Сананчия 2.0

Алиса Гурбанов, 2022

Всё не то, чем кажется поначалу. По большому счету мы всего лишь винтики в системе.

Глава 2 Хищники и Жертвы

VI

Стоя на коленях в прихожей в недавно купленной им квартире, Абель не думал о том, как это могло с ним произойти, или почему он раньше не предвидел этого — они ведь были женаты почти двадцать лет. Он мучился только одним единственным вопросом: «Как же долго она этого желала, раз набросилась на меня с такой жадностью?». Он украдкой посмотрел на нее и ему стало обидно.

Еще вчера они встречались в уютном ресторане в присутствии юристов, а сегодня утром она позвонила предложила встретиться у него дома, и у него не возникло никаких подозрений. «Может она хочет прийти к соглашению», подумал он, давая ей свой новый адрес. «Может мы сможем договориться и домик в Альпах достанется мне». Сегодня утром Абель ничего не предполагал и многого не ждал. Он сходил в душ, одел свою любимую синюю рубашку и вынес мусор.

«Черт возьми, как же больно», подумал Абель Бертран и вернулся в реальность.

Его жена сидела на полу напротив него, облокотившись спиной о настенное зеркало в позолоченной оправе. Розамунд, глубоко дыша, смотрела на свои руки. Красные пальцы пахли железом, шесть ногтей из десяти были сломаны. Мизинец посинел, увеличившись в два раза. Она облизнула свою нижнюю губу, медленно улыбнулась и ещё медленнее подняла на него свои блестящие глаза.

Она накинулась на него с порога, вцепившись своим новым маникюром ему в предплечья. От неожиданности и шока Абель потерял дар речи и, замерев, просто наблюдал. Сначала Розамунд откусила кусок его правого уха, и по квартире разнесся звук ломающихся хрящей. Затем она принялась отрывать его щеки. Она с жадностью слизывала кровь, стекающую по остаткам его лица и шеи. Она смаковала и причмокивала. Наслаждаясь, она обгладывала его голову, оставляя некоторые места на потом. За все это время Абель не произнес ни звука. В отрешённом взгляде его синих глаз кричал ужас всей вселенной.

— Сколько интересно времени прошло? Наверное, часа полтора. — Абель чувствовал, что шея подводит его, но из-за всех сил старался не поднимать голову. Он стоял на коленях больше двух часов. «Может приподнять голову и посмотреть? Давай, Абель, ты сможешь, только не смотри в зеркало, только не трогай свое лицо. Господи, а что же осталось от моего лица? От моей головы? Наверное, она съела все что у меня было: уверенность, ум, голос, способность трезво размышлять. Не могу поверить, что все эти годы она вынашивала этот план! Но что же осталось от моей головы?»

Вены на сухих, но сильных мужских кистях вздулись, образуя в некоторых местах пульсирующие шарики. Кровь капала на пол, стекая по щекам или по тому, что от них осталось.

«Не смотри на нее! Не смотри в зеркало! Она специально села напротив. Она хочет, чтобы ты умер от сердечного приступа или если не умер, то навсегда потерял дар речи! А может она хочет сделать с тобой то, что делали монахи с церковными мальчиками?», Абель поднял глаза.

Пышные, но тонкие волосы Розамунд небрежно лежали на её плечах. Кашемировый свитер цвета хаки отражал манящую красоту её зелёных глаз. От лиловой помады на верхней губе остался лишь контур и это делало ее ещё более привлекательной.

«Господи, как ты можешь смотреть на её красоту?! Очнись, кретин, посмотри на её сущность!».

Она улыбнулась ещё раз, будто уловила ход его мыслей. Она почти всегда знала о чем он думает.

«Я не буду вестись на ее уловки. Пусть уже лучше она меня съест, чем безголосый и глухой остаток моей личности станет её рабом». Он набрался сил и посмотрел в отражение в зеркале.

Сначала послышалось жужжание и легкий мотив знакомой песни. Свет с прикроватного столика ворвался в темноту глубокой ночи, осветив ночную лампу.

— Да, алло.

–…Хм…Алло……господин Министр?

Сквозь пелену сонных глаз Абель плавно повернул голову направо. Розамунд мирно посапывала, закинув руки выше головы.

— Да, Бернар. Что случилось? — Ночная рубашка и брюки были мокрые насквозь. В комнате стоял запах переваренного алкоголя, пота и ночных кошмаров.

— У нас чрезвычайное происшествие. Необходимо, чтобы вы…хм, ваше присутствие, господин Министр.

— Но сейчас…. — Абель посмотрел на светящиеся красные цифры — сейчас четыре тридцать утра! В чем дело, Бернар?

–… ничего…хм, но это, как я уже сказал, у нас чрезвычайное положение, и оно требует вашего присутствия.…я уже связался с остальными. Дело в том, что мне звонили из Луз.

— Из Луз? — переспорил Абель, понимая, что сон покидает его безвозвратно.

— Да, именно. За час до полуночи произошел инцидент, и есть большая вероятность, что сегодня утром….

— Я понял — оборвал разговор Министр и повесил трубку.

Министр Обороны Абель Бертран был мужчиной среднего роста и среднего возраста, как сказали о нем однажды в местной газете. Будущий тесть считал Абеля перспективным, но немного неотесанным. Ум и управленческие способности перекрывали отсутствие харизмы и притягательной внешности.

— Розамунд, проснись, Розамунд.

Она, не открывая глаза, попыталась повернуться на другой бок.

— Розамунд, это срочно.

— Ну что тебе?!

— Я так и знал, что ты не спишь

— Уснешь тут. — она открыла глаза и тяжело посмотрела на мужа.

— Нет времени, Розамунд. — он сжал кулаки. — Собери необходимые вещи, к 5.30 утра приедет машина за тобой и детьми. Возьми вещи потеплее, я не знаю куда вас отвезут.

— Давай утром. — она закрыла глаза прежде, чем он успел договорить.

— Розамунд!

VII

Служебная машина стояла у ворот трехэтажного дома ровно в пять тридцать утра. Абель уже обувался, когда услышал стук невысоких каблуков.

— Девочки, вы меня слышите?! — воскликнула Розамунд на полпути в зал.

— Что ты делаешь?! — нервно зашептал Министр. — Ваша машина еще не подъехала, пусть поспят.

Не обращая внимания на мужа, Розамунд, вошла в зал и наклонившись над старшей дочерью произнесла:

— Дорогая, проснись. — она несколько раз потрясла ее за правое плечо. — Когда ваш водитель приедет, он постучит в дверь. Покажешь ему чемодан и два рюкзака.

— Мам?! — зеленые, такие же, как и у матери, глаза нехотя оторвались от просмотра утреннего сна.

— Что мам?! Слушай внимательно. Закрой дверь на ключ и поезжайте с ним. Теперь ты заглавную.

— А ты куда, мам? — старшая дочь, силой протирала глаза. — Я думала мы поедем вместе.

— У нас папой очень важные дела. Мы приедем позже. — Розамунд еще раз дотронулась до плеча дочери и нарочито медленно добавила: Ты за старшую. помни!

— Что ты несешь! Куда ты-то собралась?

— Мы едем вместе и это не обсуждается. — Розамунд открыла входную дверь и вышла прочь.

Темно-синяя бронированная машина бесшумно скользила по мокрому асфальту в пригороде Грамиля. В некоторых домах уже горел свет. Пожилая женщина разносила газеты, складывая их аккуратно в почтовые ящики. Сонные деревья беззвучно и умиротворенно готовились к утру. Редкий прохожий, страдающий бессонницей, выгуливал собаку и, распознав в окне машины соседа Абеля, по-дружески кивнул ему головой. Абель смотрел на спящий городок, но не замечал его.

Дуэт Эллы Фитжеральд и Луи Амстронга доносился из колонок, заполняя сумеречное пространство машины, и вызывая давно изчезнувшие воспоминания. Абель повернул голову и посмотрел на жену. Он смотрел на ее аккуратно собранные волосы, на золотое колье на ее тонкой шее, на губы покрытие бледно-розовой помадой. Она была обворожительна даже спустя двадцать лет.

— Убери эту приторную музыку, пожалуйста, Гари. — прохрипела Розамунд. — Джаз в 5 утра? В самом деле? — она чувствовала, что Абель снова рассматривает ее. Он стал делать это все чаще и чаще, и это стало ее изрядно доставать. — Сколько нам ехать?

— Минут сорок Мадам, на набережной авария и я решил поехать в объезд. — ответил водитель, мельком взглянув на Розамунд через зеркало заднего вида.

Водитель Гарри работал на Министра Обороны уже более десяти лет. Сегодня утром он почувствовал взволнованное настроение своего шефа и поэтому поставил его любимое радио Смус фм, где крутили джаз. Гарри всегда сочувствовал Министру. По его мнению, Министр был несчастлив из-за неудачного брака. Вот он бы никогда не женился на такой как Розамунд. «Ну и что» — думал Гарри, разглядывая в стекле заднего вида ложбинку в глубоком декольте Розамунд. «Ну и что, что моя Люси иногда истерит и набрала пару тройку килограммов, зато она слушается меня и не выделывается на людях, показывая всем, что я не прав».

«Как вообще Министр может быть не прав?!, — возмущался Гарри за семейным столом в порывах нравоучительных лекций. — Она хочет сказать, что это она главная? Но он ведь министр, он руководит страной, а кто она? Просто женщина. Мальчики мои, все эти женщины….

«Не при детях Гарри», — воскликнула раскрасневшаяся Люси.

— Да господи, как будто они не знают матов! — махнул он рукой, — Мальчики, жена нашего глубокоуважаемого Министра — вот вам пример на каких женщинах женится не стоит!»

— Все слушайте отца, — поддакнула Люси, получившая стой редкий комплимент от мужа. Она не осознано погладила своими сухими пальцами по серому платью и горделиво заулыбалась.

VIII

Министр Обороны продолжал смотреть сквозь стекло на просыпающуюся столицу, но не замечал ее.

Что же могло случиться раз Бернар вызвал меня в 4 утра. В последний раз он звонил мне ночью четыре года назад. Тогда кажется были столкновения на стене… А в этот раз он сказал город Луз…. А значит проект Сананчия. Так, — где-то глубоко в своей голове Абель догадывался, что произошло, но высокие стены отрицания не позволяли увидеть реальность. — Кто же допустил ошибку? Лично я сделал все правильно — успокаивал он себя.

«А может это саботаж, восстание, революция?» — предположил Абель и тут же оказался в прошлом.

Он находился в одном из кабинетов Правительства, где семь лет назад проходил тендер на постройку нового здания Министерства.

— Вы же понимаете, что никто не должен догадываться над чем мы работаем сейчас. — воскликнул, стоявший у огромного круглого стола весь вспотевший Абель Бертран.

— Конечно, господин Министр, понимаем. Не дураки же, в самом деле. — послышались оскорбленные голоса.

— Тогда, какого черта вы в своём большинстве голосуете за проект Новый Горизонт и его футуристический стиль здания. Люди не должны догадываться насколько далеко мы ушли в своих разработках и экспериментах. А вы хотите, чтобы наше здание выглядело как величайшее достижение всего человечества, как прыжок интеллекта, как…! — Он остановился, чтобы найти сравнение, но не найдя пример, продолжил. — Мы должны показывать населению, что мы идём в ногу со временем, но не бежим, не опережаем его. Я имею в виду, что им надо показать, что мы бы и рады изобрести лекарство от рака, но пока нам до него далеко.

— Совершенно верно! — поддержал его Главный врач страны Леопольд Мазамбили. Его маленькие, словно бусинки, черные глаза сверлили по очереди всех сидящих за столом. — Вы же понимаете, что будет если, люди узнают, что от девяносто процентов болезней уже есть лекарства. Люди будут жить. Жить долго. И все будут здоровыми?! Вы этого хотите? — не унимался Леопольд Мазамбили.

— Полно же, коллега, не стоит выходить из себя. Это всего лишь утверждение проекта строительства, а так у нас у всех общие цели. — сказал мягко Председатель центрального банка.

Главный врач нервно поправил на животе белую рубашку, пуговицы которой пытались вырваться на свободу, но ничего не ответил.

Семь лет назад, поздним вечером на закрытом тендере на постройку нового здания Министерства присутствовали Министр Обороны Абель Бертран, Главный врач страны Леопольд Мазамбили, Первый Агроном Люка Пи, Председатель Банка Филлип Уро и начальник Управления по заметанию следов и очистке репутации. Плюс еще человек 10, в числе которых были заместители, помощники, советники.

— И так, — начал снова Министр обороны. — Вы должны помнить, что никто не должен ни о чем знать, и уже тем более догадываться. Хватит и того, что в прошлом году одна газетенка в Мадале опубликовала статью, в которой говорилось, что популярность вегетарианства спланирована. Ума не приложу как такое могло произойти. Она осмелилась утверждать, что вегетарианство ничто иное как политический заговор против населения планеты.

— Но самое ужасное, — подхватил Первый Агроном. — что никто из этих жалких сотрудников этой жалкой газетенки в Мадале, не задумался, что это все для спасения человечества! Мы спасаем планету от перенаселения! — воспользовался он моментом, чтобы упомянуть о своих достижениях. — Мы уже начали давать коровам корм, который вызывает у людей аллергию и другие кожные проявления. Люди скоро сами откажутся от мяса и перейдут на заменители!

Конец ознакомительного фрагмента.