Сдавайтесь, шериф

Алена Валентиновна Нефедова, 2021

Когда Рауль Брукс бросился на помощь своему бывшему сослуживцу, он и представить не мог, что в далеком жарком Техасе ему придется держать бой не только с опасным преступником и маньяком. Его собственное сердце и прочие существенно важные органы взбунтовались и напрочь отказались слушать голос разума. А виной этому несанкционированному бунту стала чертовски привлекательная, острая на язычок и горячая, как сковородка для грешников в аду, Перлита Луиса Франсиска Сантос. В чем проблема, спросите вы? В том, что она – шериф этого города. Содержит нецензурную брань.

Глава 8

— А я говорил! — ткнул в меня пальцем коварно ухмыляющийся Коннор.

Мне оставалось лишь закатить глаза и пробормотать нечто невразумительное, чуть не кончая от гастрономического кайфа.

Нет, с появлением в семье Кетрин, которую умудрился охомутать (не иначе каким-то, мать его, чудом) наш раздолбай и бабник Дизель, нам периодически устраивали праздники живота, ради которых любой из нас с радостью был готов побыть мальчиком на побегушках, типа смотать в супермаркет с Кэтти или почистить для нее даже — о ужас! — гору лука. Но чаще всего Дизель, из ловеласа и дамского угодника превратившийся в злющего сварливого собственника, молча показывал сходу два средних пальца, и нам только и оставалось, что захлебываться слюной от запахов, плывших по всему ангару. Попытки любого неокольцованного членоносца прорваться на кухню под видом помощи пресекались нашим новым женатиком, ошалевшим на почве защиты подступов к своей прелести, в жесточайшей форме, вплоть до удара в печень по-тихому. Зато потом уж мы набивали ненасытные утробы под самую завязку.

Я к чему это все — даже Кетрин не делала нам ТАКОЙ вкусноты.

И апельсиновый джем!

Я вот как-то и не думал, что джем не обязательно должен быть приторно сладким, как привыкли все думать. Этот был… кисло-сладко-острым, причем сладости как раз было меньше всего. И я бы скорее назвал его не джемом, а соусом, но кто я такой, чтобы спорить с сержантом. Сказано джем, значит джем.

— Коннор, хватит, я сейчас лопну, — простонал я при виде новой порции только что снятых со сковородки панкейков. Сказать-то сказал, но, сука, самому остановиться прям не под силу. Точно как этой ночью в постели с его сестрой. Бля.

Нет, пока ехал к нему, я уже успокоился по этому поводу. От слова совсем.

Тот вариант, когда после первой легкой паники внезапно кристально ясно осознаешь: все, походу я припарковался. И похрен, что раньше с тобой такого не случалось. Никакой тут трагедии или попыток отрицать. Мужики такие вещи не отрицают, не истерят и бездумно не барахтаются в попытке выплыть на авось. Хотя бы на того Мангуста поглядеть. Он разве носился с утреца по нашему логову, посыпая пеплом яйца, и орал"ой, что же мне делать?". Не-а, он встал на след своей сбежавшей Али и нашел-таки ее. Ибо так и надо. Понял, что встрял — целенаправленно уж греби в конкретном направлении. В смысле к ней.

Да, у меня такое впервые. Да, никто ничего не может знать наверняка. Да, у Перлиты Сантос однозначно нет меня в ее жизненных планах на будущее. У меня она есть. Потому как смотри выше — я припарковался. Прямо где-то между ее идеально-роскошными грудями и охуительно-восхитительной киской. Па Джек был абсолютно прав. Свою женщину ты узнаешь сразу. Не знаю, как там про первый взгляд, но вот, сунув в нее впервые член, — однозначно. Пох мне, насколько это пошло для кого-то звучит и что детям такое не расскажешь. Там разберемся.

— Жри давай, зря я что ли тут как придурок столько теста наболтал? — ухмыльнулся приятель, лихо перемещаясь от плиты к столу. — Не поверишь, чувствовал себя как не в своей шкуре. Это ж вроде как бабская обязанность — мужика кормить… — Он еще раз усмехнулся, но на этот раз совершенно не весело. — Да только в моей жизни все, сука, наоборот. Сеструха носит значок шерифа и гоняется за извращенцем, а я на кухне кручусь, бля, в кружевном передничке.

Я с сомнением оглядел его армейские штаны и болотного цвета футболку, в паре мест заляпанную чем-то белым, наверняка тесто капнуло. Никакого передничка на нем не обнаружилось.

— Коннор, я… — я запнулся, не зная, как выразить словами то, что в этот момент чувствовал.

— Не-не-не, мужик, даже не думай, — махнул он, как если бы назойливое насекомое гнал. — Это секундная слабость. Которой ты не увидел бы, если бы эта упертая ослица слушала своего старшего брата. Просто выбесила она меня. — С “ослицей” перебор, но что реально способна мигом разводить на эмоции, подтверждаю и подписываюсь. — Так… Нормально у меня все. Да честно. У меня и с бабами полный порядок. Ну, за бабки, конечно, но… знаешь… так даже лучше. Приехала, оттрахала меня до звездочек в глазах, забрала деньги и свалила. И никакого тебе мозгое*ства сутками напролет. Ты же видишь, я весь свой быт приспособил под себя, а так пришлось бы голову ломать, как сделать так, чтобы было удобно всем.

Это да, быт в его коттедже был приспособлен исключительно под самого Коннора и специфику его передвижения: низкие столешницы кухонного гарнитура, никаких навесных полок — все в пределах его способности дотянуться с кресла, никаких порожков, широкие пандусы вместо ступенек, такие же широкие двери во все помещения. И всего одна комната на втором этаже, вернее, под крышей, куда вела лестница.

— Там я никогда не бываю, — махнул он в сторону лестницы рукой. — Это комната, в которой изредка ночует Перла. Ну, как ночует. Скорее, заваливается ближе к утру покемарить пару часов, потому что мой дом ближе к офису шерифа. Так что я знаю, что там есть кровать, стол, стул и шкаф. Ну и небольшой санузел с душем. Тебе ж хватит?

— Пф, я бы и в мотеле мог…

И в свете однозначно грядущих событий, в мотеле, может, было бы и лучше. А то такое чувство… ну, типа, тебя в дом пустили, доверились, а ты… ну, типа, сожрал все самое вкусное. И причем ни разу не нажрался и раскаяния ни в одном бесстыжем глазу.

— С хера ли? Ты мой армейский приятель, что, собственно, так и есть. Просто путешествуешь по стране, заезжая по дороге к сослуживцам. Я тебя что, не могу приютить на пару дней? А то и недель? Предположим, ты и не ожидал, что тебе тут так понравится. Ну и решил задержаться.

Все так мы изначально и задумывали, вот только кое-что поменялось.

— Коннор, твоя сестра не дура. Она сразу поймет, что я не просто так тут появился, — покачал я головой. А уж как наверняка злиться будет, ууууу!

— Да срать мне на то, что она там поймет! — мгновенно вспыхнул он. — Пусть хоть испонимается, лишь бы живой осталась. И невредимой.

— Коннор… Тут такое дело… — я опять чисто машинально схватился за зачесавшуюся какого-то хрена переносицу. Ма Линда с самого детства меня палила на этом, и я вроде отучил себя, но вот поди же ты… Тема больно щекотливая. — Только ты сразу не кидайся, ладно? Выслушай, как будто со стороны слушаешь рапорт, оки?

— Рауль, не тяни кота за яйца, выкладывай, — мрачно велел сержант.

— Начну с того, что я тут под чужим именем и с чужими документами. И зовут меня на данный момент… э-э-э… Ричард Смит. Не то чтобы я стал преступником и все такое, просто… В определенных кругах я тут вдруг стал знаменитым, а наше дело не терпит излишней огласки, верно? Так что, имей это в виду, лады?

— Смит? Серьезно? — выпучил глаза сержант в недоумении. — Это где же тебя так угораздило?

— Длинная история. Но не переживай, ничего криминального. Потом как-нибудь расскажу. А во-вторых… Походу я вчера познакомился с твоей сеструхой. Случайно. — Бля, главное, не начать дергаться, паля нас с сахарочком с потрохами. То есть кое в чем я очень даже собирался ее спалить, причем совершенно осознанно и целенаправленно. Потому как с основным постулатом Коннора был на сто процентов согласен: пусть моя острая конфетка хоть испонимается и испсихуется, но совать голову в петлю ей нечего. — Даже не сразу понял, что это именно она.

— Опачки, это где же эта…

— Не перебивай…

Разумеется, я выдал сержанту такую же адаптированную версию, как и тому плюгавому помощнику шерифа Мудайки, что допрашивал меня в больничке. Отвертеться от официальных показаний не удалось, не успел улизнуть. Уж слишком сильно хотел увидеться с этой карамелькой с начинкой из халапеньо. Увидеться и удостовериться, что с ней все в порядке.

— Если ты хоть слово кому-то скажешь о том, как мы провели время между тем, как я вышла из бара и попала сюда, я тебя посажу, — прошипела она, злобно сверкая глазищами, пока шериф вполголоса переговаривался с доком. Сука, она этим своим сверканием и шипением такое со мной вытворяла… Будто яйца нежно так, но по-хозяйски сжимала, точно как ночью, и одновременно на головку выдыхала это"пос-с-сажу-у-у", дразня. Аж в башне мутилось, и это практически при свидетелях. Были бы наедине… — Если не вернешь мне мой Глок в течение суток, я тебя посажу. Если…

Конец ознакомительного фрагмента.