Боги Падшие

Алексей Рудаков, 2020

Беглецы с Земли – генерал Змеев и команда Благоволина, находят свой новый дом на вольной планете Кураг, где с радостью принимают всех, кто не в ладах с законом. Пиратство? Да, а почему бы и нет, раз судьба сама предлагает им выгодные операции. Карьера экипажа идёт успешно, но тут до землян доходит весточка о появлении Маслова, и не одного – в компании сразу двух Богов, предъявляющих права на родной мир. Змеев принимает решение выдвинуться к Земле…

Глава 1

Из которой вы узнаете о прибытии в Кураг Триремы «Ренегат»

Кайнз, дежурный офицер станции дальнего обнаружения, мучился похмельем, слабо дрожа в своём кресле.

— О Боги! — Стонал он, пользуясь тем, что кроме него в крохотной рубке никого не было: — Ну скажите, Ушедшие, отчего, во имя чего вы так сделали?! Если вчера было хорошо, то почему сегодня так плохо?!

Его жалобы имели под собой основание — вечер, затянувшийся почти до самого утра, был насыщен обильными возлияниями, при почти полностью отсутствовавшей закуске. Что поделать — Хавасы, будь их семя проклято несчётное количество раз, предали огню большинство аграрных миров, используя Голод, это жестокое божество, для усмирения особо мятежных миров. То, что при этом страдали остальные, старавшиеся быть лояльным им не только на словах, новых повелителей галактики не интересовало. Да и что может значить смерть местных, самой Жестокой Звездой назначенных им, даже не в рабы, а во что-то ещё более низкое?

Впрочем, Кайнз, и в прошлые годы не очень-то доверявший пропаганде, к подобным новостям относился скептически. Пропаганда же, вещавшая, хотя вернее сказать — верещавшая о подобных злодеяниях, исходила из офиса Губернатора, который, судя по сытой морде, регулярно мелькавшей в местных новостях, явно не голодал.

Но факт оставался фактом — если с выпивкой, обильно покрывавшей столы кабаков, проблем не было, то вот с едой проблемы были.

От голода, разумеется, никто не умирал, но, господа, согласитесь, закусывать неплохое пойло протеиновым батончиком! Уж лучше тогда дать обет трезвости и немедленно утопиться, чем так опошлять высокое искусство алкоголизма, покровительствуемое не кем иным, как весёлым Бахусом, да будет кубок его вечно полон!

Другой причиной, не менее первой дававшей основания его жалобам, был тот факт, что вахта, обрекшая его на страдания, была внеплановой. Будучи вполне дисциплинированным специалистом, Кайнз, ни за чтобы не позволил себе заявиться на службу в подобном состоянии. Но видно богам, сгинувшим, но тем не менее продолжавшим развлекаться с человеческой натурой, было угодно пошалить. Его напарник, Малик, чья вахта сейчас шла, крайне неудачно упал, подвернув ногу, и дежурный по станции, недолго думая, ткнул пальцем в следующего по списку, коим и оказался наш страдалец. Отговорки и даже анализ крови, сделанный дежурным медиком, не помогли. Старший офицер смены, одной рукой отгоняя волны перегара, покопавшись в кармане свободной, протянул ему пузырёк с антипохмелином, после чего, уже обоими руками прижимая к лицу источавший тонкие ароматы платок, молча дёрнул головой в сторону двери. Истолковать этот жест по-иному кроме как — вали дежурить, было нельзя и Кайнз, вздохнув и выдохнув в сторону начальника особо едкий поток, поплёлся в рубку, призывая на голову Малика кары Богов и Хавасов одновременно.

Антипохмелин, к слову, не помог и несчастный дежурный дрожал в своём кресле, следя за стрелками часов, отмерявших так медленно ползшие минуты.

Делать было нечего, что, в принципе и объясняло решение старшего, при других обстоятельствах никогда бы не допустившего до вахты оператора в подобном состоянии.

Экран, на котором высвечивались названия кораблей, ушедших на промысел, был почти пуст — сезон сбора урожая закончился, а с ним пропали жирные конвои, состоящие из транспортов, чьи объёмистые трюма были набиты едой или запасными частями, необходимыми для работы уцелевших ферм. Второе было, пожалуй, даже ценнее самой еды — мастера Курага с лёгкостью превращали предметы самого мирного назначения в смертоносные орудия и снаряды.

Ещё раз покосившись на короткий список кораблей, Кайнз, осторожно пошевелился отыскивая то самое, золотое, положение, обещавшее если не убрать боль, то хоть притупить её неумолимые волны.

— О, Боги, — прошептал он далеко не в первый раз и чуть довернув голову с тоской посмотрел на дверь, ведущую из рубки. Там, за комингсом, начинался недлинный коридор, идя по которому можно было попасть в Центральный Пост. Но ни Центральный, ни Старший, находившийся в нем, сейчас Кайнза не интересовал.

Прикрыв глаза, он представлял себе, как перешагивает порог, как бредёт по коридору, придерживаясь за приятно холодящий руки поручень.

Вот и заветный изгиб стены, открывавший вид на лестничный проём.

Теперь осторожно, не отрываясь от надёжного метала, спуститься вниз по крутым ступенькам… Ещё несколько шагов прямо, затем поворот налево и вот! Она!

Заветная дверь, ничем не выделяющаяся в ряду себе подобных.

Откатить створку в сторону, шагнуть внутрь, втягивая носом знакомые ароматы, обещающие избавление от страданий, ещё пару шагов и…

И на барной стойке кантины «Разряд», как по волшебству материализуется граненая рюмка, до краёв полная прозрачным пятидесятиградусным нектаром.

Самое главное — нежно взять её.

Нельзя рвать со стойки драгоценный сосуд, проливая капли драгоценного напитка. Надо осторожно, удерживая её кончиками пальцев, оторвать рюмку от поверхности, молча, сохраняя солидность, неторопливо кивнуть, благодаря прозорливого бармена, и так же, не спеша, плавно и медленно перелить содержимое в рот, стойко игнорируя жгущее ладонь нетерпение.

И если всё проделано верно, то наградой будет не только одобрительная улыбка Стеклянного Зада, бармена Разряда, но и кружка свежего пива, появившаяся на стойке так же внезапно, как и предыдущая рюмка.

Вот пиво уже можно было пить вольно — жадными и торопливыми глотками гася полыхающий в глотке пожар. Опорожнив кружку следовало её аккуратно, и желательно без стука, поставить на стойку и, не глядя на бармена, пошевелить-покрутить пальцами в воздухе, беззвучно оценивая достоинства напитка. Если время позволяло, то можно было получить вторую порцию, так же молча погладив пустую кружку, а если нет, то достаточно было вздохнуть и кивнув присутствующим, покинуть заведение.

Вот и сейчас, тоскливым взглядом провожая шуструю и отвратительно бодрую секундную стрелку, Кайнз колебался — сходить или нет. Отойти с поста преступлением не считалось — достаточно было нажать зелёную кнопку, на чьей поверхности красовался рисунок песочных часов и короткий перерыв, в пределах десяти минут, в ходе которых информация с сенсоров шла прямо в Центральный, был гарантирован. Проблема была в другом.

Отлучиться до каюты, несшей на своей двери сдвоенные нули, зазорным не считалось — все мы люди, а природа — штука неумолимая.

Другое дело — алкоголь.

Его приём, ничем не ограниченный в свободное время, карался жёстко, стоило только вахтенному сделать хоть один глоток. Провинившегося немедленно снимали с дежурства и, сунув в руки лёгкий скафандр, вели к ближайшему шлюзу. Наружные створки раскрывались, едва нарушитель оказывался внутри. У выброшенного потоком воздуха в пустоту бедолаги было всего два выбора — или погибнуть, став очередным спутником Крепости, или, при наличии должной ловкости, успеть натянуть скафандр, отделавшись баротравмами разной степени тяжести. Подобное наказание, на местном сленге именуемое «На освежиться», применялось редко, но уж если залётчика ловили, то спасти его не могли никакие заслуги прошлого.

Разум, взбодрённый страхом неминуемого наказания, устоял.

Продолжая удерживать руку над заветной кнопкой, Кайнз колебался. С одной стороны, ему очень хотелось придавить зелёную поверхность, вынуждая Старшего, по окончании отпущенного на отдых времени, заявиться в рубку. В том, что он заявится Кайнз и не сомневался — в его нынешнем состоянии единственно куда бы он мог направиться, был Разряд, обещавший быстрое избавление от страданий. Ну так почему бы и не позлить Старшего, ожидавшего увидеть только что похмелившегося вахтенного? Представив себе, как вытягивается лицо офицера, лишившегося законной жертвы, Кайнз даже улыбнулся, предвкушая забавное зрелище.

Но, с другой стороны, злить своего непосредственного начальника? Мимолётное торжество вполне могло обернуться пусть и не крупными, но ощутимыми неприятностями, организовывать которые Старший был большой мастер.

Решив не искушать судьбу, Кайнз вздохнул и, убрав руку, вновь принялся следить за секундной стрелкой, неутомимо наматывавшей круги по циферблату, медленно погружаясь в сонно-расслабленное состояние, несмотря на волны боли, кочевавшие по его голове.

До конца вахты оставались считанные минуты, когда слух вахтенного, уже чувствовавшего на своих губах вкус свежего пива, потревожил зуммер систем дальнего обнаружения. Разродившись короткой фразой, сделавшей бы честь любому конкурсу сквернословов, он ткнул нужную кнопку, подтверждая приём сигнала и быстро пробежавшись по клавишам, склонился над экраном, желая самолично увидеть наглеца, своим появлением, выстроившим непреодолимую стену между ним и желанным напитком.

Сигнал свой-чужой?

Отрицательно!

Общий запрос?

Тишина.

Холодея от неприятного предчувствия, Кайнз ещё раз пробежался по клавишам, активируя все сенсоры и едва данные с них начали высвечиваться на экране, притянул к себе гибкий шнур микрофона.

— Говорит Кайнз, пост дальнего обнаружения, — торопливо забормотал он положенные фразы: — В системе неопознанный корабль. Класс — Трирема. Запрос свой-чужой — негатив. Повторяю. Запрос свой-чужой — негатив. Следует малым ходом к Курагу. Даю пеленг, — он не глядя щёлкнул несколькими тумблерами, перебрасывая данные в Центральный: — Подозреваю вторжение, повторяю — цель не опознаётся! — последняя фраза не относилась к его кругу обязанностей — степень враждебности оценивали другие посты, но Кайнз, будучи не в силах удержаться от мелкой гадости, расплылся в довольной улыбке, представив себе, как забегали боевые службы, сорванные с отдыха его словами.

— Здесь Павел, — послышался в динамиках голос Старшего: — Хорошая работа, Кайнз. Хорошая, несмотря на твоё состояние. Я тебя попрошу задержаться на вахте до завершения этой истории. Выдержишь? Ты сейчас единственный толковый на борту этой посудины.

Несмотря на то, что Кайнзу больше всего сейчас хотелось послать Павла подальше, он сдержался: — Есть выдержать, Павел. Продолжаю вести наблюдение.

— Спасибо, — в голосе Старшего послышалось облегчение: — Считай, что за мной должок. Конец связи.

— Должок за ним, как же, — прикрыв микрофон ладонью фыркнул вахтенный, косясь на экран, по центру которого висела Трирема: — Обещать только и умеете… Начальнички.

— Неопознанная Трирема, — от наполнившего рубку Ренегата мужского голоса веяло уверенностью и силой: — Вы находитесь в системе Кураг. Приказываю застопорить ход и ждать прибытия досмотровой команды! Открытие оружейных портов, маневрирование, непринятие досмотровой группы приравнивается к нападению и карается смертью! Вы под прицелом крепостей. Без глупостей, если хотите жить! Повторяю…

— Ну как это — неопознанная?! — Расхаживавший по рубке Чум замер, когда голос пошёл на второй круг: — Сами же говорят — Трирема, так что мы — вполне опознаны.

— Да погоди ты, — сидевший в соседнем кресле с Карасём Змеев досадливо поморщился: — Сергей Алексеевич, — повернулся он к капитану: — Будьте так любезны — передайте им наши опознавательные коды. И я вас попрошу, как закончите передачу, дайте мне связь — хочу пообщаться с ними.

— Сейчас сделаем, Виктор Анатольевич, — кивнув ему, Карась оторвал руку от подлокотника: — Тетрарх?

— Да, капитан, — немедленно отозвался Искусственный Интеллект корабля: — К передаче готов. Вот только вы уверены, что это верное решение?

Тетрарх намекал на древность, если не сказать архаичность личного кода корабля, некогда приписанного к флоту Наварха Симиуса, сгинувшего со своим флотом несколько тысячелетий назад.

— Передавай, — рубанул воздух ребром ладони Карась и Тетрарх, не желая спорить со своим капитаном, торопливо выплюнул в пространство длинную комбинацию букв и цифр.

— Однако, сейчас весело будет! — Рассмеялся Чум, нарушая опустившуюся на людей тишину: — Вот получат они код, пробьют его по базе, а там такооое! Ещё решат, что к ним зомби прибыли — покарать за отступничество от воли Императора!

— Скорее уж герои прошлого поднялись из своих могил, — через силу улыбнулся Благоволин и, покосившись на Досю добавил: — Как думаешь, Дось, весело им? — Кивнул он на обзорный экран, посреди которого белел шар Курага.

Ответить девушке не удалось — вернувшийся в рубку голос был полон праведного негодования, в котором проскальзывали нотки удивления.

— Глупая шутка, кто бы ты ни был! — Громыхнул неизвестный собеседник: — Или ты считаешь, что мы тут совсем…совсем…

— Одичали? — Чуть подался вперёд Змеев: — И мыслей таких нет, почтеннейший. Я представлюсь, — выбравшись из кресла он подошёл к экрану, одёрнув парадный мундир: — Наварх Змеев. Ранее — наварх флота Зеи, а сейчас свободный ловец удачи. Прошу открыть видео канал.

— Приношу вам свои извинения, наварх, — экран осветился и с него в рубку заглянул мужчина тридцати пяти — сорока лет, одетый в желтую куртку, из-под которой проглядывала светлая рубашка. Чуть привстав со своего места, он изобразил поклон и вернулся за свой пульт: — Оперативный дежурный пространства Кураг. Званий у нас нет, — развёл он руками: — Можете звать меня Петр.

— Надеюсь, что буду рад нашему знакомству, Петр, — кивнул Змеев: — Что же до нашего кода — он верен. И да, перед вами Трирема, некогда бывшая в составе флота прославленного Симиуса.

— Это я вижу, — откинувшись на спинку, оперативный сложил руки на груди: — Коды верные. Скан подтверждает совпадение блоков кода с контрольными маркерами корпуса, реактора и двигателей. Но как?! — Одним движение привстав, он придвинулся к камере, так, что его лицо заняло весь экран: — Симиус погиб Боги знают когда! А вы, спустя тьму лет, заявляетесь здесь на корабле его флота?!

— Объяснения последуют, — вернулся на своё место Змеев: — Но нам требуется док — путь к вам, скажем так, был сложен. Прошу дать добро на посадку.

— Извините, — потемнев лицом дёрнул головой Петриус: — У вас на борту торпеды с запрещёнными боеголовками. В посадке отказано.

— Вы про термояд? В смысле про оружие распада? Странно, — развёл руками Змеев: — Капитан Ноллин, который передал нам координаты вашей системы, говорил, что Кураг, будучи по-настоящему свободным портом… Как это он дословно сказал, — наморщив лоб, Змеев пощёлкал пальцами, припоминая слова капитана: — Что Кураг, как единственно свободный уголок этой проклятой галактики, плевать хотел на общепринятые запреты.

— Ноллин? Капитан Обнулятор?! — Теперь пришла пора тереть лоб уже оперативному: — Да, он известен своим… Скажем так — своеобразным отношением к правилам. Давайте поступим следующим образом, уважаемый наварх. Я сейчас попробую отыскать Ноллина и если он в состоянии говорить, то пусть поручится за вас.

— И как долго могут продлиться поиски? — Осторожно поинтересовался Змеев: — Мы уже довольно долго в походе, хотелось бы, наконец, почувствовать твёрдую почву под ногами.

— Понимаю вас, — упрямо наклонил голову оперативный: — Но сожалею, таков закон. Задробите ход и ждите вызова. И прошу вас, — он коротко кивнул: — Не делайте глупостей — вас держат под прицелом все боевые системы крепостей.

На связь Петр вышел спустя час и вид он, при этом, имел несколько озадаченный.

— Вам удалось найти Ноллина? — Перешёл в наступление Змеев, стоило только оперативному дежурному появиться на экране: — Он дал вам необходимые рекомендации?

— Сложно сказать, наварх, — почесал кончик носа дежурный: — И да, и нет.

— Это как?

— Капитан Ноллин однозначно подтвердил факт вашей встречи, описал корабль, упомянув оружие распада у вас на борту. Однако, — чуть привстав, оперативный поднял руку, прося его не перебивать — Чум, влезший, несмотря на все запреты, в кадр уже открывал рот для едкой реплики: — Однако, он, признавая в вас опытных бойцов и разумных людей, был не готов признать отсутствие у вас дурных намерений по отношению к нашему миру. — Замолчав, Петр скосил глаза вниз экрана и ещё раз перечитав текст с невидимого землянам листа, кивнул: — Да, именно так.

— И что будем делать? — Холодно осведомился Змеев стараясь не смотреть в сторону, где Благоволин, на пару с Досей, оттаскивали прочь Чума, плотно зажав ему рот.

— У нас есть предложение, — вытащив новый, казённого вида листок, произнёс Петр: — Надеюсь, вам оно покажется достаточно справедливым.

— Говорите.

— Мы, Кураг, — несколько выспренно начал дежурный, заглядывая в новую шпаргалку: — Готовы открыть свои объятья всем ловцам удачи, прибывающим к нам с миром. Но жизни, доверившихся нам, требуют защиты, а потому мы покорнейше просим вас сдать оружие распада.

— То есть как это сдать?!

— Вам будет выплачена компенсация, — сверившись с инструкцией торопливо добавил он: — Сами боеголовки мы утилизируем, — подняв голову оперативный улыбнулся: — Бесплатно для вас. Поверьте, — улыбка стала шире: — Компенсация и вправду неплоха! Вам её хватит для месячной аренды дока и…

— Сдать всё вам и остаться безоружными? — Перебил его качая головой Змеев: — У нас, после того, как мы помогли вашему Ноллину, на борту ни одной торпеды не осталось! Он вам, я надеюсь, рассказал, при каких обстоятельствах произошла наша встреча?

— Капитан подтвердил факт оказания помощи в бою, — немедленно кивнул дежурный: — Но поскольку вы не являетесь участником Союза, то и не имеете права требовать какой-либо компенсации. Мне жаль, но таков закон Союза. Помочь товарищу, да — долг любого из наших капитанов, но вы…

— Я понял, — махнув рукой перебил его Змеев: — И, как я тоже уже понял, выбор у нас небогат — либо сдать оружие и надеяться на вашу порядочность, либо лететь прочь.

— Не совсем так, сожалею, — покачал головой дежурный: — Второй вариант, боюсь, неприемлем. Мы не можем допустить чтобы вы, побывавшие в Кураге, вернулись назад с детальной информацией о нашей обороне. Времена нынче, сами понимаете, опасные.

— И что? Нападёте? — Непроизвольно сжал кулаки генерал: — А мы термоядом! И кто выиграет?

— Поэтому я, от имени Губернатора, почтительно прошу вас сдать это опасное оружие. Я понимаю, что наши слова для вас ничего не значат, пока не значат, но прошу принять слово Губернатора — здесь вам ничего не угрожает. Скидывайте торпеды, их подберут буксиры, и я немедленно вышлю вам курс на ближайший док. А там, на поверхности, вы, встретившись лично с ним, примите решение — нужен вам Союз или нет.

— Надо подумать, — дёрнул головой Змеев и когда Петр пропал с экрана, сменившись видом бело голубого шара, расстегнул ворот, высвобождая шею из плена тесного воротника.

— Идеи? — Он поочерёдно обвёл всех присутствующих взглядом: — Сдаём? Или бой?

— Бой! — Чум, которого наконец оставили в покое, погрозил планете кулаком: — Шарахнем парочкой, а в суматохе — уйдём. Такой, кхм, Союз нам не нужен.

— Сдаём, — одарив его жёстким взглядом высказалась Дося: — Термояд в галактике запрещён, и с ним на борту нас ни одна из планет не примет. Что? Так и будем в пустоте болтаться?

— Сдаём, — эхом откликнулся на её слова Благоволин: — Мы сюда шли, чтобы получить базу и защиту. Одни мы долго не протянем, я за сдачу запрещённого вооружения. А Союз — надо с их правилами ознакомиться, тогда и решим — надо оно нам, или нет.

— Против сдачи, — поднялся со своего места Карась: — Сейчас на борту, кроме ядерного оружия ничего нет. Сможем ли мы купить что-то взамен, что подойдёт нам — неизвестно. Наш Ренегат, хочу всем напомнить, весьма узкоспециализированное судно. А так, с козырями в рукаве, не знаю как вы, а я себя гораздо увереннее чувствую.

— Спасибо за ваши мнения, товарищи, — Пройдясь по рубке, Змеев остановился напротив экрана: — Вы помогли мне принять решение. Связь!

— С почтительным трепетом жду вашего решения, — на лице появившегося дежурного не было и тени насмешки.

— Хочу предложить компромисс, — с ходу перешёл к делу Змеев: — Торпеды с термоядерными боеголовками мы вам не сдадим, а передадим на хранение, обязуясь, по первому нашему требованию вернуть их нам.

— Губернатор предполагал такой поворот, — чуть-чуть, одними кончиками губ, улыбнулся его собеседник: — И ожидая подобное, передал мне дополнительные инструкции.

— Торгуетесь?

— Скорее — ищем решение, которое устроит и вас и нас. Послушайте, — чуть отодвинувшись от камеры, он поднял со стола лист бумаги, где, под рукописным текстом, краснела внушительная печать.

— Написано лично Губернатором, — со значением произнёс он и чуть прищурившись пробежался глазами по тексту: — Выражая уважение героям, в одиночку бросившим вызов закоснелым системам, эээ… — Поднял он глаза на Змеева: — Я вводную пропущу? Сразу к делу, хорошо?

— Давайте.

— Так… Ага. Вот. Настоящим мы, руководство Свободной системы Кураг, предлагаем капитану и экипажу триремы Ренегат, сдать имеющееся на борту оружие распада, гарантируя безопасность и неприкосновенность означенного корабля на всё время, кое он будет находиться в нашем пространстве. Сверх того, мы, принимая во внимание опасности окружающие нашу Систему, считаем невозможным подвергать экипаж и корабль риску оказаться без средств защиты, для чего означенному объекту предлагается компенсация в виде торпед противокорабельных, количеством шесть штук, торпед противомоскитных — четыре штуки, торпед абордажных — две штуки. Всё указанное вооружение, при принятии экипажем положительного решения на нашу просьбу, изложенную выше, будет доставлено в док, где трирема Ренегат будет проходить разовое техническое обслуживание, так же оплачиваемое принимающей стороной, — на миг смолкнув, Петр быстро отпил из стакана и продолжил: — Сверх всего перечисленного, мы, желая выразить свою благодарность экипажу, добровольно и бескорыстно оказавшему помощь биреме Зеро, капитана Ноллина, выплатим пять сотен кредитов премии, разделить которую экипаж сможет по своему усмотрению и без ограничений на покупки с нашей стороны. Записано в кабинете Губернатора, дата, подпись, печать Курага. — Закончив чтение он помассировал горло и ещё отпив воды, виновато посмотрел на Змеева: — Извините, наварх. Казённые тексты они такие — читаешь, словно песок жуёшь.

— Ничего страшного, — понимающе кивнул тот: — Смысл вы донесли, а уж обёртка, в которую она была завёрнута, особой роли не играет.

— Так вы согласны? — С надеждой посмотрел на него дежурный: — Выскажу личное мнение. Вы, наверное, неплохие парни, и с вами, я надеюсь, будет классно посидеть в кабаке, но мир и порядок здесь, в моём доме, мне важнее. Откажетесь — и я, не колеблясь отдам приказ на ваше уничтожение. Да, вы, пока наши орудия будут ломать вас, шарахнете своими ракетами. Может даже куда-то и попадёте. Но после, я понимаю, что вам это уже будет безразлично, нам тут всё убирать и чистить. Так что, прошу, давайте по-хорошему. Соглашайтесь, скидывайте торпеды и, с чистой совестью, летите на планету.

— Хорошо! Мы принимаем ваше предложение.

— Рад! Вот честно, — закивал, светлея лицом, оперативный: — От всего сердца — рад, что вы согласились. Сбрасывайте торпеды, мы их подберём, и следуйте к доку номер… Номер, — он отвернулся к соседнему монитору, а когда повернулся назад, то на его лице сияла улыбка: — Добрый знак, парни! Боги к вам явно благосклонны! Док Семь! Свободна только счастливая Семёрка! Передаю данные курса, — защёлкал он клавишами и подмигнув на прощанье, пропал с экрана.

— Значит — разоружаемся? — Подошедший к Змееву Чум недовольно посмотрел на шар планеты: — Так чего мелочиться? Раз решили штык в землю, давайте до конца. Продадим корабль, организуем колхоз, будем коровам хвосты крутить. А, Виктор Анатольевич? Так?

Корабль вздрогнул, освобождая пусковые трубы от смертоносного груза и на экране показались четыре торпеды, медленно плывшие в сторону планеты.

— ААаааахх! — Проводив их взглядом Чум отвернулся и быстро пройдя мимо генерала, уселся в одну из стенных ниш, где прежде красовались статуи богов-покровителей корабля.

— Курс на док получен? — Проводив его неодобрительным взглядом Змеев повернулся у Карасю.

— Так точно, наварх, — холодно кивнул тот, полностью разделявший мнение Чума: — Готовы начать движение по вашему приказу, — выразил он своё отношение к Змееву, избегая называть его по имени-отчеству.

— Тогда вперёд, — сделав вид, что он не заметил произошедшего кивнул генерал, поворачиваясь к экрану: — Доставьте нас, Сергей Алексеевич, прямо в Седьмой Док. А там мы уже разберёмся — куда штыком ткнуть.

К немалому облегчению Змеева, проблем ни по пути к планете, ни во время посадки корабля в док, не возникло. И если в первом случае космос был пуст, то стоило им, пробив облака, выйти к видневшемуся впереди космопорту, как их корабль окружила стая мелких, ярко раскрашенных корабликов. Напрочь игнорируя все правила и законы безопасности, они вились вокруг Ренегата, спеша наглядно представить свой товар. Торговцы, прекрасно зная расположение внешних камер корабля, они ловко маневрировали и на экране рубки появлялись то горы фруктов, то батареи бутылок. Всё это было хорошо видно сквозь огромные иллюминаторы корабликов, зачастую замещавшие собой борта. Светящиеся рекламы развлекательных заведений, практически обнажённые женщины, крупье, тасующие колоды, или трясущие стаканчиками с костями — этот яркий вихрь без устали наматывал круги вокруг Ренегата, искушая соблазнами и обещая удачу.

Апофеозом происходящего стало появление большой платформы, накрытой сверху прозрачным вытянутым колпаком. Практически распихав своих коллег, она подошла вплотную к борту, чуть довернулась, давая зрителям наилучший обзор и тотчас, стоило только ей уровнять скорости, на палубу выскочила толпа народу.

Первыми, с подносами, полными бутылок, продефилировала шеренга официантов, одетых в разноцветные, пронзительно яркие рубахи навыпуск. Слаженно сверкая надраенными сапогами, в голенища которых были заправлены мешковатые брюки, они, сделав круг почёта, замерев у дальнего края ставшей сценой платформы. Им на смену явилась толпа девиц, одетых, если подобное можно было назвать одеждой, во множество длинных и тонких цветных лент. Кружась в ритме незнакомого танца красотки то протягивали экипажу бокалы полные чем-то пузырящемся, то начинали крутиться на месте и тогда взлетавшие ленты позволяли глазу ухватить очертания их прелестей, а то, приняв откровенную позу принимались страстно изгибаться, маня к себе пальчиком изголодавшихся по женским объятьям мужчин.

Конец этому веселью положило появление четвёрки темных кораблей, проблесковые маячки которых давали весьма ясно представление об организации, которую они представляли.

Платформа, чья палуба немедленно опустела, начала отворачивать, но прежде чем она полностью отвалила, на стекле колпака высветился рекламный текст: — «Кантина „Вольный Рай“. Ждём! Приходи!».

Быстро отогнав торгашей, полиция взяла Ренегата в коробочку, а выскочивший откуда-то снизу небольшой, раскрашенный косыми желто-черными полосами кораблик, завис в паре десятков метров перед острым носом триремы.

— Входящий вызов, наварх, — покосился на Змеева, так и не остывший Карась: — Ответить?

— Ну да, — пожал плечами тот: — Отвечай, не думаю, что они штрафовать нас прибыли.

— Здесь служба навигации порта Курага, — появился на экране немолодой мужчина, чей блестящий череп украшали редкие кустики седых волос: — Я ваш лоцман, — поправил он застегнутую до горла куртку, чья раскраска была один в один как его корабль: — Управление передавать будете?

— Капитан Ренегата Карась, — поднялся Сергей со своего места: — Передавать управление? Зачем? Или это обязательное требование?

— Да какое обязательное, молодой человек, — устало поморщился лоцман: — Вы у нас, как я вижу — впервые. У вас на борту может не хватать людей, может вы уже конец похода отмечать начали. Причин миллион может быть.

— У нас всё в порядке. Больных нет, людей хватает и все трезвы.

— Это радует, — без тени иронии кивнул лоцман: — Тогда следуйте за мной самым малым. Я проведу вас до Седьмой, ну а там автоматика посадит. Готовы?

— Так точно!

— Вот и славно, — кивнув ему старик щёлкнул несколькими клавишами: — Так… Трирема Ренегат, капитан Карась, — проговорил он выскочивший из пульта микрофон: — Лоцман Торхин. Так… Дата… Время… Есть. Данные проводки занесены. Следуйте за мной, — поднял он голову покончив с рутиной: — Дистанция сто. Пошли, Седьмой ждёт вас!

Крупное здание, на плоской крыше которого была выведена крупная цифра семь, они увидели спустя пять минут полёта. Сквозь раскрытые крыши соседей были видны корабли пиратского Союза, проходившие не то плановое обслуживание, не то ремонт. Намётанный глаз Карася быстро узнал обводы парочки Унирем — лёгких корветов — застрельщиков боя, грузную тушу Онерарии — рабочей лошадки торговцев, за которой, в следующем доке, проглядывали очертания Биремы — самого распространённого крейсера Претории.

— Пятый Шестой доки заняты кораблями Ламэлля, — принялся рассказывать лоцман, которому по-видимому надоело молчать: — В Восьмом — транспорт Ганзы, он скупщик. Вам надо будет с ним обязательно познакомиться. Ну а за ним, в Девятом, ваш старый знакомый — Обнулятор, подмигнул он Карасю и покосился в сторону от экрана: — Так-с… Ещё две сотни по прямой, потом тягу на ноль. Доползёте по инерции, а там вас захваты примут. Понятно?

— Вполне, — кивнул Карась: — А скажите… У меня несколько вопросов есть, ответите?

— На что смогу, да.

— Ламелль. Он что — из Слуг? Имя больно непривычное.

— Ага, из них, — закивал лоцман: — А что такого? Эээ… — покосился он на приборы: — Всё, тягу на ноль, сейчас буду захваты активировать, — подняв руку вверх он принялся щёлкать невидимыми Карасю тумблерами: — Захват один… Есть. Захват два…три… Есть. У нас здесь все равны, — посмотрел он на капитана Ренегата: — Все в одной лодке сидим. Так что… — Он вновь поднял глаза вверх: — Разницы нет, из Претории ты, или из Слуг. Союз принимает всех. У нас даже парочка технократов есть — в Первом доке. Ага… Захват четыре… Есть!

Корабль мягко вздрогнул, когда невидимые пальцы силовых полей обхватили его корпус.

— Дальше вас автоматика посадит, — похрустел пальцами лоцман: — Моя работа завершена, — кивнул он, не глядя на Карася и что-то набирая на невидимой консоли: — Желаю вам приятно провести время на Кураге, буду рад новым встречам. — На секунду подняв голову он, прощаясь, кивнул Карасю и экран сморгнул, переключаясь на нижние камеры, дававшие вид на посадочный стол.

Посадочная платформа, именуемая на жаргоне «столом», была похожа на перевёрнутого вверх брюхом таракана с широко разбросанными ножками. Но стоило только силовым полям захватить неподвижное тело корабля, как картина начала меняться.

Неподвижно раскиданные лапки вздрогнули оживая, по их суставчатым телам пробежала короткая судорога и они начали подниматься вверх, спеша поймать опускавшийся прямо на сегментированное брюшко стола корабль. Страхуя их, из поверхности стола начали подниматься толстые столбики дополнительных упоров, на чьих макушках приняли надуваться пузыри амортизационных подушек.

Не прошло и пары минут, как трирема, надёжно зафиксированная частоколом заботливых рук, чуть качнулась и замерла на своем новом месте, ожидая отдыха после долгого перехода.

— Добрый день, — возник в рубке наполненный шипением и пощёлкиванием голос: — Говорит Старший механик порта Йота Три Шесть Два, — щёлкнув голос смолк, оставляя людей в рубке гадать — был ли виной такому звучанию разлаженный передатчик говорившего, или же с ними на связь вышел один из технократов, о которых упоминал лоцман. Молчание, впрочем, продолжалось недолго и вновь объявившаяся в эфире Йота сама развеяла их сомнения.

— Я отношусь к расе технократов. Надеюсь, это не вызовет у вас негативных реакций, присущих вашему виду, — невозмутимо, словно речь шла о сущей безделице, пояснил он и, посчитав данную тему исчерпанной, перешёл к следующему вопросу: — Мне приказано провести стандартное обслуживание вашего корабля. Для вашей модели все регламентные работы займут трое суток. Примечание. Обнаруженный износ и неисправности могут повлиять на продолжительность работ. Капитан?

— Я капитан, — поднялся со своего места Сергей: — капитан Ренегата Карась.

— Вам будет оперативно передаваться информация о ходе проведения работ.

— Ну… Хорошо. Спасибо.

— Благодарить не обязательно. Я только выполняю свою работу. Наварх Змеев, — не делая и малейшей паузы между темами, двинулся дальше технократ: — Вы в состоянии мне ответить?

— Да, Йота, — насколько удивлённо отозвался генерал: — Вас слушаю внимательно.

— У меня есть для вас информация, наварх. Губернатор приглашает вас на встречу. Транспорт выслан. Рекомендовано прибыть в течении двух часов и, по возможности, иметь с собой капитана флагмана вашего флота. Сообщение передано. Прошу подтвердить получение и понимание.

— Подтверждаю получение и, — чуть запнулся от такой манеры подачи информации Змеев: — И понимание. Можете передать губернатору, что мы, как и было сказано, появимся в обозначенный им срок.

— Передача посланий в мои обязанности не входит. Капитан Карась, — вновь перещёлкнул темы Йота: — Прошу вас перевести реактор в режим сна. Экипажу лучше покинуть корабль на время проведения работ. Реклама мест отдыха будет вам передана внизу. Общение завершил. — Шипение, сопровождавшее речь механика стихло и в наступившей тишине послышался весёлый голос Чума: — Ну что, товарищи, собираемся? Погуляем по городку, а? — Подойдя к Благоволину. Он игриво ткнул его в бок: — Сергей, мне кажется, Досе надо с нашим начальством ехать. Она же как взглянет на губера, как плечом поведёт, так он сразу нам всё подарит. Как думаешь?

— Я думаю, — ответила за него Дося, становясь между ними и кладя руки мужчинам на плечи: — Что мне лучше с вами пойти. Должен же кто-то за вами приглядеть? Ведь же вляпаетесь во что ни будь. А им, — он кивнула на Змеева и Карася: — Потом расхлёбывать.

— Но мамочка, — вывернувшись из-под её руки, Чум недовольно хмыкнул: — Я, вообще-то, уже большой мальчик. У меня и паспорт есть. Показать? А тебе, такой красивой, самое место с ними — в высшем обществе. Ты же хорошая девочка?

— Была хорошей, пока с вами не связалась. Виктор Анатольевич, — перевела она взгляд на Змеева: — Как поделимся? Мне кому компанию составить?

— К губернатору звали нас двоих, — кивнул на Карася генерал: — Так и пойдём — незачем с первой же встречи местные правила нарушать. А ты с парнями иди. За ними, — он погрозил кулаком Благоволину и Чуму: — Пригляд нужен. Всё товарищи. Пять минут на сборы и выдвигаемся.

Вокруг экипажа, грузовым лифтом спустившегося на посадочную платформу, царила рабочая суета. Не обращая на них никакого внимания, спешили по своим делам одетые в одинаковые комбинезоны люди. Кто-то, сдавленно шипя сквозь зубы, тащил объёмистый прибор, кто-то, наоборот, двигаясь налегке, покачивал в руке бутыль с мутным составом. Во всей этой круговерти внимания удостоилась только Дося — шедший им навстречу парень, через плечо которого была перекинута бухта кабеля с цветными разъемами на концах, завистливо вздохнул, окинув быстрым взглядом девичью фигурку. Продолжения, увы, не последовало — Благоволин, которого Дося держала под руку, грозно нахмурился и паренёк, внезапно вспомнивший о чём-то важном, поспешно свернул в сторону даже не пытаясь хоть через плечо посмотреть на красотку.

Стоило им только выбраться из полного дел и забот муравейника, как к ним тут же подошёл одетый в деловой костюм господин, чей вид никаким образом не соответствовал моменту.

— Прошу меня простить, уважаемые, — блеснул он напомаженной причёской с тонким пробором, делившим его голову на две равные половинки: — Я — Уно. Кто из вас наварх Змеев?

— Я Змеев, — выдвинувшись вперёд генерал чуть повёл плечами, отчего обилие медалей на его груди мелодично звякнуло: — Наварх Змеев. Слушаю. Вы кто?

— Я Уно, — опять склонив голову, он коснулся пальцем начала пробора: — Первый секретарь господина губернатора. Машина ждёт вас, господин наварх, — словно переломившись в поясе секретарь склонился в поклоне, умудрившись и согнуться, и взмахнуть рукой указывая на блестящий зеркальной полировкой автомобиль.

— Вы поедете один, или с вашим флаг-капитаном? — Оставаясь в прежней позе он так вывернул шею отыскивая Змеева глазами, что тот испугался за целостность позвонков первого секретаря.

— С ним, — кивнув, Змеев двинулся было к машине, но резко остановившись требовательно щёлкнул пальцами: — Деньги. Нам положена некоторая сумма, так?

— Деньги? — Уно выпрямился и брови на его лице взлетели вверх словно желая присоединиться к причёске: — Прошу меня простить, господин наварх, но я не совсем понимаю? О чём вы?

— Что дружок? Запамятовал? — Прошедший к нему Благоволин весело улыбнулся и не убирая улыбки с лица быстро обшарил замершего секретаря. Его изумлению от подобного обращения так и не удалось перерасти в возмущение, которое, в свою очередь должно было послужить прелюдией к праведному гневу несправедливо униженного человека. Однако Благоволин действовал столь быстро и профессионально, что всей этой гамме эмоций не было суждено проявиться на холёном лице посланника.

Обыск закончился быстро — резко дёрнув рукой Благоволин извлёк на свет увесистый мешочек, который, издав приятный уху звон монет, немедленно перелетел в руки генерала.

— Ах, вы про это? — Стремительно стирая с лица возмущение изобразил досаду секретарь: — Виноват. Забыл. Ну вот просто раз — и вылетело из головы. Столько работы, столько поручений, — вздохнул, отстраняясь от насмешливо смотревшего на него Благоволина, секретарь и немедленно одёрнул пиджак, возвращая себе приличествующий должности вид: — Спасибо, что напомнили, уважаемый, — послав капитану самую дружескую из возможных улыбок, словно произошедшее и вправду было чистой случайностью перегруженного работой человека, он развернулся к Змееву: — Я очень надеюсь, господин наварх, что это досадное происшествие не ожесточит Ваше сердце по отношению к моей, совершеннейше ничтожной персоне.

— Не ожесточит, — кивнул Змеев, взвешивая кошель на руке: — Если тут всё положенное. Все пять сотен.

— Как вы можете так думать, почтеннейший?! — Очень натурально возмутился Уно: — Я же сказал — произошедшее, плод моей забывчивости, проистекающей из…

— Высокой загрузки. Я помню. — Отсыпав на ладонь примерно половину содержимого, Змеев, подманив к себе Благоволина, сунул горсть монет в его руки: — Только сильно не шалите, — добавил он, завязывая кошель и передавая его Карасю: — Нам тут жить, если что.

— Осмелюсь дать вам совет, — проводив монеты взглядом посмотрел на Благоволина Уно: — В «Весёлый Рай» не ходите, там дорого и, — приподняв руку он пошевелил пальцами: — Зачастую шумно. Если позволите, то могу порекомендовать «Одинокую Торпеду». Там и подешевле и спокойнее. А как готовят! А какие там женщины! И развлекательная программа просто чудо! Вам, непременнейше надо туда!

— Угу, — оторвался от изучения яркого журнала, прихваченного с подвернувшейся на пути стойки, Чум: — И принадлежит он либо тебе, либо родственнику твоему. Так?

— Ну что вы, как можно! — Отвел глаза в сторону секретарь, вздыхая так, что причина его рекомендации сразу стала ясна: — Тогда решайте сами, — дёрнув головой он двинулся к авто, где и застыл, приглашающе распахнув дверь.

— Решим… Чего тут сложного, — не отрываясь от журнала кивнул Чум и, перелистнув несколько ярких страниц, ткнул пальцем в одно из объявлений: — Во! Сюда надо идти! Кафе «На Ферме». Продукты с собственной фермы, богатое меню, развлечения на любой вкус и отличная звукоизоляция номеров. Или сюда, — перевёл он взгляд на соседнее объявление: — Бар «Добрый Старпом». Пишут, что разнообразная кухня, красочная и новая шоу программа и, — увидев приближавшуюся к нему Досю он поспешно захлопнул журнал. Лучше бы он этого не делал — девица, размещённая на последней странице обложки, вдруг ожила и весело подмигнув оторопевшей девушке, чуть пошевелила плечами сбрасывая с них тонкую ткань.

Не говоря ни слова, Дося, отобрав у Чума рекламный сборник, одним движением переправила его в стоявшую рядом урну и, повернувшись к Змееву, кивнула: — Виктор Анатольевич, вы поезжайте, нехорошо заставлять губернатора ждать. А что до мальчиков, — перевела она взгляд на насупившегося Чума: — То вы не переживайте, я прослежу чтобы все нормально прошло.

— На нас столики закажите, — Карась, обойдя Змеева, двинулся к авто, где всё так же стоявший у распахнутой двери Уно уже не таясь косился на широкий золотой браслет, украшавший его запястье: — Вы только, как место выберете, сообщите, что вы с триремы Ренегат — тут все кабаки в одну инфо сеть объединены, мы вас быстро найдём. Поедемте, господин наварх, — кивнул он Змееву и скрылся в чреве губернаторской машины.