Истинная одержимость дракона 2

Алиса Князева, 2023

Сильный и язвительный дракон, глаза которого меняют цвет, когда мы смотрим друг на друга, украл мой первый поцелуй, а вместе с ним и сердце.Но после на моей руке замкнулась метка истинности императора, омерзительного тирана, который любит подавлять и контролировать. И это в тот момент, когда я осознала свои чувства!Мой истинный не уступит, даже если придётся выступить против самого императора. Вот только какую цену нам придётся заплатить?

Глава 3. Золото во тьме

Слова звучат как приговор страшного суда, но ты не понимаешь его смысла. Нервы измотаны переживаниями о грядущей каре высшей меры наказания, надежды на спасение уже нет, а судья будто нарочно выбирает такие формулировки, что не разберёшь о чём речь.

Я смотрю на Ала, дракон хмурится, тоже гадая о том, что это может значить. Илли выглядит совсем потерянной. Мне почему-то думается, что она должна радоваться, ведь теперь она не главная участница этого кошмара, но, кажется, её происходящее напугало куда больше. Она раньше меня поняла масштаб проблемы.

— Значит… он заберёт всех нас?

Алистар вздрагивает и немного смещается ко мне. Это происходит совершенно незаметно, я даже не уверена, действительно ли видела то, что видела, потому что он сразу берёт себя в руки и хмыкает.

— Никто вас не заберёт. Госпожа Фрида идите к девочкам и успокойте их. Скажите, что утром будет общее собрание для цветника.

— Вы поговорите с ними? — с надеждой спрашивает она. — Объясните, что происходит?

— Если выясню, да, — честно признаётся Ал.

Фрида кивает и манит рукой Илли:

— Идём, милая, я провожу тебя.

Мы переглядываемся, а потом порывисто обнимаем друг друга. Подумать только, сегодня нас едва не убили, надругавшись перед этим. После всего случившегося и находясь рядом с Тенгером, я ловлю себя на том, что уже как-то даже привыкаю к этому хаосу. Не первый раз, отхожу быстрее.

— Шпилька, за мной, — бросает ректор, сворачивая в коридор, ведущий к моей комнате.

В коридорах тихо. Сквозь высокие окна на пол разливается холодный лунный свет. Ажурные светильники с люминесцентными кристаллами усиливают яркость, так что здесь достаточно ярко для безопасного перемещения.

Смотрю в широкую спину ректора и пытаюсь понять, что теперь. Он мне нравится, это очевидно. Я ему, похоже, тоже. Вряд ли кто-то вроде Алистара стал бы целовать просто так или чтобы успокоить. Илли говорит, мы практически светились…

Я совсем запуталась. Ещё и метка эта. Что теперь будет? И почему у всех? Заговорить не решаюсь.

Алистар доходит до моей комнаты и распахивает дверь, проходит первым и осматривается. Убедившись, что внутри никого закрывает дверь и, наконец, задерживает на мне взгляд.

Его глаза успели почернеть, но когда мы встречаемся взглядами, радужка светлеет и теперь в полумраке комнаты горит будто свечи. Я снова замираю и завороженно смотрю в янтарные переливы.

— Почему твои глаза такие?

Он моргает. На миг солнечный янтарь темнеет, но уже через секунду снова тускло светится изнутри.

— Какие? — он слегка поднимает бровь, а я смущаюсь.

Когда я спрашивала в прошлые разы, то и сама была не уверена в том, что видела, но теперь они действительно золотистые. Нечеловеческие. И такие красивые…

— Светятся. Будто угольки.

Ал усмехается.

— Книжки читай, там много интересного.

Ну да, конечно. Глупо было надеяться, что, если мы целовались, он будет милым.

Обиженно поджимаю губы и собираюсь пройти вглубь комнаты, когда Алистар упирает руку в стену и преграждает мне путь. Я резко поворачиваюсь и замечаю, как он упирает в стену вторую руку. По телу проносится волна прохладных мурашек, я в ловушке, но пока не понимаю, хочу ли сбежать. Это пугает.

Что он задумал?

— Что мне с тобой делать, шпилька? — спрашивает Тенгер.

Меня вопрос только сильнее обижает. Мне-то откуда знать?! Это не я тут… дракон, который сделал со мной что-то необычное!

Вдруг возникает чёткое понимание, то, что я чувствую к Алистару, ненормально. Это влечение, зависимость, даже одержимость неестественны. Не должно такого быть.

А теперь он ещё и недоволен! Будто это я во всём виновата!

— Не знаю, — резко отворачиваюсь. — Можешь ничего не делать и оставить всё как…

Он не даёт мне договорить. Хватает за подбородок и запечатывает рвущиеся колкости поцелуем. Выдыхаю со стоном, потом замираю, а в следующую секунду обнимаю его шею.

Снова это чувство эйфории. В кровь будто попало жидкое удовольствие, стук пульса оглушает. Ал шагает на меня оказываясь непозволительно близко, но мне… хочется ещё ближе. Спина горит, будто я прижимаюсь не к стене своей комнаты, а печке. Голову кружит, в полумраке комнаты будто бы мерцают золотые блёстки. Может мне это только кажется?

Алистар мягко завершает поцелуй. Я вцепляюсь в его одежду, боясь упасть, и смотрю с вопросом. Я сделала что-то не так?

Он будто понимает мысль, кладёт ладонь на мою щеку и улыбается, коснувшись лба своим.

— Нет, шпилька. Сейчас не время. Ты не готова.

В этот миг точно понимаю, кто из нас двоих взрослый. У меня не вышло бы остановиться самой.

— Опять учить меня будешь? — хрипло выдыхаю я.

— Конечно. Я всё ещё твой наставник, — он неожиданно касается кончика моего носа. — Как себя чувствуешь?

— Грязной.

— Тогда или в ванну. Ужин я тебе организую. И ещё вот.

Он отстраняется и шарит в кармане. В полумраке комнаты его глаза тускнеют, но вскоре снова загораются ярче. Раскрыв ладонь показывает уже знакомый мне браслет. Я с готовностью подаю руку и чувствую тёплое удовлетворение, когда бусины обхватывают запястье. Помогает не обращать внимания на дурацкую метку.

— А если…

Он недослушивает и прячет мою кисть в своих ладонях. Глаза закрывает, сосредотачиваясь. Я ощущаю всполохи магии и чувствую тепло на руке. Щёки трогает краска, хотя, казалось бы, с чего?

Вместе с этой мыслью приходит множество других. Тёмных и внушающих страх.

— Теперь я пойму, если браслет пропадёт с твоей руки, — объясняет он, выпуская меня.

— Ал, что теперь будет? Тебя же убьют…

Тенгер не отвечает, поворачивает голову к окну и, глянув на видневшуюся луну, меняет тему:

— Не засиживайся сегодня. И не забудь, что утром будет собрание.

— Ты знаешь, почему у всех замкнулись метки?

— Ещё нет. Но к утру что-нибудь выясню, — он кладёт ладонь мне на голову и треплет волосы. — Выдыхай, шпилька. Разберёмся. К императору поедешь только через мой труп.

— Учитывая свод правил, который ты сам заставил меня выучить, есть больше полусотни причин превратить тебя в труп, — хмыкаю я.

— Ты удивительно хорошо умеешь вдохновлять, тебе говорили?

— Ал, я серьёзно.

— Я тоже. Тебе придётся мне довериться.

Мазнув по мне каким-то новым взглядом, он выходит, а я ещё несколько минут стою как дура и пялюсь на закрытую дверь и полоску голубоватого света будто надеюсь, что он вернётся, ведь без Ала… пусто.

Мотаю головой. О чём я вообще? Мы оба покойники. Правильнее было бы сделать вид, что ничего не было.

Боги, кого я обманываю?

Забрав чистые вещи, ухожу в ванну. Долго стою под душем, прокручивая в голове случившееся. Касаюсь губ, на которых, кажется, всё ещё пульсирует отпечаток поцелуя Алистара. Всё это неправильно, но, проклятье, как же волнительно!

Когда я выхожу из ванны, на столе дожидается лёгкий ужин, но куда больше меня удивляет кусочек апельсинового пирога. Не знаю почему, но, глядя на него, я будто снова вижу золотистые глаза Ала, который говорит в моём воображении: «Это чтобы наверняка закрепить день как хороший».

Трясу головой и усмехаюсь сама себе. Завтра меня могут убить, неудивительно, что я схожу с ума. Учитывая то, как часто я влипаю в неприятности и мои странные отношения с ректором, вообще не удивлюсь, если завтра ко мне нагрянут стражи императора.

Ополоснув посуду в раковине ванной, я оставляю её на столе и ложусь спать, засыпая, кажется, раньше, чем касаюсь головой подушки.

Снов не вижу и слава богам, но будит меня грохот распахивающейся двери.

— Этеринга?! Немедленно просыпайся! — рявкает кто-то и я, резко сажусь, прижимая к груди одеяло.

В комнату врываются стражи императора, узнаю их по форме. Запомнила ещё в их первый визит. Сначала кажется, они мне снятся, думала же перед сном, что так может случиться, но когда один из них распахивает шкаф и рывком выбрасывает на пол мою сумку и некоторые вещи, понимаю, что всё взаправду.

— Что вы… делаете?

— Поднимайся и на выход! — рявкает второй голосом, который не терпит возражений.