме. — Максим Сергеевич вполне приличный человек и старательный мужчина: трудоголик, можно сказать. И всегда за собой убирает…

— А то, что ему по паспорту восьмой десяток, а выглядит только на тридцать пять, тебя не напрягает?

— Ничуть. Я бы замуж за него пошла.

После паузы Марго:

— Он вчера меня на руках принес.

— Не уронил? Вот видишь — мужчина хоть куда.

Я подумал — брак с Наташей даже лучше: меньший мезальянс, чем с Марго. Ведь мужчина должен быть старше своей жены.

Девушка продолжала:

— Давай на чистоту, мама, а то мы все намеками.

— Давай, Наташенька, давно пора.

— Максим Сергеевич — подарок действительно: не зря все бабы о нем говорят. Его надо брать в оборот и вести в ЗАГС. А ты его сегодня чуть не выгнала. Ты что, мама? Доиграешься в чувства. Давай решим, кто станет его женой, а другая пусть не мешает.

— А тебя не пугает, что ему 76 лет?

— Ни капельки — он выглядит моложе тебя.

— Говорит, облученный.

— А вот когда мы с ним целовалась, я чувствовала какая у него эрекция — закачаешься.

Маргарита Степановна, похоже, стушевалась.

— Он ведь мне сразу предложил плату за интимные услуги.

— И зря отказалась…

Проснулся поздно. Часы показывали одиннадцать. Разодрав слипшиеся ресницы, посмотрел в окно — яркое солнце напирало на стекло, обещая, что день будет ясным.

На кухонном столе стоял завтрак, прикрытый салфеткой. Аппетит появился. Сел покушать и взбодрить себя — ничего страшного пока не случилось. Не думаю, что девочки помчатся меня закладывать или в ЗАГС за шиворот потащат. По большому счету, им не за что на меня серчать — никому в любви не объяснялся, ни с кем ещё не переспал… Вот тогда бы была грусть-печаль точно. А пока в ситуации — сплошной плюс. Теперь они знают, кто я, и мне не надо ничего скрывать. А они, как я вчера понял, начинают тараканьи бега к моему сердцу…

Фу, как грубо про милых дам!

— Доброе утро! — окликнула меня Наташа, когда появился на веранде.

— Прекрасное утро, Натали!

— Как ваши дела с магазином?

— Думаю, что получится. В город смотаться есть повод?

— Всегда. А у вас, что за надобность?

— Ноутбук купить Юличке хочу, а свой забрать: постоянно нужен — там много схем нужных закачено для электроники магазина.

У Наташи рот непроизвольно открылся — такой штуки и у неё нет, а тут девочке четырех лет… Впрочем, мама вчера говорила, что Максим Сергеевич в пылу ссоры назвал подарком для неё свой джип. И не нашла, что сказать разумного. Но сморозила глупость (по её мнению):

— Современные дети акселераты. Знаете, что она зимой бабушке сказала за угрозу уши ей оборвать? Я их, говорит, на зло тебе отморожу.

— Нарочно не придумаешь, — похвалил девочку за сметливость.

После рассказа Маргариты Степановны о вчерашней размолвке с квартирантом и его внезапным решением их покинуть, Наташа не думала, что вот так сможет легко и свободно разговаривать с Максимом Сергеевичем. Но нет, все получилось непринужденно и без напряга. И настроение стало улучшаться. О причинах этого ей сейчас думать не хотелось.

И вздохнула — а если бы он вчера действительно уехал, у неё сейчас был собственный джип.

— Ноутбук я вам сейчас принесу. А в город поедем в другой раз.

Вчерашний дождь оббил вишневый цвет в садах. Округа была усыпана белыми лепестками. На смену вишням и сливам распускали свои бутоны яблони и груши, разнося по округе тонкий фруктовый аромат. Душа наслаждалась маем, свежестью, мягким солнышком и примирением с дамами…

Я вчера, ссорясь с Марго, совсем забыл про Мао. Этот прохвост забился куда-то, чтобы его с собой не позвал — шибко ему в этом доме понравилось: чисто, тепло, сытно и никто не обижает.

Теперь он, радостно повизгивая, крутился возле меня. Что сказать?

Попенял, конечно:

— Продал ты меня, брат — за кормежку сытную, за угол теплый… Поросенок ты, а не гордый пес! Нет тебе больше веры.

Мао заскулил, прося прощения.

— Ладно, хватит ныть. Пошли лучше побегаем, а то ты вон каким жирным стал…

Мао одобрительно чихнул.

Выйдя за околицу, мы пробежались вокруг озера километров шесть — не меньше. Вернулись веселыми, примирившись.

На вопрос мелкой: «Где вы были?» ответили дружно словами и тявканьем:

— Жирок растрясали.

Мне нужны были кое-какие деталюшки для автоматики магазина и в глазах ребенка светился вопрос — где обещанный ноутбук? Назавтра собрались в город.

Я выкатил джип из гаража и пижонски посигналил. У Марго дела какие-то. Наташа с Юличкой сели сзади. Поехали молча. Впрочем, звучала музыка бортовой аудио системы.

При выезде из Хомутинино на обочине увидели голосующую женщину.

— Давайте возьмем, — попросила Наташа.

Я тормознулся.

— Вы в райцентр? — женщина приоткрыла дверь. — Подбросите?

— Садитесь.

Она села на переднее пассажирское кресло. Машина плавно тронулась.

Видимо, зная кто я, пассажирка спросила:

— Как вам в наших местах живется?

— Ничего.

— Вы, говорят, из столицы приехали?

— Я по жизни путешественник. Родной город — Питер.

— Это вторая наша столица. Там мосты разводят красиво. А здесь сплошная глушь. Разбитое сердце или за экологией гонитесь?

— Экология — это наука, — буркнул в ответ не очень учтиво.

— А чем здесь занимаетесь?

— Магазин Маргарите Степановне строю.

— Вам что больше заняться нечем? С природой надо сливаться.

— Работать тоже полезно. От безделья мужчины тупеют.

— У нас замечательный воздух и вода целебная. А в колодцах — минеральная. Пьешь и здоровеешь. Наташа, у вас есть колодец? — повернулась соседка.

— У нас скважина.

В город дорога идет через райцентр. В нужном ей месте случайная пассажирка попросила остановиться.

— Сколько я вам должна?

— Ничего не надо. Вас назад подвезти? — спросил я.

— Если увидите на остановке — я буду не против.

В городе купили Юличке ноутбук. И ещё заглянули в несколько магазинов по просьбе Наташи. У крыльца последнего встретилась ей одноклассница. Увидев мелкую в машине с мужчиной, быстро сообразила:

— Это не твой?

— Да, квартирант.

— А у тебя с ним…

— Нет. Просто привез в город за покупками.

— Не старый ещё, — одноклассница улыбнулась лукаво. — Но этот не женится. У меня нюх на таких. Держись от него подальше — поматросит и бросит, а тебе страдать.

— Ну, а если в сердце не пускать, то не придется страдать — пусть матросит.

— Гляди-гляди… Быстро вы на курортах учитесь мужиков обирать.

Хотелось крикнуть Наташе, что она не права — да разве против правды попрешь?

На глазах у одноклассницы Юлина мама села на переднее сиденье…

На премьерную пробу магазина Марго пригласила всех ближайших соседей. Вымыла пол в «тамбуре» — так назвали пространство для покупателей между «витриной» и входной дверью. Испекла булочки, которые станут первым, но бесплатным пока товаром…

В назначенное время в «тамбуре» стало тесно и шумно. Мао, обычно настороженный к посторонним, тоже суетился под ногами, в знак дружелюбия виляя тощим хвостом.

Пусковая проба прошла прекрасно. Невидимый продавец говорил всем «Здрасьте».

Я указал на глазок кинокамеры и сказал, что завтра он всех будет узнавать в лицо и называть по имени. Булочки разошлись и понравились всем. Потом Маргарита Степановна пригласила гостей к столу, хлебосольно накрытому во дворе. Праздник получился на славу!

А когда закончился, Маргарита Степановна с Юличкой вышли за калитку провожать гостей, а мы с Наташей убирали посуду со столов.

В какой-то момент хмель мне ударил в голову, и я не сдержался — рванул девушку к себе. Крепко прижал одной рукой, другой зарылся в её волосах. Губы мои коснулись её уст. Далее поцелуй получился просто на разрыв — отчаянный и нагловатый, нескромно говорящий обо всех скрытых желаниях. До головокружения, до дрожи в коленях, до пробуждения первобытных инстинктов — горько-сладкий вкус страсти. И Наташу саму потянуло прижаться, и ответить на все порывы, глотнуть из чаши наслаждения, не оглядываясь, позабыв обо всем на свете.

Я отпустил её так же внезапно, как начал целовать, и отступил на шаг. Минуту раскрасневшиеся мы смотрели друг на друга.

— Что вы делаете? — возмутилась Наташа, округляя глаза.

— Это тебе месть за ваш сговор. Я знаю, что вы поделили меня с Марго — тебе машина, а ей меня.

Развернулся и ушел к себе.

Наташа с горящим лицом постояла немного во дворе у столов, чтобы успокоиться. Мысли хаотично скакали в голове. «Ну и что это было? Он действительно знает о нашем уговоре с мамой? Откуда? Наверняка, подслушал. Вот ситуация, блин. И что теперь делать? Надо маме все рассказать — посоветоваться»…

Два дня спустя, с Маргаритой Степановной мы съездили в налоговую инспекцию и зарегистрировали её индивидуальную деятельность. С офисом торговой сети «Пятерочка» связались по инету…