Моритур

Алиса Медовникова, 2023

Выбор есть у каждого, но иногда его делают за тебя, превращая в марионетку.Гонщица Лиза, программист Кир и первокурсница Селена – трое друзей, нашедших приют в Моритуре. Все они бежали от проблем, но обрели лишь новые, став пешками в опасной игре глав тайного общества кустодиамов, защищающих людей от темных тварей.И теперь друзьям придется бороться не только с внутренними демонами и призраками прошлого, но и с вполне реальной нечестью, чтобы остановить злодея, жаждущего наводнить мир монстрами и превратить людей в домашних животных. Смогут ли они сохранить право быть собой, любить тех, кого хочется и быть свободными в мире, заставляющем играть по своим правилам?Узнай в «Моритуре»!

глава 6

Никто из нас не может знать наверняка, что ждет его завтра. Мы строим планы и составляем списки дел, но единственное, что мы можем — это немного упорядочить хаос, что ждёт нас впереди. Мы считаем, что завтрашний день уже предначертан, а на самом деле наносим лишь наброски на картину жизни. Цвета и контуры ей добавляют окружающие нас люди и непрерывно меняющиеся обстоятельства. Мы можем начать с утра рисовать пейзаж, а к вечеру увидеть абстракцию или запланировать натюрморт, а по факту примкнуть к авангардистам. И никогда даже не подумаем о том, что нашему утреннему автопортрету суждено быть выбитым на надгробном камне.

Пятничным утром Кир тоже и помыслить не мог, что селфи с работы в футболке «Pussy Power», сделанное в подтверждение их с Лизой спора, станет последней его фотографией. Еще и такой идиотской. Если бы он знал, что умрет спустя пару часов после отправки этого фото, вряд ли бы стал спорить с Лизой и тем более ей проигрывать. Но у судьбы свои планы.

Неделю назад Кир был идейным вдохновителем Книжного Трио, программистом и гиком, а сегодня стал героем. Причем звание это получил посмертно. Возвращаясь ночью домой через парк, он храбро отбил девушку от насильника. А сам был ранен и скончался от большой кровопотери, так и не дождавшись ни благодарности от спасённой девушки, сбежавшей с места преступления, ни приезда скорой помощи, которую вызвали спустя несколько часов и только ради того, чтобы забрать тело. Разглядеть лицо девушки, как и лицо нападающего, на расположенных в парке камерах так и не удалось. Хорошо там было видно только лицо Кира, получившего удар ножом.

Первым, кто все же отблагодарил Кира за спасение девушки, стал кокер-спаниель Тони, облизнувший холодный нос лежавшего в траве парня. Именно этот пёсик, которого вывели на запоздалую утреннюю прогулку, в восемь часов пятнадцать минут субботнего утра и обнаружил тело, в котором признал соседа, подкармливающего его вкусными охотничьими колбасками. Признал в нем соседа из второго подъезда и хозяин пса. Он же и разнёс по дому, а потом и по всему двору историю о храбром юноше, спасшем девушку от нападения, который был очень добрым и подкармливал его Тони дорогущей колбасой. История эта быстро вышла не только за пределы двора, но и за пределы района, так что Кир быстро прослыл городским героем, о подвиге которого рассказали в вечерних новостях. Но лишь двое из присутствующих на его воскресных похоронах знали настоящую причину смерти парня.

Яркое солнце, сочная зеленая трава, теплая погода и пение птиц, столь не характерные для середины октября, не увязывались и с тем, что творилось вокруг. Куда уместнее был бы клишированный голливудский ливень или, на худой конец, тяжелые тучи, еще позавчера висевшие над городом. Но не было и намека на приближающийся дождь (ведь это Моритур, сводка новостей которого всегда прекрасна, как и улыбки его жителей).

Сегодня гром и молнии разрывали только сердца собравшихся, а падающая в глубокую яму земля омывалась их же слезами. Молодые люди в траурных одеждах недоумевали как парень, впереди у которого была целая жизнь, мог очутиться под гранитным памятником. Как их друг, которому прочили долгую и счастливую жизнь, может покоиться под свежевскопанной землей, в то время как его все они не могут подобрать слов из-за душащих их слез и говорят о нем в столь непривычном прошедшем времени.

У Кира не осталось близких родственников, поэтому все хлопоты, связанные с прощанием, взяла на себя Лиза. Выходные девушки прошли как в черном тумане: морг и погребальная контора, церковь и отпевание, кладбище и усыпанный цветами гроб, поминки и бесчисленные соболезнования. Лиза еще не была ни невестой, ни женой, но почувствовала себя настоящей вдовой. Большую часть плакателей она держала подальше, потому что волновали ее не те, кто пришли порыдать, а те, кто пришли помнить.

Девушка не хотела, чтобы прощание с Киром было обычной в таких ситуациях формальностью, потому предложила друзьям и коллегам собраться вечером в его любимой кофейне. Даже Кэти, зареванная и облаченная во все черное, сегодня не подавала кофе, а пила его вместе с остальными, не забывая угощать всех присутствующих любимыми десертами Кира. Естественно, за свой счёт. Кэти разделила бремя вдовы, и Лиза была ей безмерно благодарна.

В конце вечера памяти все собравшиеся отправились в любимое место Кира — парк, который и стал, по официальной версии, местом его героической гибели. Каждый из присутствующих произнес небольшую речь в память о друге, а после в небо улетел двадцать один небесный фонарик, по одному на каждый год жизни парня. Компания, провожавшая взглядом улетающие фонарики, быстро разошлась. Жители Моритура не привыкли долго оплакивать ушедших, а гости города торопились по домам.

Спустя полчаса в доме Лизы, еще не успевшей снять траурный наряд и смыть с себя ужасный день в обжигающем душе, появились гости. Селена настояла на том, чтобы подруга пустила их в дом, но вот заставить девушку поддерживать бессмысленную беседу она не могла.

— Я соболезную твоей утрате и понимаю, что сейчас не самое подходящее время для разговоров. — первым подал голос Ингвар, уставший сидеть в гнетущей тишине. — Но нам необходимо обсудить план совместных действий.

— План действий такой… — нарушила обет молчания девушка. — Ты берешь под ручку своего дружка, вы уматываете обратно в тот клоповник, из которого явились, и больше никогда не появляетесь ни в моем доме, ни в моей жизни.

— Сидеть в твоем кло… — взял слово Гадриэль, но его одернул лучший друг. Поняв намек, воин продолжил уже с другой интонацией: — Селена жаждет общаться при тебе. Поговорим и твое желание сбудется. Мы навсегда исчезнем из…

Не успел бонум договорить, как в гостиной материализовался еще один гость. Такой же незваный. Он оперся на камин и оглядел присутствующих.

— Ой! — подскочила от неожиданности Селена.

— Мэш! — одновременно с ней прорычал Гадриэль.

— Собственной персоной. — кивнул малум, усилив напряжение в комнате в несколько раз. Повернувшись к Лизе, он тихо произнёс: — Мои соболезнования, я знаю, как он был тебе дорог.

Лиза настолько опешила, что не нашлась что ответить, только легонько кивнула, все же принимая соболезнования.

— Селена, рад что с тобой все в порядке. Поверь, если бы я мог все это контролировать, то никогда бы так не поступил и не уб…

Извиниться Мэшер не успел. У его горла появился клинок, невесть откуда взявшийся у Гадриэля.

— Как думаешь, если я сейчас перережу тебе глотку, смогу прикрыться такой же отговоркой? — уточнил Гадриэль, взирающий на малума все с тем же каменным лицом.

— Давай проверим. — предложил Мэшер, на шее которого проступили капельки крови.

— Успокоились оба! Ты… — Лиза обратилась к Гадриэлю — … спрятал свой кинжал и сел на место. А ты… — Лиза переключилась на Мэшера — … проваливай на хрен из моего дома! — приказала девушка, бросив в малума носовой платок. — Ничего мне тут кровью светлый ковер заливать!

— Обещаю оплатить химчистку. — примирительно произнёс Мэшер, прижимая к уже не кровоточащей шее платок.

— А психолога девочке тоже оплатишь? — поддел малума Гадриэль. — После тебя он ей точно нужен.

— Химчистку мне оплатишь?! Психолога мне нужно нанять?! — чаша терпения Лизы переполнилась и из неё полилась вся та боль, что копилась несколько дней. — У меня и без того был один из самых дерьмовых дней в жизни, и я не собираюсь ещё и вечер превращать в говнище. Я вас к себе в дом не приглашала. Вы сами приперлись, хотя прекрасно знали, что сейчас самое неподходящее время! Честное слово, вы даже хуже упырей! Те, хотя бы разрешения спрашивают. А вы, ублюдки, без спросу ввалились все в мой дом и думаете, что я буду это терпеть. Хрен вам! Я в ваши игры играть не намерена. Хватит! Наигралась уже! С лихвой! И знаете что? А пошли вы все! И куда подальше! Проваливайте! Давайте, давайте, отрывайте свои жопы от моего дивана и уматывайте! На сегодня приемные часы закончены.

— Лиза, ну пожалуйста. Ты же слово дала, что их выслушаешь. — тихонько подала голос Селена.

— Я дала — я забрала. — съязвила девушка, вся доброта которой была сегодня похоронена под таким же толстым слоем земли, как и тело ее лучшего друга. — А тебе еще после первого раза стоило понять, что эти вот собираются в очередной раз тебе лапши на уши навешать, потому смазливого Вара прислали. С ним куда проще втянуть тебя в очередную дерьмовую историю, где снова умрет кто-нибудь из твоих близких.

— Не в бровь, а в глаз! — заметил Мэшер. — Хотя и жестковато.

— Ты все ещё здесь?! — прорычала девушка. — Может тебя лично до двери проводить?!

— Давай! — согласился Мэшер, уверенный в том, что хрупкая девушка его даже с места не сдвинет.

Но ухмылка сползла с его лица, когда взбешённой Лизе хватило сил и на то, чтобы схватить его за руку и протащить через всю комнату и на то, чтобы вытолкать в прихожую. А после, уже открыв входную дверь, она вообще выпихнула Мэшера на крылечко. Только когда Лиза собиралась уже захлопнуть входную дверь, малум пришел к себя и дверцу придержал.

— Лиза, нам нужно поговорить. — умоляюще произнёс парень.

— Не о чем нам с тобой разговаривать. — сквозь зубы прошипела Лиза, притягивая дверь к себе. — Не хочу тебя видеть!

— А я хочу! Очень хочу. — настаивал малум. — Уверен, если ты поговоришь со мной, тебе станет легче.

— Уверен?! А когда ты бросал нас с Киром одних посреди леса ты тоже был уверен, что нам будет лучше? Что мы попадём в штаб бонумов и они меня там какой-то дрянью накачают, а Киру и вовсе мозги промоют так, что он погибнет. Вот это будет для нас лучше? А перерезая горло Селене ты тоже был уверен, что ей станет легче?! — разъярённая девушка вылетела на крылечко. — Это ты должен быть мёртв, а не он!

— Согласен. — тихо произнёс Мэшер. — Я давно заслужил смерти, но она не спешит меня забрать во второй раз как бы сильно я ее об этом не просил.

То спокойствие и честность, с которыми Мэш все это произнёс, окончательно добили Лизу. Она накинулась на парня и начала осыпать его ударами. Он мог бы остановить ее, но не стал. Просто стоял и терпел, позволяя ей выплеснуть всю боль.

А девушка все сыпала его ударами и претензиями:

— Это ты ее убил! И он тоже умер из-за тебя! Если бы ты не перерезал ей горло, ему не пришлось бы воскрешать ее ценой своей жизни! Зачем ты вообще приперся в наш город? Зачем потащил нас в эти горы? Зачем говорил все те слова?! Зачем?!

— Это моя работа. — ответил Мэш.

— И я? — сквозь слезы прошептала Лиза.

— Все то, что я сказал тебе тогда за чаем, было правдой и я никогда не откажусь от своих слов. — поклялся парень. — И я готов произнести их ещё раз, потому что, если бы мы с тобой и правда встретились при других обстоятельствах, я бы сделал все, чтобы ты стала самой счастливой девушкой на свете.

У Лизы опустились руки. Ярость опустошила ее, и она стала походить на сдувшийся шарик.

Мэш прижал ее к себе и долго шептал что-то на ухо, пока лицо девушки меняло выражение. Теперь Лиза хотя бы знала истинные мотивы провинившегося перед Дарком малума, попытавшегося отговорить Кира и Лизу от поездки и тем самым спасти ее друга. Провинность предстояло искупить кровью и ему дали выбор чьей: Селены или Лизы. Выбор был очевиден, потому Мэш принял участие в обряде, хотя и не должен был, и потому перерезал горло Селене. И возникни этот выбор снова, он сделал бы такой же. И пусть Лизе не стало легче от этого знания, она поняла, что Мэш пытался спасти ее друга, но не смог. Ведь он много раз предлагать повернуть обратно, и именно она пошла на поводу у Кира, а не уговорила его ехать домой.

Мэш догадался, о чем думает Лиза, потому снова прошептал:

— Твоей вины в его гибели нет. Если бы я привез вас обратно, прислали бы кого-то другого, кто все равно бы притащил его на обряд, но уже силой и под наваждением.

По щеке Лизы покатилась слеза. Мэш осторожно ее утер.

— Я чувствую твою боль, но тебе придётся выслушать и бонумов. — произнёс малум, выпуская девушку из объятий.

— Это обязательно? — уточнила Лиза, глядя Мэшу прямо в глаза.

— Это неизбежно. — ответил Мэш и взяв девушку за руку проводил обратно в комнату.

Заметив, как изменилось выражение лица Лизы, Гадриэль решил ее предупредить:

— Имей ввиду, он самый искусный лжец из всех, кого я знаю.

— Ты мне льстишь, беллатор. Мы же знаем, что первый приз всегда твой. — парировал малум. Пинг-понг колкостями давно вошёл у них с бонумом в привычку. Не имея возможности друг друга убить, они калечили словами. И не только.

— Я же попросила не ругаться в моем доме! — призвала Мэша к порядку Лиза.

— Беллатор — это не ругательство, а должность у кустодиамов. — рассмеялся Мэш. — Я, кстати, тоже беллатор — воин, а вот Варчик — обсерватор, он обычный наблюдатель. Ещё у нас предикторы есть, они будущее предсказывают и любят секреты твои разбалтывать кому не надо. Но об этом я тебе в следующий раз расскажу. Сейчас давайте вернется к нашему общему с Селеной делу.

— Нет у вас с ней никаких общих дел. — Варчик-обсерватор не собирался подпускать Мэша к Селене. Он тщательно скрывал от нее тот факт, что на обряде ее убили, причём убил как раз малум.

— Теперь есть. — подтвердил Гадриэль, которому и тоже было противно находится в одной комнате с Мэшем, но того требовали обстоятельства. Заметив обращенный к нему взгляд Вара, он добавил: — Я бы и сам его давно упокоил, но кодекс.

— Да, да, мой любимый бон-бон, не забывай про Кодекс Кустодиамов. — напомнил Мэш. — А вообще, всем нам следует вежливо общаться друг с другом. Не только потому, что нас об этом любезно попросила моя милая Лиза, а потому, что все мы теперь в одной упряжке.

— В одной? — уточнил у лучшего друга Ингвар, удивленно выгнув бровь.

— Да. — подтвердил воин.

— Пожалуйста, объясните мне, что все-таки происходит. Но только без криков, ругани и матов, если можно. — ели слышно подала голос Селена.

Девушка хотела получить от Гадриэля точный ответ, но он, как всегда, был краток:

— Обряд прошел не так, как ждали. А колечко твое — не простая безделушка.

Гадриэль не собирался сообщать, что Селена вообще не была отмечена Небесным Перстом. Никакая из молний не указывала ни на Селену, ни на Анну, которую глава малумов притащил ради Кира. Смолчал он и о том, что их седина рукотворная и сотворена кем-то из сподручных Дарка, может тем же Мэшером. И уж тем более, он бы ни за что не произнёс вслух, что и сам не понимает, что за игру затеяли Дарк и Михаил, хотя его и прочат в преемники последнего.

— И что? Мы теперь понесем это колечко в Мордор как Фродо Бэггинс? — устало уточнила Лиза. — Давайте только сразу на соколах полетим, минуя всех этих голумов ненормальных и тварей из гномьих шахт.

— Хорошая шутка. Но не к месту. — констатировал Гадриэль. Лиза ему ещё в день знакомства не особо понравилось и сегодня это чувство лишь усилилось. — В путешествие едет только Селена.

— Почему же только Селена? Я составлю ей компанию. — вставил свою ремарку Мэшер.

— Можно сделать так, чтобы он рот открывал, а звука не было? — Вар одарил малума уничижительным взглядом. Не имея возможности выпустить злость, как это только что сделала Лиза, он мог выражать свое недовольство только мимикой.

— Смотрите-ка, подружка Гадриэля научилась говорить. — Мэш подставил Ингвара на место. — Ты за девчонку не переживай, Селена твоя меня не интересует. Хотя… при наличии такого пассивного воздыхателя как ты, я ни за что не ручаюсь.

— Старая песня. — Гадриэль, в отличие от Вара, остался невозмутим. Как и всегда. — Один секс на уме.

— У кого что болит, Гадрилюша, у кого что болит. Заметь, не я первым его вспомнил. Но раз уж мы о нем заговорили, то тебе давно пора спустить пар, а то характер испоганился от длительного воздержания!

— Не было бы у тебя тачки, не было бы и девчонок, что на нее ведутся. — поглядывая на брюнетку заметил воин.

— Мило, Гадриэль, очень мило, что ты до кучи проехался и по мне. Ещё и в моем доме, где я тебя терплю только лишь потому, что за тебя попросила Селена. — Лиза не терпела оскорблений и предпочитала сразу ставить обидчика на его место. — Если не прекратите меряния причиндалами, то выставлю из дома обоих. Уяснили?!

— Понял. — кивнул Гадриэль.

— Конечно уяснил. — широко улыбнулся Мэшер. — Так на чем ты закончил, друг мой сердешный Гадри? На том, что мы с Селеной отправляемся в путешествие…

— Не вы одни. — попался на удочку Гадриэль. — Селена, ты получила шанс стать Стратерой. Таких не было сотни лет и это ответственность. Большая ответственность. Тебя будут обучать и потому ты теперь живешь недалеко от нашей Заставы. В лесу уже готов для тебя дом. Со стратерой, согласно кодексу, живут наблюдатели. Так что вместе с тобой переезжают Вар и Мэшер.

Лиза поняла, что с каждой минутой день становится все хуже и хуже, а происходящее все больше и больше напоминает типовую историю о серой мышке, в одночасье ставшей спасительницей мира. И, конечно же, смолчать она не могла.

— Стоп, стоп, стоп! Два дня назад мы с Селеной узнаем о том, что в мире оказывается есть кустодиамы и прочая ересь. Мы даже не успеваем понять хорошие вы или плохие, хотя жертвоприношения и многое другое склоняют ко второму варианту, как вы спокойненько заявляете, что Селена теперь какая-то стратосфера и будет жить с вами?! Селена, которая жива только благодаря поступку Кира. Кира, умершего по вашей же вине и похороненного всего несколько часов назад! — к Лизе вернулась недавно притухшая ярость и она снова была как раздутый шарик. Очень злобный красный шарик. — Вам не кажется, что это уже полный зашквар? Вы ее в первый раз не уберегли и предлагаете ещё и во второй раз жизнью рискнуть?! И все ради того, чтобы задницу вашего драгоценного Михаила прикрыть, который даже этот хвалённый обряд нормально провести не смог! И это я ещё молчу о том, что он строит из себя добренького спасителя мира, а сам стоял и молча смотрел, как ни в чем не повинных девушек убивали. Да и вы все, между прочим, тоже!

— Послушай-ка меня… — Гадриэль подобного тона не терпел, потому собирался осадить девушку.

— О! Тебя я уже наслушалась. — перебила воина Лиза. — Забавная такая сказочка получилась о том, что Селена теперь будет жить в заброшенном домике в лесу как какая-то Белоснежка. Вместо гномов у нее будут Вар, которого прислали, чтобы ею манипулировать через влюблённость и Мэш, который недавно ей горло перерезал. Красота прям, хоть Нетфликсу правда на экранизацию продавай. Толерантности как раз хоть отбавляй.

— Чур себя я сам сыграю. — поддакнул Мэшер. — А-то буду каким-нибудь чернокожим геем вегетарианцем, а я женщин люблю и мясо.

— Вы нормальные вообще? — на лице Лизы уже вздувались вены. — Устроили тут любовный треугольник а-ля Сумерки с примесью БДСМ. Вы фанфик про пятьдесят оттенков перечитали что ли? А ничего, что Селена только пару месяцев назад стала совершеннолетней. И это по паспорту, а житейского опыта ей бы хоть лет на восемь наскрести. Ее оберегать надо ото всяких придурков, как раз таких как вы, так что на роль ее защитников вы никак не годитесь. И не может она с вами уехать. Здесь у нее друзья, книжный клуб и нормальное будущее, которого с вами не видать!

— Будущее?! Здесь? Нет у нее здесь никакого будущего. — опротестовал пламенную речь Гадриэль.

— Да что ты?! А с вами как будто есть! — в очередной раз напала на беллатора Лиза.

В отличие от лучшей подруги Селена не распалялась, а уходила в себя. До этого момента она не слышала ни о жертвоприношениях и убитых на обряде девушках, ни о том, что ее, судя по всему, вообще зарезал Мэш. Но даже в такой ситуации она предпочитала быть вежливой, потому осторожно обратилась к Ингвару за объяснениями, пока Лиза все вываливала на Гадриэля гнев праведный на потеху Мэшеру.

— Вар, я совсем запуталась и уже даже боюсь спрашивать, что же со мной случилось на обряде? — девушка сжала руку сидящего рядом с ней парня. — Просто объясни мне, пожалуйста, почему я должна переезжать и что меня ждет впереди.

— Если я все правильно понял, то скоро у тебя проявится Дар и тебе понадобятся учителя. — Инвар поделился всем, что знал, а знал он о стратерах катастрофически мало, как и все остальные. — А жить в Доме Стратеры в сопровождении двух символизирующих равновесие кустодиамов предписывает кодекс, который теперь обязана соблюдать и ты.

— С чего это вдруг?! — разбушевавшаяся Лиза влезла и в приватную беседу Вара с Селеной.

— Потому что умерла. — выдал Гадриэль.

Столь неприятную новость Селене должны были сообщить наставники в более подходящий момент и в более подходящей обстановке, но беллатору все происходящее порядком поднадоело (особенно Лиза), и он решил избавить наставников от лишней работы (и заодно поставить на место одну выскочку).

Дав Селене осмыслить услышанное Гадриэль, уставший отбиваться от нападок ничего не смыслящей в происходящем Лизы, продолжил рубить правду все тем же безразличным голосом:

— И воскресла. Но уже не той девочкой, которую ты, Лиза, так рьяно защищаешь. Она теперь кустодиам. И мы поможем ей куда лучше, чем ты и твои истерики. А если она не пройдет у нас обучение и посвящение, то погибнет. И в этот раз упокоится навсегда. Никто не вернет ее из-за Завесы. Тем более твои нападки. Вот такие теперь правила игры.

— Прости меня, Гадриэль, за глупые вопросы, но я правильно поняла, что теперь стала такой же, как вы? — истинные эмоции Селены выдавал дрожащий голос и такие же дрожащие руки.

— Пока нет. Но шанс есть. Еще и возможность стать Стратерой. А мы должны тебя обучить. Иначе зря умер твой Кир. Я понимаю, шок и все такое, потому вместо Мэшера затребую другого наблюдателя. Девушку. Подругу себе нормальную заведешь.

— Подруга у нее уже есть! И она поедет с ней. — заявила Лиза.

— Моя кандидатура утверждена! — вторил ей Мэшер.

— Ты к ней и близко не подойдешь! — Вар встал на защиту Селены.

— Замолчали все! — командный голос Гадриэля перекрыл шум.

Беллатор понял, что светскими беседами ему не добиться исполнения приказа, потому перешел к привычным действиям и начал раздавать команды безапелляционным тоном.

— Селена, ты переезжаешь. Тебя уже ждут в новом институте. Вар теперь твой одногруппник. Вместе будете постигать азы дизайна. Исполнишь с нашей помощью давнюю мечту. Но ты на первом курсе, а не на втором. Родителей будешь видеть хоть по десять раз на дню. Видеозвонки в помощь. Но я досье на твою мамашу прочел, и ты радоваться должна, что мы тебя от нее забираем. Поняла?

— До свидания, мама, до свидания, мама… — Мэш пропел сточку из песни Морального кодекса.

Селена осторожно кивнула.

Гадриэля это устроило.

— У тебя теперь есть собственный большой и красивый двухэтажный дом. Он еще и с огромными окнами и террасой. Все, как вы девочки, любите. Ваши с Варом спальни на втором этаже. Там же ещё одна спальня для наблюдателя малумов. Но отправь его лучше в кабинет на первом этаже спать. Территория вокруг твоего нового дома большая. Даже сад есть с цветами. Рядом с домом еще и огромный гараж с сараем, в который выгонишь Мэшера, когда осточертеет. Такой вариант устроит?

— До свидания, Мэшер, до свидания, Мэшер… — с издевкой пропел уже Ингвар.

Селена кивнула увереннее.

Гадриэля это устроило.

— Сегодня собираешь вещи. Завтра утром переезжаешь. Одна. — закончил раздавать указания Гадриэль.

— До свидания, Лиза, до свидания, Лиза… — пропел с намеком Мэш.

Селена третий раз кивнула.

Гадриэля это устроило.

— Я против. — Лизу подобный расклад не устраивал, как не устраивало и все произошедшее в последние дни.

Селена хотела кивнуть, но осеклась.

Вар задумался.

Мэшер хитро улыбнулся.

Гадриэля это не устроило.

Он знал, что будет не просто, но на такой поворот не рассчитывал, потому высказал все Лизе прямо в лицо. Он считал, что девчонку давно пора поставить на место и теперь разговаривал с нею так, как и с любым из своих провинившихся подопечных.

— А с чего ты решила, что можешь ставить условия?! Ты — никто! Просто недоразумение, с которым я считаюсь лишь из-за твоей, пока еще, подруги. Надеюсь, тебе хватит ума усвоить, что Селена — переезжает. А ты — остаешься дома. Ну и радуешься, что кустодиамов никогда больше не увидишь. Как и хотела. Хотя зря я на твой мозг надеюсь. Ты же настолько тупая, что на Мэша повелась. Но я могу память тебе стереть. Забудешь обо всем и угомонишься наконец. Жаль только характер твой дерьмовый так легко не сотрёшь.

Все находящиеся в комнате опешили от подобной речи и не потому, что она была слишком уж длинной и злой, даже для Гадриэля, прозванного Сухарем за отсутствие эмоций и сострадания. Гадриэль перешел черту, Лиза не была его подчиненной или членом личного состава и говорить ей такие вещи он не имел права. Да и в принципе некому такие вещи говорить не стоило.

Лицо Лизы пылало, Селена закрыла ладошками рот и прошептала «кринж» и даже Вар прикусил губу испытав не кринж, но испанский стыд.

Первым пришел в себя Мэшер, который врезал Гадриэлю по лицу.

— Вообще-то это девушка, у которой умер лучший друг! Она его похоронила несколько часов назад и до сих пор в траурном платье стоит, потому что ты явился в ее дом и даже не дал ей переодеться, смыть с себя весь дерьмовый день и в одиночестве наконец поплакать в душе! — Мэш словно прочитал все мысли Лизы. — Это девушка, у которой ты собираешься отобрать вернувшуюся с того света подружку, а она всеми силами пытается ее защитить как умеет! И она не твои безмозглые лысые качки, которые понимают только мат трехэтажный. Она — ранимая девочка, которой рядом защитник нужен, а не агрессор. У тебя, Сухарь, крышу сорвало основательно, если ты так себя с беззащитными девушками ведёшь!

Гадриэлю сказать было нечего. Мэшер был по всем статьям прав. Беллатор и сам осознал, что перегнул палку. Так разговаривать с Лизой ему точно не стоило. Ведь он и правда не подумал о причинах такого истеричного женского поведения, потому что привык общаться только с мужчинами и только приказами.

Беллатор с трудом из себя выдавил:

— Прости.

— Засунь свои извинения… — отмахнулась Лиза и вышла из комнаты.

Селена хотела пойти за ней, но Мэш жестом остановил девушку:

— Сейчас ей нужно побыть одной. Ты все равно не найдёшь таких слов, чтобы ее подбодрить. А вот я найду. И прямо сейчас. Бонум Гадриэль, ты только что нарушил один из пунктов Кодекса Кустодиамов, чему мы все были свидетелями и потому я, как единственный находящийся здесь малум, накладываю на тебя наказание.

— А что он нарушил? — шёпотом уточнила Селена.

— Причинил вред человеку. — пояснил Вар. — Прилюдное унижение и оскорбление чести и достоинства у нас за нарушение считается. У людей тоже, но о статье за клевету мало кто из них знает.

— Хотелось бы мне взять высшую меру и отравить тебя за Завесу… — продолжал Мэшер — … но, к сожалению, наказание будет более лояльным. Я даю Лизе официальное разрешение от одного из глав кустодиамов на проживание в Доме Стратеры. — в руке малума тут же появился пергамент с размашистой подписью мистера Дарка внизу. — Кодекс это позволяет. Стратера, как мы помним, хранит равновесие между кустодиамами, темными тварями, волшебными существами и людьми, что разрешает ей принимать у себя в гостях и последних. Так что Лиза едет вместе с нами. А если ты, Гадриэль, попробуешь опротестовать это решение, я приложу все усилия, чтобы твое дело о причинении вреда человеку раскрутили на высшее наказание. Среди совета, есть парочка малумов — мои давние друзья и они не откажут мне в услуге.

Гадриэль опешил и не нашел слов, потому что ситуация была из ряда вон.

— Приложи-ка это к лицу. — вернувшаяся в комнату Лиза бросила Гадриэлю пакет льда, который заботливо принесла из кухни. Может беллатор и мудак, но она, в отличие от него, сострадание не растеряла.

— Бонум Гадриэль, ты принимаешь наказание? — уточнил Мэшер, протягивая бонуму руку.

— Принимаю. — кивнул беллатор.

Гадриэль скрепил договор рукопожатием, отдавая себе отчёт в том, что малум только что втянул его в очередную игру мистера Дарка, где далеко не последняя роль была отведена Лизе. И теперь ему придется приложить все усилия, чтобы подружиться с девушкой, которую он только что оскорбил, ведь именно этого потребует от него Михаил, когда узнает обо всем произошедшем.