Обреченные и проклятые

Альбина Нури, 2018

Жизнь Марьяны рухнула в пропасть вместе с любимой сестрой Жанной и маленькой племянницей Дашей, которые погибли во время отпуска на Черном море: сорвались с обрыва, разбились о камни. Муж Жанны по непонятной причине отдалился от семьи жены, и это причиняло родителям Марьяны дополнительные страдания. Девушка хотела понять, что стоит за внезапным отчуждением, и Илья рассказал, что Жанна сама спрыгнула со скалы вместе с дочерью. Выясняя, что заставило сестру решиться на дикий поступок, Марьяна оказалась вовлеченной в события, не поддающиеся логическому объяснению. А вскоре она узнала, что сестра и племянница – далеко не единственные, кто погиб так необъяснимо и жутко. Более того, подобное происходит каждые три года, и все смерти как-то связаны между собой. Книга также издавалась под названием «Обреченные на страх».

Глава шестая

Меня хватило на десять дней. Прежде, с августа, жизнь казалась горькой, несправедливой, тоскливой — можно продолжить синонимический ряд. Теперь же она превратилась в ад кромешный.

Я давала маме лекарства, которые прописал доктор, но он и сам говорил, что сильные препараты можно использовать лишь в условиях стационара. Те, что он рекомендовал, нужны были больше для моего успокоения, чтобы я могла считать, будто делаю все необходимое. Реальной же пользы матери они не приносили. Она послушно пила отвары, думая, что это чай, и глотала пилюли, которые я растворяла в супе, но результат оставался нулевым.

Распад ее личности был настолько стремительным, что мне временами думалось, будто она притворяется. Такого просто не могло быть. От нее прежней оставалось все меньше и меньше.

Мама путала имена, лица и события. Экранные и книжные персонажи оказывались ее близкими знакомыми, меня же она признавать за свою дочь не желала. Иногда вспоминала о том, что у нее были муж, дочь, внучка, а теперь вот их нет рядом, но события перепутались в ее голове, и она не столько скорбела о близких, сколько злилась, что они ее бросили. Убеждать маму в чем-то было бессмысленно, оставалось лишь слушать ее проклятья в их адрес. Я и не думала, что она знает такие слова.

Характер у нее сделался склочный и подозрительный. Мама часто кричала и плакала, была уверена, что все желают ей зла, хотят ее ограбить или убить. Однажды придя с работы, я обнаружила ее в стенном шкафу. Вся вещи оттуда были выброшены, а сама она сидела, скорчившись, на полу и я кое-как сумела уговорить ее выйти оттуда.

— Только тут они меня не найдут, — плакала она. — Ходят, ищут…

Правда, уже на следующий день она просила меня вовсе заколотить шкаф досками, потому что оттуда постоянно выходят какие-то люди и кричат на нее, отбирают еду.

Я слышала, что люди с поврежденным рассудком много едят, но не думала, что настолько. Прежде в высшей степени аккуратная, мама теперь ела неопрятно и жадно. Куски пищи валились изо рта, не успев дожевать один кусок, она хватала второй. Она ела — и забывала об этом. Уже через полчаса заявляла, что голодна, что я специально морю ее голодом, прячу от нее пищу.

Конец ознакомительного фрагмента.