Сын

Анастасия Головачева, 2021

90-е. Окраина России. Наркотрафик, идущий через границу, губит молодежь поселка Озерки. А мать-одиночка Нина выбивается из сил ради воспитания любимого сына. Эта история о том, на что способна мать ради спасения своего ребенка, о глубине любви материнское сердца. А еще о наркотиках, подпольном бизнесе 90-х, проституции и рабстве. Удастся ли Нине выбраться из трясины, в которую ее зашвырнул собственный сын? Вы узнаете это, прочитав книгу Анастасии Головачевой "Сын" Содержит нецензурную брань.

Процедуры

За Ниной приехал в обед следующего дня все тот же Павел. Нина спала плохо, к режиму еще надо было привыкнуть. Сложно перестраиваться на ночной образ жизни, когда ты с малых лет встаешь с петухами. Ночь была скучной, от этого в сон клонило еще больше. Нина немного пообщалась с девушками, потом кое-как уснула, хотя их бубнеж и гогот мешали. Заняться Нине в этом бараке было нечем. Многие девицы читали книги. Но у Нины книг не было, интереса к ним тоже. Да и к девушкам пока она не воспылала. Хотелось одиночества и сна.

Вообще, несмотря на то, что жительницы барака отнеслись к Нине тепло, ей они были чужды. Нина была совсем на них не похожа. Практически все такие умные, воспитанные. Нина ощущала нутром разницу, из-за которой совсем не хотелось сближаться с соседками: чувство их превосходства над собой раздражало. Было непонятно, как она вообще в эту компанию попала. Судя по тому, кого набрали в этот барак, нужны были девушки не только красивые, но и с мозгами. А куда Нине до них? Удивительно вообще, как такие бошковитые девки попались в эти лапы. Но Нина не знала, что интеллигентные девушки куда слабее духом деревенских работяг. Они надеются всю жизнь на рыцарей и принцев, которых нет, потому их и легко подловить. Их широкие души готовы идти на жертвы не меньше Нины, потому их легко шантажировать. Их всех очень жаль. У каждой могло быть блестящее будущее. Но теперь они все — проститутки.

Когда пришла Виола, все, кроме Нины, спали. Девушка зашла в барак потрепанная, с размазанной косметикой, видно, что плакала. Виола была без сил и настроения. Нина не стала спрашивать, а та не стала рассказывать. Нина лежала и думала. Чего ей ждать? Толком так и не объяснили. Она ежилась от страха перед неизведанным. Неизведанное ведь всегда пугает. Особенно тех, кто привык жить по своим или чьим-то еще правилам. Нина была как раз из таких. Ее жизнь полностью подчинялась ею самой для себя составленному распорядку и тем моральным принципам, что женщина самолично запихала в свою голову. Пошатнувшиеся устои пошатнули и саму Нину.

В полдень за ней приехал тот самый Павел. Он бесшумно зашел в барак, осмотрелся. Увидел новую девушку, смотрящую на него большими светлыми глазами, полными страха, из-под одеяла.

— Пс, новенькая, — зашептал он, — хорошо, что не спишь. Девок не разбудим. Вставай, одевайся. Я жду тебя в машине.

Не дождавшись реакции, мужчина развернулся и тихо вышел. Нине оставалось только повиноваться. Она была одета, но слегка лохмата. Взяла грязный Людин гребень, немного привела голову в порядок. Подумала, какая у нее неопрятная соседка, раз держит в таком виде расчески (с такой свиньей ей не ужиться), выпила стакан воды, что остался с вечера на тумбочке, обулась и вышла на улицу.

Сентябрьское полуденное солнце уже во всю светило своим мягким теплом. Запах травы, полей приятно щекотал ноздри, напоминая о родном. У барака стоял заведенный внедорожник. Нина осторожно подошла к нему, открыла дверь переднего пассажирского. Ее глаза наткнулись на Павла за водительским. Она замерла. То ли от страха перед грядущим, то ли перед его сходством с Егором, взбеленившим память.

— Чего застыла? Запрыгивай, — вроде добродушно пригласил Павел.

Нина послушалас, села. Они поехали. По пути Павел вводил Нину в курс дела, знакомился, травил анекдоты. В купе с его внешностью, такой близкой Нине, речь мужчины буквально приручила женщину. Пока с Ниной не происходило ничего плохого. Она стала проникаться, доверять Павлу. Может, все не так уж и страшно? Красная рыба на ужин, добрый собеседник, милые соседки. Павел был отличным психологом. Свой в доску парень для несчастных девиц, он неминуемо вызывал у них доверие. На первых порах. А с Ниной ему было справиться легче легкого. Ее трусоватость перед жизнью, робость перед незнакомцами и прочие слабые качества были отличными инструментами для опытного сутенера. Воспитать из Нины хорошую проститутку для него не составило бы никакого труда. Поэтому Нина ему понравилась. Но не настолько, чтобы проникнуться, помочь и спасти. А всего лишь как хорошего пошива платье или блюдо с правильным составом.

–Рад знакомству, Нина, очень рад, — щебетал он, пока на фоне играла C.C. Catch, ласкавшая уши спутницы воспоминаниями о сыне, пока еще такими свежими. — Девчата тебе сказали, как меня зовут? Можно на ты сразу, да? — спросил он и сразу продолжил, не дав Нине вставить и слова. — Я думаю, мы сработаемся. Главное в нашем деле — доверие. Если друг другу доверять, проблем не будет. Ты должна понимать, Ниночка, что я — твое доверенное лицо. Я тебе теперь брат, сват… Ну, ты понимаешь. По глазам вижу. А глаза умные! Красота! Понимаешь же?

Нина кивнула.

— Так вот, Нинуль, — продолжал Павел, — все рассказывай мне. Есть жалобы — выкладывай, есть идеи — валяй. Я весь твой, — уверял он, играя свою роль отзывчивого парня, готового на все ради своих подопечных. А ведь Нина верила. — Любые проблемы. Я должен знать обо всем. Работа у меня такая. Ну, не только работа, еще я о вас просто беспокоюсь, — нагло врал он, а Нина уже и забыла, что девочки ее предупреждали. Вместо того, чтобы довериться подругам по несчастью, она поддалась уловкам врага, стала в его руках послушным пластилином. А все потому, что на вражеской стороне краски были ярче, а там, где правда и родственные души, там было мрачно и сыро. — Сейчас мы едем в город. Тебя там ждут приятные процедуры. Салон отпадный! Кайф гарантирую! Массаж, джакузи, косметолог. Поменяем тебе образ! Как идея? М?

— Какой образ? — робко спросила Нина, не совсем понимая, о чем речь.

— Волосики, макияжик, все исправим, подчеркнем, — пояснил Павел. — Будешь сегодня звездой. Тебе понравится. А потом фотосессия. Поработаешь на ней немного, а потом домой на боковую.

Павел действительно привез Нину в салон красоты. Большой и красивый, расположенный в самом центре города. Когда они зашли внутрь, по одному виду было понятно, что это место для богатых. Девушка на ресепшене встретила их самой милой улыбкой.

— Добрый день, Павел Сергеевич, все готово, — объявила она.

— Спасибо Линочка, — улыбнулся в ответ Павел, приобнял Нину за талию и повел ее в глубь здания.

Мужчина не соврал. Нину действительно ждали приятные процедуры в виде массажей трех видов. Были и неприятные: депиляция, чистка лица. Нине было больно, но она держалась, чувствуя себя звездой, старалась не жаловаться, не ронять достоинства. Возможно, деревенская девица держалась слегка вычурно, но это потому, что Нина впервые испытывала на себе такое внимание, ей льстило ее положение. Далеко не со всеми проститутками так обращаются. Только с теми, кому повезло попасть в элитный барак, как говорил сутенер своим подопечным, чтобы насадить в их головы нужное восприятие, только далеко не со всеми это получалось. Глупышек вроде Нины было там не так много. Это ей удалось объяснить, что с ней обращаются, как со звездой. А другим — нет. Ведь те, кто поумнее, понимали, что это все не ради их блага. Хозяин вкладывался, чтобы получить потом больше. Просто на Нину, как и на остальных рабынь, сделали хорошую ставку. Все, кто жил в бараке с Ниной, вложения оправдывали. Кто не оправдывал — тех списывали, продавали в другое место: в другой город в разряд куда более дешевых проституток. На волю не отпускали никого. Поговаривали даже, что из бараков путь один: на тот свет. Не врали.

Нину отвели на маникюр, сделали ногти, похожие на Людины. Было непривычно, женщина не знала, как ей теперь жить с этими руками, с пальцами, которыми стало невозможно управлять. Но Нина старалась отбросить дурные мысли, насладиться моментом, пока она в свежем махровом халате ходит по салонным процедурам. Ее отвели к стилисту-парикмахеру, как тот модно о себе заявил. Парень сразу не понравился Нине. Больно вертлявый, мерзко картавит, одет в непонятные бабские штанишки. Потом Паша пояснил, что парень — самый настоящий гей. Для Нины это было дико, в деревне она таких не видела. Ничего, Нина, и не такое еще увидишь…

— Павел Сергеевич, — гнусавил парень, стоя над Ниной, сидящей в удобном парикмахерском кресле, — Вы что думаете? Пепельный? У нее и свой цвет хорош, но как-то тускловато будет. А вот пепельной ей будет вообще огонек!

— Аркаша, — добродушна объявил Павел, — ты у нас художник, так твори! Пепельный? Пусть будет пепельный.

«Как его все уважают», — подумала Нина.

Ее же никто не спрашивал.

— Я еще думал над огненным, рыжим, — добавил Аркаша, — но пепельный будет благороднее. Мы же не панельную шлюшку делаем. Даму высшего разряда!

— Именно, — кивнул Павел, скучавший в кожаном кресле. — Приступай.