В шоке

Алексис Опсокополос

Я очнулся в больнице и увидел перед глазами странные надписи. Они сообщали, что мне присвоен десятый уровень. Как приличный человек, я подумал, что сошёл с ума, но всё оказалось гораздо прозаичнее и хуже: у меня в голове с самого рождения стоит маленький чип, впрочем, ка и у каждого жителя Земли. Все данные с наших чипов уходят какой-то Системе, и она за нами следит. И не просто следит, а контролирует и, в случае чего, наказывает. Но и это можно было бы пережить, если бы всемогущий искин не слетел с катушек и не решил, что управляет не живыми людьми, а персонажами в ММОРПГ. Система больше не хочет выполнять скучные функции «большого брата». Она раздаёт квесты, требует «прокачки» и жестоко наказывает за неповиновение. В общем, я в шоке. Максимально реальное РеалРПГ. Без нагибаторов, гаремов, мегароялей и пришедшей неизвестно откуда Системы. История простого питерского парня, который выживает, борется и идёт к своей цели.

Глава 8

Тем временем любитель экспериментов, похоже, помирал и из последних сил показывал пальцем на свой стол. Зайцев первый понял, чего его шеф хочет. Полковник показывал не на стол, а на небольшую аптечку, на полке за столом. Капитан бросился к аптечке, быстро её вскрыл и высыпал на стол всё её содержимое. Затем схватил какую-то ампулу и шприц.

— Инсулин? — крикнул он начальнику.

Синеющий полковник отрицательно замахал руками. Зайцев взял со стола другую ампулу.

— Адреналин?

Полковник из последних сил утвердительно закивал, показал указательным пальцем правой руки на вены левой, давая понять, куда ему надо вводить лекарство, и как-то совсем страшно захрипел.

Капитан молниеносно достал шприц, вскрыл ампулу и уже через несколько секунд вводил адреналин полковнику в вену левой руки. Я ранее от страха отскочил в угол комнаты. Спецназовцы сначала было наставили по привычке на меня автоматы, но тут же их отвели. Усвоили урок быстро.

Секунд через тридцать дыхание полковника стало более-менее нормальным, а через минуту он уже сидел на полу и ошалело вертел головой по сторонам.

«Это что ж, я теперь настолько крутой, что могу никого не бояться? Конечно, при условии, что как-то смогу получить эту опцию в постоянное пользование», — думать о своей великой «крутизне» было очень приятно.

Из этой приятности меня вывела новая надпись:

ВНИМАНИЕ! ДЕЙСТВИЕ БЕСПЛАТНОЙ РЕКЛАМНОЙ ВЕРСИИ ОПЦИИ «НЕУБИВАЕМЫЙ» ЗАВЕРШЕНО! ВЫ МОЖЕТЕ ПРИОБРЕСТИ ПОЛНУЮ ВЕРСИЮ СО СКИДКОЙ 20 %. СКИДКА ДЕЙСТВУЕТ В ТЕЧЕНИЕ 24 ЧАСОВ С МОМЕНТА ПРЕКРАЩЕНИЯ ДЕЙСТВИЯ РЕКЛАМНОЙ ВЕРСИИ.

«Дайте две, блин!» — я разозлился на непонятную Систему, которая лишь дразнила, потому что и денег на полную версию «мегаплюшки» у меня не было, и как её купить, я не знал.

Но я понял, что после завершения демонстрационного периода, не стоило никого больше провоцировать на другие проверки.

Полковник тем временем при помощи капитана встал с пола, подошёл к столу и прямо из графина попил воды. Затем посмотрел на одного из спецназовцев и сказал:

— Ну-ка, дай ему по зубам!

Он кивнул в мою сторону, но боец испуганно пробормотал:

— Так, он же это… — бедолага не мог подобрать слов, но ему очень не хотелось меня бить.

Полковник обратился к Зайцеву:

— Ты понял, о чём я?

— Думаю да, но если не проверим — не узнаем!

С этими словами капитан подошёл ко мне и наотмашь врезал мне по лицу. Я отлетел к стене и больно ударился об неё головой.

Сразу же вылетело:

ВНИМАНИЕ! ВЫ ПОЛУЧИЛИ ПОВРЕЖДЕНИЕ СРЕДНЕЙ ТЯЖЕСТИ! ВАШ УРОВЕНЬ ЗДОРОВЬЯ ПОНИЗИЛСЯ НА 4 ПУНКТА. ТЕКУЩИЙ УРОВЕНЬ ЗДОРОВЬЯ 58/100.

«Ого! Уже пятьдесят восемь! — подумал я, потирая ушибленную голову. — Даже после понижения на четыре. Видимо, сказался отдых. А если бы ночью ещё и выспался, то вообще почти в форме был бы. А этот Зайцев смелый парень, вот ниндзя-черепашка в бронежилете испугался меня бить, а капитан рисковый».

— Я так и думал, — почему-то весело произнёс полковник. — Убить его нельзя. А вот бить можно! Ну-ка накидайте ему по рёбрам! Я из-за этого сучонка чуть ласты сейчас не склеил.

— А не фиг было… — фразу я не закончил, так как быстрый и точный удар спецназовца в печень, сбил мою мысль.

Боль была дикая. Воздуха не хватало. Я присел на четвереньки, а эта туша в бронежилете добавила мне кулаком в грудь, припечатав к стене.

Надписи о вреде здоровью не успевали даже сменять друг дружку, а просто наслаивались одна на другую. А ведь я только обрадовался, что показатели здоровья пошли вверх.

— Хватит! — приказал Ткаченко.

Меня перестали бить, а полковник поднёс мне графин с водой и молча его протянул. Я взял графин и попил, во рту действительно пересохло.

«Странно, почему он из графина пьёт, стаканов нет, что ли?» — от пережитого стресса в голову лезли совершенно ненужные мысли.

— Надеюсь, ты теперь понял, что, даже если тебя невозможно убить, то очень даже можно пожизненно держать в одиночке где-нибудь за полярным кругом, — Ткаченко неприятно улыбнулся и закончил фразу, растягивая слова. — И бить! Больно, часто и много! Как тебе такая перспектива?

Разумеется, перспектива мне не показалась заманчивой.

— Я же не специально, — попытался я оправдаться. — Вы же сами пистолет на меня направили.

Полковник меня не слушал, он уже обращался к Зайцеву:

— Странно, что я его убивать-то не собирался. Я хотел ему в плечо выстрелить.

— Ну тут либо Система реагирует на сам факт применения оружия, — предположил капитан. — Либо решила, что есть риск промаха, и Вы попадёте в жизненно важный орган, в артерию ту же. Можно это легко проверить, если выстрелить ему в ногу, куда-нибудь пониже, в ступню, например. Это для жизни неопасно.

— Вы издеваетесь? — заорал я. — Да что я вам сделал? Ловите, убить хотите, бьёте, пугаете! А я ведь даже ничего плохого не сделал никому!

— Угомонись! — прервал меня полковник. — Не будем мы в тебя стрелять.

Ткаченко потёр ладонями шею, видимо, состояние дискомфорта ещё не прошло.

— Мне другое интересно, почему на нас с Антоном Система по-разному воздействовала? Я чуть не задохнулся ведь. Натуральный быстрый отёк Квинке. Как в тот раз, когда меня пчела в горло ужалила.

— Это как раз не удивительно, — спокойно ответил Зайцев. — Видимо, бьёт по слабым местам. Железняк же еле прошёл медкомиссию в последний раз. У него там проблемы с сосудами были, в госпитале лежал, но вроде вылечили. А у Вас аллергия — слабое место. Вот ему инсульт, а Вам отёк!

— Не нравится мне всё это, — мрачно произнёс полковник.

— И мне! — сдуру ляпнул я.

Ткаченко оглядел меня оценивающе и отдал приказ Зайцеву:

— Конвой ему вызови! Чего сейчас гадать? Давай-ка отдадим его Петровичу на опыты.

Я сжал кулаки и ощетинился, хотя понимал, что толку от этого никакого, спецназовцы могли сломать меня не моргнув. Но с другой стороны, вот так покорно пойти на какие-то опыты, я тоже не мог. Зайцев увидел мой настрой и расхохотался.

— Андрей Николаевич, — обратился он к полковнику. — Пацан чуть не обосрался только что, хватит с него на сегодня. К чему такие строгости? Разрешите, я его сам отведу?

За «обосрался» я, конечно, обиделся. Уж после двух попыток меня пристрелить простое упоминание о каких-то опытах до такого меня довести не могло. Но немного струхнул, этого было не отнять.

Ткаченко махнул рукой, давая понять, что не возражает, а Зайцев, всё ещё смеясь, обратился ко мне:

— Не бойся, шутим мы так. Петрович — начальник нашей исследовательской лаборатории. Все опыты — это анализы да полное сканирование организма. Не больно и не опасно. Пойдём!

Зайцев привёл меня в местный госпиталь, в лаборатории которого мне действительно сделали несколько обследований да взяли кровь. После чего поместили в уютной одноместной палате и накормили ужином.

«Ну что ж, не тюремная камера, уже хорошо», — подумал я, растянувшись на удобной кровати.

Понимая, что бежать оттуда смысла не было и, осознавая, что жизни моей пока ничего не грозило, я решил выспаться. Может, это было и глупо, но какие ещё у меня имелись варианты? Поспать, а потом на свежую голову всё ещё раз обдумать, было наиболее правильным решением. И единственно возможным.

Спал я, судя по всему, долго, а разбудил меня звук открывающейся двери. В палату вошёл Зайцев с двумя конвоирами.

— Вставай, пацан! — весело произнёс капитан. — Получили мы результаты всех твоих обследований, да ещё из головного кое-какую информацию. Не представляешь ты для общества и государства никакой ценности, а потому дальше ожидать решения своего дела будешь на общих основаниях.

— Это как?

— Не как, а где! В СИЗО!

Не дав опомниться, меня вывели из палаты, а затем на улицу и отвели в здание, стоявшее напротив госпиталя. В нём, видимо, и было то самое СИЗО. Меня закинули в небольшую камеру, в углу которой сидел щуплый паренёк в тёртых джинсах, поношенной толстовке и грязной бейсболке, надвинутой на самые глаза.

Едва я вошёл в камеру, паренёк испуганно посмотрел на меня и после этого не отводил взгляда. Мне это показалось смешным.

— Ты чего так на меня смотришь? Не бойся!

Я прилёг на нары и услышал в ответ:

— А я и не боюсь!

Голос показался мне странным, довольно высоким, будто пацан «косил» под женщину.

«С кем это меня посадили? Вот теперь я реально боюсь», — больше желания разговаривать со странным пареньком у меня не возникало.

Так мы и просидели молча весь день. Вечером принесли ужин, к слову, для такого места неплохой. Пацан съел едва ли половину своей порции, а когда я смёл всё, что было у меня в тарелке, он сказал:

— Если не наелся, и не брезгуешь, можешь моё доесть. Я аккуратно ела.

«Ела? Девчонка, что ли? — неожиданная догадка пронзила мозг. — Вот я придурок! Полдня остерегался непонятного пацана, вместо того, чтобы поболтать с девчонкой».

Я и подумать не мог, что местные камеры не разделяются по гендерному принципу. Девчонка была хоть и заморышная: маленькая, серенькая, но мне же с ней не целоваться, поболтать можно было.

— Спасибо! Не откажусь! — я подошёл и взял у девушки тарелку. — Тебя как зовут? Меня Макс.

— Катя.

— А давно ты здесь?

— Пятый день.

«Да тут не по одному дню сидят, оказывается», — я аж присвистнул.

— А за что тебя?

— За то же, за что и тебя!

— Да меня ни за что! — возмутился я.

— Вот и меня за это же, — ответила Катя.

— А ты не очень разговорчивая. Может, хоть скажешь, чего мы тут ждём?

— Чего и все. Отправки на Точку Ч.

Даже эта заморышная Катя разговаривала загадками.

— А что там, на этой Точке Ч?

— Там всё.

И как было её понимать? Что значило «всё»? В смысле, что там было много чего, или в смысле, что это всё — конец? Я склонялся ко второму варианту.

Но, надо признать, новость про загадочную Точку Ч меня особо не расстроила. За два дня моя спокойная размеренная, ну или почти размеренная, жизнь превратилась непонятно во что. Все эти «циферки» над головами собеседников, некая всевидящая и всемогущая Система, непонятное и пугающее КСК, всё это и так уже выбило почву из-под ног и расстроило достаточно, чтобы добавление к общему списку ещё одной позиции, могло сильно повлиять на моё душевное состояние.

«Кстати, «циферки»! — я вспомнил про возможность видеть характеристики собеседников. — Как я про них забыл! Сидел полдня гадал, кто передо мной. Ну-ка, Катя, дай-ка я на тебя посмотрю вооружённым взглядом!»

Девушка тем временем, явно не желая продолжать разговор, отвернулась. Но так даже было удобнее её рассматривать. Я изо всех сил напряг глаза и мозг, и через некоторое время Система вознаградила меня необходимой информацией:

Анастасия Котова, 25 лет, IT-специалист, террористическая организация «Шанс 95»

После первой строчки я поймал ступор и не мог соотнести прочитанное с тем, что видел перед собой. Мне не верилось, что такое внешне безобидное и забитое существо было членом террористической организации. Хотя сам факт, что она обманула с именем, уже настораживал.

«Интересно, какая будет реакция, если сказать, что я знаю о том, что она не Катя, а Настя? — эту мысль я отогнал сразу. — Нет, лучше никому не говорить, что я могу это читать». Я уже понял, что видеть «циферки» умеют не все, поэтому не видел необходимости рассказывать девушке о своих способностях, а просто стал читать дальше:

Открытые базовые характеристики

Персональный уровень: 5/50

Здоровье: 63/100

Интеллект: 77/100

Сила: 51/100

Скрытые характеристики

Уровень государственной ценности: 2

Пассивные характеристики

Толерантность: — 32

Коммуникабельность: +3

Обучаемость: +45

Негативные характеристики

Склонность к агрессии: — 7

Склонность к противоправным действиям: +43

Ваша репутация у Анастасии Котовой

Уважение: 0

Симпатия: +2

Влечение: — 1

«Ого! Влечение минус один, это как? — искренне удивился я. — По-моему, это уже отвращение. Чем же я тебе так не приглянулся, Катя-Настя?»

С другой стороны, это была не Ольга, в случае с которой меня страшно расстроил изначальный малый показатель влечения. Здесь было всё нормально, здесь как раз таки меня всё очень устраивало. С этим бесполым существом шуры-муры мне были не нужны. Да и, вообще, в это время и в этом месте, мне даже с Ольгой было бы не до них.

Ольга… Меня передёрнуло от нахлынувшей ярости, и я даже почувствовал, как учащается пульс. И мне не понравилась зарождающаяся внутри меня агрессия и ненависть, я понимал, ситуацию это не спасёт, а вот контроль над собой можно было потерять запросто.

— Что с тобой? — послышался голос Кати-Насти, видимо, меня передёрнуло совсем уж сильно, раз она это заметила.

«Интересно, я так и буду называть её про себя двойным именем? — мозг с удовольствием переключился на нейтральную тему. — Глупо же. Пусть будет Катя, раз уж ей так хочется».

— С ума схожу, — честно ответил я. — Скажи, ты можешь нормально объяснить, что такое Точка Ч?

— А ты типа не знаешь?

— Нет.

— То есть, ты сидишь в СИЗО для граждан, представляющих угрозу Системе, и не в курсе, что такое Точка Ч?

— Катя! — я встал и попытался максимально искренне и медленно произнести свои слова. — Я даже не знаю, что такое Система! Я, вообще, ничего не знаю! И буду очень благодарен, если ты мне хоть что-то расскажешь об этом!

— Не верю я тебе, — спокойно ответила девушка и отвернулась.

Я встал и хотел сказать ей всё, что думаю, в том числе и про её враньё с именем, всё, что накипело на душе. Уже почти открыл рот, но не смог быстро подобрать, с какой бы фразы начать.

В этот момент Катя повернулась ко мне и от моего агрессивного вида аж вздрогнула.

— Что с тобой? — спросила она.

— Плохо мне, — честно ответил я. — Меня уже два дня пытаются то убить, то запугать, а я действительно ничего не знаю, И постоянно все про эту Систему говорят. Сил нет уже.

Видимо, уж очень искренними показались Кате мои слова, во всяком случае, она надо мной сжалилась.

— Ладно, только без подробностей, а то самой тошно, — сказала девушка.

— Да хоть что-то расскажи!

— У тебя в голове стоит чип, и у меня, и у большинства людей на земле. Этот чип вживлён в нервную систему, там всё очень хитро, технологии я не знаю…

— Погоди! — перебил я её. — Это как так, чип вживлён? Что-то я не помню, чтобы в меня что-то вживляли!

— Да? А ты много помнишь из того, что с тобой в роддоме делали?

— Но у меня никаких шрамов на голове нет и не было!

— Ты думаешь, тебе башку вскрывали, что ли? — усмехнулась Катя. — Внутривенная инъекция и пошёл чип по кровотоку, как до мозга дошёл там и закрепился.

— А как он там закрепляется?

— Спроси чего-нибудь полегче! Я откуда знаю? Как-то крепится, к мозгу подключается. Там наноразмеры. У чипа всех задач-то: сливать в Систему инфу о тебе, да давать тебе инфу от Системы, если, конечно, у тебя доступ есть. На самом чипе нет никакой информации. Вся инфа о каждом чипованном жителе Земли хранится в Системе.

— А как Система эту информацию получает-сливает?

— Мобильные сети, вайфай.

Я усмехнулся, вспомнив, что давно обратил внимание на повсеместное присутствие сетей вайфай: где надо и где не надо. Теперь стало понятно для чего.

— И как давно эта хрень происходит?

— С девяносто пятого года.

— А кто раньше родился, те без чипа?

— Почти все с чипами. С девяносто пятого по двухтысячный отчиповали девяносто процентов населения. Тех, кто в теме — открыто, а остальной народ через разные программы, в основном через вакцинации.

— А многие в теме?

— Каждый двадцатый.

— Это же до фига! И все молчат? Никто об этом не рассказывает?

— Есть те, кто рассказывает, но им всем дорога сразу на Точку Ч. Короче, не задавай глупых вопросов, а то ничего рассказывать не буду больше. Как я уже сказала, вся информация со всех людей в мире поступает в единый центр, там обрабатывается, хранится и изучается. У каждого из нас там есть свой файл со всеми логами, за всю его жизнь с момента чипования. Контролирует это всё одна программа, вот собственно её и называют Системой. Это такой всемогущий искин. В более обобщённом понимании, Система — это всё, что с этой программой связано. Как-то так.

Я сидел на нарах и пытался осознать услышанное. Конечно, за эти два дня я научился ничему не удивляться, но тут не удивиться было невозможно.