Губитель женщин

Аманда Маккейб, 2008

В разгар бала в богатый особняк маркизы Тенбрей проник Вор Лилии и похитил золотую этрусскую диадему. Лондон взбудоражен – это не первая кража, совершенная таинственным грабителем, высший свет опасается за свои сокровища. Дочери сэра Уолтера Чейза – Каллиопа, Клио и Талия, прозванные музами, – решают изловить вора. На подозрении герцог Авертон с репутацией губителя женщин и красавец граф Камерон. Оба молоды, богаты, собирают предметы старины, готовы на многое ради своих коллекций, и оба пытаются добиться расположения прекрасных сестер Чейз…

Глава 6

— Я прошу внимания, — сказала Каллиопа. — Протокол будет вести мисс Клио Чейз.

Болтовня и шуршание стихли, чашки опустились на столики, лица, горевшие жадным любопытством, обратились к Клио.

— Что за тему мы сегодня обсуждаем, Каллиопа? — спросила Эмлин. — Наверное, очень важную, раз ты собрала нас раньше обычного.

— Неужели случилось что-то страшное? — простонала Лотти Прайс. — Кто-то убит? Отравился? Заболел?

— Кто-то должен отобрать у нее эти романы, — пробормотала Клио.

— Лотти, дай Каллиопе сказать, — одернула подругу Эмлин.

— Нет, никого не убили, и не отравили, и не зарезали, — произнесла Каллиопа. — И надеюсь, мы не допустим ничего подобного.

Эмлин широко раскрыла глаза.

— Ты считаешь, что убийство может произойти?

— Я так и знала! — вскричала Лотти. — Назревает какой-то ужасный заговор.

— Боюсь, что на этот раз Лотти не так уж далека от истины, — вздохнула Каллиопа.

— Ты что хочешь сказать? — спросила Талия. — Кого собираются убить? Может, нам стоит вооружиться?

— Нет, я не имела в виду ничего подобного, — заверила Каллиопа, спеша пресечь зарождающуюся панику среди подруг. — О покушении на человека мне ничего не известно. Заговор касается Алебастровой Богини.

Барышни облегченно откинулись на стульях, но напряжение продолжало висеть в воздухе.

— Ты по-прежнему думаешь, что ее украдет Вор Лилии? — спросила Эмлин.

— Да, во время бала-маскарада у герцога, как я уже говорила в прошлый раз, — подтвердила Каллиопа. — Нам предстоит разработать план ее спасения.

— Я готова охранять ее днем и ночью, — вскричала Талия, вскакивая со стула и сверкая глазами, уже представляя, как карает мечом потенциального вора. — Вы мне только дайте знать, уж я с ним разделаюсь.

— Талия, дорогая, сядь. — Клио покачала головой. — Нам не нужна Боудикка^[1] с ордами иценов, чтобы приглядывать за одной маленькой статуей.

— Откуда ты знаешь? — буркнула Талия, опускаясь на место. — А может, у Вора Лилии есть сообщник. Или даже несколько.

— Даже если их у него батальон, чего не может быть, поскольку батальону не разместиться в библиотеке леди Тенбрей, он от нас не уйдет.

— Так в чем заключается твой план? — уточнила Эмлин. — Что нужно делать?

— Я составила список тех, кого, пусть даже отдаленно, можно заподозрить в воровстве, — сказала Каллиопа, доставая список — плод ночных трудов. — На бал приглашен весь лондонский свет, и они там точно будут. Каждая из вас возьмет на себя одного или двоих. Вашей задачей будет выяснить, какой на них костюм, а затем вы станете наблюдать, не попытаются ли они скрыться из зала.

— Надеюсь, ты не поручишь мне следить за Фредди Маунтбэнком, — сказала Эмлин. — Он и без того успел мне надоесть.

— Маунтбэнка даже нет в списке, — утешила ее Каллиопа и вспомнила о стычке между Маунтбэнком и Уэствудом под их окнами. — Наблюдение надо вести как можно более скрытно. И будьте внимательны — ошибиться очень нежелательно.

— Может, нам лучше работать в парах, — предложила Лотти. — Так проще будет выследить того, кто захочет улизнуть.

— Кстати, отличная идея, Лотти, — одобрила Каллиопа. Схватив у Клио карандаш, она быстро откорректировала текст. — Итак, вот ваши подопечные.

Талия раздала листочки членам общества, и девушки склонились над ними, хихикая и восклицая.

— Мистер Эмерсон! — сказала Лотти. — Вот за кем приятно будет следить, он такой красавчик.

— Как и лорд Меллоу, — кивнула Эмлин. — Но почему сюда затесался мистер Хенсон? Он даже прогулку по бульвару не сумеет спланировать, что уж говорить о краже.

Каллиопа стукнула молоточком по столу, призывая леди к порядку.

— Теперь, когда вы получили задания, перейдем непосредственно к балу…

* * *

— И ты правда думаешь, у нас что-то получится? — спросила Эмлин, подходя к стоявшей у окна Каллиопе.

Та обернулась к подругам, окружившим фортепьяно, за которым Талия исполняла ноктюрн Бетховена.

— Не знаю, — откровенно ответила она. — На балу будет настоящее столпотворение, а нам нужно проследить за определенными людьми. Причем в маскарадных костюмах. Но я все равно не могу просто ждать, когда эту статую украдут, и не попытаться хотя бы что-то предпринять.

— Я понимаю тебя. Мы чувствуем то же, хотим, чтобы все сокровища были спасены, чтобы их берегли и изучали. Но нас только пятеро. И все равно, Каллиопа, не сомневайся, мы все сделаем, чтобы спасти Алебастровую Богиню. Даже в ее храме в Греции у нее не было более преданных служительниц.

Они некоторое время молчали, слушая игру Талии и глядя на улицу. Эмлин прошептала подруге на ухо:

— Ты сама собираешься следить за лордом Уэствудом?

Каллиопа слегка вздрогнула:

— Я решила предоставить его Клио.

— Ну нет, лучше ты. Вы ведь с ним всегда кружите вокруг друг друга, словно два ястреба.

— Да ничего подобного! — воскликнула Каллиопа, но тут же понизила голос, потому что на них обернулись. — Я вокруг него не кружу. И вообще, Эмлин, что ты имеешь в виду?

— Ну, Каллиопа, милочка! Все же видят. Когда вы в комнате вдвоем, воздух прямо накаляется. Брат говорил, что даже в его клубе это в последнее время обсуждают и даже заключают пари.

— Пари? Обо мне заключают пари? — У Каллиопы даже заныло в животе. — Как они смеют? Что… что именно обо мне говорят?

— Тебе правда хочется узнать? — глядя на нее с сочувствием, спросила Эмлин. — Напрасно я об этом заговорила…

— Нет, не напрасно. Если обо мне судачат, я хочу знать.

— Ну… половина из них спорит, что ты выйдешь за Уэствуда замуж до конца сезона. Вторая половина — что один из вас попадет в Ньюгейтскую тюрьму за убийство другого.

Каллиопа прижала ладони к животу.

— А твой брат какое пари заключил?

— Каллиопа! Он никогда бы не стал…

— Да брось! Он же мужчина, держать пари — у них это в крови.

— Во всяком случае, он мне не сказал. Я и так рассердилась на него за то, что он не прекратил это безобразие.

— Люди не могут не сплетничать. Но им, наверное, отчаянно недоставало предмета для сплетен, если взялись за такую скучную особу, как я. Откуда они взяли эту чушь?

Эмлин пытливо взглянула на нее:

— Все-таки это не чистой воды фантазия. Ты и лорд Уэствуд при каждой встрече огрызаетесь и ссоритесь. Или бросаете друг на друга испепеляющие взгляды. Что же людям остается думать?

Каллиопе на самом деле стало нехорошо. Она тяжело опустилась на ближайший стул и обхватила себя руками.

— Ты что, неужели правда не знала? — спросила Эмлин.

— Я была слишком погружена в древнюю историю, — пробормотала Каллиопа. — Ломала голову над загадкой Вора Лилии. И наверное, плохо смотрела по сторонам. Мама всегда говорила, что нельзя слишком сильно погружаться в себя — это к добру не приведет.

— Ну, большой беды тут нет, — утешила ее Эмлин. — Тебя же не застали целующейся с ним! И ты права — это только глупые сплетни людей, которым больше нечем себя занять. Скоро об этом забудут и заговорят о чем-то другом. По словам брата, они спорят еще о том, не принц ли Вор Лилии? Так что сама видишь, какой чушью заполнены их книги для пари!

Каллиопа через силу рассмеялась. Предполагать, что принц, тучный, краснолицый, в своем скрипящем корсете, влезает в окно и открывает замок отмычкой, было до того абсурдно, что дурнота почти прошла.

— Лучше не обращать на них внимания, — сказала Эмлин. — Не пойти ли нам прогуляться в парке? День слишком хороший, чтобы сидеть дома, а нам нужно время, чтобы обдумать наши бальные планы.

— Да, мне что-то захотелось на воздух, — призналась Каллиопа.

— Отлично. Сейчас позову остальных.

Эмлин повернулась, чтобы идти, но Каллиопа удержала ее за руку:

— А ты сама что думаешь про меня и лорда Уэствуда?

Эмлин мягко улыбнулась:

— Что я могу сказать? Я такая же незамужняя девица, как и ты, и мой главный поклонник — Фредди Маунтбэнк. Я мало знаю о романтических чувствах. Ты вот говоришь, что он тебе не нравится. Допустим, но ты уверена, что только это принимается в расчет? Может быть, лучше спросить Лотти, как это бывает в ее романах?

Каллиопа в замешательстве смотрела вслед удалявшейся подруге. Она неплохо разбирается в памятниках античного мира, их можно изучать, классифицировать. Но с мужчинами-то так нельзя! Особенно с Уэствудом. Может, и в самом деле стоит помимо Аристотеля и Геродота почитать романы? Просто очевидно, что ей безнадежно не хватает наблюдательности, умения разбираться в современной жизни и романтических отношениях. Может быть, этот пробел восполнит «Ужасная тайна герцога»? Ведь при правильном подходе изучить можно все. Геродот тут точно не помощник.

Каллиопа встала и решительно направилась к подругам, уже надевавшим шали и капоры для прогулки.

— Лотти, — окликнула она. — Можно тебя на минутку?

* * *

После дождливого утра день выдался на удивление ясный и сухой, и народу в Гайд-парке было немало. По боковым аллеям скакали всадники, изредка останавливаясь у изгороди, чтобы поболтать со знакомыми, которые проезжали мимо в открытых ландо, демонстрируя модные обновки. Няни в крахмальных чепцах и накидках зорко следили, как их подопечные пускают кораблики в тихих темных водах Серпентайна или катят обруч по гравиевым дорожкам.

Каллиопа с удовольствием смотрела на смеющиеся личики и вспоминала, как няня, а иногда и мама приводила сюда ее и сестер. Девочки воображали, что Серпентайн — это Средиземное море, деревья и камни — священная роща вокруг храма Аполлона в Дельфах, а они — настоящие музы. Вдохновительницы искусств и наук. И внезапно Каллиопа почувствовала острую тоску по тем навсегда ушедшим временам, когда она считала, что любая мечта может сбыться и любую цель можно достичь. Даже стать такой же мудрой, как музы. А теперь Каллиопа иногда думала: правильно ли поступил отец, дав дочерям такие имена? Не обернутся ли они своего рода проклятием для нее и сестер?

Как ей сейчас хотелось вернуться к счастливому неведению детства. Вот она идет сейчас по дорожке, а вокруг, наверное, шепчутся: «Смотрите, вон Каллиопа Чейз! Та самая, которая бегает за лордом Уэствудом».

Эмлин держала ее под руку и весело улыбалась.

— Какой сегодня бодрящий воздух!

— И правда, — соглашалась Каллиопа. Ей и самой не мешает приободриться. Эмлин права: сплетни о ней и лорде Уэствуде — исключительно продукт праздных умов и скоро утихнут. Если она не будет давать пищу для них.

— Посмотри, вон мистер Смитсон! Он есть в списке? — спросила Эмлин.

— Гм. — Каллиопа задержала взгляд на джентльмене, который, поравнявшись с ними, вежливо приподнял шляпу. — Боюсь, что с ним я погорячилась. С его фигурой пролезть в окно просто невозможно.

— Как и с лордом Дирингом. Говорят, его мать — сущий дракон. Да она просто испепелит сыночка, если он уронит фамильную честь.

— Пожалуй, да, — засмеялась Каллиопа. — Но все равно нам лучше рассмотреть все кандидатуры, пусть и маловероятные.

— Вот именно. Потому что внешность бывает обманчива.

Каллиопа кивнула. Ей это очень хорошо известно благодаря изучению античного мира. Вот древние греки кажутся сейчас такими рациональными, бесстрастными, красота их строгая и возвышенная. А на самом деле их статуи и храмы были ярко раскрашены. Их представления о порядке, их философия и трагедии обнаруживают любовь к безумству, экстазу, ко всему иррациональному.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Боудикка — царица британского племени иценов, подняла восстание против римских завоевателей. (Примеч. ред.)