Капкан. Ты самый опасный для меня

Альмира Рай, 2020

«– Уходи, – я заставила себя произнести. – Не хочу, – ответил он упрямо. И мою шею обдало горячим дыханием, отчего кожа покрылась мурашками. Я зажмурилась, прогоняя их и чертовы чувства, что постоянно пробуждались рядом с ним. Я не просила всего этого. Я все еще боролась. А он уже перестал. – Все равно утром будешь делать вид, что меня не существует, – произнесла я, не скрывая боль. – Ты сама так захотела. – Потому что мы в доме наших родителей. – Нет. Потому что ты боишься того, что будет дальше…» В книге есть: сводные брат и сестра, от ненависти до любви, запретные чувства, взросление героев, ошибки, примирение, сумасшедшая любовь.

Глава 2

Ковыряя вилкой торт, я на какое-то время погрузилась в свои мысли. Я привыкла так делать за столом, пока мама и Слава ворковали. Мне нужно было закончить доклад и начать подготовку к экзаменам. Последний шаг перед получением диплома. Мама всегда переживала, что заочное обучение не пойдет мне на пользу. «Ни толковых знаний, ни живого общения со сверстниками», — говорила она. Но я с ней согласна не была. Зачем ходить в универ пять лет, чтобы получить корочку о навыках графического дизайнера? По большому счету я бы и полугодичные курсы могла закончить и приступить к работе. Собственно, я уже работаю. Рисую на заказ и выполняю любые прихоти клиентов, пока они за это платят.

Последняя мысль увела меня в неправильное русло. Я только подумала, что фраза звучит слегка двусмысленно, как сразу вспомнились слова Романа. У него действительно сложилось впечатление, что я дешевка, или он просто хотел кольнуть меня больнее? Я ведь вовсе не такая.

Глаза сами собой нашли его. Хорошо, что он не смотрел в ответ, а ел свой десерт, с неохотой поддерживая разговор за столом.

— Ты прекрасно говоришь по-русски, — похвалила мама. — Ни намека на акцент.

— У меня была русская няня, — ответил сводный брат. — Дома говорил по-русски, в школе и в колледже по-английски.

— Рома поступил в очень престижный колледж, — с гордостью объявил Слава, а мама не удержалась и послала мне красноречивый взгляд. Мол, бери пример! — И закончил его на отлично.

Я могла себе представить, сколько взяток он отнес учителям, чтобы поставили хорошие оценки. Смысл в этом всем? Я никогда не понимала. Неужели все эти дипломы и какие-то глупые оценки лучше осознания, что ты нашел свое дело, признание, что работаешь со страстью каждый день? Что твоя работа просто часть твоей сущности?

— Жаль только, что по специальности не работает, — добавил ложку дегтя Слава. Рома поморщился.

— Это не страшно, — поддержала его мама. — Он еще молод, обязательно найдет дело по душе.

— Да, — язвительно произнес парень. Хмыкнул и скривился еще больше. — Могу работать долбанным переводчиком.

Он даже больше не пытался казаться вежливым. Этот его маленький выпад смутил маму, но ничуть не удивил меня. Я-то его уже разглядела.

— Хорошая, идея, кстати, — на полном серьезе ответил его отец. Думаю, он хотел таким образом показать, что не изменит своего решения по поводу финансов. Слава закрыл все счета сына и предложил самому найти работу. Как-никак пора задуматься о самореализации и самостоятельности. И вот, Рома здесь. Но приехал явно не для того, чтобы «взяться за ум». Небрежно отбросив вилку, он раздраженно встал из-за стола.

— Прошу меня простить, перелет был утомительным, — оповестил он. И все это время так ни разу и не взглянул на меня.

— О, конечно, — понимающе произнесла мама. Я прекрасно понимала ее желание наладить отношения с сыном своего мужчины. Ведь мы со Славой отлично поладили. И зная ее, могу сказать, она будет долбиться об эту стену до последнего вздоха.

Роман развернулся и сделал пару шагов, но кое-что вспомнил и вернулся к столу.

— Чуть не забыл. Ты просила вернуть, Мила. — Вот теперь он посмотрел на меня. Прямо в глаза убийственным взглядом. Вытащил из кармана пачку сигарет и положил на стол прямо возле мамы. После чего обратился к ней: — Ты бы запретила своей Кнопке курить. А то так и не вырастет ведь.

Мама резко повернула голову ко мне и посмотрела так, будто впервые увидела.

— Мила? — она буквально пропищала мое имя. Это всегда служило стартом грандиозного скандала. И мне оставалось только закрыть лицо ладонями, прошептать проклятия и приготовиться к промывке мозгов. А Рома, да… Он просто ушел, оставив меня со всем этим.

Мама как ни старалась держать себя в руках, все равно перешла на крик. Возможно, она смогла бы принять эту мою вредную привычку, если бы не тот факт, что папа умер от рака легких. Это должно было и меня остановить. Но со мной некоторые вещи действуют наоборот. Я начала курить как раз после его смерти. Три года назад. Пыталась понять, чем ему так нравилось это занятие. Наверное, тем, как неспешно выходит и рассеивается дым, оставляя на языке горький привкус, и голова немного идет кругом. Не знаю… Это был мой способ стать ближе к нему. Я не надеялась, что кто-то поймет.

Вот и мама не поняла. У нее тряслись руки и в глазах стояли слезы, когда она потребовала обещание бросить. Под строгим взглядом отчима пришлось пообещать.

— Лучше иди в свою комнату, — произнес он уныло, когда ему надоело успокаивать жену. Виновато опустив голову, я так и сделала. Пошла к себе. А вот тут-то меня и ждал главный сюрприз.

Я открыла дверь с ноги, потому что настроение было паршивым. А дверь тут же ударилась о чемодан и отскочила обратно, чуть не расплющив мне лицо. Хорошо, что я успела выставить ладонь. Со второй попытки дверь открыла медленно и убедилась, что собственные глаза меня не обманывают.

Ни одной моей коробки. Ни одной сраной вещи. Ничего моего!

Только у двери одинокий черный чемодан с множеством наклеек из разных стран. О, я сразу поняла, чьих это рук дело. Правда, самого виновника безобразия в комнате не обнаружилось.

На моей кровати отсутствовало постельное белье. Ни подушки, ни одеяла. На широком подоконнике, который служил туалетным столиком, отсутствовала косметика. Шкаф был распахнут, и в нем не было ни единой шмотки, лишь одиноко колыхались вешалки. Они еще колыхались, мать вашу! Но окончательно мне поплохело, когда я представила, как этот придурок впопыхах сворачивал все бумаги и рисунки с моего стола. И мой дорогущий графический планшет…

Мои пальцы невольно сжались в кулаки, я по горлу начал подниматься крик. Я думала, хуже быть не может. Но тут мой медленно плывущий по комнате взгляд остановился на стеклянной балконной двери, и я увидела, что все мои вещи там. Просто валялись в одной огромной безобразной куче. Перевернутые ящики, мои книги, блокноты, одежда, и как вишенка на торте — красные трусы на самой верхушке.

Мое сердце ухнуло в пятки в ту секунду, когда я заметила маленькую коробочку с папиной коллекцией стеклянных котов. Она валялась так, будто ее просто пнули, как футбольный мяч. У меня внутри все похолодело. Самое ценное, что осталось от него.

Я осознала, что совершенно онемела и даже дышать не могла до тех пор, пока ручка двери в ванную между двумя комнатами не клацнула. Обернувшись на звук, увидела в проеме этого сволочного подонка. Мой паскудный сводный брат беззаботно насвистывал озорную мелодию, вытирая волосы маленьким полотенцем. Тогда как большое — мое! — было обмотано вокруг его бедер. И это все, что на нем было.

— Ты! — процедила не своим голосом. — Совсем долбанутый? Что ты сделал с моими вещими, кретин?!

И да, я перешла на крик, потому что не могла иначе. Я была готова и кулаки пустить в ход, и даже это не уняло бы моей ярости. А он, этот напыщенный гад, только посмеялся надо мной. Швырнув мне маленькое полотенце, он начал расстегивать свой чемодан.

— Самое время свалить, сестренка. Или ты хочешь остаться и познакомиться еще ближе?

Вот это был удар ниже пояса. Его грязные намеки стали последней каплей. Я слетела с катушек.

Схватив покрепче полотенце, врезала ему по шее так сильно, как могла. На распаренной после душа коже тут же проступило красное пятно. Но мне этого показалось мало, потому я занесла руку во второй раз. И полотенце с громким шлепком ударилось о грудь Романа. Одновременно с этим он выпрямился, посмотрев на меня с высоты своего роста, как на букашку. Страшно не было, я просто мечтала выцарапать ему глаза. Но только моргнуть успела, как он рывком преодолел расстояние между нами и припечатал меня к стене за горло. Так унизительно и грубо.

Его рука крепко сжимала, а я и виду не подала, что мне больно и трудно дышать. Я прожигала его тем же до дрожи ненавистным взглядом, что и он меня. И мысленно усыпала всеми известными миру проклятиями.

— Заруби себе на своем крохотном носу, Кнопка, — процедил он склоняясь так близко, что наши носы соприкоснулись. От этого мимолетного касания меня словно ударило током в том месте. Защипало. В глазах начали собираться слезы. Вот только этого не хватало. — Ты в доме моего отца. И то, что твоя мама с ним спит, вовсе не значит, что у тебя здесь появились какие-то права. А если так хочется познакомиться со мной поближе, то я тебе покажу себя. Всего.

Ох, теперь он говорил вовсе без намеков и скрытых смыслов. Он запугивал меня тем червивым монстром, который засел внутри него.

— Я уже вижу, какая ты свинья, — процедила я, дрожащим голосом. Я не могла отвести взгляд от его черных глаз. Знала, что если сделаю это или моргну, по щеке покатятся слезы. А я уж точно не подарю ему такого наслаждения.

Толкнув его в грудь, резко оторвалась от стены и выбежала из комнаты через балконную дверь. Вид того, в каком хаосе находились мои вещи, все же довел меня до слез. Но я быстро стерла их со щек и первым делом подняла коробку с фигурками. Как я и думала, одна кошка была разбита вдребезги. Еще у одной откололся хвост. Целой осталась только последняя.

Стиснув зубы, я поклялась себе, что так просто ему это не сойдет с рук. Он хочет войны? Отлично. Пускай подавиться этой комнатой. Пускай подавится чувством, что он здесь пуп земли. Однажды мне подвернется возможность, и я уколю его так же больно.

* * *

У меня ушло полчаса на то, чтобы перетащить вещи в комнату. А потом еще часа два, чтобы разложить все по полочкам. Обе комнаты второго этажа были зеркальными, а между ними имелась проходная смежная ванная. С одной стороны длинный умывальник с зеркалом на всю стену и шкафчиками, а с другой — санузел и душевая кабина. Я даже представлять не хотела, как каждый день мне придется отстаивать свое право на принятие душа. Надеюсь, мы не будем пересекаться. Я засыпаю и просыпаюсь поздно, а Роме, в конце концов, придется найти работу. В идеале он вообще съедет в скором времени. Хотя вероятнее, что раньше съеду таки я. Доведет!

Шкаф и остальная мебель в комнатах также были идентичными. Так что, когда я справилась со всеми вещами, даже немного успокоилась, уговорила себя, что розовый очень положительно сказывается на нервной системе, и решила поработать над дипломным проектом. Я готовила иллюстрацию на тему русских сказок и придавала особое значение каждой детали. К примеру, на то, чтобы прорисовать чешуйки на хвосте русалки, у меня ушло две ночи. По ночам мне работается лучше всего. Я усаживаюсь в кресле на балконе, включаю любимую музыку, курю и рисую. Так я нахожу свое вдохновение. Но теперь… Черт! Я каждую секунду возвращаюсь к своему главному раздражающему фактору.

Просто поразительно, насколько бесстыдный ребенок вырос у такого хорошего мужчины как Слава. А сколько самомнения! Готова поспорить, Роман обожает себя. Каждое утро любуется своим телом и тренирует кислые мины перед зеркалом. Наверно, и спортом занимаешься лишь для того, чтобы потом красоваться при каждом возможном случае. Иначе он бы додумался натянуть чертовы штаны и майку.

Я поймала себя на том, что включила графический планшет, но вместо того, чтобы приступить к работе, пялюсь на стену и опять думаю о придурке.

Раздраженно выдохнула и провела ладонью по планшету, смахивая волосину. Она никуда не делась, и я присмотрелась, склонившись над экраном. Из меня вырвался жалобный стон, когда я поняла, что это царапина. Рома оставил царапину на самой дорогой вещи, которая у меня была! Я, черт возьми, год копила на нее, обрабатывая свадебные фото.

Даже плакать уже не было сил, только горечь засела в груди. Если и были какие-то крохи вдохновения, то они бесследно исчезли. Я выключила планшет и завалилась на кровать, обнимая подушку.

Пожаловаться маме? Она ему не указ. Славе? Тогда он предложит купить мне новый планшет, а я не хочу брать у него деньги. Он, скорее, даже не предложит, а просто подарит. И выберет, конечно, не тот, который мне нужен. А еще я стану ябедой.

Все же гад меня измотал. Я заснула мгновенно, хотя на часах было всего одиннадцать вечера. Рановато. Сон был сладким и безмятежным, а вот пробуждение…

От жуткого грохота я резко подорвалась с кровати и тут же схватилась за голову, когда мир завертелся. Села на постель, прислушалось к стуку — доносится из ванной. Медленно перевела взгляд на часы — семь утра. Он что, совсем бо-бо? Я с рыком упала на кровать и накрылась подушкой в надежде доспать еще хотя бы пару часов. Никто давно не будил меня раньше десяти.

Второе пробуждение, как я думала, было куда менее бедовым. Я проснулась от того, что затекла рука. Потянулась, размяла мышцы и взяла чистую одежду, чтобы одеться после душа. Но в ванной меня ждал сюрприз. Открыв дверь, первым делом обнаружила, что все мои банные принадлежности исчезли. Я нашла их в тумбе с левой стороны от зеркала. Все аккуратно сложено, я бы даже сказала, систематизировано. Правая тумба, ближе к желтой комнате, была забита мужскими штучками. И это вовсе не проблема. Проблема заключалась в том, что в двери в желтую комнату был сломан замок. При детальном рассмотрении я поняла, что сломан он только изнутри. То есть… Этот черт мог входить в ванную комнату, когда ему вздумается, а я не могла закрыться, чтобы уединиться? Это вообще как?!

Толкнув дверь с ноги, вошла в бывшую спальню, серьезно настроившись на второй раунд баталий. Моего притирочного сводного брата в комнате не оказалось. Кровать была застелена, чемодан засунут под нее, и вообще царил идеальный порядок. Не в пример моему бессмертному творческому беспорядку.

— Чертов педант, — процедила я.

Шумно выпустив воздух через ноздри, вышла в коридор и застыла на лестнице. Откуда-то снизу доносились мужские приглушенные голоса, звучащие на повышенных тонах. Я не разобрала ни слова, но и так было ясно, что у мужчин ссора. Хорошо! Может быть, Славе все же удастся промыть сыну мозг.

Подумав, что лучшего времени не будет, я побежала обратно в ванную. Это был самый быстрый душ в моей жизни. Я только и успела, что намылиться, да ополоснуться, когда мне показалось, будто бы кто-то идет. Я бесилась и пыхтела, вытираясь полотенцем и бубня себе под нос ругательства. И только моя нога ступила на мягкий коврик, как дверь со сломанным замком распахнулась, и на пороге появился Роман.

О, сейчас у него не было его фирменной кислой мины. Этот клоун улыбался, как будто ему только что вручили премию «Пакостник года». В то время как я сгорала от стыда, вцепившись в полотенце мертвой хваткой. И конечно, я взяла новое, а не стала использовать то, которым он вытирался вчера. Не хватало еще подцепить чего-то.

— Доброе утро, — произнес Рома, как вообще ни в чем не бывало. — Ты всегда такая хмурая по утрам?

«Ты всегда такой придурок по жизни?» — тут же возник вопрос. Я бы его озвучила, но поклялась себе, что не пророню ни слова. Этот человек очень скоро поймет, что его для меня просто не существует. А как ему меня задеть, если его нет?! Потому проигнорировав вопрос, я просто забрала с тумбы свои вещи и вернулась в комнату.

Я четко распланировала свой месяц, и знала чем себя занять до конца весны. Так вот, для Ромы не было ни одной свободной минуты.