И снова однажды… Розы. Любовь. Путешествия

Алиса Даншох, 2019

В новую книгу писателя и журналиста, обозревателя «Литературной газеты» Алисы Даншох, материалы которой публикуются в этом издании второй десяток лет, вошли культурологические эссе, объединенные тремя темами. Это розы, любовь – как же без неё! – и путешествия в разные точки планеты. Автор всегда находит свой взгляд, неповторимую интонацию в рассказах о самом разном.

Красная роза Элизабет Барретт Браунинг

Однажды мне всё же удалось проникнуть глийское кладбище во Флоренции. Я давно взяла за правило везде и всюду посещать кладбища, рынки и общественные сортиры, ибо, по моему разумению, они — лакмусовая бумажка бытовых культурных традиций людей того края, где я оказалась.

Собственно говоря, к флорентийцам Английское кладбище имеет косвенное отношение. В двадцатых годах XIX века город продал швейцарской Евангелистской церкви небольшой участок земли за крепостной стеной, воздвигнутой давным-давно знаменитым архитектором Арнольфо ди Камбио. На этой земле стали хоронить всех не католиков и не евреев, имевших неосторожность уйти из жизни не на родине, а в главном городе Тосканы. Таким образом, на кладбище оказались люди разных национальностей и конфессий, но больше всего здесь покоится англичан, поэтому оно и называется английским.

В XIX веке англоязычная община Флоренции была самой многочисленной. Британских выходцев из среднего класса сюда влекли дешевизна проживания и вера в слова поэта Шелли о том, что Италия — «солнечный рай эмигрантов». В этом раю они зимой ужасно мёрзли, а летом страдали от непривычной жары. Однако скромные доходы позволяли им чувствовать себя господами, неплохо питаться, иметь достаточное количество прислуги и квадратных метров жилплощади.

Краткое пребывание Флоренции в роли столицы объединённой Италии в конце XIX века сопровождалось мощным строительным бумом. Новые транспортные артерии потребовали сноса старинных домов, дворцов, башен и крепостной стены, защищавшей город от врагов долгие пять веков. В память о шедевре Арнольфо были оставлены все ворота оборонительного каменного сооружения и часть стены на Ольтрарно, и сегодня мы можем представить, что безвозвратно потеряли. Вместо стены появились площади с бессмысленными воротами и неполное бульварное кольцо, внутри которого живёт старый город.

После падения флорентийской стены городские власти приняли мудрое решение не беспокоить кости и души умерших, погребенных на Английском кладбище. Оно превратилось в островок безопасности посреди бурной транспортной реки-бульвара, и ему присвоили адрес — площадь Донателло. Весной по всему периметру острова зацветают нежные сиреневые ирисы. Из окна автомобиля, а ещё лучше автобуса, проезжая мимо кладбища, можно разглядеть поднимающуюся вверх аллею, обсаженную кипарисами, а по обе от неё стороны надгробные памятники, как правило, светлого камня или мрамора. Они не такие пышные, как в Пантеоне церкви Санта Кроче, и имена на них не столь великие, но всё здесь дышит покоем. В тишине и безлюдье легко думается о вечности.

Мне очень хотелось побродить по этому мемориальному острову, но моё желание никак не совпадало с временем работы погоста, на что я и пожаловалась Полю Лудка — лучшему консьержу гостиницы"Four Seasons". Внимательно меня выслушав, он сказал: «Посмотрим, что я могу для вас сделать, мадам», — и тут же стал кому-то звонить.

Поговорив недолго по телефону, Поль сообщил, что, если у меня сейчас есть время, он готов проводить меня до площади Донателло. «Нас ждёт сестра Джулия, — добавил он. — Она добровольная смотрительница этого места, всё знает и с удовольствием покажет самое интересное».

Противный ноябрьский дождик не мог меня остановить, и уже через четыре минуты мы входили в открытую для нас калитку. Сестра Джулия оказалась приятной, немолодой голубоглазой англичанкой, и если бы не головной убор неведомого мне монашеского ордена, то я бы сказала, что передо мной милая добропорядочная британская пожилая дама, но только без аккуратного перманента в стиле «букольки», без маникюра и без скрюченных артритом рук. Несмотря на долгие годы, прожитые в США, Африке и Италии, сестра Джулия сохранила бесподобное оксфордское произношение, настолько чёткое и понятное, что даже безграмотные африканские беженцы, которых она обучает английскому, без труда её понимают.

Конец ознакомительного фрагмента.