Грань могущества

Алексей Яшин

В этот раз писатель Аркадий Дружинин привлекает команду своих друзей для поиска пропавшего в Италии родственника, исчезновение которого связано с таинственным и могущественным артефактом, обладающим мощными и необычными свойствами. В ходе своих приключений им опять предстоит путешествовать по экзотическим местам планеты, знакомиться с новыми людьми, вступать в противостояние с опасными антагонистами, жаждущими с помощью этого артефакта менять ход истории в угоду своим желаниям.

Глава 8

— Тарес, Тарес… — Выкрутас устремил внимательный взгляд прямо в глаза престарелого ученого, — что за штуковина такая загадочная? Про то, как сделать ядерную бомбу в домашних условиях Интернет выдает и то значительно больше информации, чем про этот Тарес!

— Дорогой Алекс, по моему глубокому мнению, этот артефакт значительно опаснее любой бомбы, — профессор вышел из-за стола и буквально через несколько секунд вернулся, держа в руках ноутбук. — Скрывать не буду, в этом мире тех, кто хоть краем уха слышал о нем можно пересчитать по пальцам, а тех, кто хотя бы приблизительно понимает, что это такое и как оно работает — и того меньше. Ваш покорный слуга по крупицам собирал скудную и разрозненную информацию на протяжении почти сорока лет, так что вряд ли на Земле найдется кто-нибудь, кто знает о Таресе больше меня. За исключением, может… Хотя ладно, об этом пока не буду.

Мужчина нажал несколько кнопок на пульте дистанционного управления: раздалось едва различимое жужжание и через считанные мгновения плотные шторы лишили солнечные лучи доступа в охлажденное кондиционером помещение. Одновременно с этим яркими красками вспыхнул экран огромного плоского телевизора, висящего на одной из стен в окружении каких-то непонятных фигурок и масок. Появившаяся на нем картинка полностью дублировала информацию с ноутбука, принесенного хозяином. Первая же картинка была одной из тех смазанных фотографий, которые возбужденные необычной находкой Антонио с Кириллом выслали ученому перед самым своим приездом. Гости профессора, как по команде, развернули свои стулья в сторону монитора и принялись вновь разглядывать снимки, которые транслировались на экран в цикличном режиме. Некоторые фотографии были несравненно четче и качественнее других, судя по всему, они были сделаны уже здесь старой, но все еще не утратившей должную твердость, рукой пожилого ученого. Именно на этих снимках и можно было во всех мельчайших деталях рассмотреть таинственный артефакт, собравший в небольшом египетском доме столь разношерстную по своему составу команду.

Тарес представлял собой небольшой идеальный тетраэдр, то есть пирамидку, составленную из абсолютно одинаковых равносторонних треугольников. Из-за этого не было никакой возможности понять, какая из граней здесь является основанием, а какие — чем-то совсем другим. Длина ребра не превышала десяти сантиметров, а изготовлен он был из казавшегося на первый взгляд монолитного и прозрачного кристалла. Что это был за материал, не знал даже профессор, однако, по его словам, кристалл был довольно тяжелым и настолько твердым, что оставлял царапины не только на стекле, но и на металле. Каждую из граней украшали многочисленные узоры, нанесенные с помощью чистого золота. Внешне эти рисунки напоминали нечто среднее между шумерской клинописью, китайскими и египетскими иероглифами, а также дорожками компьютерной печатной платы. Ни один из символов Гюнтеру Кауфманну знаком не был, однако у того не исчезала надежда рано или поздно расшифровать их, даже если на это уйдут все оставшиеся ему годы. Судя по тому, как при этих словах горели выцветшие за долгие годы глаза профессора, было понятно, что от своих слов он ни за что не отступится.

— Честно говоря, не выглядит этот Тарес, как что-то страшное, — Франческа не отрываясь от экрана, несколько равнодушно разглядывала сменяющие друг друга картинки.

— Я того же мнения, — Аркадий протер немного уставшие глаза и перевел взгляд на ученого, — больше напоминает какой-нибудь сувенир или даже игрушку.

— Вечно вы, молодежь, торопитесь со своими выводами, — немного дрожащим пальцем профессор поставил одну из фотографий на паузу и окинул взглядом гостей, — тогда слушайте про Тарес дальше.

— Всю озвученную мною информацию я искал в самых различных древних источниках десятки лет. Анализировал, домысливал, читал между строк, — мужчина устало откинулся на стуле, всем своим видом показывая, насколько титаническую работу он проделал. — Если честно, до недавнего времени я даже не был уверен, что все это правда и артефакт действительно существует. Но раз я его несколько дней назад держал вот в этих руках, то и остальные предположения с большой степенью вероятности имеют право на существование. А чтобы понять, для чего Тарес создан, я лучше объясню принцип его действия.

— Итак, берем эту пирамидку, кладем ее на бетонную плиту. Выбираем кувалду потяжелее и бьем по артефакту до тех пор, пока кристалл окончательно не превратится в пыль, — мужчина засмеялся, увидев удивленные лица своих гостей, — видели бы вы сейчас себя со стороны! Конечно же, друзья мои, это шутка. Это я чтобы окончательно привлечь ваше внимание, хотя судя по поднятому вверх большому пальцу, нашему Алексу мой юмор пришелся по душе. Так вот, если одним словом описать предназначение Тареса — это прибор коррекции и управления одной конкретной биологической оболочкой и той операционной системой, которая в ней установлена. Не волнуйтесь, сейчас поясню подробнее. Как я уже говорил, каждая «операционная система» или по-нашему «душа» имеет свой уникальный порядковый номер в глобальном информационном поле. Чтобы с ней производить какие-либо действия, нужно вначале ее идентифицировать. Для этого внутрь пирамидки помещается кусочек человеческой ткани: волос, кожа, капля крови, неважно что. После этого артефакт сможет воздействовать только на конкретный единичный объект.

— А как это происходит? — Дружинин попытался представить описываемый профессором процесс, но пока у него ничего вразумительного не получилось.

— Если по порядку, то происходит это в несколько этапов. Когда Тарес долго не использовался, то для начала его нужно активировать. Так же, как мы компьютерную флешку форматируем, приводя ее в готовность к работе, принятию новой информации и избавляя от остатков старых данных. Для этого пирамиду в определенное время нужно поместить в определенное место на нашей планете: тогда она обнулится, откроется и будет готова к дальнейшей работе. Затем ее нужно заполнить специальной жидкостью — универсальным информационным проводником. В эту жидкость для идентификации конкретной операционной системы нужно будет поместить кусочек ткани того человека, с которым в дальнейшем планируется работать, и закрыть пирамиду. Все — наш управляющий механизм готов к работе. Теперь нужно попасть в то место Земли, где есть узел связи со «Вселенским информационным полем», и уже оттуда при помощи Тареса производить все действия. Это понятно?

— И да, и нет! — по наморщенному лбу итальянки было ясно, что почти каждое слово ученого требует подробного пояснения.

— Я так и думал, поэтому теперь объясню каждый этап подробнее. Форматирование Тареса обычно происходит в так называемых древних обсерваториях. До нашего времени дожили лишь некоторые из них: британский Стоунхэндж, мексиканский Эль-Караколь, французский Карнак и им подобные. В каждом таком месте обязательно присутствуют парочка специальных камней-порталов, разместив внутри которых пирамиду, можно добиться эффекта полной информационной очистки. Сделать это нужно непременно на восходе солнца: с первыми лучами нашего светила Вселенский разум передает своеобразные коды обнуления, при желании так можно отформатировать не только Тарес, но и саму операционную систему, правда в этом случае методика совершенно другая. Если все сделано правильно — пирамида раскроется и будет готова к приему идентификационного образца новой души.

— А что является универсальной информационной жидкостью? Ртуть какая-нибудь или оливковое масло?

— Нет, Алекс, все значительно проще. Это всего лишь вода. Однако вода не простая, а природная. Лучше всего с горных или подземных источников, чистых ручьев. Лишенная всякой технической и химической обработки, а самое главное — абсолютно информационно очищенная. Отформатировать воду на самом деле просто, достаточно прогнать ее через разные агрегатные состояния: быстро заморозить, а затем так же быстро разморозить или выпарить, а потом этот пар снова сконденсировать в воду. Вот только делать это нужно исключительно в особых местах.

— Опять какие-то ограничения!

— Нет, Алекс, не ограничения, а предосторожности. Мы же не хотим, чтобы в процессе информационной очистки вода напиталась чужими энергиями. Для этого по всему свету разбросаны специальные помещения, обычно их «дольменами» называют.

— А-а-а, знаю такие! — Выкрутас внезапно оживился. — Такой мощный каменный ящик с толстой плитой сверху и дыркой спереди.

— А я вот не знаю про такие штуковины, — Франческа повернулась к мужчинам и демонстративно наморщила лоб, — что за «талмены» такие?

— Я тебе про них на ушко потом расскажу! — молчащий до этого Хирург стрельнул глазами в сторону итальянки и вновь уткнулся в экран смартфона.

— Возвращаясь к дольменам… Благодаря особым, зачастую почти невидимым рисункам, камням с повышенным содержанием кварца и своей формы замкнутого ящика они полностью изолируют небольшой пятачок пространства от внешнего информационного воздействия. Вот только людям долго там находиться тоже нельзя, так как дольмен временно разрывает связь между внутренней составляющей твоей операционной системы и той, которая находится в распоряжении Глобального разума. Пробудешь внутри дольше, чем нужно, и дальше произойдет что-нибудь из того, что я описывал: сумасшествие, «зомби» или потеря памяти.

— И сколько безопасно можно внутри находиться? — Аркадий мысленно попробовал угадать ответ ученого, но тот своими словами разочаровал писателя.

— Не знаю, уважаемый Аркадий, дольмены — это не моя тема. Но думаю, что очень немного: минуты, может, считанные часы, но никак не дни. Про эти сооружения также известно очень мало, версий об их предназначении много, я лишь озвучил одну из них. Однако вернемся к нашему Таресу. Будем считать, что мы уже его отформатировали, активировали и загрузили внутрь информационно чистую воду вместе с образцом биологического материала. Осталось только установить нашу идентификационную «флешку» в разъем соответствующего «компьютера» и начать делать то, ради чего все это затевалось. Как вы догадываетесь, этот «компьютер» имеет хороший и постоянно действующий двухсторонний канал связи со Вселенским информационным полем, что в нашем случае является необходимым условием для всех дальнейших действий.

— А где этот самый «компьютер» находится? — Франческа еще раз взглянула на экран телевизора и остановила взгляд на ноутбуке профессора.

— К этому вопросу, моя дорогая сеньорина, мы еще вернемся. Сейчас, что касается нашего Тареса. У этой пирамидки целых четыре вершины, а значит, существуют четыре варианта установки «флешки» в разъем. В первом случае мы получаем возможность корректировки или более точной настройки операционной системы. Можно будет отрегулировать уровни тех или иных эмоций и чувств, память, скорость восприятия информации и реакции на нее и даже уровень интеллекта. Списка всех настроек у меня, конечно же, нет, можете фантазировать как угодно. Естественно, все корректируемые параметры можно увеличивать, уменьшать и отключать полностью. Это и есть первое положение нашей флешки-Тареса.

— Круто! — после долгого молчания Хирург первым решился прервать затянувшуюся паузу. — А другие варианты?

— Следующее положение — это воздействие через операционную систему на биологическую оболочку. Попросту говоря, корректировка физического состояния конкретного человека-носителя. Понятно, что оторванную руку Тарес не способен отрастить, однако кое в чем он сможет помочь. Возможно, он способен активировать те или иные защитные или восстановительные функции организма для победы над конкретным недугом или травмой, либо просто добавить сил и энергии. Наверно, при правильной настройке может даже добавить какое-то количество лет жизни. Как и в предыдущем случае, пирамидка может как что-то улучшить, так и ухудшить, а то и совсем выключить биооболочку.

— Круто и при этом жестко, — Хирург продолжал быстрее всех подытоживать слова ученого.

— Третий вариант использования Тареса довольно интересный. При установке пирамидки в определенном положении оператор получает возможность как бы все видеть и слышать глазами и ушами того человека, чей идентификационный код был загружен в нее. Это примерно как если бы кто-нибудь дистанционно взломал камеру вот этого ноутбука, — пожилой профессор похлопал по крышке своего компьютера, — и теперь наблюдал бы через нее за всем происходящим в этой комнате. Как это реализовано в реальности, я даже не берусь себе представить, однако такое описание в этом артефакте тоже присутствует.

— Круто и теперь даже прикольно, — Выкрутас так торопился опередить Хирурга, что даже перешел на русский язык, однако все присутствующие отреагировали на его слова с пониманием.

— Что-то я даже боюсь подумать, что может скрываться за четвертым предназначением Тареса, — Дружинин попытался встретиться взглядами со своими напарниками, однако все, включая итальянку, были погружены в какие-то свои мысли.

— Как раз с четвертым все просто и понятно, — Гюнтер Кауфманн демонстративно вздернул вверх брови и указательным пальцем разгладил свои густые седые усы, — в этом варианте происходит полное форматирование операционной системы. В сложных гаджетах даже есть такой экстренный режим, когда система по каким-то причинам уже не может нормально функционировать и никакие манипуляции уже не помогают — сброс системы к заводским настройкам. В нашем случае — это Чистилище еще при жизни биологической оболочки. Все, что успела впитать твоя «операционная система» за все годы жизни, стирается, и ты фактически начинаешь жизненный путь заново. Вот только в этот раз он будет значительно короче. — Мужчина отключил режим паузы — на большом экране вновь замелькали фотографии пирамиды, инкрустированной замысловатым золотым орнаментом, безмолвно отражаясь в расширенных блестящих глазах его внезапно замолчавших и обескураженных гостей.