Темный континент

Алексей Осадчук, 2020

Раньше к Эрику Бергману относились, как к изгою, калеке и уродцу. Кто-то его жалел, кто-то брезговал находиться в его присутствии, а кто-то откровенно, не скрываясь, издевался. Да и он сам считал, что родился проклятым богами. Но постепенно все изменилось. То, что когда-то считалось недостатком или уродством, превратилось в преимущество. Которым Эрик постепенно учится пользоваться. Побег из Улья мастера Чи, поход через степи орков и Каменный лес закаляют и делают Эрика и его друзей немного сильнее. За время своего путешествия Эрик узнает, что его старший брат никогда не был в Пустошах, и что родителям врали о его дальнейшей судьбе. Эрик дает себе обещание узнать правду о брате. Кроме того, чем чаще парень сталкивается с наследием Ордена охотников на чудовищ, тем больше осознает в насколько опасную игру втянул его лисолюд. Двигаясь по приграничным землям в сторону родного города, опережая Орду орков буквально на несколько дней, Эрик еще не догадывается, что его путешествие только начинается.

Глава 4

С того момента, как мы спустились в долину, прошло больше двух недель. Сегодня последний день месяца Снежника. Как назло, в этом году он полностью оправдал свое название. В некоторых местах сугробы выше пояса. Если бы не Обжора, торивший мне путь, вряд ли бы я смог продвинуться так далеко.

Ближе к полудню мы вышли к широкому озеру, на берегу которого расположился поселок. Скорее даже небольшой городок, обнесенный посеревшим от времени частоколом из заостренных сверху бревен. Имелась даже надвратная башня и несколько вышек для лучников.

Именно сюда тянулся санный путь, параллельно которому мы двигались все это время. А когда мы достигли опушки леса, то увидели, что таких путей было несколько. Они тянулись с разных направлений и упирались в один огромный палаточный лагерь, образовавшийся на пустыре у стен городка. Да тут, похоже, собрались беженцы со всего приграничья! И люди все прибывали и прибывали.

Над городком и лагерем поднимался дым от сотен костров, образовывая одно громадное темное облако. К слову, прекрасный ориентир для орочьих скаутов.

Крики людей, ржание лошадей, лай собак, мычание коров и блеяние овец — все перемешалось в один громкий гул.

— Почему эти люди еще здесь? — удивленно спросил Ми, во все глаза таращась на происходящее у озера. — Почему не идут дальше? Неужели они надеются на то, что эти хлипкие стены остановят Орду?

— Хорошие вопросы, ответы на которые мы получим только когда войдем в город, — задумчиво пробормотал я и добавил: — Вернее войду я. А ты и Обжора подождете меня здесь.

— Ты уверен, что тебе там ничего не грозит? — обеспокоенно спросил Ми.

— Абсолютно, — улыбаясь, ответил я. — Посмотри на этот бардак. Новые беженцы постоянно прибывают и их никто не досматривает. Я вообще не вижу представителей местных властей. Такое ощущение, что люди в этом поселке предоставлены сами себе. Так что появление еще одного паренька вряд ли кого-то заинтересует.

— Тебе обязательно туда идти? — Ми сделал последнюю попытку отговорить меня.

— Информация лишней не будет, — ответил я успокаивающим тоном. — Кроме того, нам надо пополнить припасы. Да, благодаря Обжоре, у нас достаточно мяса, но хотелось бы разнообразить наш рацион.

А затем, улыбнувшись, я добавил:

— Куплю тебе леденцов. Ты обязательно их должен попробовать.

— Хрн!

— И ты тоже. Куда без тебя?

В конце концов, выслушав все мои доводы, Ми сдался. А вот Обжору успокаивать не было необходимости. Как только харн услышал о каких-то леденцах, которые «обязательно надо попробовать», то стал меня даже поторапливать.

Как и ожидалось, влиться в общий поток беженцев не составило особого труда. Бредущих по дороге людей, мое появление из леса абсолютно не удивило. Скажу больше, на меня даже внимания никто не обратил. Несколько отстраненных мимолетных взглядов не в счет. Уверен, таких как я, внезапно появившихся из леса, здесь было больше половины. Просто еще один лесной житель, бегущий подальше от Орды.

Когда шагал по дороге, меня охватило странное и неожиданно приятное чувство — я снова был среди людей!

Кто верхом, кто на санях, а кто, как и я, пешком — люди торопились добраться до поселка. При виде лагеря народ оживился. На усталых лицах появились улыбки — скоро долгожданный отдых.

В основном люди молчали, но были и те, кто не прочь почесать языками.

— Как думаешь лед уже толстый? — спросил щуплый мужичек, идущий впереди меня, у своего более крупного товарища.

В его писклявом голосе слышалась обеспокоенность.

Крепыш, поправив меховую шапку, уверенно объявил:

— Конечно! Слава богам, в этом году Снежник выдался на редкость морозным! В три или даже четыре ладони точно будет.

Я заметил, как щуплый посмотрел на свои руки, прикидывая примерную толщину льда. На что крепыш расхохотался, выпустив облако пара:

— Не боись, дружище! Где наша не пропадала! И раз уж на то пошло, я говорил о своих ладонях, а не твоих! Ха-ха!

Как ни странно, щуплый на шутку не обиделся. Мне показалось, что я даже услышал его облегченный вздох. Я его понимаю — размер клешней крепыша впечатлял. Не ладони, а совковые лопаты.

— Тогда почему они все еще здесь? — в голосе щуплого снова появились обеспокоенные нотки.

Хм, похоже не только нас смущает этот факт.

— А баг его знает, — озадаченно потирая затылок, ответил здоровяк. — Может решают, кто возглавит караван?

— Так воевода и возглавит, — недоуменно высказался щуплый.

— Э нет, брат. Мне племяш сказывал, что воевода еще по осени на своей ладье вместе с дружиной в Борг отплыл. А вместо себя оставил старшего десятника. Но тот, сучье племя, получив какое-то дюже важное донесение, собрал семью и весь свой скарб да и двинул на север.

— Дела-а…

На некоторое время мужики замолчали.

А я начал лихорадочно вспоминать уроки географии… Борг… Борг… Что-то знакомое… Точно! Вспомнил! Выходит, все это время мы находились на землях барона Ортгара. А Борг — это столица баронства.

Подтверждая мои догадки, щуплый сказал:

— Выходит Ортгар решил встречать орков в Борге.

— И правильно! — воинственно потрясая своей лапищей, воскликнул здоровяк. — Там-то свинорылым клыки-то и пообломают!

Мне стоило труда не скривиться. Наивные глупцы. Похоже они даже близко не представляют, какая силища на них движется. И что самое грустное, даже если я сейчас им расскажу об этом, мне все равно никто не поверит. Мальчишка, нулёвка. Откуда ему знать, что там происходит на границе? В лучшем случае меня просто поднимут на смех. Мол, мальцу от страха уже полчища орков мерещатся. А ведь и воевода, и его трусливый десятник, по всей видимости, поняли, что дело пахнет жареным и свалили от греха подальше.

В общем, когда я добрался до первого ряда палаток, мне уже примерно было ясно, что тут происходит. Для себя я назвал этих беженцев: второй волной. Хотя может быть даже и третьей. Первая, самая зажиточная и, само собой, самая информированная давно свалила вглубь страны. Еще до того, как лед сковал озеро и впадающую в него реку.

Оставшиеся здесь люди ждали, когда лед будет достаточно толстым, чтобы продолжить путь по реке. Ведь это лучшая дорога, как зимой, так и летом.

Перспектива прорываться лесами, утопая по грудь в сугробах, мягко говоря, меня не очень радовала. Куда удобней и быстрее было бы путешествовать на санях. Только вот появление здесь гремлина мгновенно станет событием номер один. А нам такой славы не надо.

Эх, я до последнего откладывал решение проблемы легализации Ми и до сих пор даже примерно не представляю, как поступить дальше. Конечно, мы всегда можем продолжить путь по лесу вдоль реки. Но это всего лишь отсрочка.

Так, обуреваемый тяжелыми думами, я зашел внутрь поселения, которое местные называли Торжком. Мимолетное чувство, возникшее у меня после воссоединения с соплеменниками, мгновенно улетучилось, когда я добрался до первых палаток лагеря. Снег вперемешку с мусором, коровьим дерьмом, рыбьей чешуёй и потрохами и еще баг знает чем, превратился в отвратительную бурую корку. Вонища на территории стояла невообразимая. Не хочу даже представлять, что здесь будет твориться, когда снег и лед начнут таять.

Изначально я оказался не прав, представители местной власти здесь все-таки присутствовали. Только вот на блюстителей порядка они мало походили. Рожи бандитские. Уровни — от девятого по одиннадцатый. Экипировка и вооружение оставляют желать лучшего. Один в один те мародеры из деревни.

Хотя какая мне разница? Пропустили внутрь поселения и то ладно.

За стеной грязи было не меньше. Люди, сновавшие туда-сюда не особо беспокоились, что у них под ногами.

Я остановился и огляделся. Я определенно поспешил, назвав это место городком. Всего лишь крупное поселение на три десятка одноэтажных домов. Хотя для местных, живущих в небольших деревеньках и лесных хуторах, это уже город. И не просто город. Характерное название, удобное расположение, до недавнего времени присутствие представителей барона, частокол, башни — похоже это некий центр торговли этого края.

Люди, на удивление, вели себя мирно. Если и возникали ссоры, то они быстро прекращались. Похоже, я зря плохо думал о местных властях.

Вскоре, когда оказался, в центре поселка, я понял в чем причина. Вдоль довольно широкой площади стояли высокие столбы — дюжина, не более. А на столбах по двое и по трое висели трупы. На шее у каждого мертвеца была прикреплена табличка с коротким описанием того, за что он был казнен. В основном убийцы, насильники и воры. Было и несколько возмутителей порядка, видимо, вздумавших бунтовать против местной власти. По крайней мере, другого объяснения у меня не было.

На последнем столбе висели три тела без табличек, вернее то, что от них осталось. Подойдя поближе, я, наконец, понял причину отсутствия каких-либо надписей — эти куски замерзшего мяса, когда-то были орками.

Я огляделся. Похоже вид висящих мертвецов никого не смущает. Ну, кроме новоприбывших. Мужики, которые шагали передо мной, тоже ненадолго задержались, разглядывая казненных. Потом крепыш смачно сплюнул, почему-то под столб, где висели возмутители порядка и потянул своего товарища в сторону широкого дома с выразительной вывеской с наколотым на вертел поросенком.

В центре площади образовался стихийный рынок. Здесь в основном продавались всякие, по сути, никому сейчас не нужные вещи. Старая мебель, одежда, посуда. В общем все то, что люди собрали с собой в дорогу, но после нескольких дней пути осознали, что весь этот хлам только замедляет движение. Вот и стояли сейчас ряды горе-продавцов, предлагая бесполезное барахло за бесценок.

Правда, были и те, к прилавкам которых тянулись длинные очереди. Здесь втридорога торговали мясом, мукой, крупами, хлебом. Помня обещание, данное друзьям, потолкался вдоль прилавков, но леденцов, увы, не нашел. Видимо, не до сладостей сейчас людям.

Но с пустыми руками я не ушел. Удалось купить горшочек меда, пять хлебных лепешек, шесть луковиц, четыре зимних яблока, полголовки козьего сыра и три небольших витка чесночной колбасы.

За всю эту нехитрую снедь с меня содрали почти десять серебряных монет! Грабеж среди бела дня! Но люди, стоявшие со мной в очереди, платили ту же цену, так что пришлось подавить в себе зарождающуюся бурю негодования.

К слову, дабы не плодить лишних вопросов, я заранее подобрал монеты с профилем Стального короля. Благо у орков их нашлось предостаточно. Но, увидев, чем рассчитывается народ, понял, что предосторожность была излишней. Тут были в ходу монеты со всего материка.

Демонстративно спрятав кошель и покупки в котомку, я двинулся в сторону пристани. Пока шагал, перенес все предметы в эфемерный рюкзак. Котомка опустела, и неприятное давление на плечо тут же пропало.

Когда я оказался на пристани и наблюдал, как вдалеке, почти на середине озера, несколько мужчин сверлят широким буром лед, то заметил, что за мной с самого рынка увязался невысокий худой паренек. А в отдалении — еще двое постарше.

Хм… Понятно. Засветил серебро — получай сопровождение в виде местных карманников. Ну что же, будет им сюрприз.

Радостные возгласы с середины озера сообщили, что толщина льда безопасна для путешествия. Думаю, в течении двух дней караван отправится в путь. Эх, как бы и нам к нему присоединиться? Но, увы, похоже, не судьба.

Задумчиво шагая через центральную площадь на выход из поселения, я почувствовал, как в сутолоке лямка на плече слегка дернулась. Ага, воришки все-таки дождались удобного момента и запустили свои нахальные лапы в мою котомку.

Медленно обернувшись и пробежавшись взглядом по толпе, увидел ту троицу с пристани. Вид неудавшихся воришек развеселил. Самый мелкий смотрел на меня в упор, на его лице читалось примерно следующее: «Я же сам своими глазами видел, как ты положил еду и кошель в котомку! И больше из нее ничего не доставал!»

Когда наши взгляды встретились, я улыбнулся и подмигнул ему, а потом кивнул вправо. Паренек, еще больше нахмурившись, медленно повернул голову в указанную сторону и вздрогнул. Так получилось, что он как раз стоял в шаге от столба с висельником, на груди которого болталась табличка с надписью «ВОР».

Развернувшись, я двинулся дальше. До надвратной башни оставалось шагов сто, когда слева краем глаза я заметил то, что заставило меня остановиться посреди дороги и замереть, как вкопанного.

Мое резкое торможение оказалось сюрпризом для идущей сзади меня тетки. Сильный толчок в спину, и я растянулся во весь рост на грязном снегу. Благо успел выставить перед собой руки. Иначе наглотался бы нечистот.

— Ты, что же это, оглоед этакий, вытворяешь?! — гневно напустилась на меня она, тряся обвислыми щеками. — Чуть было не убилась из-за тебя, дикаря лесного!

Демонстративно переступив через меня и продолжая браниться, тетка двинулась дальше.

Я же, не обращая внимание на оскорбление и ругань, медленно поднялся на ноги. Ошарашенно раскрыв рот, я уставился на стоявшего рядом с большой кибиткой верзилу, чужеродный вид которого и привлек мое внимание до падения.

Пришлось даже протереть глаза и оглядеться. Ничего не изменилось. Люди вокруг продолжали заниматься своими делами. Часовые у надвратной башни травили байки. Лучники на вышках следили за округой. Мимо меня пронеслась, весело гомоня, стайка детворы.

Помотав головой, я снова уставился на необычного верзилу. Хотелось громко крикнуть: «Это что же только я сейчас вижу посреди человеческого поселения здоровенного синего орка?!»