Мисс Динамо

Алиса Райс, 2022

Подруги открыто называют меня «Мисс Динамо» за утонченное мастерство отшивать всех парней в радиусе километра, ведь в этом мне нет равных. Но стоило мне переступить порог совершеннолетия, как на меня обрушились свидания вслепую с сыновьями подруг моей родительницы, ведь именно от нее зависит мое финансовое благосостояние. Что ж, ради этого я готова потерпеть пару часов в компании с очередным претендентом в мужья, но я даже представить себе не могла, что однажды моя идеально наточенная коса найдет на булыжник в виде более опытного и талантливого игрока.

Глава 6

Марк

Двадцать три. Ровно двадцать три человека ютились в небольшом полицейском участке посреди ночи и ждали своей очереди на то, чтобы их оформили. Пока пострадавший байкер давал на меня показания, ссылаясь на то, что я напал на него с кулаками без веской на то причины, Кристина испепеляла урода взглядом. Она уже готова была вот-вот сорваться с места и накидать тумаков этому идиоту, да только она так же, как и я, была пристегнута к лавке, на которой мы уже почти выспались.

— Если он еще хоть что-нибудь вякнет в наш адрес, я отсыплю ему поджопников.

— Непременно, — с улыбкой поддерживаю ее затею.

Она устало кладет голову на мое плечо, а я, утомленный дракой и монотонной работой вентилятора, тоже дал слабину и прикрыл глаза. Не знаю, сколько прошло времени, но, когда я проснулся в следующий раз, помимо меня с Кристиной остались всего трое человек, одним из которых был тот же байкер, который вынудил меня разукрасить его лицо.

Перед тем, как изъять наши телефоны, мне позволили сделать звонок своему другу-юристу. Тот пришел лишь глубокой ночью, когда вовсю действовал комендантский час, а в наших желудках уже пели песни киты.

— И как только ты мог ввязаться в такую заварушку? Неужели забыл, что отец тебя за такое отправит отрабатывать в Штаты? — отчитывает меня Глеб, пока я пытаюсь осторожно разбудить Кристину.

Как и всегда одетый с иголочки и с серьезным выражением лица, он смотрел на меня через линзы очков, словно родитель на нашкодившего ребенка.

— Ладно-ладно, не бузи. Иди уже, дальше я сам справлюсь.

— И так ты благодаришь того, кто внес за тебя залог? Серьезно?

Не знаю почему, но я не хочу, чтобы Кристина увиделась с Глебом, поэтому не тороплюсь ее будить. Лучше я спрячу пару козырей в рукавах.

— Давай я потом должным образом облобызаю тебя за спасение, а пока что дай мне денег на такси. Моя куртка пропала, а вместе с ней ключи от машины и квартиры.

— Можешь переночевать у меня, если хочешь, — предлагает друг, и его голос среди тишины показался мне громким.

— Будь потише, — шикаю на Глеба и забираю протянутые им купюры налички. — Иди уже, дальше я сам. И спасибо еще раз, с меня должок.

— И не забывай об этом, — он впервые за все время смотрит на спящую на моем плече Кристину, вздергивает вверх бровь и усмехается, словно застал меня врасплох. — Ладно, до скорого. Пошел разгребать то, во что ты ввязался.

Таков он, Глеб. Всегда приходит на помощь, краток в словах и до жути сух и безэмоционален. Порою мне кажется, что он родился таким и уже ничто его не изменит.

— Лучше б девушку себе нашел, а не мои проблемы разгребал.

Нам возвращают телефоны и пока Кристина просыпается, я вызываю такси.

На дворе кромешная ночь, а мы только возвращаемся домой после нашего первого «свидания». Я нарушил собственное обещание, данное родителям Кристины, что верну их дочь в целости и сохранности до полуночи. Да еще и загремели мы в участок только по моей вине. Удивительно, что нам еще никто не названивал. Как по мне, родители Кристины уже должны были дозвониться до ее кед, не говоря уже о телефоне.

Смотрю на свою псевдо-девушку и тяжело вздыхаю. Как только она появилась на горизонте, жизнь стала преподносить мне все больше проблем, провоцируя и проверяя на прочность.

— Нас уже отпустили? — сонно бормочет Кристина, потирая глаза кулаками, все так же упираясь подбородком о мое плечо.

— Да, мой друг помог. Вставай, такси уже нас ожидает. Не поторопишься — уеду сам.

Я, конечно же, лукавил, говоря это, но зато после моих слов Кристина резко встала на ноги и поплелась за мной хвостиком, изредка ударяясь о пороги то локтем, то лбом, словно слепой новорожденный котенок.

— Стоп, а почему ты заказал только одну машину, а не две? Разве нам не в разные стороны? Или решил переплатить за лишний крюк?

Мы оба ежимся от прохладного утреннего ветра и тут же просыпаемся. Свою куртку я предложить не могу, потому что сам не знаю, где мы ее посеяли.

— У меня нет ни машины, ни ключей от квартиры, потому что кое-кто посеял мою куртку, — выразительно смотрю на Кристину. — А телефон мой сел. Позвонить некому.

И я нисколько не вру. Когда я набирал Глеба, я молился всем Богам, чтобы он взял трубку, потому что на телефоне был лишь один процент заряда, который и так держался на честном слове. Я успел лишь вкратце рассказать, что нахожусь в полицейском участке и мне нужна помощь, после чего смартфон потух. Мне оставалось только надеяться на сообразительность друга и то, что он готов посреди глубокой ночи с ноги открыть дверь участка, чтобы спасти меня.

— Хочешь сказать, что собираешься ночевать у меня дома? — киваю, уверенный, что мне не откажут и первый сажусь на заднее сидение такси. — И как ты о свою губу еще не споткнулся?

— Если мои родители узнают, что я загремел в участок, то наш план точно провалится, поэтому прекрати капризничать и приюти меня всего лишь на ночь. Я высплюсь. Заряжу телефон и уеду. Соглашайся, ведь мы только еще больше скрепим наши «отношения» в глазах родителей. Ты об этом не подумала? Нам обоим это будет только на руку.

Добирались до дома родителей Кристины мы довольно долго и окольными путями — из-за разводки моста Александра Невского, таксист, скрипя зубами сменил маршрут, а там нас встретила небольшая пробка. Видимо, даже в августе дачники и ночью торопятся выбраться из городской суеты.

Хоть мой телефон уже давно сел, я был уверен, что после включения он разорвется входящими от родителей и друзей. Все же он редко когда выключался, и для окружающих это может показаться весьма странным. Что не могу сказать о Кристине. Она словно не беспокоилась, что ей может кто-то позвонить, хотя бы те же родители. Неужели они не переживали о том, что их дочь с малознакомым парнем, хоть и сыном друзей, но до самого утра бесследно пропала из радаров? Сколько бы раз я не глядел в телефон в ее руках, тот не сходил с ума из-за обеспокоенных звонков родителей.

— Приехали, — вырывает меня из бурного потока мыслей голос таксиста.

Кристина, клюя носом, кое как выбирается на улицу.

— Осторожно, не повреди мозги, — кладу ладонь на ее голову, чтобы она не ударилась ею о дверь машины — слепой котенок. — Если они у тебя, конечно, есть, — уже тише.

Она шарит в карманах маленькой сумочки, в которой, казалось, даже мой телефон не уместится, а на лице уверенность медленно перерастает в растерянность.

— Надеюсь, что ты не посеяла ключи, пока мы убегали.

— В отличии от тебя, я слежу за своими… — Кристина закрывает глаза, поднимает лицо к небу и тяжело вздыхает. — Черт, я и правда их потеряла.

— Будет сильно страшно если мы перелезем через окно и разбудим твоих родителей?

— Не в этой жизни! Не хочу, чтобы они подумали, будто я тебя притащила после свидания к себе домой — ты же не котенок и не щенок без мамки.

— Ты всегда так разговариваешь с противоположным полом?

— Да, если я хочу кого-то отшить, — даже в темноте вижу ее лучезарную, но язвительную улыбку, которая, я уверен на все сто процентов, предназначалась мне.

Вот и поговорили.

Время шло, но мы так и не смогли пробраться в дом без ключей. Все тайники, в которых Кристина надеялась найти запасной ключ, были пусты.

— Ладно, придется позвонить им на сотовый и попросить, чтобы открыли мне дверь.

Пока Кристина пыталась дозвониться до родителей, я ждал ее в беседке и думал, как же я до такого докатился. За один вечер я умудрился ввязаться в драку с теми, к кому никогда особо не имел претензий, потерять ключи от машины и квартиры, разрядить телефон и загреметь в полицейский участок, и всего этого можно было бы избежать, если бы я не привел с собой Кристину. Эта девушка словно магнит, одним своим присутствием притягивает неприятности, а мне, как ее «парню», приходится их разгребать. Интересно, так будет постоянно или только сегодня мне посчастливилось стать невинным заложником нелепых обстоятельств?

— Ну что за непруха?! — раздается громкое над моей головой, я оборачиваюсь, и вижу перед собой разъяренное лицо Кристины.

— Что случилось?

— Родители с Варей уехали в гости и остались там ночевать! А мне даже и словом не обмолвились! — чуть ли не кричала Кристина, пиная первый попавшийся куст с анютиными глазками. — Они даже Фунтика не покормили, изверги!

Чувствует мое нутро, что ночевать нам придется либо в этой беседке, либо в клумбе с хризантемами у самых ворот дома.

— И что же нам делать теперь?

Повисло тяжелое молчание, нарушаемое лишь карканьем вороны где-то вдалеке.

— Ты когда-нибудь читал Тома Сойера?

— Эм, да, в детстве… А что?

Я и правда читал эту книгу однажды, когда летом гостил у бабушки в деревне. У нее из всех благ цивилизации было только радио, которое очень быстро надоело, и я не нашел ничего лучше, кроме как добровольно прочесть первую попавшуюся книгу. Главный герой рассказа «Приключения Тома Сойера» — типичный эталон бродяги, жаждущего приключений на свою пятую точку и не только. Сидеть дома в четырех стенах для него — Ад, а вот слоняться по деревне вместе в друзьями ему было жизненно необходимо.

— Не знаю. Просто мама спросила, читала ли я его в детстве, — Кристина натыкается на мой вопросительный взгляд и снова выпускает свои когти наружу. — А я его не читала!

— И при чем же здесь повесть Марка Твена, когда мы не можем попасть в дом?

— Мне-то откуда знать? Просто сказала, что эта книга — очень хорошее пособие по бродячей жизни.

Кристина пожимает плечами и снова возвращается к домку, только теперь она гипнотизирует не главный вход, а окно на втором этаже.

Либо у ее мамы было очень богатое чувство юмора, либо все дело было в ее прирожденном садизме. Отметать какой-либо из вариантов я бы не стал.

— Остается только один вариант — придется лезть на второй этаж. Помнится мне, я не закрывала окно в комнате перед тем, как уехать. Подсобишь?

Стоя одной ногой на земле, а второй на кирпичной кладке, она пыталась покорить три метра в одиночку без какой-либо подготовки.

— Ты что, родилась в год обезьяны? — мотаю головой и отвожу ее в сторону, а сам разминаю мышцы. — Лучше я сам туда залезу и открою дверь изнутри.

— Не получится.

— Почему же?

— Раз дверь закрыта снаружи, то и открыть ее можно только снаружи. Так уж папа сам продумал на случай, если воры захотят вынести его огромную плазму. Ну или мамин рояль.

— Серьезно? Кому сейчас в двадцать первом веке нужен рояль?

Кристина пожимает плечами.

— Сам спроси у нее при следующей встрече. А сейчас давай уже полезай, холод собачий на улице.

Забраться на второй этаж было не так уж трудно, особенно когда мое тело все еще не забыло навыки паркура с далекого подросткового возраста, а вот протиснуться через приоткрытую щель в окне было тем еще испытанием. Я даже подумал, что с меня слезут штаны вместе с бельем, или же я просто повисну в этой позе до приезда службы спасения. Но нет. Стоило сделать еще один толчок, как я оказался в уютной комнате.

Поясница ныла после акробатических этюдов, а ноги вот-вот должны были сложиться пополам.

— Да я еще тот огурчик, хоть мне уже давно за двадцать пять.

Самоирония в данной ситуации — лучшее спасение.

Стоило мне ступить на чужую территорию, как в голову стали лезть шальные мысли и противостоять им я никак не могу.

— Эй, красотка, держи пас! — кричу шепотом Кристине и стреляю ей в голову ее же стрингами, которые я нашел в одном из ящиков с нижним бельем.

— Где ты их нашел, кретин?! — готов поклясться, ее было слышно даже на другом конце пригорода. — А ну перестань рыться в моем белье, как свинья в помоях!

— Что, уже расхотела попасть в дом, раз бросаешься такими обидными словами?

— Я не разрешала тебе рыться в моих вещах! А ну быстро помоги и мне забраться! На улице уже давно не июнь месяц так-то.

Кряхтя, Кристина пытается сама хоть как-то забраться, хватаясь за ливневку свободной рукой. Уже когда почти все силы иссякли, и она готова была сдаться, прыгнув в дождевую лужу под собой, и даже смирилась с тем, что испачкает тем самым новую обувь в грязи и пахучей траве, как помощь пришла откуда не ждали. Я крепко ухватился за ее руку, высунувшись с уже открытого настежь окна почти по пояс. Пыхтеть долго не пришлось, и уже через несколько секунд она сидела на подоконнике, а талию крепко сжимали мои горячие ладони, отправляя импульс туда, куда не следовало нам обоим.

— Что за..?!

Она пытается скинуть с себя мои руки, но из-за того, что сама кое-как удерживалась на подоконнике, стала заваливаться лицом вперед, прямиком к полу, рискуя пробороздить ковролин комнаты носом, как свинья в поисках трюфелей роется в грядках. До приземления оставались какие-то сантиметры, и она уже зажмурилась, так и не успев вытянуть руки, дабы хоть как-то смягчить приземление, но я и тут успел подсуетиться. Схватился за шиворот ее одежды и упал вместе с ней, принимая удар на себя. Послышался глухой удар головы о пол.

К несчастью, моей.

— У-у-у, — протяжно стону в голос, выпуская последний воздух из легких ей прямо в ухо.

Сам же сжимаю Кристину еще сильнее, буквально впечатывая в свое тело. И даже вырваться не даю. Мне не остается ничего, кроме как пожалеть самолетики и птички перед моими глазами и смиренно лежать в надежде, что скоро оклемаюсь.

Щекой я чувствую, как ее ритмичное сердцебиение разгоняет кровь, и даже успел насчитать почти пятьдесят ударов, но пришлось мысленно стукнуть себя по голове. Разве должен я прислушиваться к сердцу той, кого даже за девушку не воспринимаю? Следует напоминать себе почаще, что к таким самоуверенным девушкам-кошкам у каждого парня должен стоять антивирус. Стоит в таких как она хоть раз влюбиться, тут же навлечешь на себя беду.

Я потерял счет времени и уже забыл, что на мне сейчас лежит далеко не пушинка, а самый что ни на есть живой человек.

— Эй. Слезть с меня не хочешь?

От моего хриплого голоса Кристина все же приходит в себя и пытается встать, но хватка на ее талии все еще не ослабла.

— Больно надо. Я как будто на бревно упала.

— Угу. А на меня доска свалилась.

В ответ на мою колкость она «случайно» задевает локтем мое солнечное сплетение и встает на ноги. Воздух из моих легких уже в который раз вылетает с отменным свистом.

— Шутки за триста можешь засунуть себе туда, где не светит солнце, — а вишенкой на торте был ее средний палец.

В первую очередь Кристина включает свет в комнате, чтобы в очередной раз не оказаться в моих крепких объятиях. По крайней мере мне так показалось.

— Слушай, а если честно. У тебя парень хоть раз был? — спрашиваю у девушки, когда мое дыхание стало более-менее ровным.

Кряхтя и мысленно посылая во вселенную проклятия, я все же встаю на ноги.

— Что-о?! Ты таблетку смелости выпил, чтобы задавать мне такие вопросы?

— А что в этом такого? Вдруг нам придется поцеловаться на публике для достоверности, а ты не умеешь. Я не буду смеяться, честное слово. Могу научить тебя парочке приемов…

— Сейчас один из моих приемов прилетит тебе прямиком по бубенцам, если не заткнешься, — дым из ее ушей валил густым паром, а щеки начали румяниться еще после его провокационного вопроса. — Вали в душ на первом этаже, я позже принесу тебе одежду отца. А будешь выделываться — постелю тебе на любимой лежанке Фунтика. Обычно он там спит, когда подхватывает блох. Думаю, у них там уже целая цивилизация развилась.

Подхватить блох мне не хотелось, поэтому угроза имела смысл.