Знакомый знакомого и вечный дождь

Ана Стенк, 2022

Шёл дождь. Всё время шёл дождь. И под него попала ни одна любовная история. Лера поссорилась с Денисом, её сестра познакомилась с художником, этот знакомый порвал с натурщицей, она под эмоциями замутила с первым встречным, а его мать влезла в финансовую аферу, богатый предприниматель решает проблемы сына, а тот считает себя виноватым в разрыве Леры и Дениса. Ни одна любовная линия не останется без развития. В этом романе нет главных героев и нет второстепенных. Пока идёт дождь, кто-то начинает встречаться, а кто-то рвёт все старые отношения. Кто же останется вместе, а кто разобьёт сердце? Содержит нецензурную брань.

4.

Вадим отвёз Соню. Сам уехал в мастерскую. В свою мастерскую. Здесь стояли огромные зеркала с синей подсветкой. В синем свете Вадим всегда и видел себя. Он не выходил днём на улицу. В его мастерской не было окон. В зеркале отражался художник. Вадим носил цепи и кольца. У него были выбриты виски. У него было рассечена правая бровь. У него был септум в носу. Недавно он начал бить рукав с древнегреческими богами. Поэтому он сразу разделся. Он любил смотреть на своё тело. Вот только на тело, которое находилось в его мастерской, он смотреть не любил. А оно ещё и подавало признаки жизни:

— Вадимка, ты вернулся? А у меня плохие новости. Приходил злой дядя. Он назвал меня ненужным хламом, — детским голосом промурчала обнаженная девушка, которая до этого спала в странном кресле-качалке.

— Марта, какого чёрта ты ещё тут?! Я же сказал тебе уматывать! — сразу же потерял хорошее настроение Вадим. Он, не обращая на девушку внимания, поднял огромный холст. Отнёс его к зеркалу. Потом поднял Марту на руки. Он обращался с ней как с вещью, а она была под веществами. У неё просвечивались рёбра. У неё был проколот пупок. У неё кудрявые волосы доставали до поясницы. Они были рыжие. Но в синем цвете они были ржавые. У неё были накрашены глаза. Стрелки светились неоновым голубым цветом. Она была невероятно гармоничной с окружающей обстановкой.

Вадим поставил её перед холстом. Она в него вцепилась. Она долго не отпускала. Он с силой встряхивал рукой, вырывался и просто был с ней резок и груб. А она смеялась без звука. Она облизывала губы. Она глядела в потолок, прокручивая голову. Вадим злобно вскрывал пакеты с цветным порошковым красителем. Он разбавил его. Перемешал. Макнул огромную кисть. Потом стащил с петли на стене фартук. Напялил его, чуть не вырвав все узлы и неуклюжие бантики. Замахнулся кистью. Краска полетела на холст, прямо на Марту. Ты стояла неподвижно. А Вадим начинал махать кистью всё сильнее. На теле девушки появлялось всё больше полосок от краски. Потом Вадим добавил к своей творческой агрессии слова.

— Ты больше не вдохновляешь меня! Я больше не могу видеть твоё тело! Меня тошнит от тебя! Как тебя выгнать!? Как избавиться от такой заразы как ты!?

— Я не зараза. Я предмет искусства. Я сама любовь, — спокойно и раздражающе для Вадима, отвечала Марта.

— Ты грязь! Ты заставляешь мои глаза ненавидеть этот мир!

— Я все твои картины. Я твоё творчество. Ты не можешь меня выкинуть. Я часть тебя.

— Марта, ты человек. Отдельный живой человек. Живи свою жизнь. Не мозоль мои глаза!

— Но я никто без тебя. Я искусство. Я не человек.

— Марта! Не неси чушь. Проваливай из моей мастерской!

— Я не могу.

Вадим вылил последнюю краску на холст, толкнув на него девушку. Она была вся в краске. Она лежала на упавшем холсте, как модель. Она жаждала прикосновений от художника. Она хотела его. А его в прямом смысле от неё тошнило. Его раздражало её тело. Она раздражала его. Бессмысленная игрушка. Он хотел размазать её по холсту, хотел разнести её. Он не видел в её милом личике ничего милого. Он бы с радостью разбил это личико. С радостью выкупал холст её кровью.

— Где твоя одежда? — выдохнув, спросил Вадим, слегка успокоившись.

— Одежда? Что такое эта твоя одежда? — поднявшись, прикасаясь к парню длинным ногтем, спросила девушка.

— Как ты меня бесишь, Марта!

Вадим схватил девушку, перекинул через плечо, стащил с вешалки один из своих запачканных фартуков и выставил девушку за дверь. Марта стояла перед железно дверью в недоумении. Она постучала. Постучала. Постучала. Затем не выдержала, накинула на себя фартук, который прикрыл все её безумно оголённые части тела, и направилась гулять по ночному городу, вдыхая приятный запах после прошедшего дождя. В голове у этой рыжей девушке играл целый симфонический оркестр. Она пританцовывала. Она шла по бордюрым босиком, наступая в прохладные лужи, раскидывая руки и ища за тучами звёзды.