За облаками небо

Алина Громова

Громова Алёна – простая деревенская девочка, мечтающая стать лётчицей. Она видела самолёты только в небе, на огромнейших расстояниях от земли. Но окрылённая мечтой, она верит, что наступит тот день, когда она коснется руками облаков. Вот только если бы она знала, как непрост будет её путь, длиною от Москвы до Владивостока.Но самое страшное – это потеря близкого человека, которая обернётся невыносимой трагедией для лётчицы. Как теперь жить, ведь её любимое небо отняло у неё настоящую любовь?

Глава 1

Смысл жизни в постоянном развитии. Когда мы перестаем развиваться, перестаем к чему-то стремиться и чего-то достигать, начинается отсчёт нашего времени. Мы быстрее стареем, жизнь становится блеклой и неинтересной. Поэтому важно всегда иметь мечту и из последних сил идти за ней. Есть мечта — есть смысл. Ведь основа счастливого человека — это его любимое дело. Самое прекрасное, — это осознание того, что для реализации твоих идей нет никаких преград. Даже тогда, когда тебе говорят, что твой поезд ушел и у тебя ничего не получится, отбрасывайте все сомнения и живите только своей мечтой. Это ваша мечта, и никто не имеет права решать за вас, быть ей или нет.

Говорят, что о небе мечтают только романтики. Но и реалисты в глубине души тянутся к этим бескрайним голубым просторам. И чтобы они не говорили, как бы не отрицали этот факт, по ночам им снятся сны о небе. Они никогда не признаются в том, что мечтали бы стать частью этого огромного голубого воздушного океана. Однако все реалисты, как и романтики, всегда поднимают голову вверх, чтобы посмотреть в небо. Это то, что их объединяет, и подтверждает тот факт, что на этой земле мы все гости, пришедшие именно оттуда, куда так часто смотрим.

— Алёнка, ну что ты опять там высматриваешь? — закричала мать на девушку. — Сколько можно летать в облаках?

— Мама, я иду, — отозвалась Алёна. — Мне бы очень хотелось летать, — тихо проговорила девочка.

— Смотришь всё в своё небо, что ты там не видела? — возмущалась мать, — лучше сено быстрее ворочай, а то начнется дождь, оно сгниёт и скотину нечем кормить будет.

— Мамочка, не ворчи. Ты просто не представляешь, как сильно я хочу летать, — поделилась девочка своими планами.

— Летать? — рассмеялась мать, — а что на земле уже скучно жить стало? Мы уже с отцом всё решили, поедешь в Москву поступать в педагогический институт. С тебя там хоть человека сделают. А эти свои небесные замашки ты брось. Из этого все равно ничего хорошего не получится. Я вот тоже, может, мечтала стюардессой стать, но видно не судьба.

— Мама, а что ты сделала для того, чтобы реализовать свою мечту? — неожиданно спросила Аленка.

— Я смотрю, ты умная у меня стала, — разозлилась мама. — В отличие от тебя, я смотрю на этот мир без розовых очков, и дам тебе совет: «Каждый должен знать своё место», — сурово ответила Раиса.

— Ты считаешь, что пилоты — это сверхлюди? — мило улыбнулась Алена.

— А что не так?

— Вот поэтому ты и не реализовала свою мечту, — вздохнула дочка, — ты всё никак не можешь понять, что и пилоты, и стюардессы, и даже президенты стран — все они такие же люди, как и мы с тобой. По их венам течёт такая же кровь, что и у нас, они спят, умеют смеяться, плачут, и они, как и мы смертны.

— Да, вот только они в небе, а ты здесь сено ворочаешь, — усмехнулась мать.

— Единственное, что их отделяет от остальных, так это умение достигать своей поставленной цели, молниеносно принимать важные решения, рисковать всем, что у них есть, и самое главное — они никогда не падают духом.

— Алёнка, моя ты бедная девочка, — вздохнула мать. — Когда ты, наконец, перестанешь верить в сказки? Ведь всё, о чем ты говоришь — это слова из книжек, а не из жизни. Поверь мне, жизнь будет бить тебя так сильно, что иногда у тебя будут появляться мысли бросить всё и сдаться.

— Как бы сложно мне не было, я всегда буду идти до конца.

— Удачи, моя дорогая. Только не сломайся при первых же трудностях, — пригрозила мать. — И ещё, не смей никому говорить о своих планах, а то людей на смех поднимешь и нас перед всей деревней опозоришь. Летчиком она собралась стать, — смеялась мать. — Ты же никогда в глаза не видела самолёты, разве что в небе на огромном расстоянии.

— Лучше иметь мечту и идти за ней, чем смириться с суровой реальностью, ожесточиться на людей и во всех своих бедах винить окружающий мир, — с упреком произнесла дочка.

— Да как ты смеешь, матери перечить? — возмутилась Раиса Аркадьевна и сурово посмотрела на дочь.

— Мама, я устала от твоих замечаний. Позволь мне самой решать, кем быть и куда ехать.

— Греби сено, — сделала мать очередное замечание дочери.

Девочка все никак не могла дождаться того момента, пока мать покинет поле. В одиночку она всегда работала быстрее и качественнее. Иногда даже успевала небом полюбоваться. А какое оно было красивое: бездонное, с разными световыми оттенками, принимающее различные формы. Всё это завораживало душу девушки, и она ничего с этим не могла поделать. Она часто смотрела в небо, и представляла, как поднимается на высоту. Она верила, что однажды наступит тот день, когда её самая заветная мечта воплотиться в реальность.

— Однажды я коснусь облаков руками, — тихо проговорила Алёнка, смотря в небеса. Она достала из кармана маленький самолётик, подаренный ей на день рождение папой, и сильно сжала его в кулак, прижимая к сердцу.

— Ну что, получила от матери очередную порцию нотаций? — смеялась старшая сестра над Алёной.

— А тебе лишь бы надо мной поиздеваться, — обиделась девочка.

— Мать ведь дело говорит. Пока у нас есть деньги, езжай в Москву и поступай в институт, — посоветовала Алла. — У меня такого шанса не было, поэтому я никуда и не уехала и осталась работать в деревне.

— Но ведь сейчас у нас есть деньги, и ты можешь тоже поехать учиться, — заметила Алёнка.

— Мне уже не семнадцать лет, прошло то время, когда можно было что-то менять.

— Ты считаешь, что двадцать пять лет, — это конец жизни? — возмутилась сестра.

— В моем возрасте люди уже стали хорошими специалистами, чего-то достигли в жизни. Мне слишком поздно начинать.

— А мне кажется, что ты просто уже ничего не хочешь, — откровенно высказалась Аленка. — Когда у человека есть мечта, не важно, сколько ему лет, важно то, что он очень сильно хочет, чтобы она реализовалась. Ты только подумай, однажды, я проснусь и осознаю тот факт, что я полноценный пилот, что я могу летать. Что же может быть прекраснее этого, сестра?

— Я буду бесконечно счастлива за тебя, сестренка, если эта мечта сделает тебя счастливой, — грустно сказала Алла и опустила голову вниз.

— Надо не за меня радоваться, сестра, а идти навстречу к своей мечте, бороться за неё и быть беспредельно счастливой, когда все получится.

— Ты так красиво говоришь. Мама, права, ты, наверное, слишком много читаешь книг.

— Я просто не боюсь мечтать, а вы боитесь. Я не живу стандартами этого мира, потому что на все имею свое мнение. Для вас есть границы времени, чужого мнения, осуждения, устоявшиеся принципы «так надо и так делают все». А я просто живу так, как чувствую, так как подсказывает мне мое сердце. Если у меня есть мечта, то для неё нет никаких границ. Я все преодолею, лишь бы однажды взлететь, коснуться руками облаков, и ощутить то настоящее счастье, которое в этом мире для многих закрыто. Да, я романтик, но поверь, моему упорству можно только позавидовать.

— Ты мой самый дорогой человечек, сестрёнка, — заплакала Алла. — Ты такая смелая, жаль, что Бог не наделил меня твоим характером.

— Алла, собирай сумки, и поедем со мной.

— Не могу, Алёнка. Мне страшно. Новый город, новые люди, да и говорят Москва такая большая, что там легко заблудиться.

Алёнка не удержалась и засмеялась.

— Ну, мы же будем вместе, а значит, будем сильнее вдвойне, — подбодрила младшая сестра Аллу.

— Не поеду, и не уговаривай меня. Здесь мне все знакомо, все родное и близкое, а что будет там не понятно.

— Алла, сколько время? Я же опаздываю на тренировку, — резко спохватилась Аленка.

— Ой, Аленка, Аленка, получишь ты от матери хороших тумаков, когда она узнает, чем ты занимаешься на самом деле вместо подготовки к экзаменам, — вздохнула Алла.

— Так я и готовлюсь к поступлению, — впопыхах проговорила девочка.

— Вот самбо тебе очень поможет в педагогическом институте, — снова вздохнула сестра.

— Алла, мне просто очень нравиться заниматься. К тому же пилот должен быть в отличной физической форме.

— Аленка, ну не дадут тебе родители поступить в летное училище, — с сожалением произнесла Алла, — когда ты уже это поймешь, глупенькая?

— У меня тренировка. Всё пока, целую — завершила разговор девочка и убежала.

Сестра только вздохнула и махнула Алёнке вслед рукой. Девочка посещала секцию по самбо, которую открыли при школе. В их, Богом забытую, деревню приехал молодой и очень талантливый тренер, по инициативе которого данная секция и открылась. Жители деревни удивлялись, что такого перспективного человека могло привести в их глушь. Но никто так чёткого ответа и не получил. Антон Иванович всем говорил, что он устал от городской суеты, но в действительности, он просто бежал от своей несчастной любви. Свою историю он до сих пор хранил в секрете. Никак не получалось у него забыть ту девушку, которая стала для него всем миром. Искренне верил, что однажды он забудет её, но это оказалось не так легко как казалось. Тревожа его душу она, снилась ему по ночам, мерещилась наяву. Она словно преследовала его, приближаясь с каждым шагом все ближе и ближе. Единственное дело, которое хотя бы на время его отвлекало от состояния несчастья — были тренировки с детьми. Именно на тренировках Антон выкладывался сполна, так, чтобы к её завершению не оставалось больше сил на воспоминания о его возлюбленной. Он полностью отдавался любимому делу, учил детей всевозможным приемам, вместе с ними играл в футбол и бегал кроссы. Такой самоотдаче своему любимому делу мог позавидовать любой учитель. Вся деревня гордилась Антоном, вот только никто не знал, что у него на сердце и как тяжело ему жить со своим горьким прошлым.

Тем временем, Аленка изо всех сил бежала на тренировку. Но, несмотря на свое искреннее желание успеть, она все же опоздала.

— Алена, нарушаешь дисциплину, — послышался голос тренера, когда девочка вбежала, в зал едва дыша.

— Антон Иванович, я виновата. Простите.

— Пятьдесят отжиманий, — спокойно сказал тренер Аленке. — Остальные по команде продолжают выполнять кувырки вперед.

Спустя пару часов тренировка подошла к концу. Антон Иванович смотрел на свою воспитанницу и с улыбкой произнес: «Громова, тебе было бы хорошо поступить на спортивно-педагогический факультет. У тебя все задатки, чтобы стать чемпионкой мира».

— Антон Иванович, я не знаю, что мне делать. Мне нравится самбо, я очень счастлива, когда тренируюсь, но моё сердце всецело принадлежит небу.

— Неужели пилотом мечтаешь стать? — поинтересовался тренер.

— Да, — тихо ответила девочка, опустив глаза в пол.

— А чего так неуверенно? Или высоты боишься? — пошутил тренер.

— Нет, просто мама сказала, чтобы я даже никому не рассказывала о своих намерениях, чтобы людей не смешить.

— Алена, а почему ты с этим соглашаешься? Разве быть пилотом — это смешно?

— Нет. Это моя мечта. Просто мои родители в это не верят.

— Аленка, главное, чтобы ты верила. Я скажу тебе так: в этом мире нет ничего невозможного, и чтобы там кто не говорил, отказываться от мечты нельзя. Понимаю, что идти одной всегда сложно, но поверь, ты об этом не пожалеешь. Никогда никому не позволяй себя сломать.

— Антон Иванович, спасибо Вам за поддержку. Вы первый человек, который подарил мне уверенность.

— Я буду очень рад, если у тебя все получится, — сказал тренер. — А у тебя всё обязательно получится, потому что ты очень сильная и дисциплинированная девочка. Такие воспитанники как ты — большая редкость в спорте.

— Знаете, после разговора с Вами, я стала ещё увереннее. Теперь уж точно я не отступлю от своего. Вперед за мечтой, — воскликнула счастливая Аленка.

— Вот так-то лучше, — улыбнулся тренер. — А слышала песню «Огромное небо»?

— Нет, а кто её поет.

— Её пел Марк Бернес. Его песня была написан на основе реальных событий.

— А о чем она, Антон Иванович? — с любопытством поинтересовалась девочка.

Неожиданно для Аленки, чтобы не быть многословным, тренер запел песню:

«Об этом, товарищ,

Не вспомнить нельзя,

В одной эскадрилье

Служили друзья.

И было на службе

И в сердце у них

Огромное небо, огромное небо,

Огромное небо — одно на двоих.

Дружили, летали

В небесной дали,

Рукою до звезд

Дотянуться могли.

Беда подступила,

Как слезы к глазам —

Однажды в полете, однажды в полете,

Однажды в полете мотор отказал…

И надо бы прыгать —

Не вышел полет,

Но рухнет на город

Пустой самолет!

Пройдет, не оставив

Живого следа

И тысячи жизней, и тысячи жизней

И тысячи жизней прервутся тогда.

Мелькают кварталы,

И прыгать нельзя…

«Дотянем до леса!» —

Решили друзья.

«Подальше от города

Смерть унесем.

Пускай мы погибнем, пуская мы погибнем,

Пускай мы погибнем, но город спасем!»

Стрела самолета

Рванулась с небес,

И вздрогнул от взрыва

Березовый лес!

Не скоро поляны

Травой зарастут…

А город подумал, а город подумал,

А город подумал: «Ученья идут!».

В могиле лежат

Посреди тишины

Отличные парни

Отличной страны…

Светло и торжественно

Смотрит на них

Огромное небо, огромное небо

Огромное небо — одно на двоих!».

Алёнка внимательно слушала песню. Такого трогательного исполнения она ещё никогда не слышала. Её сердце просто переполнялось от эмоций, а глаза от слёз.

— Не плачь, Алёнка. Просто эта песня о том, что, если и быть человеком, так только достойным и порядочным. А посвящается песня командиру самолета Як-28 Борису Капустину и штурману Янову Юрию. Они летели над Берлином, когда у самолёта отказали оба двигателя, самолёт начал падать на жилые кварталы. Лётчики могли катапультироваться, и тем самым спастись. Им не раз поступала команда покинуть самолёт, но они этого не сделали и, тем самым спасли жизни многих людей. Им удалось вывести самолёт за черту города, но за спасение жителей они поплатились своими жизнями. И это песня как о них, так и о тех, кто в таких же ситуациях не задумываясь о себе, спасал жизни, в том числе и в Европе, неизвестных им людей…

— И это после того, как в 1941 году, они с нами воевали, они убивали наших людей, грабили и сжигали деревни вместе с их жителями, разрушали наши города, мы спасали им жизни? — в возмущении прокричала Аленка.

— Тем и отличается русский человек от других, — у него большое доброе сердце. Ведь только сильные люди умеют прощать, только сильные никогда не мстят, помни это, моя дорогая Аленка. Ты являешься частью русского народа, так будь же его достойным продолжением, и никогда не храни в своем сердце ненависть, умей прощать, но в тоже время будь способна защитить себя и своих людей.

— Господи, как я их ненавижу, — фыркнула девочка о фашистах.

— Аленка, простые люди, порой, ни в чем не виноваты. Приводят к войнам в основном, правители и политики, ставящие свои амбиции выше всех установленных норм. Таких людей используют как наёмных марионеток, от которых избавляются по мере их использования и выставления в качестве внешних причин и источников войны. Но ведь, Первая и Вторая мировые войны начались не столько из-за масштабных противоречий между державами. Их экономические и человеческие ресурсы лишь использовали как средство достижения своих целей международные монополисты. Их методы подлинного господства не декларируемая для потребительского большинства конкуренция, а на самом деле это: подкуп, обман, шантаж, захват сырья, рынков сбыта и сфер влияния для чего любые средства хороши. Превратив и любовь в средство достижения своих целей и товар. Это они, не останавливаясь ни перед чем, превращают культуры и народы континентов из представителей мировой цивилизации в рабов, их государства в территории своих интересов. Через блоки противодействующих государств обеспечивают получение сверхдоходов и подлинную власть узкому кругу использующих их ресурсы лиц. В их методах и средствах и географии действий ничего не изменилось до сих пор. Их цели чужды развитию мировой цивилизации. Они поддерживают изобретения приносящие прибыль на материальных интересах и низменных чувствах людей, но не ускоряющих общемировой прогресс. Именно из-за них Человечество все еще не смогло объединиться, чтобы достигнуть звезд.

— Заметь, Россия никогда за время своего существования не выступала агрессором и никогда не разжигала войн.

— Я знаю, — сквозь слезы улыбнулась Аленка, — там, где поднимался российский флаг, люди никогда не становились на колени, никогда не подвергались насилию и унижениям, потому что мы вместе со своим флагом, приносили им мир, счастье и благополучие. Россия по всему миру обучала местных специалистов, развивала их культуры, давала технологии, приводившие к развитию и независимости многих стран.

— Я с тобой согласен. Как бы патриотично это не звучало, но факт всегда остается фактом. Ведь в русском сердце всегда найдется место для любого человека любой национальности. Мы никогда не презирали людей по национальным, религиозным, культурным и иным взглядам.

— А лётчиков жаль, — вздохнула Алёнка.

— Ален, они были не единственными, кто отдали свои жизни для спасания других жизней, — тихо проговорил тренер. — Мой отец был военным человеком и часто рассказывал мне различные истории. Вот однажды из его рассказов, я узнал о таких лётчиках как Александр Марфицкий и Александр Журавлевич. Два белорусских летчика погибли, спасая польские деревни, а ведь могли катапультироваться и остаться в живых.

— Наши славянские братья тоже молодцы.

— Алён, существующее разделение между нами очень условно. Мы все одной крови, все вместе когда-то жили в единой великой стране. Что нам делить? Мы одно целое.

— Может быть, — согласилась девочка.

— Так вот, мой отец рассказывал, что Александр Марфицкий был родом из Богушевска и с детства мечтал стать космонавтом. Космонавтом так и не стал из-за поврежденной барабанной перепонки, но большое небо было всегда для него открыто. К тому же, он был хорошим спортсменом, особенно любил хоккей. Со своим товарищем Сашей Журавлевичем, Марфицкий познакомился в Барановичах, который приехал туда после службы на Сахалине и Курильских островах. Сам же Журавлевич родом из Приморского края, с детства мечтавший стать летчиком.

— Ого, — с восхищением вскрикнула Аленка. — У них была такая же мечта, как и у меня.

— Я тебе большее скажу, Сашу Журавлевича в детстве укачивало в транспорте, и родители думали, что он никогда не сможет летать, но, несмотря на это, он преодолел свои слабости и стал достойным летчиком.

— Я могу только поднять высоко голову и сказать, что горжусь своей страной. Горжусь теми людьми, которые в ней живут, — с радостью на лице проговорила девочка. — А ещё горжусь нашими братьями-славянами.

— А кстати, про наших соседей я вспомнил ещё одну похожую ситуацию из песни. При крушении в г. Барановичи в Белоруссии учебно-боевого самолета Як-130 погибли летчики майор Андрей Ничипорчик и лейтенант Никита Куконенко. Они также ценой своей жизни смогли увести самолет от населенного пункта.

— А сколько таких летчиков, имена которых мы просто не знаем? — уточнила Аленка у тренера, — которые проявляли мужество и героизм не ради славы, а во имя спасения чужих жизней.

— Да, Ален, их много, и пока мы знаем, что такие люди есть, наша страна будет жить.

В беседе с тренером, Аленка много чего узнала нового, но главный урок ей был усвоен — всегда оставаться порядочным и достойным человеком.

Время шло очень быстро. Вот уже был близок тот день, когда Аленка должна была сдавать экзамены для поступления в педагогический институт. По крайней мере, так думали её родители. В действительности девушка собиралась в лётное училище. Любовь к небу была сильнее всякого здравого смысла. Она прекрасно знала, что сильно рискует, но, несмотря на это билет был куплен совсем в другую точку страны.

Как только Аленка прибыла в лётное училище, дышать она стала через раз. Первым делом, что она заметила — это огромный памятник самолёта Ан-2. Каково было юной девочке впервые так близко увидеть настоящий самолёт. С осторожностью, она подошла ещё ближе и коснулась его рукой.

— Холодный,… но небесный, и самый настоящий, — с восхищением проговорила Громова.

Над головой то и дело проносились сначала Ан-2 и Цесна-172, а потом Даймонд-40, собственной персоной. Так близко она ещё не видела летающих железных птиц, которые люди называли самолётами. И каждый раз, смотря в небо, её душа наполнялась счастьем. Хотелось то и дело, бесконечно смотреть вдаль улетающим железным птицам. Как умело, там, кто-то в кабине управлял самолётом. Девушка наблюдала за всей этой картиной и представляла, что однажды также сможет взлететь к небесам, коснуться руками облаков, и также осторожно посадить самолет.

— И я стану лётчиком! — не сдержалась и проговорила вслух девушка, смотря в бирюзовое небо.

— Думаешь, станешь высококлассным пилотом? — послышался голос из-за спины девушки.

Когда Алена обернулась, отводя глаза от неба, она увидела молодого человека, не внушающего доверия.

— А Вам что? Боитесь, что составлю конкуренцию? — прямо спросила девушка.

— Вовсе нет, — улыбнулся парень.

— А я всё равно составлю хорошую конкуренцию, и в будущем стану лучшим пилотом в стране.

— Мне конкуренцию ты уж точно не составишь, — снова улыбнулся парень.

— Это ещё почему? — возмутилась Аленка.

— Потому что я уже давно здесь учусь, — опять улыбнулся парень.

— Тогда поздравляю, — вздохнула девушка. — Счастливый Вы человек.

— Ну, если честно, то счастья здесь особо мало. Есть свои определенные трудности, — честно признался парень.

— А как же небо? Разве какие-то трудности могут быть сильнее мечты?

— Какая же ты всё-таки наивная девочка, — тихо произнёс парень. — Прежде чем тебя посадят за штурвал самолёта, ты не представляешь, сколько тебе всего придется изучить и сделать.

— Я не боюсь трудностей, — четко и громко произнесла Алёнка.

— Всё-всё… Я уже понял, что ты из тех девушек, которые вопреки всему идут вперед, невзирая на любые испытания.

— Извините, мне надо идти.

— Как хоть тебя зовут? — произнес парень вслед уходящей девушке.

— Алёна.

Егор с умилением смотрел вдаль убегающей девушке. Он сам не понимал, почему она так ему понравилась. Может она понравилась ему, потому что излучала ту самую искреннюю любовь к небу, которая жила в нем самом? Кому как не ему, будущему пилоту, это чувство было знакомо.

Прежде чем приступить к сдаче всех установленных нормативов, Громову ждала медицинская врачебно-лётная комиссия. Многие ребята в расстроенных чувствах покидали стены врачебных кабинетов с печатью «Отказано». Кто-то горько плакал, понимая, что небо для него навсегда останется только мечтой, кто-то пытался сдержаться, продумывая альтернативные варианты. Алёнка хорошо запомнила одну девушку. Она вышла с кабинета врача, опёрлась о стенку и медленно начала спускаться вниз. Какой-то незнакомый парень подбежал к ней, пытаясь помочь, но девушка безжизненно смотрела в одну точку на стене. Вот так теряется весь смысл к жизни, так разрываются в клочья все мечты и поставленные цели, а остается только пелена невыносимой боли и одиночества.

— Девушка, не расстраивайтесь Вы так, может что-то изменится, — пытался успокоить её незнакомец.

— Ничего уже не изменится, — с горечью произнесла она. — Мне поставили диагноз стенокардия. Я даже не знала, что она у меня есть.

Алёнка сидела на своём месте и наблюдала за происходящим, не смея даже лишний раз шевельнуться. Она не знала, как помочь бедной девушке, чем её утешить и какие правильные слова сказать, чтобы ей стало легче.

— Милая девушка, как Вас зовут? — поинтересовался всё тот же парень, который вызвался утешать незнакомку.

— Аглая, — ответила девушка и по её щекам покатились слёзы.

— А меня Павел, — доброжелательно сказал парень. — Ты только не плачь. Поднимайся, я отведу тебя в кафе. Там мы посидим, поговорим, и вот посмотришь, как тебе сразу же станет легче.

— Я ничего не хочу, извините, — ответила Аглая.

— Отказы не принимаются, — бодро ответил парень, помогая подняться девушке.

— Я никогда не буду пилотом, — заплакала девушка.

— Тише-тише, всё хорошо. Зато ты будешь женой пилота, — пошутил Павел.

— Это ещё почему? — сквозь слёзы уточнила Аглая.

— Я отучусь в училище, стану пилотом, вот тогда выйдешь за меня замуж и будешь женой пилота, — серьёзно ответил парень.

— Я сама летать хочу, — плакала девушка.

— Ничего страшного. Я буду покупать тебе пассажирские билеты, и будешь летать со мной. А я буду тебя любить и оберегать, — уверенно произнес парень.

Чем закончилась эта драматическая история, Громова так и не узнала, потому что Павел всё-таки настоял на том, чтобы девушка зашла с ним буфет и выпила чашку чая для успокоения. После их ухода, многие девушки и парни перебрасывались между собой улыбками. Уж очень трогательные события происходили пару минут назад на их глазах. Ведь не каждому дано так креативно, познакомиться с девушкой, да ещё и так умело утешить её.

Глядя на всё происходящее, Громова тоже начинала нервничать. Уже шестой как час она сидела в очереди и ужасалась происходящему. Но отступать было некуда. Оформив все необходимые документы, она с волнением направилась по врачебным кабинетам. Заключительный этап был в кабинете терапевта. Старая женщина внимательно изучала медицинские документы Громовой.

— Странно, — произнесла старушка.

Алёнка начала волноваться, ведь именно сейчас решается её судьба. А если ей откажут, что тогда делать?

— Удивительно то, что таких людей как Вы, я ещё не встречала.

— Каких людей? — с осторожностью переспросила Аленка.

— Таких здоровых людей как Вы, — бодро ответила доктор, — чересчур даже здоровых. Откроете свой секрет?

— У меня нет никаких секретов, я обычная девочка.

— Если бы у нас все такие обычные были с необычным здоровьем, — подшутила терапевт. — Ну, что ж, приходите завтра за заключением. Люди с таким здоровьем нам нужны.

— Спасибо Вам, — с радостью проговорила Громова.

Спустя пару недель Алёнка успешно сдала все вступительные испытания и с нетерпением ждала результатов. Для неё это было самое волнительное и напряженное время. Но сколько счастья было в её глазах, когда, в списках она увидела свою фамилию. Нет, это чувство нельзя просто так передать словами, чтобы всё понять, надо прочувствовать эти эмоции. Вот-вот и она увидит небо в самых лучших красках своего бытия.

— Поздравляю, коллега, — с радостью улыбнулся Егор, — с твоей выдержкой к учёбе, сложно было бы не поверить в твой успех.

— Представляешь, я скоро буду летать! — закричала от счастья Алёнка. — Я увижу настоящее небо.

— Господи, какой ты ещё наивный ребенок, — улыбнулся Егор, разделяя Алёнкину радость.

— Я обещаю, что стану самым квалифицированным пилотом, — проговорила на радостях девочка.

— Надеюсь после первой сессии, твой оптимизм останется при тебе, — снова улыбнулся Егор.

Алёнка подозрительно посмотрела на парня.

— Да шучу я, шучу, — засмеялся парень. — Алёнка, я даже не сомневаюсь, что ты сможешь успешно окончить училище и стать хорошим специалистом.

— Спасибо.

Учебный год начался стремительно и очень интересно для девушки. Она хорошо помнит свой первый урок по истории авиации, когда весь класс молчал, и никто не смел шелохнуться.

— Может, кто-нибудь хочет рассказать о Громове Михаиле Михайловиче? — спросил преподаватель.

В классе было тихо, никто не хотел отвечать. В последнее время слишком много задавали, и курсантам физически было тяжело все учить и запоминать.

— Ну, раз никто не хочет отвечать, тогда пусть о своем однофамильце расскажет Алена.

Однако когда преподаватель вызвал Аленку, она без колебаний направилась к доске.

— Громов Михаил Михайлович был выдающимся советским лётчиком и военачальником, генерал-полковником авиации, — начала свой рассказ Аленка.

— Уже неплохое начало, — улыбнулся преподаватель.

— А ещё Громов был спортсменом, чемпионом СССР по тяжёлой атлетике, — добавила девушка. — Во время Великой Отечественной войны он командовал воздушной авиадивизией, а потом и воздушной армией. Также, под управлением Громова был выполнен первый полет самолета АНТ-25, а спустя два месяца он поднял в воздух его второй экземпляр с модифицированным двигателем М-34Р.

— Неплохо, Громова, — ответил преподаватель, — продолжайте.

— Весной 1937 года В.П.Чкалов обратился к Сталину с просьбой одобрить полет на АНТ-25 через Северный полюс в Америку. Позже, с таким же письмом, к Сталину обратился и Громов. И вот 19 июня 1937 года спустя 63 часа 16 минут советский самолет приземлился на аэродроме в США.

— А вот здесь, юная леди, хочу узнать, помните ли дальность произведенного ими полета? — решил уточнить преподаватель.

— Около 10 000 км, — вспоминая, ответила девушка.

— 10 104 км, — поправил Руслан Андреевич.

— Но уже 12 июля 1937 года Громов с Чкаловым побили мировой рекорд дальности полета, за что удостоены медалью «За лучшее авиационное достижение 1937 года».

— Хорошо, Громова, садись, — скомандовал Руслан Андреевич. — Следующий вопрос: кто мне расскажет про «мертвую петлю Нестерова»?

— Пётр Николаевич Нестеров был первым русским военным летчиком, который сумел описать самолетом полный круг в вертикальной плоскости, — ответила Аленка, не успев сесть за парту.

— Вот какая ты шустрая, — заметил преподаватель. — Ну, раз ты такая умная, то может ещё и ответишь, почему данная петля именуется «мертвой»?

— Своё название «мёртвая петля» эта фигура высшего пилотажа получила из-за того, что первые попытки её осуществить были сделаны на заре авиации, когда летательные аппараты не могли ещё выдерживать нагрузок и разрушались. В то время полетные инструкции категорически запрещали резкие движения, любые крены, крутые виражи и спирали.

— Отлично, — ответил преподаватель, — продолжайте.

— Пётр Нестеров вошёл в истории России не только как основоположник высшего пилотажа, но первого боевого тарана. Это был уникальный случай. Нестеров погиб, протаранив неприятельский самолет, защищая честь и славу своей Родины. Он уничтожил вражеский самолёт, не имея других средств борьбы с вражескими лётчиками. Имя Нестерова золотыми буквами внесено в летопись русской и мировой авиации.

— Может, скажете ещё и как назывался самолёт, на котором Нестеров выполнил свою «мертвую петлю»? — уточнил преподаватель.

— А чего ж не сказать, — улыбнулась Аленка. — Самолёт «Ньюпор — 4» с двигателем «Гном». Первая в мире, успешная «мертвая петля», была выполнена в Киеве в 6 часов вечера 9 сентября 1913 года.

— Неплохо, Громова, — отметил преподаватель. — Лётчик не сказал о своем намерении осуществить заветную мечту ни жене, ни близким друзьям. Только некоторые летчики и механики заметили, что Пётр Николаевич перед полетом очень крепко привязался к сиденью самолета специальными ремнями. Поднявшись на высоту примерно одной тысячи метров, Пётр Нестеров выключил мотор и начал круто, почти вертикально, планировать. Снизившись, таким образом, до высоты шестьсот метров и приобретя большую скорость, русский летчик включил мотор и выровнял машину. Затем начал поднимать самолёт круто вверх, и «Ньюпор» сделал круг в вертикальной плоскости. Пилот оказался вниз головой. Публика была в шоке, — продолжил преподаватель.

— Петр Нестеров хоть и выполнил первым «мертвую петлю», однако данные заслуги присвоили известному французскому авиатору Пегу, — с грустью в голосе проговорила девушка.

— Если Вам известно, уважаемая Аленка, Нестеров, заботясь о чести и престиже Родины, выступил с протестом в газете «Свет», — отметил преподаватель.

— Да, но Нестерова за «мёртвую петлю» чуть было не посадили под арест «…за риск казенным имуществом» и навсегда запретили её выполнять. А ещё я помню, что Пегу вместо «мертвой петли» выполнил всего лишь «английскую эс», — возразила Громова.

— Ваши знания меня восхищают, курсант Громова, — сказал преподаватель и поставил девушке положительную отметку.

Аленка без жалости к себе, учила все добросовестно, жертвуя своим сном и свободным временем. Такой фанатичный подход радовал преподавателей лётного заведения, потому что в глазах девочки они видели искреннюю заинтересованность и намерение стать достойным пилотом. Ко всему прочему, у Громовой был характер, тот «моральный стержень», который закалился от советского воспитания. Это удалось прочувствовать и курсантам, учившимся с ней. Однажды, будущие пилоты ждали прихода наставника, и чтобы не было скучно, один из учащихся для забавы предложил рассказать пошлый анекдот. На что Аленка среагировала с таким негодованием, что он обещал больше этого не делать.

— Аленка, вот ты настоящая «забитая деревня», — проговорил курсант.

— Ты ошибаешься, Николай, — возразила девушка. — Я человек, воспитанный в рамках советской культуры. И первое самое важное правило, которое я усвоила, — это всегда уважать другого человека. Но, на тебя нельзя обижаться, потому что ты не знаешь вообще никаких правил, ты же был воспитан «западной демократией» на принципах вседозволенности и себялюбия.

— Что ты говоришь? — продолжал смеяться курсант. — Все знают суть советской педагогики. Из вас просто хотели сделать послушных безвольных роботов. У вас даже говорить об интимных связях — это грех.

— Как-раз-таки, наоборот, из нас воспитали людей, для которых не чужды такие понятия как честь и достоинство. Мы знаем себе цену. И самое главное, мы не погрязли в разврате и вседозволенности. Если для вас любовь — это способ выразить свой животный инстинкт, то для нас любовь — это таинство, проявляющееся в уважении и доверии к любящему человеку. Если вы встречаетесь для того, чтобы просто хорошо провести время, то наше советское воспитание не позволяет этого сделать. Мы встречаемся для того, чтобы создать семью, священный союз, в рамках которого обе стороны будут постоянно развиваться. У нас семья — это начало. Начало становления человека, начало его профессионального роста, начало его открытий, взлёта и осуществления мечты. А для вас семья, — это конец мечтаний и надежд. Поэтому ваша «западная культура» так не приемлет традиционного союза между мужчиной и женщиной. Ведь в вашем понимании, рождение ребенка, заключение брака, — это конец творческого развития личности. Так что давай обойдемся без анекдотов. А если хочется людей смешить, так иди лучше учиться на клоуна, а не на пилота.

Слова Громовой перевернули сознание многих курсантов, особенно задумались они над сказанным девушкой. Она говорила искренне и от души, поэтому это нельзя было не услышать и, прочувствовав, в полной мере оценить.

Особый восторг Аленка вызывала у преподавателя аэродинамики. За весь период обучения, не было такого дня, чтобы она пришла не подготовленной.

— Итак, дорогие мои курсанты, — начал свой урок преподаватель, — кто помнит в процентном соотношении состав воздуха?

— Ну, это же элементарно: азот и кислород, — с легкостью ответил Дамир.

— Конкретнее, молодой человек, я же просил назвать и процентное соотношение, — заметил Адам Николаевич.

— Кажется, около двадцати процентом азота и около восемьдесят процентом кислорода, — припоминал Дамир.

— Наоборот. Двадцать один процент кислорода и семьдесят девять процентов азота, — полушепотом произнесла Аленка.

— Дамир, вот девушка предоставила нам правильный и исчерпывающий ответ. В авиации такие понятия как «около» или «приблизительно» не используются.

— А кто мне скажет, как температура воздуха до 11 километров уменьшается на каждый километр? — снова задал вопрос Адам Николаевич.

Все в классе молчали. Преподаватель сурово посмотрел на своих курсантов и вздохнул.

— Не хотите вы знать мою дисциплину, и это очень жаль. Прошу в книгу не подсматривать, Юлия, — сделал Адам Николаевич очередное замечание.

— Простите.

— Алена, ответь, пожалуйста, на мой вопрос, — попросил преподаватель.

Девочка несмело хотела ответить, но посмотрела на ребят, которые махали ей головой и жестикулировали, чтобы она не отвечала. Аленка молчала.

— Не убеждайте меня, что Вы не знаете ответа на мой вопрос, молодая леди. Я вчера слышал своими ушами, как в коридоре Вы объясняли данный материал своей подружке.

— Я не помню, — обманула Аленка, пытаясь защитить тех ребят, которые не выучили материал.

— Ну что ж, достойно то, что Вы пытаетесь защитить своих сокурсников. Но плохо то, что Вы перешли на обман. Я не ожидал от Вас такого, Алена.

— Простите, но я не могу иначе, — вырвалось у девочки, которая прекрасно знала, стоит ей правильно ответить и плохие отметки будут выставлены в журнал практически всему классу.

— Хорошо, я поменяю «тактику полета», — усмехнулся Адам Николаевич. — По справедливости, я должен был сейчас поставить Вам хорошую отметку, а остальным — нет. Но поступим иначе. Сегодня всем я ставлю пять, а Вам, Алена, так как Вы все знаете, но молчите — два.

В классе раздался счастливый гул. Впервые за все время девочка испытала жуткую боль и презрение к своим сокурсникам. Вместо того чтобы учиться, они тратили свое время впустую. И вот сейчас подтвердился тот факт, что справедливости в этом мире мало. И каждый думает только о себе и подчиняется психологии толпы. На чем Запад и строит систему «пятых колон» реализуя захватнические планы. Но больнее всего было не от первой полученной двойки, а от того, что люди, которых она искренне считала своими друзьями, оказались фальшивыми и не настоящими. Они радовались своему счастью, которое удалось обрести благодаря провалу Алены. Такой жуткой подлости она от них не ожидала. Спрятавшись в углу темного коридора, она горько плакала, осознав, что глубоко одинока и несчастна. Такого поворота событий в своей жизни она не ожидала. Это было открытием истины, но пока в ней преобладали обида и боль.

— А кто здесь устроил лондонский дождь? — послышался в темноте чей-то голос.

Аленка затаила дыхание, не желая себя выдавать. Но было уже поздно, неизвестная фигура приближалась к ней.

— Аленка, ты что ли? — улыбнулся Егор девочке. — Кто тебя обидел?

— Никто.

— Так я тебе и поверил. Ты ещё скажи, что тебе просто так поплакать захотелось.

— А почему бы и нет? — возразила девочка, вытирая со щёк слёзы.

— Давай ты эти сказки будешь рассказывать кому-нибудь другому. Хорошо? А я жду имя твоего обидчика.

— Никто меня не обижал, просто… — недоговорила девочка.

— Ален, милая, ну не плачь. Я обещал тебе, что стану твоим самым надёжным и лучшим другом. Ты можешь мне доверять, я не причиню тебе боль, и мало того, голову оторву тому, кто посмеет тебя обидеть.

— Я сегодня первую двойку получила, — вздохнула девочка.

— Вот это поворот событий, — удивился Егор. — Как это тебе так угораздило, ты же постоянно все учишь? — усмехнулся парень.

— Я не ответила на вопрос.

— А что за вопрос был? — любопытно поинтересовался Егор.

— Как температура воздуха до 11 километров уменьшается на каждый километр.

— И что ты не знаешь, что температура воздуха до 11 километров уменьшается в среднем на каждый километр на 6,5С? — тихо, но с особой нежностью произнес парень.

— Знаю, и это был самый легкий вопрос. Просто если бы я ответила, Адам Николаевич снова меня бы похвалил, а ребятам поставил бы двойки. Но в этот раз, я молчала, и он поступил иначе.

— Вот я тебе говорил уже не один раз, ты очень наивная и добрая девочка. А эти, так называемые друзья, пользуются твоей добротой. Они не настоящие. Пусть лучше учатся, а не бездельничают.

— Я ничего уже не смогу изменить.

— Не говори глупостей, Алёнка. Адам Николаевич очень мудрый преподаватель, и, если он так поступил, значит, хотел разбудить совесть у большинства твоих сокурсников, призвать их к труду.

— Не знаю, что Адам Николаевич хотел, но весь класс ликовал от счастья, когда он объявил о том, что мне два, а им всем пятерки.

— Да, противостоять одной такому коллективу сложно. Просто ты не вписываешься в их рамки. Они не обладают таким терпением и выдержкой как у тебя, многие вообще ничего не понимают из-за своей глупости и нежелания в чем-то разобраться, вот и получается, что между вами огромная пропасть. И по знаниям и по этике и по морали, в том числе.

— Да дело не в этом, Егор, — начала злиться Аленка, — а в том, что я считала, что мы друзья, что мы одна команда, но в действительности оказалось, что каждый сам за себя.

— Аленочка, солнышко, не плачь, пожалуйста, — успокаивал девочку Егор. — Ну, хочешь, я стану твоей самой большой командой? Я буду самым верным и преданным для тебя другом.

— Правда? — грустно, сквозь слезы уточнила курсантка.

— Клянусь, — твердо произнес Егор. — Не зря же сам Ильюшин когда-то писал Сталину о том, что «Создать трудоспособный коллектив единомышленников и энтузиастов несравненно труднее, чем самый хороший самолет».

— Я была бы счастлива, если бы смогла оказаться в таком коллективе единомышленников и энтузиастов, о которых писал Сергей Владимирович Ильюшин.

— Да, он был величайшим авиаконструктором и достойным человеком.

— Я читала о нем, — заметила Аленка. — Он создал «летающий танк», именуемый Ил-2, за что семь раз становился лауреатом сталинской премии.

— Аленка, мне приятно, что ты улыбаешься, — тихо произнес Егор.

— Спасибо тебе, мне стало легче. Просто, понимаешь, я всю жизнь одна среди людей. Может это и смешно звучит, но оно так и есть. Не знаю, как точно это тебе объяснить, — задумалась девочка.

— Я прекрасно понимаю, что такое одиночество в толпе. Но ты должна быть сильной и не поддаваться на психологические уловки тех, кто с нетерпением ждет твоего провала, — подбодрил Егор.

— Ты прав, двойку я исправлю легко, — сказал Аленка, вытирая остатки слез на своих щеках. — А в будущем, может мне и повезет работать как раз в том коллективе, о котором писал Ильюшин.

— Кто знает, может судьба распорядится так, что мы сможем работать в одном экипаже, тогда на одного надежного друга у тебя будет больше, — улыбнулся Егор.

— Россия не только великая, но и очень большая страна, — вздохнула Аленка, — и где мы будем, одному Богу только известно. К тому же, ты в этом году будешь выпускником, а мне предстоит длинный и непростой путь в училище… И я снова останусь одна.

— Нет, ты не одна. Ален, с тобой всегда будет твоё любимое небо. Улыбнись, скоро полеты начнутся, — пытался Егор подбодрить девушку, но горечь реальности также сильно обжигала его сердце, как и сердце этой хрупкой и на вид беззащитной девушки.

Курсантская жизнь юной Аленки прошла очень стремительно. За это время она смогла стать лучшей абсолютно во всем. Не щадя себя, она самоотверженно защищала честь своего училища на всевозможных спартакиадах, завоевывая достойные призовые места. Совмещая учебу со спортом, она смогла не только себя найти, но и сделать свою жизнь более яркой и интересной. Тренер Алены всегда говорил, что жить без спорта она не сможет. Ожидания тренера, Аленка оправдала в полной мере, став мастером спорта по самбо. Удивительным было и то, что для неё никакие трудности не стали серьезным препятствием на пути к мечте. Небо она по-прежнему любила сильнее всего. Она никогда не снимала с себя ответственности, не пыталась уклониться от решения трудных задач, никогда не жаловалась и больше уже не плакала, при столкновении с несправедливостью. Аленка стала более мужественной и уверенной в себе. Впереди девушку ждало большое небо. По крайней мере, она искренне в это верила.