Весенние ласточки, или Эхо о солдате

Алла Плотникова, 2022

Эхо войны… Для тех, кто помнит, чтит подвиг народа, оно не утихнет никогда. Оно не утихнет, пока не будет найден последний, пропавший без вести солдат. Оно не утихнет, пока живы потомки, хранящие в своём сердце память и чувствующие своим долгом вернуть домой последнего неизвестного солдата. Таковы главные героини повести, юные школьницы, которые, как и все подростки в их возрасте, взрослеют, переживают первую любовь, первое разочарование, ищут свой жизненный путь, но при этом ни на минуту не забывают о своей благородной цели – увековечить подвиг простого солдата. Именно они, простые деревенские девчонки, делом доказали цену великих слов – «Никто не забыт, ничто не забыто»…

Глава 1. Весть летела как птица

— Катя, послушай, какое стихотворение я нашла, — Маринка держала в руках небольшой вишнёвый поэтический томик, но по весу ощутимо тяжёлый:

«Весть летела быстрее птицы,

Быстрее ветра,

Быстрее молнии в небе,

Ворковала от счастья в эфире,

Но пришла слишком поздно.

Для тех, кто пал, — всегда слишком поздно.

А если бы пришла лишь на полчаса раньше,

Он был бы жив…»

Маринка дочитала с выражением.

И детская библиотека, занимающая первый этаж двухэтажного здания — Дома культуры «Металлургов», погрузилась в задумчивость. Девочки, сидя за окрашенной синей краской партой с откидывающейся столешницей, молчали, а аккуратные стеллажи, тесно набитые книгами, придавали их молчанию особенное, торжественно-таинственное звучание; такое же царило в первом, времён Владимира Мономаха, женском монастырском училище, где девочки из зажиточного населения обучались грамоте, чтению и пению.

В этой благоговейной, монастырской тишине даже запахи стали чётче, громче, правдивее. В чистой и светлой библиотеке пахло хлоркой, свежей краской, книжной пылью, чернилами — все вместе эти запахи чудесным образом сливались в один, сладкий и немного горький аромат ладана.

За окном неторопливо распевался февраль и позёмка, плывя над землёй, словно танцующая «Берёзку», плавно и синхронно с певучей метелью начинала свой кружевной хоровод. И в этот торжественный миг тишины даже библиотекарша, Роза Алексеевна, стоявшая у подоконника спиной к девочкам и наблюдавшая, казалось, перевоплотилась. И теперь своей статью и доброй величественностью воплощала образ преподобной Анны Всеволодовны. Но только сейчас, когда драгоценные камни великих Рюриков и Романовых безвозвратно померкли, а их потомки никому не нужным бисером рассыпаны кто где, спустя тысячу лет после основания первого училища для девочек, под ярко-красным солнцем Советского государства она может обучать наукам и искусству не только знатных девочек, но и всех, в ком живёт жажда познания.

Осознаёт ли эта женщина, любующаяся чарующим танцем природы, свою колоссальную роль учителя, наставника, просветителя? Или так же, как и девочки за её спиной, руководствуется лишь порывами души?

Катя нарушила задумчивое молчание:

— Чьи это стихи?

— Хорватского поэта Григора Витеза. Как он правильно написал: «Следовало эту весть послать гораздо раньше — прежде чем мёртвые стали падать».

Впечатление от только что прочитанного стихотворения не покидало девочек, и они снова замолчали, но их души пели в унисон с душой хорватского поэта.

Марина думала о том, что они слишком поздно родились и не успели поговорить с непосредственными участниками военных действий, о том, что люди, которые сражались с фашистами, умерли раньше срока, так и не дождавшись её с Катькой, так и не успев рассказать…

А документы давно затерялись в бесконечных сундуках пыльных архивов…

А её подруга, сидящая рядом за недавно выкрашенной партой, вспоминала, как меньше года назад, словно быстрокрылая ласточка, приносящая на крыльях весну, Маринка, взволнованная, с румяными от бега щёчками, немного запыхавшаяся, так вовремя принесла свою торжественную весть в праздничный день девятого мая.

В тот день Катя приболела и родители не взяли её на парад, и она наблюдала, как по ещё невзрачным, свободным от зелени улицам, люди возвращались с митинга. Мужчины в праздничных, украшенных красными лентами костюмах, с флажками в руках. Под руку с ними шли в красивых ярко-цветастых платьях под плащами женщины, а позади ветераны шагали: кто в военной форме, кто в строгих костюмах, но все с блистающими, как само солнце, орденами и медалями, осанистые, излучающие силу и гордость. И даже те, кому для движения нужны были костыли, казалось, зазвучи призывный голос Левитана, снова, не колеблясь ни секунды, уйдут на фронт, чтобы в который раз защитить от фашистов своих женщин и детей, свою родину, чтобы снова победить ад. И не важно, в каком виде и с какой силой придут дьявольские псы.

Дети же, уверенные в том, что, пока их деды живы, никакое зло не страшно: ощущая за спинами их мощь, смеясь и заигрывая друг с другом, словно бы норовя убежать от родительской опеки, играли в салочки во главе шествия.

День был ярко-солнечный, на деревьях набухали почки, и кое-где уже проклёвывались зелёные листики, а Катя продолжала из окна своего деревянного бревенчатого дома наблюдать, как участники парада растворялись во дворах и переулках…

И слёзы от смешения множества чувств уже пощипывали нижние веки…

Как вдруг запыхавшаяся Маринка вбежала в просторную комнату зала, который из-за малого количества мебели вовсе казался огромным. Недавно покрашенный чистый пол поблёскивал на солнце и отбрасывал от своей глянцевой поверхности на стоящий в углу телевизор солнечные зайчики. Телевизор укрывала белая, ручной работы, кружевная салфетка, а в качестве подставки использовалась коричневая лакированная тумбочка; напротив, прижавшись к стене, располагался диван, идеально заправленный бордовым покрывалом с затейливым орнаментом из белых цветов и ромбов. У окна, с ногами забравшись на стул, который она принесла из кухни, сидела уже почти плачущая Катя.

Маринка в радостном приветствии нежно обняла подругу. Её синие глаза блестели азартно, из-под берета выбились русые пряди, а в руках был какой-то помятый, светло-жёлтого цвета, бумажный листок.

— Катя, я тебе такую прекрасную весть принесла, — торжественно выпалила Марина.

Но вслед за этими словами в зал зашли тоже только вернувшиеся с парада шумные сёстры Кати, Мила и Лана, поэтому Катя с Мариной уединились в чуланчик.

— Катя, смотри, — Марина протянула помятый листок, который оказался вырезкой из газеты. Чуланчик был маленький и тёмный, но подругам в нём было тепло и уютно, а запахи мёда, смолы и полыни будоражили воображение, и подругам нередко казалось, что за дверью не просторный дом, а первозданный лес, полный тайн и чудес. Девочки сидели рядом на укрытых овечьим тулупом бочонках, из которых и исходил тот сладко-светлый медовый аромат.

— Давай кого-нибудь разыскивать? — зашептала Марина.

Поднеся листок к полосе света, падающего в щель входной двери, Катя прочитала:

«К тридцатилетию Победы объявляется поисково-разыскная работа. В 1972 году газета «Пионерская правда» и Центральная детская экскурсионно-туристическая станция Министерства просвещения СССР объявили положение о Всесоюзной туристско-краеведческой экспедиции пионеров и школьников «Моя Родина — СССР».

Цели и задачи туристской экспедиции. Туристская экспедиция советской молодежи «Моя Родина — СССР» проводится в каждой области, крае, республике и является постоянным туристско-экскурсионным мероприятием».

Марина вмешалась в чтение:

— Катя, ты прочитай то, что я отчеркнула. Нам посоветовал это Василий Павлович, чтобы мы выбрали направление работы.

Услышав о том, кто выступил в роли советчика, Катя удивилась и даже насторожилась, но послушно прочитала то, что отчёркнуто красным цветом: «В Российской Федерации наряду с областными и краевыми маршрутами и экскурсионными объектами определяются зональные маршруты и объекты Волго-Вятской территориальной зоны. Участникам экспедиции предлагаются следующие Всесоюзные тематические маршруты:"Памятные ленинские места" — маршрут знакомит с местами, связанными с жизнью и деятельностью В. И. Ленина в СССР…»

— Катя, маршрутов восемь, а мы возьмём один:"Никто не забыт, ничто не забыто" — по местам, связанным с героическим прошлым нашей Родины, историей Гражданской и Великой Отечественной войн.

— Кого разыскивать? — дочитав, откликнулась Катя, и в её карих глазах проглядывали и восторг, и любопытство, и обожание подругой…

— У моей тёти Клаши был муж, который пропал без вести в годы войны… Давай его разыскивать, — Марина торжествующе взглянула на подругу. Катя же недоумевала: «Но он же без вести пропал…»

— Мы установим, где он погиб и как это произошло. Согласна?

— Теперь понятно, — и Катя открыто улыбнулась.

С момента этого разговора прошёл почти год, но Катя помнила всё так, как будто только вчера шепталась с Мариной в тёплом чулане, пропитанном запахами мёда, смолы и полыни.