Ведьмак из СПб

Алексей Стацевич, 2022

Ведьмаки – народ суровый. То оборотня за шкирку оттаскают, то вампиру клыки вырвут, то черную ведьму обезглавят. А ведьмаки Первого убойного – суровы вдвойне, ведь имеют дело с самыми жуткими и тяжкими преступлениями, что совершает зарвавшаяся нечисть.

Глава 4

Едва дверь, нежно скрипнув петлями, приоткрылась, как из глубин помещения прозвучал раздраженный женский голос:

— Не работаем! Дезинфекция!

Но Макса это заявление не остановило — быстро преодолев коридор-прихожую, вскоре он стоял посреди просторной комнаты, остужаемый кондиционером и ледяными взглядами присутствующих.

— Ты чего, дружище? — Из-за офисного стола поднялся бледный худощавый брюнет лет тридцати, одетый в строгую, застегнутую на все пуговицы голубую рубаху с длинным рукавом. Говорил он спокойно и будто на автомате — отстраненно, без эмоций. — Тебе дама ясно сказала — хостел сегодня не работает. Дезинфекция. Проваливай.

Прежде чем ответить, Макс огляделся, стараясь понять, а туда ли он попал? Конечно, с хостелом «Мы — соседи!» комнатушка в стиле «совок» не имела ничего общего, но и на контору ведьмаков походила мало: облупившийся, в плесени и «мокрых» разводах, потолок; старенький дырявый паркет на полу; потертые обои, спрятавшиеся за «винтажными» — времен перестройки — шкафами, из приоткрытых дверец которых торчали толстые папки… Разве что компьютерные мониторы на четырех столах, сдвинутых в единый прямоугольник возле широкого окна, придавали комнате некое подобие современности.

Ближе ко входу, почти у двери, стоял еще один стол. За ним устроилась симпатичная рыжеволосая девушка в белой офисной блузке, серой юбке и с пирсингом в губе.

Помимо рыжеволосой и бледного брюнета в комнате присутствовали еще двое мужчин — стриженный «под горшок» очкарик с придурковатым выражением лица, и пухловатый юноша в бесформенной мешкообразной одежде.

— А я не в хостел, — доброжелательно улыбнулся Макс, краем глаза заметив на запястье девушки, рядом с ремешком часов, цветную татуировку — букву «А» в огненно-солнечном обрамлении. — Швейцар в ливрее послал меня сюда. В Первый убойный. — И опустил спортивную сумку на скрипнувший пол.

Питерские ведьмаки переглянулись.

— Швейцар в ливрее? — нахмурился очкарик. — Это кто?

Макс хмыкнул — шутка не зашла. Пояснил:

— Вахтер в майке-алкоголичке. С первого этажа.

— А зачем он тебя сюда послал? — заинтересовался худощавый брюнет.

Расспросы Волкова утомили.

— Работать, елки-палки!

И вновь короткий обмен взглядами.

— А-а, так вы, то есть ты, новенький, что ли? — выскочил из-за своего рабочего места пухлый юноша. — Вместо Юрки? — И протянул ладонь.

Пока пухляк с воодушевлением тряс руку Макса, тот беззвучно пожал плечами: «Наверное, вместо Юрки».

— Антон, — запоздало представился пухлый.

— Хабенский, — прыснула рыжеволосая. — Ночной дозорный. Суперспособность — всех доставать.

— Ой, не слушай ее. — Антон схватил Макса под локоток и, без умолку болтая, потащил к столам. — Моя фамилия Зарецкий. Антон Зарецкий. Почти как Антон Городецкий в «Дозорах», слыхал о таких? А в фильме Городецкого играл кто? Правильно, Хабенский. Вот она, — кивок в сторону рыжей, — и выдумала. Но я не обижаюсь на красавиц, мне даже льстит такое сравнение. Поэтому можешь звать меня… нет, не Хабенским. Хаб. Просто Хаб.

— Пожалуй, остановлюсь на Антоне, — усмехнулся Макс. — А я Максим Волков, если это вообще кому-то интересно.

— Николай, — приветственно кивнул бледный худощавый брюнет. — Добро пожаловать в нашу скромную ведьмачью обитель. Кстати, не смотри, что тут слегка… немодно. Основное помещение на ремонте, поэтому пока ютимся здесь.

— Я так и подумал, — соврал Волков.

— На ремонте, ага. Второй год уже на ремонте, и конца краю этому ремонту… — Очкарик с придурковатым лицом, средним пальцем поправив модные очки в тонкой оправе, привстал: — Меня зовут Роберт. Будем знакомы.

Ведьмаки обменялись с новеньким рукопожатиями.

— О прекрасной половине коллектива мальчики, конечно же, позабыли, — надулась за своим столом рыжая.

— Извините великодушно за допущенную бестактность, сударыня. — Волков, вдруг понимая, что по говору внезапно становится похожим на питерскую версию своего отца, прокашлялся. — Максим.

Девушка фыркнула:

— Опоздал ты, Волчок, я уже обиделась.

— Все, Соня и тебе прозвище дала! — рассмеялся Антон. — Удачно ты влился в коллектив!

— Соня, значит. Очень приятно. — Макс, одарив улыбкой закатившую глаза девушку, повернулся к парням: — Где мне разместиться?

Худощавый Николай указал на свободный стол:

— Твое рабочее место, Максим. Устраивайся.

Волков не заставил просить дважды. Подхватив с пола сумку, засунул ее под стол и опустился на мягкий офисный стул. С детской непосредственностью крутанулся вокруг своей оси.

— Всегда мечтал так сделать.

Очкарик Роберт, который расположился справа от Макса за соседним, «приоконным» столом, повернулся к новенькому:

— У Ивана Петровича, я так понимаю, ты не был?

Волков развел руками.

— Выходит, не был, — констатировал Роберт и встал. — Пойдем, провожу тебя. Иван Петрович работает в соседнем кабинете, ты проходил в прихожей мимо его двери. И документы не забудь.

Макс кивнул. Решив, что Иван Петрович это работник отдела кадров — возможно, даже начальник отдела кадров! — он вытащил из сумки личное дело и поднялся на ноги. Пропустив Роберта, пошел следом.

— Максим, хочешь загадку? — в спину ему прилетел вопрос от Антона Зарецкого, и Волков, притормозив, обернулся. — Захожу я, короче, вчера вечером в кабинет Ивана Петровича, а там он. В потемках что-то делает. Пригляделся — сидя стоит на стуле и лампочку выкручивает. Загадка: это как?

— Сидя стоит на стуле и лампочку выкручивает? — Волков, почесывая бороду, уткнулся взглядом в потолок и попытался представить эту картину. — Загадка какая-то… неправильная.

— Не-не, все так и было! Сидя стоит на стуле и лампочку выкручивает, — с неуловимой иронией в голосе повторил Зарецкий. — Это как?

Макс, чувствуя в загадке подвох, сдался:

— Не знаю.

— Думай!

— «Сидя» — не наречие, а прозвище Ивана Петровича, — переминаясь с ноги на ногу, нетерпеливо пояснил застывший возле кабинета Роберт. Выглянув из-за плеча Волкова, прикрикнул: — Антон, отстань от человека, не до тебя сейчас!

— Мог бы и подыграть, — расстроился Зарецкий. — А так всю загадку испортил.

— Не мог. Иначе мы до вечера бы тут зависли! — не согласился очкарик. — А Максиму нужно к Ивану…

Он не договорил — дверь кабинета плавно отворилась, и на пороге возник морщинистый дедушка в старомодном поношенном пиджаке.

— Что за шум, а драки нет? — проскрипел дедушка и, протерев слезящиеся глаза, перевел взгляд на Максима. — Вы, что ли, молодой человек, буянить изволите? Кем, собственно, будете?

— Иван Петрович, принимайте! Это Максим, его взамен Юрки прислали, — опередив Волкова с ответом, Роберт с чувством выполненного долга направился обратно за стол.

— Так точно, Максим, — вытянулся тот в струну. — Максим Волков.

— А-а, Максим! Приехали! А мы вас к вечеру ожидали. — Дед протянул руку: — Сидоров Иван Петрович, начальник Первого убойного отдела Санкт-Петербургского филиала ведьмаков. С ребятами, полагаю, вы уже познакомились?

Макс, мысленно отметив свою небольшую оплошность — Иван Петрович оказался хоть и начальником, но вовсе не отдела кадров, — пожал крепкую ладонь:

— Более или менее.

— Замечательно! Но я, как ответственный руководитель, должен обеспечить новоприбывшим сотрудникам не только поверхностное знакомство с коллективом, но и… — Сидоров замешкался, пытаясь подобрать слова, и махнул рукой: — К черту канцелярщину! Пойдемте повторно знакомиться с коллегами! Так сказать, на бис!

Ухватив Макса под руку, Иван Петрович проследовал в комнату с подчиненными. Остановившись возле столов, достал из кармана пиджака шариковую ручку. Покрутив в пальцах, указал на бледного худого брюнета в строгой рубахе:

— Николай Поздняков, старший группы. Тридцать четыре года. Прозвище Ник. Специализация — псионик, — словно зачитывая краткую характеристику из личного дела, «заскрипел» дед. — Способен проникать в «воспоминания» предметов в местах мощного выброса энергии. Например, на месте убийства.

— Это называется абсорбция памяти предметов, — едва Иван Петрович договорил, добавил Николай. — А слово «абсорбция» расшифровывается как «поглощение».

— Поглощение памяти предметов, все так, — согласился Сидоров и перевел ручку на пухлого: — Антон Зарецкий, девятнадцать лет. Прозвище Хаб. Работает с нами чуть более полугода. В силу возраста глуп, ленив и неопытен, но обладает уникальной специализацией. Антон — некромедиум, умеющий общаться с душами мертвых. С их сознанием. Посему и терпим.

— Вдобавок я ненавижу ЗОЖ и обожаю жареные крылышки, — не обидевшись на «глуп», негромко засмеялся Антон. — Спорт это вообще не про меня. Единственное, что у меня бегает по утрам, да и то не всегда — глаза.

Иван Петрович угукнул, а указующий «перст» в виде ручки переместился на очкарика.

— Роберт Шварц по прозвищу Робби, двадцать семь лет, наш аналитик. Лучший в своем деле. Благодаря ведьмачьей способности умеет разгонять адреналин и стимулировать ген, который ускоряет, назовем их так, мыслительные функции организма. Из-за чего Роберт начинает думать как компьютер, максимально споро выуживая из информационных потоков крупицы информации и придавая их моментальному анализу.

Пока Иван Петрович говорил, Шварц, откинувшись на спинку кресла, сидел с закрытыми глазами и покачивал головой в такт словам.

— Что-то анализирует, — одобрительно заметил Сидоров. — Помимо сказанного, Роберт… как это называется у молодежи? Кулхацкер, во!

— Хакермен, — не удержавшись, негромко прыснула рыжая.

Волков, пусть и был уверен, что так уже лет десять никто не говорит, начальство решил не поправлять. В отличие от Шварца.

— Иван Петрович, — открыл глаза аналитик, — то, что вы сказали — устаревший сленг. Ироничный. Даже слегка обидный. И никакой я не хакер, просто умею чуть-чуть программки писать и компьютеры чинить, если проблема решается нажатием кнопки «включить-выключить».

— Буду иметь в виду. — Иван Петрович выслушал спич и повернулся к отдельно стоящему столу с рыжей Соней: — А вот эта сударыня с императорским именем и есть та, кто придумала коллегам все эти нелепые прозвища-сокращения.

— Почему же нелепые, Сидя? — фальшиво удивилась девушка. В ее глазах заплясали озорные багровые огоньки.

— Видите, Максим?! — в свою очередь наигранно возмутился Иван Петрович и театрально всплеснул руками. — И мне прозвище дала! Своему непосредственному начальнику! Впрочем, — смилостивился он, — это простительно — у Софьи Алексеевны наблюдается небольшое когнитивное расстройство. Она не способна запоминать имена людей, поэтому использует прозвища. А еще Софья Алексеевна — гордый носитель фамилии Романовых, а наряду с этим — лекарь-пиромантка.

— Лекарь-пиромант, — поправила рыжая. — Ненавижу, когда профессии разделяют по полу! Почтальонша, вахтерша, повариха, пиромантка… Бе!

— Софья Алексеевна — лекарь-пиромант, — охотно согласился Иван Петрович. — С помощью пирорегенерации способна заживлять любые раны. Также умеет воспламенять предметы, причем как прикосновением, так и на расстоянии, и самовозгораться.

— Кроме того, могу обратиться птичкой, — игриво промурлыкала Софья, — и парить над землей аки феникс.

Кратко представив подчиненных, Сидоров обратил начальственный взор на Максима:

— Теперь хотелось бы услышать пару слов и о вас. Конечно, про ведьмака с потрясающим процентом раскрытия дел мы и так наслышаны, но… Информация из первых рук лишней не будет.

Волков, почувствовав на себе пристальные взгляды десятка глаз, прокашлялся:

— Максим Волков…

— Прозвище Волчок, — хихикнула Софья.

— Тридцать один год, — скосился на нее Макс. — До переезда в Питер служил в Дрезненском отделе. Это Подмосковье. Количество раскрытых дел за годы службы — сорок два из сорока двух…

— Прям беспроигрышная лотерея, — негромко прокомментировал Зарецкий, — не то что все эти… пять из тридцати шести и подобные.

Теперь Макс скосился на Антона:

— Не женат. Детей нет. Домашними животными не обзавелся. Индивидуальный ведьмачий дар — при выполнении определенных условий способен переместиться в прошлое либо в виде астрального, либо физического тела. Иными словами, я хроник. Просьба не путать с хронокинезистом или…

— Максим! Коллеги! — аккуратно перебил Роберт. — Не хочу прерывать нашу милую беседу, но неподалеку обнаружен свежий труп. Судя по всему, по нашей части!

Потеряв к новичку всяческий интерес, ведьмаки обратились к мониторам компьютеров.

— Свежий труп? Превосходно! — засветился Иван Петрович и протянул руку к Волкову: — Давайте папку с документами и приступайте к работе. Для вас, Максим, это прекрасная возможность познакомиться с ребятами в полевых условиях и перенять от них различные полезные нюансы. Знаю, что в Дрезне вы занимались в основном мелочевкой, но мы — Первый убойный — расследуем преимущественно тяжкие преступления. Например, убийства, совершенные нечистью. Поэтому максимально споро переключайтесь на серьезные дела и втягивайтесь в процесс!

Отдав начальнику документы, Макс вернулся за стол и опустился в кресло. Глядя, как новоиспеченные коллеги увлеченно читают с мониторов, потыкал в кнопочки на мониторе своем — тот оказался выключен и на прикосновения ведьмака не отреагировал.

Хмыкнув, Волков полез под стол. Но «системника» не обнаружил.

— Монитор из кабинета Сидорова включается. — Николай кинул на Макса быстрый взгляд. — Не спрашивай, почему.

— Понял, спасибо. Сейчас сбегаю.

— Да не суетись ты, — остановил новичка Роберт. — Иван Петрович суеты не любит. Давай вкратце расскажу, что известно об убийстве, и пойдете на место преступления.

Волков приподнял брови:

— В смысле — пойдете? Пешком?

— Нет, блин, на карачках задом наперед, — заржал Антон.

— Конечно пешком, здесь рядышком, — не обратив внимания на Зарецкого, пояснил Шварц. — Итак, слушай. Местный житель обнаружил за пухто тело молодой девушки и вызвал полицию. Наш человек сообщил, что труп свежий, но кожа на лице усопшей будто прилипла, пришкварилась к черепу. Грудная клетка разорвана, а вместо глазных яблок у нее подобие двух угольков. В совокупности намечается потенциально любопытное дело.

— Главное, чтобы глухарь не намечался, — равнодушно заметил Поздняков.

— Какой глухарь, Николай, что вы такое несете? У нас теперь подмога почти из самой Ма-асквы! — вновь заржал Антон и встал: — Ну что, коллеги, погнали? Адрес кто-нибудь запомнил?

— А чего его запоминать? — удивился аналитик. — Невский шестьдесят. Во дворе, у «Авроры».

— У крейсера «Аврора»? — пытаясь вспомнить, где на Невском пришвартован знаменитый корабль, поднял брови Волков.

Секундная пауза — пока все обдумывали услышанное — сменилась дружным хохотом и гулом голосов:

— Ага, у крейсера! Ну ты, Макс, и шутник! Такое захочешь — специально не придумаешь! Пошли, Волчок!