Кроссовки для Золушки. Рассказы и рассказки

Алина Загорская

Старость – это конец маршрута, обозначенного дорожными знаками и остановками. Все цели достигнуты – или уже недостижимы. Впереди полная неопределенность, довольно страшная. Потому что облетели иллюзии, а это единственное, что есть хорошего в жизни.Но надо быть мужественным и жить в этой пустыне по возможности достойно. Ну или сваливать, что еще страшнее.Впрочем, иногда встречаются оазисы.

Софа и Муся

На улице Ивана Франка, рядом со Стрыйским парком, высится Вежа (башня) — уцелевшая часть фортификационного комплекса эпохи Ренессанса. В перерывах между войнами в ней хранили зерно, а в 60-х годах прошлого века превратили в Дом архитектора.

Маленькой я гуляла там с дедом и набивала его карманы блестящими только что вылупившимся каштанами. Каштанов было много, и дедушка их незаметно выбрасывал, освобождая место новому урожаю.

Потом я выросла и покинула прекрасный Львов.

А Вежа осталась, и предприимчивая еврейка по имени Софья Гольденблюм устроила в ней шикарный ресторан.

Заведение пользовалось у львовян и гостей города шумным успехом — попасть туда можно было только по горкомовским пропускам. Хозяйка же, которую называли Сонька Золотая Ручка, не посрамила знаменитого имени: она прославилась контрабандой бриллиантов через поцелуи и другими не менее героическими делами.

Муж этой великой женщины, Муся Гольденблюм, был человеком скромным: ходил на базар с двумя авоськами, а покупки прикрывал газетой — чтоб не провоцировать сограждан.

Он заведовал кафе «Пингвин» на углу Жовтневой и делал невероятно вкусный молочный коктейль — волшебный напиток цвета утренней зари, с которым не сравнится ни один заграничный «милкшейк». Коктейль стоил одиннадцать копеек — и довел бедного Мусю до цугундера.

В один прекрасный день славные советские органы обнаружили, что вместо положенных пяти граммов сиропа на порцию директор кафе кладет всего лишь три, а полученную неправедным путем прибыль отсылает родным в Израиль.

Думаю, эта подробность стала последней соломинкой, сломавшей спину совкового правосудия: Мусю обвинили в особо крупном хищении народной собственности и приговорили к смертной казни.

При обыске у него дома нашли целую кучу орденов и медалей. «Скупил по дешевке у русского героя», — решили чекисты и, не колеблясь, расстреляли мерзкого еврейского торгаша.

А спустя несколько месяцев из Президиума Верховного Совета СССР пришла бумага: за мужество и героизм, проявленные в ходе штурма укреплений противника на реке Висла, сержант первого батальона 215-го гвардейского полка Моисей Гольденблюм награждался Орденом Славы.