Замок на границе миров

Алла Мелентьева, 2023

Когда исчезла защитная магия на границе потусторонней и в то же время опасно близкой страны Инар, в Долину приграничья хлынули враждебные орды, стремясь разрушить людские поселения и разбудить древнюю тварь, спящую глубоко под землей, дабы в мире навеки воцарился хаос. Последней преградой на их пути становится Замок Семи Печатей – цитадель, запечатанная магией. Единственными защитниками Замка оказываются четыре юных героя, давших клятву во что бы то ни стало остановить нашествие. Смогут ли два мечника, один лучник и один неопытный маг удержать многотысячные кровожадные полчища от прорыва в Долину до прибытия передовых королевских отрядов?1-я книга из серии "Хроники Приграничных земель".

Глава 6. Моргана

У дверей большого, богато убранного зала группа слуг с любопытством и испугом глазела издали на пожилую служанку, разговаривающую с огромным золоченым зеркалом на стене.

— Госпожа, прошу вас, вернитесь в наш мир… Вы ведь знаете, как ваш батюшка сердится, когда вы так себя ведете… — уговаривала зеркало служанка.

В глубине зеркала отражалась похожая на русалку девочка, которой было на вид лет пятнадцать-шестнадцать. Это была Моргана, дочь короля, получеловек, полуфея. Со стороны было видно, что она находится только в зеркале — нигде в других местах не было никакого намека на ее присутствие. Фигурка принцессы-полуфеи, слегка покачиваясь, парила в воздухе зазеркалья; пышный шлейф ее белого парадного платья плавно вился в потоках магической энергии, словно хвост русалки, плывущей в водной стихии. Моргана, казалось, была недовольна, что слуги обнаружили ее до того, как она успела скрыться в одной из зазеркальных комнат, и раздумывала теперь, сто́ит ли выходить к ним из зеркала.

В зал поспешно вбежала леди Алиена, строгая дама средних лет, наставница Морганы и принца Гвина. Пожилая служанка поскорее уступила ей место у зеркала и присоединилась к другим слугам. Леди Алиена грозно постучала по стеклу, ее аскетически худое лицо выразило высшую степень возмущения.

— Принцесса, немедленно покиньте зеркало! Вас ждут на королевской аудиенции! Как можно так себя вести наследнице престола! Какой позор!

Моргана в зеркале не шелохнулась. Она продолжала молча и невозмутимо висеть в воздухе, постепенно уносимая энергией зеркала в дальние части зазеркального зала.

— В прошлый раз она просидела в зеркале три дня, бедное дитя! — жалостливо пискнул кто-то из служанок.

— Эта маленькая фея не привыкла к жизни среди грубых людей! Бедная деточка! Она скучает по своей маме-волшебнице! — воскликнула, по-дурацки всхлипывая и сморкаясь в рукав, давно выжившая из ума старая служительница Лития, которую держали в замке только из уважения к ее былым заслугам.

Леди Алиена гневно повернулась к слугам — ее взгляд выражал такую ярость, что все они разом отшатнулись — и крикнула:

— Вы все, выйдите, живо! Убирайтесь! Я собираюсь говорить с принцессой наедине!

Встряхнувшись от ее окрика, слуги тут же покинули покои испуганной вереницей, которую замыкала то и дело взрыдывающая Лития. Леди Алиена была не из тех, чьи приказы можно было игнорировать. Она была достойной дочерью одного из самых воинственных кланов Долины и считалась в Замке старшей из придворных дам.

Леди Алиена застучала в зеркало с удвоенной силой.

— Принцесса Моргана, мне все равно, что в вас половина русалочьей крови, и вы будущая правительница Приграничья. Король вверил вас моим попечениям, и я, будьте покойны, сделаю всё, чтобы сдать вас ему обратно на руки приличным человеком. Я дорожу своей репутацией, и добьюсь, чтобы в человеческом мире вы вели себя по-человечески!

Его свирепый тон подействовал. Моргана нехотя приблизилась, вернее, подплыла, медленно паря в пространстве, к границе зеркала. Казалось, будто нею и ее наставницей не было никакого препятствия.

— Леди Алиена, аудиенция ничего не потеряет, если пройдет без меня. Я устала от толп дураков, которые говорят глупости, надеясь понравиться, — голос полуфеи звучал из-за стекла спокойно и мелодично, но немного глухо.

— Принцесса Моргана, вы наследная принцесса! Вы не принадлежите только себе. У вас есть обязанности перед королевством! — сурово произнесла леди Алиена, не собираясь уступать Моргане в выдержке и хладнокровии.

Моргана помолчала, вздохнула и медленно вышла из зеркала. Стеклянная грань всколыхнулась и раздвинулась, будто это была вода. В человеческом мире облик принцессы несколько изменился: струящиеся серебристые волосы стали темно-каштановыми, глаза цвета ртути — светло-карими, черты лица смягчились, хотя взгляд так и не утратил пугающей отрешенности.

— Что вы там делали? — возмущенно спросила леди Алиена. — За последний месяц вы уже пять раз уходили в зеркала, хотя ваш отец строго запретил вам это! Что вас туда так тянет? Разве прилично для принцессы уединяться в потустороннем мире, незаметно подглядывая оттуда за своими подданными, словно какое-то зловредное привидение? Вы хотите, чтобы по Приграничью поползли слухи, что наследница престола наводит порчу на людей через их отражения?

— Я уже говорила вам, что искала кольцо, которое там случайно обронила, — невозмутимо ответила Моргана. — Это подарок матери, который мне очень дорог. Я ни за кем не подглядывала и не собиралась никому причинять вреда.

Леди Алиена вздохнула. Она не сомневалась, что принцесса лжет, но вытянуть из Морганы истинную причину ее повторяющегося бегства в зеркала было совершенно невозможно. Алиене оставалось лишь надеяться, что девочка не занимается там экспериментами над отраженными фигурами людей, что было запретным видом магии.

— До аудиенции почти не осталось времени, поторопитесь, вам нужно еще уложить волосы и подготовить приветственное слово для гостей, — сказав это, наставница сделала принцессе знак — в этом жесте странно сочетались почтение и приказ — следовать к выходу. Моргана с бесстрастным видом двинулась к дверям.

«Не связаны ли ее уходы в зеркала с летаргией Мерлина?» — думала леди Алиена, идя за принцессой и окидывая придирчивым взглядом ее платье — не измялось ли оно во время путешествия в зазеркалье, — «Она стала чаще сбегать туда с тех пор, как лишилась его присмотра. Что ей там нужно? Беда мне с этой девочкой! Хорошо, хоть принцу Гвину скоро исполнится пятнадцать, и он перейдет в подчинение гвардейского корпуса — одной заботой меньше! С ними обоими сразу мне становится трудно управляться!»

В желчном описании, которое принц Гвин дал королевской наследнице, было много правды. Нелюдимость и скрытность принцессы переходили всякие грани понимания. С тех пор, как Моргана появилась в замке своего отца, у нее никогда не было подружек. Юные придворные девицы ни разу не могли угодить ей: о чем бы они не заводили с ней беседу, как бы ни пытались вовлечь в игры, Моргана никогда не изъявляла желания поддерживать общение, а чаще вообще игнорировала всех, кто к ней обращался, всем своим видом выражая недовольство, что ее одиночество нарушают. Чуткая, как все феи, она быстро находила слабые места окружающих, и часто прицельно била по ним; нескольких тихих вскользь сказанных слов принцессы было достаточно, чтобы ввергнуть в слезы служанку или придворную даму. Слушалась она только своего отца, Мерлина и леди Алиену — последней пришлось проявить незаурядное упорство, чтобы добиться от принцессы повиновения. При дворе даже устраивали пари на то, что наставница сдастся, но этого не случилось. «Феям дано больше свободы в действиях, чем людям, но зато их настроения изменчивы, а люди более упорны в своих поступках, — это значит, что при известной настойчивости я рано или поздно заставлю принцессу с собой считаться», — упрямо говаривала леди Алиена после каждой неудачной попытки приручить маленькую дикую инарку, и, в конце концов, победила. Поняв, что леди Алиена не отстанет от нее, пока не заставит сделать по-своему, Моргана со временем неохотно признала ее авторитет. Усилия наставницы были не напрасны: к шестнадцати годам принцесса вполне могла считаться человеком, по крайней мере, в глазах тех, кто видел ее издалека, например, из толпы подданных, пришедших на аудиенцию первого дня полнолуния, а бо́льшего от нее пока и не требовалось.

При скверном характере Моргана обладала необычно тонкой внешней красотой. Эта угрюмая девочка разбивала сердца молодых рыцарей, не прилагая к тому совершенно никаких усилий. От ее присутствия у юношей захватывало дух; если ей случалось бросить взгляд на кого-то из них, они наперебой хвастались об этом друг другу, надолго теряли покой и вздыхали о принцессе бессонными ночами. В карих глазах Морганы, прикрытых выразительной дугой век и длинными ресницами, словно бы хранилась вся мудрость мироздания, и всякий, кто смотрел в эти лучистые очи, оказывался под впечатлением, что их обладательница видит его насквозь, разделяя с ним все тайны, все сокровенные мысли и чаяния его души. Однако это был лишь бесполезно волнующий душу самообман: этот пронзительно мудрый взгляд вовсе не отражал человеческую индивидуальность принцессы, а был общеродовой чертой фей, в чьих сердцах и вправду издревле хранилось тайное знание о мире, но вот только делиться этим знанием никто из них не собирался, да и не смог бы даже при желании, ибо природа феи и природа человека разнятся между собой. По неудачному опыту многих было известно, что как бы не старались влюбленные юнцы заслужить расположение принцессы, она была равнодушна к их чувствам, а то и зло смеялась над ними. Те несчастные, которых угораздило влюбиться в Моргану, вынуждены были скрывать это из-за страха перед ее насмешками и злобными выходками. Лишь один смельчак не оставлял отчаянных попыток добиться ее внимания — но об этом речь зайдет позднее.

Сколько бы трубадуры в Приграничье и за его пределами ни рассказывали трогательных историй о том, как прекрасные феи помогали людям в беде или даже вступали в брак со смертными, феи всегда оставались непредсказуемым и жестоким народом, и королевская дочь получила от матери полный набор качеств, которые часто делали ее общество невыносимым. Чуждаясь людей, Моргана предпочитала проводить досуг в обществе красного дракона Фафнира, приведенного ею из Инар, и задумчиво бродила ночами по крепостным стенам, вызывая у часовых, случайно увидевших ее издали — и никогда вблизи, поскольку благодаря обостренным чувствам полуфея всегда успевала вовремя уклониться от нежелательной встречи — трепет и невольное восхищение ее призрачной красотой.

Моргана немного знала магию. Некоторым видам колдовства ее обучили в Инар в раннем детстве; кроме того, отдельные способы управления водой были даны ей от рождения, как представительнице рода водных фей. Но в целом, Моргана была слабым магом, и, судя по всему, постепенно забывала даже те несложные магические трюки, которыми она поначалу отпугивала придворных, излишне назойливо навязывающихся ей в компанию. С каждым днем по мере взросления ее магическая энергия угасала, она становилась более «земной», и это обстоятельство вполне устраивало ее отца и всех придворных, но сильно расстраивала саму Моргану, хотя она старалась ничем не выдавать своего сожаления.

«Королевство нуждается в правителе, который будет разделять со своими подданными тяготы человеческой жизни, а не рваться куда-то в потусторонние дали», заявил король, и запретил дочери учиться магии. Для магии нам хватит одного Мерлина, добавил он. Моргана не разделяла этого мнения. Она тайком читала книги с магическими формулами в королевской библиотеке, а иногда Мерлин, если ему случалось бывать в особо хорошем настроении, как бы в виде исключения подсказывал ей некоторые заклинания. У обычно безучастной Морганы загорались глаза, когда ей выпадала возможность поучиться чему-то у великого мага. Мерлин, впрочем, внимательно следил, чтобы девочка не получила слишком много знаний, и часто стирал из памяти полуфеи всё, чему он обучил ее, сразу же после того, как урок магии заканчивался. Придворные шептались между собой, что именно эта его жестокая привычка лишать того, что перед этим дал, впоследствии заставила мстительную принцессу подсыпать в еду Мерлину сонного зелья.