Вне тела

Анастасия Ши, 2019

Добро пожаловать в мир настоящей реальности, где приоткрывается завеса тайн жизни и смерти. Казалось бы, обычный человек, живущий обыденной жизнью, вдруг попадает в ловушку переплетения судеб. Идиллия превращается в мистический кошмар. Привычный мир рушится. Живые и мертвые взывают о помощи. Каждый шаг – это мучительный выбор. Зло превращается в добро, а убийство одного спасает множество. Как не сойти с ума и не преступить нравственные законы бытия?

Нелепое стечение обстоятельств

Всевышний или слепой случай поставил в один из дней жирную точку на безмятежности Петра, заодно зачеркнув все альтернативные варианты развития событий его жизни.

Через месяц, после рождения Алисы, в городе началась запоздалая эпидемия гриппа. Екатерину с ребенком положили в больницу на обычное обследование с подозрением на воспаление легких у ребенка, но, к счастью, оказалось, что со здоровьем малышки было все в полном порядке, и это была ложная тревога. Жену и дочь Петра уже начали готовить к выписке.

Все три дня, пока Екатерина с малышкой находились в детском отделении и ждали результаты обследования, их навещал заботливый муж и любящий отец.

— Да иди уже, работай, а то выгонят из хирургии за прогулы! — увещевала жена, выпроваживая назойливого Петра из палаты.

В последний день перед выпиской он забежал проведать своих любимых не менее десяти раз. По договоренности с главврачом, родные и близкие медицинского персонала, размещались, при наличии свободных мест, в отдельные палаты, которые часто пустовали в ожидании каких-нибудь высокопоставленных лиц или тех, кто захочет платить за повышенный комфорт.

Официально, конечно же, это никак не афишировалось, просто изредка, в этих палатах появлялись какие-то новые люди, вносящие свою лепту в скромный бюджет премиального больничного фонда. Вот и сейчас, одна из двух “платных” палат пустовала, и жене Петра почетно выдали ключи.

— Хорошо иметь в больнице свой блат, — смеялась Екатерина.

— Да уж, выгодно быть женой врача, — улыбался Петр, но уже немного расстраиваясь, что ему придется еще одну ночь провести без жены и ребенка.

— Я могу попроситься на дежурство, — проговорил он, наконец-то, — правда отправят, скорее всего, в приемное отделение, и завтра с утра буду, как выжатый лимон.

— Ой, Петь, не надо. Ты нам завтра нужен будешь свежий, как огурчик. Иди домой, завтра увидимся, не переживай, все будет хорошо, один день уже как-нибудь без нас продержись. — Екатерина нежно потрепала его за щеку.

Петр, поцеловав жену и дочь, вышел из палаты и задумчиво побрел из отделения, разглядывая стены старой больницы, бывшей когда-то военным госпиталем.

После войны это место предназначалось для неизлечимых больных, где они доживали отведенное им время и получали медицинский уход.

Больница, где работал Петр, включала в себя основной трехэтажный корпус, и еще три двухэтажные пристройки, неряшливо стоящие с разных сторон, словно их приляпали не глядя криворукие строители. Пристройки были, более-менее, новые, а старый корпус все еще хранил в себе прадедовский дух богадельни. Эти древние стены, старость которых невозможно замазать ни одной краской, казалось, впитали в себя запах формалина и уже никогда не смогут от него избавиться, а вытертый множеством ног кафель, тоже не мог молчать. Он с азартом рассказывал очень многое: и о течении времени и о скромности бюджета современного здравоохранения.

О прошлом больницы говорили многое и разное, и рассказы всегда удивительным образом расходились в подробностях. Одни говорили, что больница построена на костях, другие говорили, что над больными здесь ставили нечеловеческие опыты,

но Петру было совершенно безразлично, сколько лет существует здание, он любил свою работу и любил в этой больнице каждый уголок, каждого человечка.

Выходя из отделения, он с размаху налетел на какую-то медсестру и растерянно начал извиняться. Женщина подняла глаза и в этот момент Петра словно окатило ушатом холодной воды: ему показалось, сама смерть смотрит в его душу сквозь чьи-то глаза, такой ненависти и ярости он отроду не видел. Гипнотизирующий взгляд наполнял его пустотой и отчаянием, воруя силы и желание жить. С трудом Петру удалось отвести взгляд и опустить его в пол.

— Извините, пожалуйста, я вас не заметил, надеюсь не ушиб? — Но ответа он так и не получил. Как в тумане он побрел дальше.

”Что это было?” — какой-то страх сковывал его и не давал забыть эти жуткие глаза.

— Да, ладно, — уже чуть успокоившись, пробурчал он, — Я сам виноват, хожу, как ежик в тумане, налетаю на людей, а медсестра уже пожилая, может сильно ногу отдавил, вот и получил столь жгучий взгляд.

Петр вышел на улицу и вздохнул полной грудью свежий весенний воздух, посмотрев на послеобеденное солнце, он прищурился и улыбнулся ему. Приветливое солнце в благодарность наполнило его своей радушной энергией.