Тенлис Хилл. Возвращение в прошлое

Ана Диер (2024)

Можно убежать от прошлого? Реально начать жизнь с чистого листа? Агата Роуз выиграла схватку со смертью, но проиграла битву с собой. Проклятый город, покинутый десять лет назад, вновь зовет свою подопечную, чтобы забрать долг крови. Агата вынуждена начать смертельную игру, чтобы спасти сестру и возлюбленного, но возможно ли обмануть саму смерть?

Глава 3

«Тайное ощущение собственной вины мы всегда предусмотрительно прикрываем ненавистью, которая облегчает приписывание вины другому»

Георг Зиммель

Когда долгожданные объятия и приветствия некогда разрушенной обстоятельствами семьи, наконец-то закончились, Агата медленно прошла в светлую прихожую, с которой начиналась её личная история, пропитанная кровью и, казалось, бесконечными потерями.

Взгляд золотых глаз машинально забегал по прекрасно знакомым предметам. Таким родным, но в то же время совершенно чужим, что хотелось вновь развернуться и сбежать как можно дальше от переполняемых душу воспоминаний, и лишь тёплая рука матери на дрожащем плече, помогла отвлечься.

— Что с тобой, родная? — Кеталин заглядывала в её медовые глаза, отмечая радикальные изменения в родной дочери, которую не видела много лет и честно считала давно погибшей.

— Нет, всё хорошо, мама, — она принуждённо улыбнулась, аккуратно поставив чемодан в угол и положив сверху переноску. Кошка жалобно замяукала, напоминая о своём существовании, и девушка поспешила выпустить животное из плена пластиковой клетки на долгожданную свободу.

«Ничего не поменялось, не дом, а сломанная шкатулка скорбных навязчивых воспоминаний. Вся эта антикварная мебель, тяжёлые тёмно-зелёные портьеры, свисающие мёртвым грузом на паркетный пол, настольная лампа, купленная в лавке миссис Эвердин, камин с тлеющими поленьями и множество фоторамок с такими родными лицами…Дом словно замер в ожидании…»

Непроизвольные воспоминания, казалось, хоронились в каждом из окружающих Агату предметов, и далеко не все они были тёплыми, к сожалению.

Она, словно заворожённая, присела на просторный диван, обитый кашемировой тканью и украшенный позолоченными рюшами. Внимательно рассматривая каждую деталь в окружающем интерьере, Агата не выпускала из рук цепочку с золотым кольцом, которую когда-то подарил лучший друг на шестнадцатилетие.

Всё осталось абсолютно таким же, как и в тот день, когда она в последний раз была в этом доме и собиралась на долгожданный бал.

На небольшом кофейном столике всё ещё лежала салфетка, связанная Агатой в пятом классе. Портьеры были подвязаны кофейными жгутами, которые они с отцом скрутили вместе. На камине красовалось васильковое пятно, оставленное Агатой в пять лет, когда отец впервые показал маленькой девочке акриловые краски, привезённые из командировки.

Девушка вздохнула, вспомнив о своём родном отце. Его смерть, вероятно, стала освобождением этой семьи, но Агата изо всех сил старалась хранить в сердце те жалкие капли тёплых воспоминаний, что на деле оказались лишь мимолётными моментами прошлого.

Сверху по лестнице торопливыми шагами спустилась маленькая Сара, неся в руках большой альбом и отвлекая Роуз от тревожных мыслей, которые пробуждал родной дом.

— Агата, смотри, что мы с Дином рисовали, — гордо выговорила восьмилетняя девочка, заползая на диван поближе к новообретённой сестре. — Это нарисовал Дин.

Роуз дрожащей рукой раскрыла толстый альбом в кожаном переплёте, и уже при виде первой страницы сердце её съёжилось, как скорчившийся и высохший под палящим солнцем абрикос.

На молочном листе отточенными чёрными контурами была изображена она сама, в кожаной куртке и красных кедах, одиноко сидящая на старых качелях заброшенной детской площадки.

— Да… он молодец, — безрезультатно пытаясь сдержать слёзы, ответила Агата, проводя пальцами по рисунку. Девочка перелистнула альбомный лист и продемонстрировала уже свои рисунки, где яркими цветами были изображены люди у леса.

— Это ты, я и Дин.

«Он помнил, помнил все эти годы и рассказал обо мне сестре! Не забыл…»

Агата со всей скопившейся нежностью обняла сестру, поцеловав в макушку русых волос.

— Ты большая молодчина, может, станешь художником. Когда-то мой отец рисовал со мной картины в лесу, сейчас, кажется, что это было в прошлой жизни.

— Дин очень много о тебе рассказывал, оказывается, ты ещё красивее, чем он описывал.

От этих слов на душе становилось сравнительно теплее, словно погасший давно уголёк вновь начинал гореть, заполняя уставшее сердце пожирающим пламенем любви, и никакая осень не потушила бы его.

В гостиной тем временем показалась мать девочек, держа в руках деревянный поднос. Три чашки с горячим кофе заполонили маленькую комнату дразнящим ароматом свежемолотых кофейных зёрен, прогоняя последние скверные мысли, что будоражили воображение.

— Сара, иди ещё порисуй, — мягко произнесла женщина.

Малышка тут же надула большие губки и медленно побрела в свою комнату, всем видом показывая, что ждёт, когда мать передумает и позовёт её назад, но Кеталин, оставалась несгибаемой. Взяв холодную ладонь старшей дочери, она оставила горячий поцелуй на тыльной стороне.

Внутри женщины, словно мост перекинулся над огромной пропастью боли и отчаянья.

Кеталин Роуз так сильно любила старшую дочь, что едва не умерла от горя, потеряв её, казалось, навсегда. Но теперь её Агата сидела на расстояние вытянутой руки, и все прошлые недомолвки и сложности растворились в пелене сладкой истомы, от дрожащей улыбки на бледном лице дочери.

— Девочка моя, как я рада, что ты приехала. Жаль, миссис Эвердин скончалась год назад, она так надеялась увидеть тебя ещё раз. Говорила мне, что настанет день и ты вновь пересечёшь границу города. Господи, Агата, как же я ждала этого дня!

— Что с ней случилось? — холодно спросила Роуз, вспоминая образ старухи, который отпечатлелся в её собственной голове, казалось, на всю оставшуюся жизнь, и даже потеряй Агата память, мутные, серебристые глаза ведьмы будут являться ей в кошмарах.

— О! просто наступило её время, рак вымотал старушку.

Агате не верилось, что старая ведьма могла скоропостижно погибнуть от болезни, хоть и была в курсе, что говорят: рак настолько серьёзный противник, что сам Господь неспособен остановить его.

Она не простила Гретту Эвердин.

Неоднократно пыталась, но всякий раз перед глазами всплывали образы погибших детей и остывающие тело Сэма, и ненависть рождалась с новой силой. Возможно, поэтому новость о её кончине не принесла никаких эмоции, лишь холод, что давно поселился в её душе.

— Где в настоящий момент Дин? — в конце концов, спросила Агата, делая глоток горячего кофе.

— Он в лесу, два года назад приобрёл крохотный домик у Падкого озера, где в своё время обнаружили труп Блосса, теперь каждые выходные проводит там. Уж не знаю, что его так тянет к этому озеру, — ответил вошедший в гостиную шериф.

— Дин уже знает, что я приехала? — осторожно спросила девушка, заглядывая прямо в глаза довольно сильно постаревшего мужчины.

— Нет, мы и надеяться не могли, что ты вернёшься когда-то. Я пытался сейчас дозвониться, но он недоступен, там связь барахлит.

Кофейная чашка со звоном опустилась на стол, руки Агаты покрылись крошечными мурашками, что толпой разбежались по телу, и она вновь оказалась вынуждена начать их растирать друг о друга.

— Милая, с тобой всё в порядке? — мать ласково провела ладонью по дрожащим коленям дочери. Агата кивнула и бросила взволнованный взгляд в окно, где уже сгустились вечерней сумерки, а разгулявшийся ветер гнал опавшую карусель красочной листвы по проезжей части.

— Я, пожалуй, пойду и найду его.

— Это плохая идея, Агата. Дин может находиться и не в доме, а где-то на озере или в лесу. На улице сейчас очень быстро темнеет, ты можешь заблудиться в потёмках, — запротестовала взволнованная мать.

Мистер Уитмор поднялся со своего кресла и взглянул на часы, подтверждая слова жены:

— Мама права, Агата. Время позднее.

— И всё же, я провела половину своей жизни в этом лесу и знаю каждую тропу.

— Я понимаю, что ты скучала, — Грег коснулся её руки, заставляя взглянуть в глаза болотных оттенков. — Он приедет утром, и вы обязательно встретитесь.

— Я должна увидеть его. Вы же все понимаете, мы слишком много потеряли времени.

Агата поспешила выскользнуть из пропитанной воспоминаниями гостиной и не предоставляя возможности отговорить её от сомнительной авантюры, схватила привезённую с собой красную кожаную куртку, выскочив на прохладную улицу, где сиротливые фонари уже загорелись и скудно освещали вечерний городок, готовившийся погрузиться в ночную тьму.

Воздух становился по-настоящему морозным, вдыхая его через рот, казалось, что внутри обжигаются лёгкие. Осень в штате Мен и так была довольно холодная, но в этом месте она становилась поистине зловещая, словно сама природа была против существования ненавистного города.

Агата медленно шагала вдоль неизменно мигающих фонарей в сторону безмолвного леса и надеялась отвлечь себя от изнуряющих болезненных мыслей, но бесцветное небо, что постепенно заволокло грозовыми, тяжёлыми тучами, только больше и больше заставляло сердце колотить в грудную клетку.

— Ну невозможно же вечно бояться! — твёрдо заявила девушка сама себе и, запахнув получше воротник куртки, уверенным шагом направилась к известной с детства тропе.

Лес встретил свою давнюю знакомую совсем недружелюбно.

В благородных деревьях гудел ветер, создавая впечатление, что вдалеке кричит раненое животное, а где-то и правда кричали птицы, стараясь перекликать друг друга.

Девушку затрясло от холода и навязчивого страха, но она отчаянно пыталась идти быстрее, вот только ноги путались в высоких корнях деревьев, покрытых мхами, что словно паутина, окутывали весь лес. Агата старалась не концентрировать внимания на посторонние звуки и гуляющие вокруг тени, и вскоре ноги сами вывели путницу на долгожданную опушку леса, где в зарослях тёмно-зелёного мха и торчащего сухого камыша раскинулось глубокое озеро с неестественно чистой водой.

Старый домик всё так же стоял на берегу, спрятанный за высокой сиренью и кустарниками. Его открытая веранда уходила прямо в озеро, продолжая безжалостно гнить, и Агата вспомнила, как они с Кэрол полюбили когда-то сидеть здесь и смотреть на закатное солнце, что пряталось в верхушках могучих деревьев, отражаясь в воде бледными лучами, предавая этому месту ещё больший ореол таинственности и безграничной красоты.

Девушка медленно подошла к самой кромке прозрачной воды и посмотрела на своё отражение, мелькающие в водной ряби.

— Ну здравствуй, я уверена, ты меня помнишь…

Агата неожиданно ухмыльнулась, сама себе, понимая, что впервые за долгие десять лет, не смотря, что находится в этом Богом забытом месте, почувствовала себя не выжившей, а именно живой, настоящей, и только одной детали не хватало для завершения этой картины. Единственного человека, ради которого она снова бросилась в проклятый лес…

Девушка прошла немного дальше по влажной земле и поднялась по обветшалым ступенькам веранды. Рука на мгновение дрогнула, но Роуз оттолкнула все сомнения в дальний угол сознания и уверенно дёрнула ручку старой скрипучей двери.

— Открыто…

Сделав шаг вперёд, она почувствовала, что вернулась в прошлое, словно и не было этих десяти лет. Воспоминания нахлынули беспорядочной волной, не позволяющей вдохнуть, заставляя погружаться в густое марево собственного сознания.

Кривая вешалка из пересушенной ветки дуба, которую когда-то сколотил Том, встречала у порога, пыльная табуретка под широкой лестницей, ведущей на просторную веранду, где можно увидеть рассвет, так и стояла в углу, коврик у двери из красных лоскутков, который Кэрол когда-то принесла из своего дома, лежал под ногами.

Всё было настолько знакомо, что вызывало нестерпимую боль.

В главной комнате тоже почти ничего не изменилось. Старый, изношенный серый диван всё ещё стоял у деревянного окна, храня воспоминания о тех, кто когда-то проводил здесь свои выходные. Рядом находился низкий дубовый стол с выцарапанными подписями, оставленными пятью лучшими друзьями. Теперь эти подписи были перечёркнуты чёрным маркером.

Над толстыми, изрядно подтёкшими свечами, вилась едва заметная струйка чёрного дыма. Это означало, что их только что задули. Агата дотронулась до недопитого стакана кофе:

— Горячий… неужели не успела?

Однако в следующую секунду её схватила огромная рука, с силой прижав к себе, а в левый висок уткнулось холодное дуло пистолета.

Сердце забилось чаще, тело задрожало, на лбу мгновенно выступили капельки пота, а в голове начали появляться сцены из фильмов ужасов, которые она когда-то видела.

Но Агата знала, что её собственная жизнь была хуже этих сказок.