Архикватор – королевский палач

Алисия Чарская, 2018

Когда попаданка без роялей попадает в магическую академию и влюбляется в Палача – жди беды! А беда не приходит одна, её сопровождает Королева. Неужели девушке без магии придется противостоять двум серьезным противникам?

Глава третья

Декана оказалось нелегко смутить:

— Ты девственна, если я правильно понимаю принцип работы кокона.

— Серьезно? — Я расстроилась, потому что память о первом сексе была болезненной.

— Если ты закончила трапезу, то расскажу тебе, зачем на столе вся эта посуда. Едим мы палочками, из пиал — пьем, соус макают хлебом только низшие сословия…

При этих словах я покраснела, потому что с трудом сдержалась и чуть не вылизала тарелку.

–…Мы соус отливаем в плошку и из нее отпиваем.

— А суп как есть?

— Сначала палочками съедаешь отваренные мясо и овощи, потом отливаешь бульон в плошку и пьешь из нее.

— Как есть салат? — спросила я, представляя, что буду ковырять палочками"селедку под шубой"или оливье.

— Вот так, — ответил он, подцепляя пальцами зеленую веточку с тарелки и отправляя в рот.

— Ясно.

— Здесь мы закончили. Время трапезы написано над стойкой.

* * *

Мы вошли в обитель. По дороге декан объяснил, что в левом крыле живут студенты, а в правом — студентки и преподаватели.

— Я переселил тебя на первый этаж. Он предназначен для преподавателей, но мне пошли на встречу. Комната будет чуть больше и удобнее, думаю, тебе понравится.

— Где мне взять одежду?

— Завтра к тебе придет портниха, снимет мерки и подготовит необходимый гардероб.

Я благодарно улыбнулась и вошла за ним в новую комнату.

В отличие от закутка на четвертом этаже, здесь были апартаменты: гостиная комната с письменным столом у окна, спальня с окном выходящим на лужайку перед Академией, ванная комната с отгороженным биде.

— Очень красиво, — восхитилась я и повернулась к нему, ожидая, что он покинет меня. Но декан удивил: прошел к диванчику у стены и сел, кивнув на кресло напротив.

Усевшись в кресло, я целиком сосредоточилась на странной конструкции из металлических прутьев на круглом подносе возвышающейся посередине чайного столика.

— Думаю самое время рассказать о себе, — напомнил декан о своем присутствии.

— О, конечно, — закивала я. — Мне интересно кто вы, из какого рода и чем занимаетесь.

Он кашлянул, качнул головой:

— Мы будем говорить не обо мне, а о тебе, — мягко поправили меня.

— Что вы хотите узнать? — смутилась я и затеребила шнуровку на жилете.

— Давай поговорим о смерти. Ты приняла её?

И тут меня перевернуло. Моментально нахлынуло то отчаяние, которое не отпускало с момента перемещения сюда, горе от потери родителей, страх за себя и неопределенность своего существования. Я дёрнулась и поддалась вперед к человеку, сидящему напротив. Декан Вейд оставался на месте и не двигался, при том что я знала кто он — не узнавала. Передо мной сидел зрелый мужчина, с седеющими висками, с глубокими складками вокруг рта, неулыбчивый, жесткий, не знающий мягкости и учтивости, презирающий слабость и чувствительность, не теряющий контроля и самообладания.

Уголки губ задрожали, глаза защипало от слёз и я подавила первый всхлип. Декан протянул ко мне руку, но я отпрянула, вжавшись в кресло.

Что за морок? Рыдания разрывали меня изнутри. Как я могла забыть, что мне нужно попасть домой, к маме!

— Так не пойдет, — пробормотал мужчина, приблизился ко мне и снова ткнул пальцем в лоб.

* * *

— Динь, тебе нужно рассказать всё, это поможет жить дальше, иначе ты не поправишься, тебе нужно желание жить, — это первое, что я услышала очнувшись.

"Только не тебе исповедоваться", — зло подумала я, не до конца понимая, почему как привязанная весь день ходила за ним и заглядывала в глаза.

— Мне надо в туалет, — сказала я и поднялась с кровати, встретившись с ним взглядом.

Вейд, прекрасный и притягательный, сидел на маленькой скамейке у широкой постели. На нем была та же одежда, и я заметила, что у замечательного пояса необычная пряжка — объемная голова ящера с крыльями летучей мыши.

Я прошла мимо него в маленькую комнату с ванной и биде. Сделав дела, поняла, что ни смыва, ни крана над умывальным столиком не предусмотрено. Заглянув в ванную — обнаружила, что и там крана нет.

— Господин В… декан? — неуверенно позвала я. — Не могли бы вы мне подсказать, откуда льется вода?

Он приоткрыл дверь, и я отпрыгнула, потому что не ожидала вторжения.

— Начальная магия — наполнение водой. — Он пощелкал пальцами и тазик для умывания, ведро возле биде и ванная наполнились водой.

— Оставьте меня еще на минутку, — попросила я и, когда он вышел, погрузилась лицом в таз.

Холодная вода заливалась в уши, в нос и смывала с щек слезы. Я умылась и не нашла полотенца. Сполоснула биде, проверила воду в ванной — холодная.

— Господин декан, а заклинание наполнения горячей водой существует?

— Нет, есть — нагревание.

— А где полотенце? — помахала я мокрыми руками выходя из ванной.

Он перекрестил пальцы, что-то пробормотал и поток воздуха ненавязчиво осушил мое лицо и руки:

— Магия воздуха, начальный уровень. Теперь ты понимаешь, что немагам сложно выжить в нашем мире? Без начальной магии не будет огня, воды, крова и здоровья.

— Здоровья? Вы лечите болезни магией?

— Конечно, — подтвердил декан, — мы лечим все болезни, кроме…

— Рака?

— Н-нет, — смутился он, — мы не лечим раков. Магией нельзя исцелить психические расстройства, тут мы бессильны. Поэтому я прошу, помоги мне, поговори со мной, что тебя расстраивает.

В этот момент он взял мое запястье и заглянул в глаза. Я утонула в обожании к нему, таяла от прикосновений, купалась во взгляде и в очередной раз отметила, как он красив.

— Я люблю вас, — прошептала, и потянулась к его губам.

Вейд отпрянул, тряхнул головой, и пересел с дивана в кресло.

— Тебе нужно выговориться, — повторил он, скрещивая руки на груди и отгораживаясь от меня.

Затопила обида и чувство одиночества. Сглотнув комок в горле, я уставилась в окно, мне было легче думать и говорить, когда я не смотрела на него.

— Я не верю что умерла. Мне кажется, что это какой-то сон, и когда он закончится, я снова буду сама собой. Вернусь к маме и папе. С утра побегу в институт, учиться. Я даже рассматриваю такую версию, что очнусь в больнице. Пусть. Лишь бы выйти из этого состояния с нелепым миром, непонятной магией и… рабством.

Он достал не перебивал, внимательно слушая и задавая вопросы:

— Сны у террийцев бывают такими длинными и непрерывными, похожими на другую жизнь?

Я задумалась. Мне часто снились красочные сны с сюжетами, иногда были с продолжениями. Могу ли я после проведенных здесь суток поверить в реальность?

— Сны — очень непредсказуемая вещь. Вполне могу себе представить такой сон. К тому же пару раз вы меня вырубали…

— Я тебя не рубил, — поправил декан.

— Нет, не рубили — оглушали, выключали, лишали сознания, — я продолжала искать синонимы, пока он не кивнул, что уловил суть. — Но этот перерыв вполне может быть разрывом сна, может быть подтверждением нереальности.

— Тебе надо убедиться, что это не сон, что он не закончится?

Я кивнула, по большому счету мне хотелось определенности, а продолжение этого сна только оттягивало вердикт.

— Давай немного упорядочим факты, — предложил он. — Итак, по одной версии, ты спишь, видишь сон про иной магический мир, по другой — ты действительно умерла в своем мире, но смогла возродиться в новом. Если ты примешь решение умереть сейчас, то в первом случае ты очнешься на Терре, во втором — ты умрешь окончательно.

Снова кивнула.

— Но проблема в том, что на Терре ты тоже можешь не очнуться… Ты готова умереть?

Я отрицательно покачала головой и смотрела на него завороженная голосом.

— Тогда посмотрим на другие варианты: если ты не прервешь сон смертью, то в первом случае ты рано или поздно проснешься в своем мире, во втором — ты останешься жить здесь, ассимилируешься к новой жизни, к магии. И при таком выборе — ты ничем не рискуешь, ты все равно будешь жива и здорова. Так?

— Но все может затянуться, вдруг я в коме после аварии? Вдруг пройдут года, прежде чем сон закончится и я проснусь?

— Почему ты не хочешь попробовать жить по-новому? Тебя пугает другая жизнь или что-то неприемлемо твоим законам рода? — Я задумалась, а Вейд продолжал: — Ты получишь все необходимое для жизни на Лемурии, тебе дадут лучшее образование, что есть в нашем королевстве, у тебя будут подруги, поклонники и возможность выйти замуж. Впереди балы и соревнования, пиры и турниры. Ты действительно не хочешь попробовать эту жизнь на вкус, даже если она просто сон?

— Хочу. Хочу, если все будет так. Но есть же другая сторона медали? Я смогу выйти замуж, если стану рабыней?

— Нет, — его лицо застыло, но он был честен со мной. — Покровитель станет единственным мужчиной в твоей жизни.

— А если я влюблюсь — мужчина сможет стать моим покровителем?

Декан выдохнул, резко поднялся с кресла и отошел к окну:

— Ты можешь влюбиться и он может стать твоим покровителем, но я бы не советовал действовать так опрометчиво. Любовь пройдет, любовь могут предать, твой покровитель может полюбить другую, но ты останешься связанной с ним навсегда. Может ли любовь быть главной причиной в выборе покровителя? Подумай.

Мы молчали. За окном опускались сумерки и комната погружалась в полумрак. Я лежала на диване и размышляла над его словами.

Я очень боялась смерти — так мало прожила и так мало попробовала, не открыла жизнь со всеми ее возможностями и не почувствовала во всех ее проявлениях. Я не любила всерьез, до дрожи в пальцах, у меня не было любимой работы, и нелюбимой тоже. По большому счету меня гнетет только тоска по родителям, но ведь после института я бы все равно от них съехала. Я грущу по своим воспоминаниям, по тому к чему не смогу вернуться, не смогу пережить заново, но ведь воспоминания даже в моем мире останутся недосягаемыми: разве я смогу провести все лето у бабушки — нет, разве смогу снова поцеловать Растика за школьным гаражом — нет, смогу стать королевой выпускного — нет, обнять папу и разрыдаться над первым подаренным колечком — нет.

Еще меня пугали потерянные и не осуществленные планы: хотела спрыгнуть с парашюта, осенью съездить на “Октоберфест”, навалять Машке за подставу с Русланом, выпросить у него колечко с бриллиантом, завести котёнка и назвать его Black Star, еще хотела шикарную свадьбу и ребеночка. Но если я умру здесь и смерть станет окончательной там — неважно, реальный это мир или кома в больнице, я же могу не проснуться никогда, — тогда ничего из моих планов не воплотится в реальность.

Может, есть смысл не форсировать события и приглядеться к здешнему миру?

— Если всё пойдет по лучшему сценарию, то во мне проснется магия, я стану полноправным членом общества, смогу выйти замуж за родовитого мага и поступить на службу, так? — Декан кивнул, что я поняла по темному силуэту на фоне окна. — Но в плохом сценарии, я стану чьей-то рабыней на всю жизнь и у меня не будет ни свадьбы, ни детей…

— Дети у тебя могут быть, — вставил декан.

— Без свадьбы? — не поняла я.

Он кивнул и отошел от окна ко мне. Его походка была как у крадущегося зверя, что несколько сбило с мысли, но суть я уловила:

— То есть, когда вы говорили, что в моей жизни будет только один мужчина, покровитель, вы говорили это про все аспекты взаимоотношений?

— Да.

— Я должна буду стать его… наложницей?

— Если он пожелает.

Я потрясенно смотрела на него снизу вверх.

— Тогда мне лучше проснуться до этого времени…

* * *

Вейд щелкнул пальцами и над моей головой в настенном светильнике зажегся свет. Глаза мужчины блеснули, обводя меня взглядом, отчего по ногам побежали мурашки. Я резко села и поправила сбившуюся рубашку.

— Мне интересно, почему судьба наложницы грозит исключительно террийцам, а недотрогами ходят ваши магички?

— Их можно трогать, — отозвался декан.

— Нет, не то, — я задумчиво щелкнула пальцами, подбирая синоним"недотрогам", а Вейд резко уклонился, схватил меня за руку, сдернул с дивана и зажал рот, прижав спиной к себе.

— Что ты делаешь? — зашипел он.

— Ммм…

— Никогда, слышишь, никогда не щелкай пальцами, не скрещивай их, не наставляй на других — для тебя это смертельно опасно. Поняла? — я кивнула, он разжал рот.

— А в ладоши хлопать можно? — язвительно спросила я, начиная потихоньку сходить с ума от его близости.

— На праздниках. В обычной жизни мы не хлопаем в ладоши.

— А флиртовать можно? — с придыханием вырвалось у меня.

Он тут же отстранился и чуть оттолкнул меня.

— Ты решила остаться с нами? Хочешь узнать этот мир лучше и получить ответы на свои вопросы?

— Однозначно, — хмыкнула я.

— Хорошо. Тогда сейчас спи. С утра начнется новая жизнь — в восемь трапеза, в десять у тебя визит портнихи, в час — трапеза, к трем придет обувщик. Вечером заселение студентов, думаю, тут ты сориентируешься.

— Ладно. Круто. Только я не хочу спать.

Он приблизился, ткнул пальцем в лоб и его распоряжение воплотилось — я вырубилась.