Знакомый знакомого и вечный дождь

Ана Стенк, 2022

Шёл дождь. Всё время шёл дождь. И под него попала ни одна любовная история. Лера поссорилась с Денисом, её сестра познакомилась с художником, этот знакомый порвал с натурщицей, она под эмоциями замутила с первым встречным, а его мать влезла в финансовую аферу, богатый предприниматель решает проблемы сына, а тот считает себя виноватым в разрыве Леры и Дениса. Ни одна любовная линия не останется без развития. В этом романе нет главных героев и нет второстепенных. Пока идёт дождь, кто-то начинает встречаться, а кто-то рвёт все старые отношения. Кто же останется вместе, а кто разобьёт сердце? Содержит нецензурную брань.

9.

Женщина вернулась в зал, где уже собиралась толпа около человека, который поставил пред самой большой, центральной, самой главной картиной банки с краской. Люди останавливались, не очень удивляясь. Современные художники часто творили разные выходящие за рамки вещи. Вадим встал перед картиной. Он начал высматривать в толпе Соню. Начал нервно выжидать минуты, макая кисть в чёрную краску. Ни в одной его картине не было ни капли чёрного. Все картины были яркие, мягкие, эмоциональные, но светлые. Они не нагнетали, а будто описывали ту весну, что обычно просыпается в душах у влюблённых. Но Соню он так и не нашёл. Только Марту. Она стояла и смотрела на него. Её пышные рыжие волосы были собраны в толстую тугую косу, которую она перекинула на плечо. Она была в белой рубашке. А рядом за ней стоял Кирилл. Но Вадим этого не знал. Он считал, что Марта пришла одна. И это добавило ему сил и уверенности. Он не видел её печального взгляда. Не видел её отчаяния. И когда Вадим взмахнул над картиной кистью. Над картиной, где прорисовались её черты. Где были рыжие кудри. Эта чёрная краска легла на стекло. Марта вздрогнула. Люди начали снимать происходящее на камеры. Марта взяла бокал шампанского и выпила его залпом, чтобы не заплакать и отвлечься от этого вандализма. Она искусство. Она сила творчества. А он… Просто замазывает то, что было создано её обликом. Когда он выставил её из мастерской, было не так больно как сейчас. По отношению к Марте это было очень жестоко. На картине почти не осталось просвечивающегося из-под чёрной краски места. После чего Вадим взял пустую банку и бросил её со всей силы в картину. Стекло разлетелось, и художник облил сам холст чёрной краской. После чего остановился. Начал смотреть на полученный результат. При этом он не шевелился. Люди начали расходиться. Марта сказала Кириллу, чтобы тот подождал её на улице. А сама молча, но горда, сглотнув весь ужас, подошла к Вадиму.

— Мне было больно. Ты доволен? — сказала девушка.

— Отчего больно? От того, что я потратил на такую пустую, бесполезную, глупую девку столько месяцев работ? Ты никто! Ты наркоманка! В тебе нет ничего от искусства! — эмоционально крикнул Вадим.

— Я не наркоманка. И знаешь, вообще-то меня могли вчера убить, меня могла сбить машина. Ты даже не искал меня! Хотя бы в благодарность… Что я такого сделала? За что ты меня ненавидишь?

— А ты не понимаешь? Ты не понимаешь?! Марта — я не люблю тебя! Все картины с тобой — мёртвые. Ты мёртвая.

— Я искусство. А ты художник, который просто не понимает меня! И раз ты, проводник прекрасного, считаешь меня мёртвой, — Марта достала сложенный аккуратно фартук, — придётся расстаться. Вот так. Тихо. Мирно. Без этих сцен. Видимо, ты перерос меня. Я утратила свою основную функцию и стала бесполезной. Добивайся новых побед. Я больше не побеспокою тебя.

Марта отдала молча Вадиму фартук. Через силу улыбаясь, обошла художника стороной и приблизилась к испорченной картине. Чёрная краска стекала, впитываясь в старые мазки, наполняя холст болью натурщицы. Марта прикоснулась к стекающей краски. Будто она портила не картину, а уничтожала её. Марту разрывало изнутри. Но внешне она была так спокойна. Она стояла у картины и лишь дышала чуть глубже. Её плечи поднимались реже.

— А может, я и, правда, мертва? — Марта провела ногтём по острым осколкам, которые остались от разбитого стекла. — Может добавить в эту картину драмы? Может, пора закончить эту историю недостойного искусства?

Марта, как ни в чём не бывало, смотрела прямо перед собой, пока её запястья резались об остатки стекла, пока осколки вбивались в кожу, пачкая белую рубашку чёрной краской, пока вены рубились на двое. Хрупкое стекло ломалось, оставаясь кусками в теле Марты. Тёмная кровь стекала по рукам Марты, пачкая чужую рубашку. И хоть она и текла не спеша, но её было много. И от её вида Марту начинало мутить. Она этими порезанными запястьями, попыталась смахнуть чёрную краску. Но та уже навсегда осталась на полотне. А теперь к ярким краскам добавились не только чёрные пятна, но и красные, кровавые потёки, которые так просто могут убить искусство. Марта творила вместо художника, исправляя его ошибки и совершая свои.

Люди начинали шептаться. Они наблюдали за всем этим. Не все, конечно, но любопытные были. А Марта уже начинала валиться с ног. У неё в глазах темнело. Она теряла сознание, не чувствуя боли. А тем временем Вадим стоял спиной к картине, смотря на фартук и изредка на проходящих людей в надежде найти Соню.

— Она вены порезала? — шептались люди.

— Она сейчас умрёт, — доходило до особо ранимых, которые не верили в шоу.

— Она, действительно, умирает. Вызовите скорую! — люди начали копошиться. Одна девушка не выдержала. Она подошла к Марте и просто поймала её падающее на пол, на разбитое стекло, тело. Торопливо набрала номер скорой. Ещё более нервно описала ситуацию. Вадим так и не повернулся к ней. Он вышел на улицу, где было много машин, людей. Где огромные тучи нависали над городом. В этих тучах пролетали электрические заряды и гром. По одной нелепой капли начинался дождь. Вадим посмотрел вокруг. Подъехала машина скорой помощи. Художник удивился такой скорости. Он бросил фартук у входа и ушёл с собственной выставки. Когда он проходил мимо припаркованных машин, его толкнули, открывая дверь. Это была блондинка, которая не стала даже извиняться.