Вне тела

Анастасия Ши, 2019

Добро пожаловать в мир настоящей реальности, где приоткрывается завеса тайн жизни и смерти. Казалось бы, обычный человек, живущий обыденной жизнью, вдруг попадает в ловушку переплетения судеб. Идиллия превращается в мистический кошмар. Привычный мир рушится. Живые и мертвые взывают о помощи. Каждый шаг – это мучительный выбор. Зло превращается в добро, а убийство одного спасает множество. Как не сойти с ума и не преступить нравственные законы бытия?

Шестое чувство

К вечеру, когда жилище было украшено, подарки красиво сложены на столе, а вкуснейший торт ждал своей участи в холодильнике, Петр уже изнемогал от нетерпения. Он то садился не диван, то подходил к окну, то просто бесцельно ходил из угла в угол по залу, словно никак не находя себе места.

Чтобы хоть как-то убить время, он достал книгу Достоевского, которую уже давно хотел перечитать, но никак не находил свободное время. Петр сначала просто открыл ее, чтобы полистать и сам не заметил, как углубился в увлекательное чтение.

— Да, интересную тему затронул автор, — задумчиво произнес Петр, все больше увлекаясь сюжетом и погружаясь в не свойственные его характеру, раздумья.

“Интересно, а как вообще Раскольников мог прийти к мысли об убийстве?” — Петр помнил из краткого содержания только то, что главный герой убил какую-то старуху, но, в принципе, был довольно неплохим парнем. Теперь же, читая все с самого начала, Петр начинал понимать, как окружающая действительность подтолкнула Раскольникова совершить преступление.

Задумавшись, мужчина машинально перелистнул страницу и вдруг заметил, что последние несколько секунд механически читал, не понимая написанного и немного отстал от сюжета. Перевернув страницу обратно, он начал перечитывать заново.

Дойдя до шестой главы романа, он неожиданно почувствовал, как его сердце бешено заколотилось, и чуть переведя взгляд от книги, он вдруг боковым зрением увидел, как что-то темное прошло мимо него, и он мог поклясться, что почувствовал даже легкий ветерок. Мгновенный озноб охватил его тело и Петр инстинктивно затаил дыхание, как в детстве, когда ему мерещились страшные чудовища, прячущиеся по углам, когда выключался свет.

Мужчина молниеносно повернул вмиг потяжелевшую голову налево и стал осматривать комнату. Никого. Ничего. Но что-то же он точно видел… Жуткое чувство никак не торопилось покидать его.

— Нет, все-таки, показалось, — облегченно выдохнул он. — Видимо просто глаза устали. Отложив захватившую его с головой, книгу, он уже хотел оставить приятное чтиво до лучших времен, и даже привстал, чтобы направиться к книжному шкафу, но в последний момент, почему-то, передумал.

— Нет, нельзя на самом интересном месте останавливаться вот так, — смирившись с несдерживаемым любопытством, он дал себе слово: “Еще одну главу и все! Потом сделаю перерыв”.

Сев поудобнее и придвинув диванные подушки поближе, Петр прикрыл на минуту глаза, держа книгу и заложив палец вместо закладки между страниц.

— Всего один день осталось потерпеть! Скорее бы прошла эта ночь и я снова увижу своих любимых! — выдохнул мужчина, бросив тоскливый взгляд на семейное фото и… Вот оно! Вновь! Темная тень! Ему не показалось!

“Что это за чертовщина?!” — За долю секунды конечности Петра похолодели и он стал похож на смерть. Он осторожно отложил книгу в сторону и прислушался. На стене еле-еле подавали признаки жизни старые дедушкины часы, за окном послышался лай соседской собаки и Петр инстинктивно покосился на окно.

Где-то в комнате, был кто-то еще, мужчина не мог это объяснить даже самому себе, он это просто чувствовал леденящим душу страхом. На лестничной площадке хлопнула соседская и Петр от неожиданности вздрогнул. Может быть кто-то забрался в квартиру, пока меня не было? Нет, если бы в доме был кто-то посторонний, то Петр непременно заметил бы это. Незваный гость давно уже выдал бы себя. На всякий случай мужчина обошел зал, заглянул на занавески, выглянул на балкон, посмотрел за дверями, — никого. Вряд ли в квартире кроме него еще кто-то есть.

Обойдя еще раз всю квартиру и не обнаружив ничего необычного, Петр немного успокоился. Наваждение ушло, словно и не было.

— Да что ж со мной такое сегодня происходит?! — Испуганно произнес Петр громким голосом, чтобы развеять нависшую тишину, которая пугала его до чертиков.

— Я схожу с ума? Нужно перестать думать о всякой бесовщине! Мне все это показалось, здесь никого нет. — Петр выдохнул и прислушался к стуку своего сердца.

— Я ничего не видел. Не было никакой тени и точка! — Приказным тоном отчитал он себя. И уже чуть успокоившись, попытался даже пошутить, чтобы не думать больше о необъяснимом и переключиться снова на сюжет книги: “Видимо много думал о Раскольникове и отождествил себя с героем”.

Петра действительно очень сильно впечатлили детские переживания Раскольникова, когда тот впервые увидел, как люди убивают из удовольствия. Петр, читая про убийство несчастной лошади, забиваемой со свирепым удовольствием пьяной шайкой под веселые возгласы и песни, словно сам побывал на той площади и своими глазами видел все происходящее.

“В школе мне не понравился этот роман и я совершенно ничего из него не вынес для себя, прочитав поверхностно краткое содержание, чтобы можно было отвечать на вопросы у доски. Сейчас, словно открыл для себя новый мир. Достоевский так пишет, словно сам попадаешь в сюжет.” — мужчина всеми силами пытался сосредоточиться на романе, но ощущение страха возвращалось вновь и вновь.

“Спать еще рано”, — подумал мужчина, включая телевизор, в надежде, что может быть по ящику покажут что-то интересное.

“Как всегда, ничего стоящего”, — разочарованно подумал он, переключая скудный набор каналов. Бросив беглый взгляд на выходящее во двор окно, затем развешанные им совсем недавно шарики по всей квартире, он мечтательно улыбнулся. “Скорее бы начался новый день! Вот бы перенестись сразу в долгожданное завтра!”

На одном из каналов шла какая-то спортивная передача, но Петр никогда не любил смотреть спорт по телевизору, и всегда быстро переключал каналы, ища что-то более информативное, на его взгляд. Он всегда недоумевал, почему люди так любят переживать за чужую игру и испытывал большое сочувствие к таким страдальцам, ощущая в этом вопросе некое превосходство над ними.

Петр не наблюдал за собой особую ненависть или неприязнь к подобного рода “телешоу”, он даже мог сидеть со своим дядей, когда был у него в гостях и смотреть на бегающие силуэты на экране, но никогда не вникал в “сюжет происходящего”, считая такие просмотры пустой тратой времени. Он уходил куда-то глубоко в себя и о чем-то думал, строил планы на будущее, такого рода “медитация” помогала ему быть всегда спокойным и уравновешенным в любой ситуации, но кроме просмотра телевизора с неинтересным ему контентом, казалось, ничто его так не могло больше вогнать в столь глубокий транс.

— Спортом нужно заниматься самим, а не смотреть, как это делают другие! — нервно шутил он, когда приходили его школьные друзья. Ему не очень нравилось, когда какой-то очередной захватывающий матч и, каждый раз, самый ответственный, брал инициативу в свои руки и нагло воровал все внимание приятелей, которым уже сразу же становилось совершенно не до Петра. А потом они, спохватившись, что уже поздно, просто уходили, и мужчина печально отмечал про себя, что вместо встречи старых друзей, в его квартире состоялся обычный просмотр спортивной телепередачи. Со временем он звал друзей все меньше и меньше, а с рождением Алисы и вовсе свел все общение на нет.

Не найдя по телевизору для себя ничего полезного и стоящего внимания, Петр выбрал самый безобидный канал с каким-то бразильским сериалом, и целую минуту простоял возле телевизора, пытаясь вникнуть в странноватый сюжет, а затем включив звук погромче, сел поудобнее на старенький массивный и уже не очень удобный диван.

На экране постоянно мелькала какая-то женщина, которую звали Мария, она терзалась и переживала и рассуждала о каком-то серьезном выборе. Петру было совершенно неинтересно слушать разговоры персонажей и он просто наблюдал за происходящим, не как зритель, а как кинокритик. Даже не зная сюжета сериала, Петр сразу же заметил, что каждая сцена затянута до смешного. Мужчине также показалось, что актриса сильно переигрывает.

“Как-то ненатурально у нее получается доносить до телезрителя боль своего персонажа”, — подумал мужчина, снова беря в руку книгу, и снова “провалился с головой” в мысли о завтрашнем дне, бегая глазами по строчкам и не замечая, что суть сюжета уже давно потеряна.

Из “счастливого завтра” Петра вытащила залаявшая, где-то под окном, собака и Петру опять стало не по себе. Он снова обратил внимание на кричащую женским голосом коробку на тумбе и решил, что на сегодня “бразильской любви” ему уже хватит. Он подошел к телевизору, но в последний момент не стал его выключать, а просто убавил немного звук. С телевизором было не так тоскливо и одиноко. Петр снова сел на диван и продолжил чтение, стараясь сосредоточиться на сюжете и не думать ни о чем более.