Когда нет слов несите скрипки

Анабель Ли, 2018

Долгожданная работа! Какое счастье, наконец открыть новую страницу в своей жизни, оставляя всё тёмное позади. Или не всё? Кажется, страница не очень новая открылась и, более того, кто-то в ней уже понаписал от себя. Ничего, с трудностями справимся, непонравившееся перепишем. Работа – мечта, а самое главное, начальника-то, вроде, и нет. Ну как тут не расслабиться, когда ещё и денежку платят, и вкусно кормят, и форму красивую выдают! Ой, что это там за звук?

Глава 1

— Может, мы порепетируем дома? — Фиона стояла, сложив руки на груди, и скептически качала головой. Её карие глаза выражали крайнюю обеспокоенность. — Может, ты всё-таки что-то не так говоришь, ну или делаешь? Может, одеться как-то надо по-другому?

— Ты реально считаешь, что, оденься я по-другому, это сотрёт информацию о судебном разбирательстве из моего прошлого? — Подруга, конечно, хотела помочь. Однако, второй год безработицы основательно подорвал мою веру в себя и какое-либо будущее в плане карьеры.

— Лисси, в этот раз они не успели дойти до проверки документов. Всего одно собеседование и…, — Она задумчиво потёрла подбородок.

— Видимо, в памяти ещё свежо. Я имею ввиду, моя мордашка в зале суда на первой скамеечке крупным кадром. Всё-таки по всем ведущим каналам страны не ленясь полгода крутили. И для тех, кто не смотрел телек, ещё и в газетах и интернете писали. Убийство посла, это событие века. — Я вздохнула и положила телефон на журнальный столик. Зачем я вообще его держу, он только что передал голос несостоявшегося работодателя, сообщающий, что я не подхожу им.

Взглянув на подругу я поинтересовалась: — Или ты предлагаешь загримироваться?

— Может, документы как-то подделать? — Фиона была настроена решительней меня. — Ну там, новое имя, новая стрижка…

— Новый срок…, — Продолжила за неё. — Прячутся те, кто виноват. Я вообще ничего плохого не сделала. Но то, что меня оправдали, вообще не включили в последний репортаж и всем запомнились первые два месяца ежедневных вещаний, о том, что меня арестовали.

— Лисси, но что-то надо делать. По крайней мере, чтобы дойти до момента, где ты сможешь рассказать, что тебя подставили. И про бывшего босса. И просто, про бывшего.

— Придется пояснять, что бывший босс и просто бывший — это одно лицо. Иначе не ясны мотивы. А отсюда сразу другая проблема — отношения с начальником.

— Отношения, хоть и были проблемные, это не так плохо, как проходить по делу об убийстве, повлекшее международный скандал.

— Да, но когда поймут, что дело по убийству как раз бывшего, то предвзятости не избежать. — Я вздохнула. — Причем, как ни подай, хоть босса, хоть любовника, а, не дай бог подумают, что обоих.

— Лисси!

— Что?

— Главное — не отчаиваться.

— Конечно! — Утвердительно покивала. — Ладно, давай чайку попьем и спать. Завтра пойду в то агентство, что Никки нашла.

— Боже, серьёзно? — Фиона всплеснула руками. — Неужели личным помощником пойдёшь с твоим-то опытом, Оксфордским образованием и…

— И судебным разбирательством.

Фиона закатывала глаза весь вечер и даже половину утра, надеясь меня отговорить прыгать вниз с высоты карьерной лестницы.

Я была пугающе решительна и не поддавалась на её уговоры. Одевшись в любимые джинсы и пиджак, я направилась попытать счастья в новой, не привычной для меня сфере.

Здание, в котором снимали помещения кадровые специалисты «Брукс и ко» располагалось в фешенебельном районе города. Милый офис с окнами на парк, четыре парковочных места и позолоченный дверной молоток убедили меня, что место приличное и сразу послать они не должны. Ну или хотя бы пошлют вежливо.

— Вы по записи? — Приветствовала меня улыбчивая дама на ресепшене.

— Нет, я не знала, что надо записываться. — Господи, надо было в интернет залезть и на сайте пошарится. Почему я не подумала об этом?

— Не волнуйтесь, сейчас я провожу вас к Анне, она вас оформит.

Н-да, меня примерно такой же фразой после ареста в управлении принимали. Благодарно улыбнулась и присела в кресло в приемной. Волнение за эти два года бесцельных блужданий по интервью меня более не беспокоило. Если честно, поначалу было обидно. Обидно настолько, что я ревела часами на плече у Фионы, сетовала на дурацкую судьбу, несправедливость и мужиков. Я достаточно быстро уяснила, что люди — как акулы. Почуяв кровь и слабость они придут тебя жрать, даже если ты просто случайно оказался в этом водоёме. Постепенно, я умудрилась смириться, смогла принять судьбу. Единственное, что меня огорчало, это ситуация нахлебницы, поскольку последние два года за квартиру платит исключительно подруга, а моих грошей с временных подработок едва хватает на коммуналку. Пора засунуть гордость куда подальше. Примерно туда же, куда и диплом, и мечты и светлом будущем. Мне нужны деньги, и как-то пофиг уже, хоть уборщицей пойду.

— Госпожа Девис? — Из кабинета у информационного стенда выглянула женщина. — Заходите.

Анна была немного старше меня и продолжала приветливо улыбаться. Видимо, не узнала. Пока по крайней мере.

Вздохнув, я встала и проследовала за ней в кабинет. Светлый интерьер и огромное окно за спиной кадровика производили впечатление умиротворяющего спокойствия.

— Присаживайтесь. — Анна указала на стул. — Вы не против, я задам вам пару вопросов?

— Пожалуйста. — Я села на краешек стула и приготовилась услышать стандартный набор вопросов.

— Я правильно понимаю, вы ранее работали в посольстве? — Она листала распечатку моего резюме.

— Да, все верно. — Я облизала губы, попутно удивляясь, что она до сих пор не сопоставила информацию с кадрами из новостей.

— Вы потом, я так понимаю, не работали. — Она перелистнула страницу и мельком взглянула на меня. — Уже почти два года?

— Да.

— Чем обусловлен этот перерыв?

— Понимаете, я пытаюсь найти…, — Господи, забыла фразу, что мне Фиона надиктовала за завтраком. Как-то не верилось, что до такого может дойти. Обычно ответ на этот вопрос все знают заранее. — Найти что-то новое. Попробовать себя в чем-то новом.

Анна отложила распечатку: — Вы считаете себя преданным человеком? Я имею ввиду преданность работе и руководителю.

— Да, конечно.

— Вы не считаете, что покинув место работы по собственному желанию, вы подвели руководителя, который рассчитывал на вас? Как проявилась ваша преданность на предыдущем месте работы?

— Я была с руководителем до конца…, — Отвела глаза, призывая мужество на помощь. — Пока его не застрелили.

— Похвально! — Анна очень странно среагировала на моё признание. Неужели, правда, не узнала? Это придало мне сил.

— Скажите, как вы справляетесь с гневом?

— Меня очень трудно разозлить. — Это правда, я весьма терпелива. Однако, если очень постараться, потом как цунами. Надо как-то перефразировать. — Я обычно слушаю музыку. Классику. Нет ничего лучше успокаивающей мелодии скрипки.

— Чудесно! И последнее, вы готовы подчиняться весьма жестким правилам распорядка, которые, возможно, чуточку излишни, однако на них настаивает руководитель.

— Я уважаю руководителя и приму любые требования, если они эффективны в достижении целей нашего труда.

— Вы просто чудесный работник. — Анна встала. — Именно сейчас у нас нет актуальных вакансий в вашей сфере, однако, если…

Нет-нет, это меня не устраивает. Решила пояснить: — Мне не обязательно юриспруденция. И даже не обязательно применять знание языков. Я была бы рада попробовать что-то новое. Может, секретарём или…

Анна как-то странно прищурилась: — Любая вакансия?

Я кивнула и она спросила опять: — Вы действительно готовы к весьма требовательному руководству?

— Да.

— У нас есть одна вакансия. — Она прошла к стеклянному шкафу по правую руку от своего стола. — Весьма сложный работодатель и ездить не близкий свет, однако, если вы не против попробовать…

— Да, я могу.

— Оплата очень хорошая, то есть компенсация за требовательность весьма достойная, однако, хочу предупредить, за последние полгода сменилось уже двести семьдесят шесть кандидатов.

Я ахнула: — Что, так трудно?

— Вы знаете, обычно от кандидатов отказывается работодатель, но те, c кем удалось пообщаться, сетуют на чрезмерно трудные правила рабочего распорядка. — Она выудила бумажную папку и положила её на стол. — Рано приходится вставать и какие-то ещё вопросы с ограничением личного пространства.

— Личного?

— Вроде как работодатель против того, чтоб сотрудники пользовались мобильными телефонами и настаивает на ношении формы.

— Но в этом нет ничего особенного. — Увидев предлагаемую зарплату на пожелтевшей странице, что протянула мне Анна, я решила, что смогу работать даже в комбинезоне заключенного, если этого захочет работодатель. Такие деньги за должность помощника? Господи, люди просто борзеют отказываться от таких сумм из-за дурацкого телефона. Это даже больше, чем я зарабатывала в посольстве. Было странно, что текст написан от руки и, кажется, чернилами, но кто я такая, чтобы спорить. Я могу и кровью расписаться, если попросят. Не в том положении, чтоб выделываться.

— Я рада, что вы так думаете. — Анна указала на адрес. — Вы когда смогли бы приступить?

— Хоть завтра.