Осколки Богов

Анастасия Смитюк, 2023

Осколки были рассыпаны по всему миру. Чтобы остановить Бога Тьмы, Богиня Солнца, вопреки другим Богам, решает собрать их и не дать ему возможность восстановить Кристалл.Несколько существ оказываются носителями осколков. Им предстоит преодолеть долгий и опасный путь до Богини, чтобы наконец обезопасить свою жизнь и жизнь своих близких.Так совершенно разные смертные, которые совсем недавно были врагами, с разных концов мира держат путь в одну сторону.

Глава 10

Королевство Оркут. Лес у деревни Итар.

Охотник

— Остановись.

Охотник дернулся и резко развернулся с занесенным мечом. Взгляд его поднялся на выступ, где стояла женщина словно светящаяся изнутри, в белоснежном полупрозрачном платье, с золотыми длинными волосами.

Колдунья, было первой мыслью. Но нет, его чутье молчало. Кто бы перед ним не был, это точно не колдунья. Но и не обычный человек.

И все же, это что-то противоестественное, а значит его не должно быть. Пришла защитить такую же неестественную жизнь, которую он почти загубил.

Нахмурившись, он перехватил посильнее меч и направился к молодой женщине, даже девушке, на вид годов двадцати пяти. Она была невероятно прекрасной и красивой, что будь он обычным мужчиной, непременно бы на это повелся. Но он был Охотником, натренированным и готовым ко всему.

Эгран приближался все ближе, а она так и стояла. Ни страха в золотых глазах, ни испуга. Какое-то неестественное спокойствие и легкая улыбка.

Странность происходящего напрягала его и даже бесила. Почему она просто стоит? Ведь он идет к ней с мечом, готовый убить, а она просто смотрит.

Не то, чтобы ему нравилось быть прям охотником, догоняющим свою жертву, но он настолько привык видеть страх в глазах напротив, что был не готов столкнутся с таким спокойствием и безразличием.

Охотник поднялся на склон и приблизился к ней, поднимая меч и нацеливая ей в грудь.

— Убьешь просто так? — легкая улыбка все еще была на ее лице, а тонкий приятный голос доставлял удовольствие для ушей. Внезапно он осознал, что ему хочется его слушать.

Это было странно. Очень странно. И неправильно.

— Околдовать меня решила? — сквозь зубы произнес он на всеобщем диалекте с заметным акцентом. В Охотничьих Землях говорили на другом языке, но всеобщий он все же изучал.

— И не думала, — шире улыбнулась она.

Охотник оглядел ее с ног до головы. И кто ходит по лесу в полупрозрачном платье, которое, мало того, что не греет, так ничего почти не скрывает. Волосы заплетены в прическу, на голове диадема из полупрозрачных кристалов.

— Кто ты?

— Ты был готов меня убить, а теперь интересуешься?

Она тоже внимательно рассматривала ее. Ей было интересно, как выглядели представители «Нового Бога». Высокий и крепкий, с какой-то шкурой, перекинутой на одно плечо и кожаным доспехом под ней, поверх черной рубахи. Кожаные штаны, высокие сапоги, тоже обмотанные шкурами, ремень с ножнами, щит на спине. Подняв голову, она всмотрелась в его лицо. Внизу, по бокам, волосы были выбриты, сверху были заплетены в небольшие косы и уходили назад, собираясь вместе и доставая ниже плеч. Лицо его тоже было грубым, с щетиной, но при этом довольно красивым. Непонятные символы были на лбу, шли от его правого виска и вниз по щеке, переходили на шею.

— Я и сейчас готов убить тебя, но мне интересно. Ты не колдунья и не человек. Что тогда за тварь, что бродит по лесу и насылает свои чары?

Ее бровь удивленно поднялась вверх. На ее памяти никто с ней так не разговаривал.

— Это было очень грубо.

— Отвечай, — строго произнес он, делая шаг вперед, сильнее выставляя меч вперед.

— Кто вообще дал право тебе бродить по этим землям и убивать людей? — от ее улыбки не осталось и следа, а в глазах заискрило, — Кто дал право тебе нападать на деревню и сжигать дома людей? Кто дал право тебе мнить себя выше других и решать кому жить?

— Бог дал мне это право и по воле его я очищаю землю от ереси вроде той девочки, что лежит внизу или тебя.

— Какой Бог дал тебе это право? — скривилась она, — Тот, самоназваный, который несколько столетий назад пришел в людское королевство, перебил всех стариков и взрослых и решил воспитывать детей по собственной воле и собственными знаниями, исключив все другие? Тот, что оторвал твой народ от остального мира и внушил, что за пределами ваших гор живут недостойные? Бог?

— Не смей! — он угрожающе дернулся вперед.

— Твой Бог, это всего лишь ребенок человека и одного из Первых, истинных, двенадцати Богов. Твой Бог — простой полубог, который возомнил из себя великого, когда его не приняли.

Охотник взмахнул мечом и обрушил весь свой гнев на красивую, но глупую девушку, которая, если бы много не болтала, возможно, осталась бы жива.

Но к его удивлению, в момент, когда его меч коснулся тела девушки, произошла яркая вспышка. Его меч раскололся, осыпаясь, а сам он отлетел в чащу, врезаясь в ствол дерева и заваливаясь на землю.

Она медленно шла в его сторону, пока он пытался подняться. Шагов ее было не слышно, хотя шла она по сломанным веткам, которые должны были хрустеть под ногами обычного существа. Да и вообще, казалось, что она не идет по земле, а парит над ней.

У него не было другого оружия. Лишь рукоять меча все еще была зажата в руке, но он тут же откинул ее в сторону. Когда златовласая девушка подошла к нему, он внимательно ее рассматривал. Эта неестественная красота, этот свет. Перед ним было точно не простое создание. Оружие охотников благословляет сам Бог и его невозможно сломать. Оружие может веками служить и на нем не появиться и трещинки. Этот закаленный в силе Бога металл невозможно просто так уничтожить, особенно волшебством, от которого он заговорен.

Но меч был разрушен, осыпался осколками, а на девушке и следа нет.

— Кто ты? — повторил он свой недавний вопрос.

— А ты готов услышать это? — наклонила она голову, — Или все так же будешь цепляться за имя своего лживого Бога и закрывать глаза на все остальное.

— Он…

— Твой Бог всего лишь сын Темного Бога, который, не дождавшись отцовской любви, начал строить свой мир подобно ему. Но Темному все еще нет дела. А вы, созданные, обученные и выдрессированные лже-богом для одной лишь только цели, чтобы убивать то, чему он завидует. Полубог, что завидовал остальным таким же, но наделенным большими способностями, решил создать свой вид, взрастив его на ненависти к тем, кто более способен и имеет большую силу. Как ты смеешь убивать созданий, созданных мной?

— Ты…

— А сейчас ты собираешься убить эту девочку. За что? За то, что она всего-навсего имеет больше способностей, что наделила ими ее Богиня? Вы отняли у этой девочки дом, что сгорел дотла, убили ее мать, сделав сиротой. И ты хочешь убить ее? Но ведь когда-то и тебя, Эгран, лишили всего, забрали с дома. Ты ведь прошел такой же путь. Разве ты не помнишь?

С каждым ее словом, свечение вокруг становилось сильней, пока не стало светло как днем. Богиня сделала шаг вперед, становясь почти вплотную к нему.

— Вспомни себя. Вспомни, как лишили всего тебя, а потом забрали, чтобы сделать ручным псом.

— Чтобы ты не говорила, я…

Но он не договорил. Подняв руку, Богиня коснулась его плеча, которое тут же обожгло, но ему было не до этого. Он не чувствовал боли. Упав на колени, он вскинул голову и закатил глаза.

Перед его взором пробегали тысячи картинок, сменяя друг друга. Воспоминания неслись перед глазами в бешенным ритмом, вскрывая в его душе то, что он давно забыл, то, что он поклялся не вспоминать. Но вот плотина сорвалась, и его унесло сильной волной, поглощая с головой.

Воспоминания маленького мальчика, материнские теплые руки, отцовские наставления, их улыбки, тепло в доме, печка со свежем хлебом, золотые поля. То, что он давно забыл, сейчас оживало, наполняя звуками, запахами и тем теплом. Как мать баловала сладким, как с отцом строили воздушного змея, запуская его в небо и как пришли они… Их дом горел, тела родителей лежали на полу, а его, кричащего в слезах выносили. «Крепкий мальчишка. Может выйдет что дельное» — сказал тогда один из мужчин. И его унесли. Долгие дни во тьме, долгие дни голоданий, а потом новая жизнь без воспоминаний о прошлом.

Задыхаясь, он повалился на землю. Сжимал комья земли и кашлял, пытаясь вдохнуть больше воздуха.

Прошли минуты, прежде чем он поднял голову и посмотрел на девушку, все еще стоящую рядом.

Знак солнца над дверью в родительском доме и его силуэт на крыше. Амулет на шее матери, за который он постоянно хватался…

— Богиня Солнца, — выдохнул он, все еще стараясь нормально начать дышать.

Теперь в нем не осталось почти сомнений, кто находился перед ним. Никто другой на такое был не способен. Никто другой…

К его собственному удивлению, она опустилась рядом, садясь на колени и протягивая ему руку. Он тоже поднялся, садясь.

— Свет мой, ты такое же мое создание, как и другие люди. И нет твоей вины в том, как тебя воспитывали, какие наставления и верования тебе преподносили. Охотники и их Бог живы, потому что мы это позволяем. Мы видим все. И видим вашего лже-бога. Если бы мы захотели вмешаться, то вмешались бы. Но вы живете по нашему позволению. Знай это. Просто Боги привыкли не вмешиваться.

— Почему ты явилась сейчас, если вы не вмешиваетесь? — выказывать какое-то почтение он все же не собирался. Не в его природе это было.

— Потому что девочка, что лежит там внизу, мне нужна. Она гораздо большее, чем просто создание Богини Огня. В ней заключено гораздо большее. И мне нужно, чтобы весь этот путь до меня она прошла. Он будет не близок и извилист, а еще полон опасностей и врагов.

— Так зачем ей идти до тебя, если ты можешь взять ее сейчас к себе?

— Все не так просто, — улыбнулась она, поднимаясь и он поднялся следом, — Когда мы создавали мир, то предусмотрели вариант того, чтобы смертные могли прийти на Остров Богов. И сделали это доступным лишь с одного места на земле.

— Это если они сами, как я понимаю, — нахмурился он, — Но опять же, ни слова, чтобы Боги их перенесли.

— Какой ты все-таки проницательный, — недовольно пробурчала она, — Да, это так. Смертные могут перенестись только с одного места на земле, и Боги не могут им в этом помочь. Я не могу ее перенести и не могу вмешиваться в события.

— А что ты делаешь сейчас?

— За это я еще испытаю последствия.

Он хмыкнул, делая шаг назад. До сих пор он ощущал в душе всю тяжесть. И это еще не все, что предстояло прочувствовать. Пока Богиня здесь, он отвлекался на нее, но как только она уйдет, он ощутит всю боль и тяжесть сломанного мира, что десятилетиями создавался вокруг него, мира, в котором он жил. Мир, который за мгновение изменился.

— Твоим откровениям есть два объяснения: либо ты собираешься меня убить, либо я имею к ним какое-то отношение.

— Ты знал, что существа молятся Богам и считают великой честью их внимание или краткое общение?

— Я не отношусь к таким существам.

— Я уже поняла. Хорошо, ты прав. Из двух объяснений действительно одно подходит. За твою дерзость я бы убила тебя, но ты мне нужен для второго. Ты имеешь к откровениям какое-то отношение. Точнее, я хочу, чтобы ты помог этой девочке пройти ее путь.

— Хочешь? — поднял он бровь.

— Просьбы Богов могут быть чреваты. Поэтому да, именно хочу. Или ты хочешь вернуться к своим сородичам, Эгран?

Охотник сделал шаг вперед, почти нависая над Богиней. Он смотрел в ее сверкающие глаза открыто. Что ему до Богов? Выращен он был не в этом. И уж точно не собирался быть верен и испытывать какое-то восхищение за то, что Богиня сошла к нему.

— Вы, Боги, играете судьбами не хуже таких убийц, как я. Ведя какую-то свою игру, вы не задумываетесь над средствами, лишь бы они оправдали цель, — почти сквозь зубы говорил он, — Думаешь, показав мое прошлое, ты поменяла мое отношение? А что, если мой образ жизни мне нравился до этого и не перестал нравиться сейчас? Бесспорно, ты сильна и невероятна красива, что тут же отвлекает мое внимание от главного. Уверен, многие мужчины за одну твою красоту и возможность хотя бы постоять рядом, готовы выполнить любое твое повеление. Но ты ошибаешься, думая, что я тоже буду рад служить тебе.

— Хорошо, — улыбнулась она, — Я не стану влиять на твое решение. Считай, что это была просьба и ты ее услышал.

Сделав шаг назад, Богиня растворилась в свете, исчезая. Свечение вокруг пропало вместе с ней, и он остался стоять в темноте ночного леса один.

— Ну да, как это по-божески, взять и исчезнуть.

***

Еще не до конца проснувшись, она потянулась к теплу, что было рядом. Чуть позже она ощутила запах костра и услышала треск поленьев. Слегка приоткрыв глаза, она увидела рядом небольшой костер. Помимо этого, рассмотрела и высокие деревья, и землю под ней.

Ужас вчерашнего словно клещ вцепился в ее сознание, и она с испугом подскочила, тут же заметив неподалеку мужчину, сидящего на сваленном дереве возле костра. Он был хмур и задумчив, не смотрел на нее, а только на костер. Волосы его были заплетены, на лице видны метки, которые, вместе с одеждой, давали понять, кто он.

Резко подскочив, она попятилась назад, но мужчина все так же не реагировал.

«Бежать. Надо бежать» — пульсировало у нее в голове.

И она правда побежала, но не далеко. Подбежав к первым деревьям, она обернулась, понимая, что мужчина все так же продолжал сидеть и догонять ее не собирался. Она не сомневалась, что это был Охотник. Но почему он просто сидит?

Дара так и стояла, смотря на мужчину, который изредка делал едва заметные движения руки, крутя ветку, на которую была насажена чья-то туша. Наконец он снял ее и положил на внутреннюю часть коры, начав разрывать на части.

— Будешь там стоять или покушаешь? — наконец подал он голос, не поднимая головы.

Детское любопытство в примеси со страхом одиночества, заставили ее пройти несколько медленных шагов вперед, за которые она наблюдала, как мужчина съедает ломтик аппетитного мяса. Живот ее голодно заурчал, но она все еще не торопилась, боялась.

— Я съем все.

И все еще не смелыми шагами девочка приблизилась. Сев напротив, она неуверенно протянула руку, когда Охотник приблизил кору с мясом ближе. Первый кусок она проглотила, даже не почувствовав вкуса, а дальше уже просто ела, будто давно этого не делала.

Он наблюдал за ней, тоже порой беря по куску. Когда они все доели, он протянул ей бурдюк с водой, и она попила, запоздало вспоминая, что мать положила ей в походный мешок еды.

«Мама» — пробилось в ее сознания и глаза наполнились слезами.

Ее мать убили. Друзья этого Охотника, что сидел перед ним.

— Почему ты кормишь меня, вместо того, чтобы убить? — тихо спросила девочка.

— Хороший вопрос, — ответил он своим грубоватым голосом, — И мне тоже это интересно. Но хочешь услышать нечто забавное?

Дара неуверенно кивнула.

— Сама Богиня Солнца, не поверишь, захотела, чтобы я шел за тобой.

Девочка неуверенно прыснула в ладошку.

— Боги не разговаривают со смертными.

— Вот и я так считаю. Да и Богине Солнца я не поклоняюсь. И все же, она сказала, что ты нужна ей. Знаешь почему?

Она нахмурилась, отрицательно покачав головой, но Охотник видел, что о чем-то она догадывается. Значит есть что-то такое.

— Что тебе известно? — он наклонился, серьезно посмотрев на нее, но старался не сильно давить, чтобы не напугать.

— Я… мне… кх-м… — прокашлялась она, — Ну, в общем, несколько недель назад на моей спине проявился символ. Моя мама сказала, что рано или поздно я пойму смысл и судьба меня к чему-то приведет. Мама…

Девочка резко остановилась и широкими глазами посмотрела на него. Слезы потекли по ее щекам, она начала хныкать, пряча лицо в ладони. Охотник растерялся. Он привык не обращать внимания на слезы, привык избавляться от них другим способом, но не знал, что делать, чтобы хоть как-то успокоить. Он не менее широкими глазами смотрел на нее, поджав губы. Но девочка сама прижалась к нему, обнимая и плача теперь уже в шкуру, нацепленную на одно его плечо.

Куда девать руки он не знал, а потому просто замер, ожидая, когда она прекратит плакать.

Удивительно, что девочка так доверчиво приблизилась к нему, учитывая, что охотники убили ее мать. Она знала, кто он. И все же обнимала, находя в этом утешение. Когда слезы наконец закончились, она отодвинулась и подняла голову, посмотрев смело в его глаза.

— Ты защитишь меня?

Он удивленно поднял одну бровь.

— Не ври только. Ты сказал, что Богиня захотела, чтобы ты помог мне, но сам ты в нее не веришь, а значит, слова и желания ее для тебя не имеют веса. Значит ты сам должен решить. Убежать от тебя я не смогу. Скажи честно, что ты намерен делать: убить меня или помочь?

Охотник теперь уже поднял вторую бровь. Это были решительные слова и смелый взгляд не маленькой девочки. Она прекрасно понимала все и твердо ждала ответа.

Поразительно.

Он опустил взгляд на землю, где лежал кинжал. Меч его не подлежал восстановлению и надо бы заказать у кузнеца новый. Девочка проследила за его взглядом и тяжело сглотнула, но смело продолжила сидеть, видимо принимая любое решение судьбы.

Взяв кинжал, он поднялся. Она следила за ним, как и он за ней. Наблюдал за каждой ее реакцией, за ускорившимся пульсом, за поджимающимися губами, за сжатыми кулаками.

Убрав кинжал в сапог, он махнул ей рукой.

— Нам пора выдвигаться в путь.

— Куда? — от неожиданности, воскликнула она.

— Нужно безопасное место, где отдохнуть и обдумать дальнейшие действия.

Она подскочила, вставая перед ним.

— То есть, ты меня не убьешь?

— Как знать. Может моя защита сыграет на твоей судьбе не лучшую роль и погубит тебя даже быстрее, чем я сам.

— Дара, — протянула она крохотную руку, слабо улыбнувшись.

— Эгран, — с сомнением, но он пожал ее руку.

— У тебя даже имя грозное, — усмехнулась она, вновь превращаясь в маленькую девочку по своему возрасту.

— Сколько тебе лет?

— Двенадцать, но уже скоро Тринадцать. А тебе?

— Раза в три больше.

Тяжело выдохнув, он подхватил свою небольшую сумку и походный мешок девочки. Оставаться здесь было нельзя. Скоро, когда он не вернется, за ним отправятся другие.

Он еще сам не знал, что творит и правильно ли поступает. Не был уверен до самого утра и даже когда делил завтрак с девочкой, он тоже не знал, как поступит. Но ее храбрость и уверенность… Скорей они стали решающим фактором. Он не собирался следовать за Богиней, о которой ничего не знал. Не собирался быть глупым человеком веры. Но все же рыжик напомнила ему себя же.

Рыжик? Да, Рыжик. Очень подходит девчонке.

— Куда мы сейчас? — спросила она, спустя какое-то время брожения по лесу.

Они шли в другую сторону от ее деревни и подальше от Охотничьих Земель, чтобы не попасться ни селянам, ни охотникам.

— В Геон, а там решим, куда дальше.

— Геон? — удивилась она, — До него минимум три дня пути.

— А ты что хотела? — поднял он бровь. Это ближайший город, до которого мы можем добраться в дали от опасностей.

— Но сейчас там ненамного безопасней. Новый король чудит беспорядки, люди бунтуют, а еще стало больше разбойников и прочих.

— Тебе-то откуда это знать? — недоверчиво поинтересовался он.

— Приезжие с ярмарки селяне говорили.

Охотник не знал, правда или нет. Про нового короля он слышал и про то, что тот убрал войска с их границ и…

Резко остановившись, он возвел глаза к нему и еле сдержался, чтобы не зарычать.

— Ты права. Туда нам точно нельзя.

Рыжик удивилась, останавливаясь и смотря на него, ожидая объяснений.

— Король убрал армию с нашей границы, чтобы договориться с охотниками. То есть, сейчас в столице их будет много. А поскольку ты колдунья…

— А ты дезертир…

— И откуда ты только слова такие знаешь? — хмыкнул он.

— Селяне, — пожала она плечами.

— Да, поскольку ты колдунья, а я дезертир, церемониться с нами не станут. Но тогда нам только путь через соседнее королевство… Рыктар.

— Двуликие? — удивилась она.

— Мы не будет проходить через них на прямую, обойдем по границе и дойдем до… — он попытался вспомнить, но не получилось. Достав с сумки карту, он начал внимательно ее рассматривать, — Вот! Дойдем до Коландра, до какой-нибудь деревушки.

Девочка подпрыгивала рядом, пытаясь рассмотреть карту, а когда он ее опустил ниже, то с интересом начала ее смотреть.

— Но туда путь совсем не близкий!

— Может за пару недель дойдем.

— Без еды, воды и прочего?

— Выживем. Куда лучше, чем быть в близости охотников, которые тебя на месте убьют. И раз уж сама Богиня снизошла до разговора, и ты ей нужна, то уж подсобит как-нибудь.

— Нельзя так говорить по отношению к Богам.

Он поднял бровь, посмотрев на нее.

— И что будет? — начал аккуратно складывать карту Охотник.

— Боги могут рассердиться и наказать, — уверенно произнесла она, дернув подбородком.

Он улыбнулся. Что только не говорят детям родители. На деле же, Боги появляются так редко, что поколения сменяются, да и то, приходят они только когда им что-то нужно, как теперь он знает наверняка.

— Готова?

— В путь!