По следам лунных цветов

Алессандро Гатти, 2009

В Листвянке приближается большой праздник, к которому готовятся все горожане. Вот и Клинкус вместе со своими друзьями вызвался собрать ингредиенты для самого вкусного в мире супа «Тысяча и один вкус». И в самый разгар подготовки рой пчёл принёс неожиданное известие: защитник Листвянки друид Гомниус пропал! А главный подозреваемый в таинственном исчезновении… Клинкус! Куда же на самом деле пропал друид? Клинкус и его друзья срочно должны разгадать эту тайну! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

1

Ох уж этот алхимик!

— ВОН! Стража! Выставить вон этого оборванца!

— Ваша Светлость, умоляю, дайте мне ещё один шанс! — испуганно бормотал посетитель. — Я смогу сделать то, что удовлетворит ваш взыскательный вкус…

— Никаких вторых шансов, Барнабук! — ответил герцог резким голосом. — Вы ни на что не годны! От вас всего-то требовалось сшить необычное платье для дня рождения герцогини, а вы принесли жалкие лохмотья, которые и служанка не наденет! Вон отсюда!

В антикамере, помещении перед аудиенц-залом, остался лишь один человек. Он слушал бурную беседу, смотря по сторонам широко открытыми глазами. Это был алхимик Арнель, хилый человек с копной чёрных кудрей на большой голове и жидкой бородой, которая росла на его остром подбородке, как пучок пырея на скалистом выступе.

В те дни герцог Умграда вызывал к себе по одному самому талантливому художнику и мастеру герцогства. И все без исключения вылетали из великолепного аудиенц-зала и спешили прочь с низко опущенной головой, униженные оскорблениями герцога, который в плохом настроении становился невыносим.

Недовольство герцога объяснялось просто: он хотел преподнести жене в день рождения УНИКАЛЬНЫЙ подарок, а всё, что ему предлагали, было на редкость банально.

— Неужели ни один из этих лодырей не способен придумать что-то действительно гениальное? — громыхал разъярённый герцог.

Портной Барнабук вышел из аудиенц-зала, как и все остальные, поджав хвост.

«Теперь моя очередь, — подумал алхимик, и у него заколотилось сердце. — А мне нечего предложить герцогу, кроме дурацкой статуэтки, которая меняет цвет в зависимости от времени суток…»

Арнель тихо проклинал себя и свою отвратительную привычку играть в кости в трактирах рядом с портом. И это вместо того, чтобы придумать нечто гениальное, что можно было бы предложить герцогу!

— Следующий! — позвал появившийся в дверях паж в ливрее. — Его Светлость герцог не любит ждать!

Алхимик подпрыгнул на стуле, будто из сиденья выскочило шило. Потом встал, вытер платком пот с лица и медленно направился к залу для аудиенций.

«Что ж, Арнель, — подумал он про себя. — Теперь тебе остаётся только жульничать!»

Герцог сидел на своём высоком стуле. Он едва поднял глаза и бросил на Арнеля презрительный взгляд.

— Главный бездельник! Только тебя мне не хватало, чтобы хорошо закончить день.

Арнель сделал вид, что не услышал, и начал разыгрывать перед герцогом свой маленький спектакль:

— Ваша Светлость, вам больше не о чем беспокоиться!

— О чём ты, Арнель? — проворчал герцог.

— О подарке для Её Светлости герцогини, естественно! — ответил алхимик с деланой улыбкой.

— Да что ты говоришь? Решил, значит, мою проблему? — саркастично произнёс герцог. — Вот так сюрприз!

— Сюрприз? Почему же сюрприз, Ваша Светлость? — спросил Арнель.

— Думаешь, я не знаю, куда деваются деньги, которые я даю на какие-то твои якобы исследования? — взорвался герцог. — Они оседают в карманах трактирщиков в порту!

— Наговоры! — возмущённо ответил Арнель. — Наговоры! Россказни врагов, завидующих моему таланту!

— Что ж, жду! Выкладывай свою идею! — отрезал герцог.

Арнель сделал глубокий вдох.

«Да осенит меня небо…» — пожелал он сам себе и зашептал с таинственным видом:

— Видите ли, Ваша Светлость, дело в том, что я пока не могу говорить о ней…

— ЧТО?! — загремел герцог. — Что за шутовство, Арнель?

— Никакого шутовства, Ваша Светлость. Уверяю вас, речь идёт об одной… хм… об одной грандиозной идее… — Алхимик подошёл поближе к герцогу и заговорил ещё тише: — Мне осталось лишь уточнить некоторые детали, но пока я до конца их не проверю, всё должно оставаться в тайне. Знаете, как говорят: даже у стен есть уши!

Герцог посмотрел Арнелю в глаза, и алхимика прошиб холодный пот.

— Странный ты человек, Арнель! — сказал наконец герцог. — Ты меня заинтриговал. Надо же! В первый раз за все эти дни меня кто-то заинтриговал. Что ж, сам знаешь, времени у тебя не много! Завтра к полудню ты должен рассказать мне, что ты задумал.

Арнель приложил все усилия, чтобы изобразить на своём лице нечто похожее на улыбку:

— Можете не сомневаться. Это будет шедевр!

— Тем лучше для тебя, Арнель. До завтра!

Арнель простился, рассыпаясь в поклонах. Его маленький отвлекающий манёвр сработал. Он выиграл немного времени. Теперь надо было хорошенько пораскинуть мозгами и что-нибудь придумать. С этими мыслями алхимик вышел из герцогского дворца и побежал по улицам города, почти не касаясь земли.

Дома он застал обычный хаос из книг, пробирок и дистилляторов и своего верного помощника Джибаса, верзилу почти в два раза выше него ростом с крупными резцами, которые, казалось, во что бы то ни стало хотели вылезти изо рта.

— С возвращением, шеф! — поздоровался верзила, соскакивая с кресла, где он уснул в ожидании алхимика. — Победа за нами?

— Да какая там победа! — оборвал его Арнель. — Спасибо ещё, что герцог не выгнал меня пинками, как других!

— Я же говорю, победа за нами, — не унимался Джибас.

— Что толку говорить с таким болваном! — закричал Арнель, и его крик эхом разлетелся по всему дому. — Пошёл вон, мне надо подумать!

«Давай, Арнель, думай! Думай!» — сказал себе алхимик и упал на стул, как только его помощник понял, что ему пока лучше удалиться.

Время шло. Полдень сменился вечером. Гора тёмных туч надвинулась на Умград, и разразилась страшная гроза с молниями и бесконечными громовыми раскатами. Арнель напрягал все извилины своего мозга, но в голове у него было как-то особенно пусто.

Вечер перешёл в ночь, а алхимика не посетила даже тень хоть какой-нибудь мысли. Настроение у него было мрачнее ночного неба, в которое он уставился, выглянув из окна. Гроза только что утихла, и на улицах стояла удивительная тишина.

Тучи рассеялись. Луна освещала цветы большой вишни в самом центре двора.

И тут блеснула ещё одна молния, которая озарила только мозг алхимика. Это было далёкое воспоминание из тех времён, когда Арнель ещё жил в маленькой деревушке на окраине Большого леса.

— Лунные цветы! — прошептал он, едва шевеля губами.

Алхимик вдруг увидел себя мальчиком. Его тогда только отдали на воспитание кузену Гомниусу, который должен был вырастить из Арнеля такого же друида, каким был он сам.

Воспоминания становились всё более чёткими. Арнель вспомнил, как однажды ночью они с Гомниусом собирались отправиться на поиски одного очень редкого цветка, который цвёл только при свете луны.

— Да, да, да, да, — бормотал алхимик, — редкие цветы с очень тонким ароматом! Я помню, Гомниус говорил, что они растут только в Тайной котловине. Нужно просто нарвать их и приготовить для герцогини божественные духи! Духи, которых не будет ни у одной другой женщины, потому что эти дурацкие цветы исчезнут с лица земли.

Арнель ликовал. Он нашёл то, что искал!

Алхимик рассмеялся, и луч луны ударил в его маленькие чёрные глаза, коварно блестевшие в темноте.