Последняя среда

Алла Шарапова, 2012

Сборник стихотворений «Последняя среда» – одна из составляющих литературного проекта, инициаторами которого стали клуб «Последняя среда», оргкомитет премии «Живая литература», издательство «Э.РА» и литературный сайт Гуманитарного фонда «Подводная лодка».

Сергей Долгов

* * *

Мне так легко начать

В классическом размере,

Зачем еще молчать

И повторять потери

Очередного дня,

Ни слова не храня?

Я начинаю снова,

За словом ставлю слово,

Ну, разом, словеса,

Тяните в небеса!

Но что-то не хотят,

Подбросил — не летят.

И только две строки,

Мешавшиеся прежде,

Не подают руки,

Но подают надежды.

* * *

Как долго копятся стихи,

Готовя голос к песне,

Они становятся легки

Почти уже на пенсии.

А там, как будто ни о чем,

Разбитые параличом,

И мудрость оказалась

Беспомощной, как старость.

* * *

Я уезжаю надолго

И по старинному чувству,

По ощущению долга

Я возвращаю искусству

Может, и вправду не густо,

Может быть, самую малость

Вечно того же искусства,

Чтобы оно не кончалось.

Я уезжаю надолго,

Не ожидаю восторга,

Просто, на память строка

Родине издалека.

Не получилось умней —

Хочется жить изначальней,

Перед рассветом — светлей,

Перед закатом — печальней.

За пеленою туманов,

За чередою обманов,

За облаками — река

Пересекает века.

Может быть, там не найду,

Дважды, совсем выпадая,

Злых унижений в аду

И богадельного рая.

* * *

Майе Карапетян

Держу в горсти, в ладошке

Сырой земли немножко,

Доверчиво растет

Ромашка и цветет

В руке, вот этой, верьте:

Нет абсолютной смерти.

Последняя среда

Пустогарову. Ромму. Ракитской

Слегка стихотворение

На сквозняке знобит:

Чужое измерение

В любой строке сквозит,

И как бы ни был занят,

Забит земной эфир,

Он постоянно нанят

В потусторонний мир.

Не спутник, не мобильный,

Не замогильный мир,

А путник и старинный,

Как у Платона, пир.

И круговая чаша

Пошла от губ к губам,

Как благодарность наша

Языческим богам.

* * *

Недолго и неспешно

И, слава Богу, грешно

Проходит жизнь страны,

В которой мы равны.

Не олигархи, крыши,

Разборки: чья, бля, выше,

Другая правит страсть:

Власть, чтобы честно красть.

Контрольный выстрел, и тогда

Невыспавшаяся звезда

Над ледяною веткой

Становится соседкой.

Неравенство умерших — вздор,

Отставить этот разговор.

Я не служил, и нет привычки

Делить на звезды и на лычки.

* * *

В январе звезды разного цвета,

Всех других удивительней эта,

Зеленеет звезда, и не страшно,

Даже если всегда безучастно,

Безучастно, почти без труда,

Ясно-ясно сияет звезда.

Пожелай мне, страна, доброй ночи,

Если прежде братва не замочит.

* * *

маме

Когда вовсю октябрь

Теряет чувство меры,

Мне протянули ямб,

Как яблоко от Евы.

И начал ворожить

И дорожить словами,

И стал иначе жить,

Сверяясь с небесами.

Стремясь, чтоб строчка под рукой

Плыла, как ива над рекой,

А если — ночка с месяцем,

Такая строчка светится.

И каждое словечко,

Как будто Богу свечка.

И рифма: мой трофей,

Отобранный у фей.

И то, что обожал

Единственно не зря,

Бесплатно, как пожар —

Вечерняя заря.

И неба синева

Вошла в стихотворение,

Даруя не слова,

Не славу — удивление.

* * *

Проклятье — не любить,

Как не писать стихи.

Я не сумею жить

Без этих двух стихий.

Когда бы вдруг смогли

Совпасть две лучших страсти,

Как в Вифлеем бы шли,

С дарами, видеть: счастье.

* * *

Мне хорошо на удивление,

Хотя всего, что есть у ночки:

Бесцеремонное храпение,

Сопровождающее строчки.

Ты нагло, безмятежно спишь.

Мне нравится… на самом деле.

Не потому, что ты храпишь,

А что храпишь в моей постели.

* * *

Не всякая рифма — в строку,

Не всякая жизнь дорога,

Не всякую мысль берегу —

Приблудная, издалека.

Такую нельзя любить,

С такой можно только пить,

Которая хуже отравы,

Которая вам — для расправы.