Невеста на вечер

Алексей Николаевич Загуляев, 2023

Светлана, покинув детдом, когда ей исполнилось восемнадцать, сталкивается с первыми трудностями самостоятельной жизни. Сменив несколько работ, она находит вакансию в "Москве-Сити" с необычно высокой зарплатой. Однако вскоре понимает, что не всё так просто с этой работой – молодому директору одного из отделов потребовалась невеста на один вечер, чтобы продемонстрировать отцу серьёзность намерений относительно своих взглядов на семейную жизнь и при этом ещё позлить старика выбором в качестве будущей жены недалёкой простушки. Но Света оказывается не так проста, как предполагал парень. Их недолгое противостояние заканчивается непредсказуемым финалом, в котором… Впрочем, увидите сами.

3

Гардероб Светы с тех пор, как она покинула последнего из своих опекунов, увеличился не намного. Поэтому выбора для предстоящего похода в эпицентр деловой жизни не оставалось, кроме как одеть свой единственный деловой костюм, который больше подошёл бы для имитации такового у шеста в стриптиз-клубе. Выглядела она в нём нелепо, хоть и сексуально. И почему на собеседование нужно идти к самому́ директору? Не секретаршей же она устраивалась! Тесный пиджак, подчеркнувший тонкость её талии и аккуратность груди, сковывал свободу движений; чересчур короткая для делового контакта юбка заставила бы собеседника думать о чём угодно, только не о работе; подходящих по цвету туфлей и вовсе не оказалось. Но это ничего. Света одела кроссовки. Однажды на свадьбе, куда её пригласила единственная за целую жизнь подруга, она видела свидетельницу в кедах. И никто её за такую обувь не осудил, а даже посчитали, что это модно. Так что вполне сойдёт.

Доехав по кольцевой до станции «Деловой центр», Света уже приближалась к своей цели, когда вдруг поняла, что неприлично вспотела. То ли от раскалившего асфальт и бетон июньского солнца, то ли от переживаний, которые она загоняла как можно глубже в своё нутро. И чем больше она думала об этом, тем сильнее потела. Её железные нервы в этот раз начали гнуться от нестерпимого жа́ра.

На ресепшене нужного Свете здания ей выдали по паспорту тёмно-синенький пропуск с изящной надписью «EMPIRE» под прямоугольно-овальным изображением этого самого небоскрёба, и первым делом она сразу же ринулась на поиски туалета. Спрятавшись от посторонних глаз в кабине, подняла руки и ужаснулась — белая блузка в подмышках насквозь промокла.

— Ну ты корова! — выругала она себя.

Может, конечно, в этом и не было ничего ужасного, но если сейчас она станет думать о состоянии своей блузки, то на собеседовании могут решить, что рассеянность её граничит со слабоумием. До 15:00 оставалось ещё двадцать минут. Света выбежала из туалета и направилась в «Перекрёсток», супермаркет внутри башни, который заметила по пути в уборную. Там она купила чёрную футболку и джинсы и переоделась в примерочной. Ставший ненужным костюм убрала в мешок и бросила в контейнер, в который сдавали бэушные вещи для секонд-хендов. И уже в таком виде Света поднялась на седьмой этаж. Наплевать. Всё-таки она устраивается уборщицей, а не стюардессой. Зато мозги встали почти на место.

Света не без труда отыскала нужный ей кабинет, постучалась и приоткрыла дверь. На часах было 15:06.

Встретил её симпатичный молодой человек с сигаретой в тонких, холёных пальцах. Он стоял у огромного окна и смотрел на снующих внизу людей. Лишь слегка он обернулся, когда Светлана вошла, мило улыбнулся и указал рукой на кресло возле стеклянного стола, на котором, кроме селектора и ноутбука, ничего больше не находилось. Света ожидала встретить, как это обычно бывает, комнату, где сидела бы строгая секретарша и докладывала своему шефу о посетителях. Но ничего этого не было.

Света села, положив сумочку себе на колени.

— Чай? Кофе? — мягким, спокойным голосом предложил не похожий на директора парень.

— Спасибо, — сказала Света. — Я по поводу вакансии. Уборщицы. Мне назначено на пятнадцать ноль-ноль.

Молодой человек опять улыбнулся.

— Я так и понял, — сказал он. — Так что́ на счёт кофе?

— Нет, не нужно, — будто извиняясь, ответила Света.

— А я, с вашего позволения, не откажусь, — сказал парень.

Он затушил в пепельнице сигарету, нажал на кнопку селектора и добавил уже не гостье:

— Анжела, можно кофе, пожалуйста, в мой кабинет.

— Чёрный? — послышалось из динамика.

— Чёрный. Как обычно. Спасибо.

Потом снова обратился к Светлане:

— А сколько вам лет?

— Восемнадцать.

Парень осмотрел Свету с головы до ног, благо прозрачный стол это позволял.

— Меня Панкрат Фёдорович зовут, — сказал он. — Круглов. Заведую этим отделом. А вы?..

— Светлана, — ответила девушка. — Вессер.

— Интересная фамилия, — заметил Панкрат. — Как у Дака Вессера из «Звёздных войн». Есть родственники за границей?

— А это зачем? — вырвалось у Светланы. — Простите. Нет. Впрочем… Кто их знает. Вон, вы Дака какого-то вспомнили. Я и о нём ничего не знаю.

— Это герой из вселенной «Звёздных войн», — весело усмехнулся Панкрат. — Правда, не все в курсе его существования. Вы не смотрели «Звёздные войны»?

— Нет. А должна была? Я всё больше по детективам.

— Да нет, — смахнув с лица улыбку, сказал Панкрат. — Это я так, к слову.

— Я детдомовская, — зачем-то стала уточнять Света. — Понятия не имею, кто мои родители.

— Вот как? — Панкрат сделал удивлённый жест бровями и снова отошёл от стола к окну. — Судимостей не было?

Света нахмурилась. Странные вопросы. «Если детдомовская, то сразу вот и судимости должны быть?» — подумала она, но тут же постаралась взять себя в руки. Однако почувствовала, что как-то не очень это у неё получается.

— Нет, — ответила она. — Думаю, служба безопасности вам бы доложила об этом.

Панкрат резко обернулся, ещё раз внимательно на неё посмотрел. Бойкая, хоть и стесняется. И чего он сразу так накинулся на бедную девушку? Судимая, родственники за границей… Спросил бы ещё, не страдает ли нездоровым интересом к секретной документации.

Он подошёл к столу и сел наконец напротив Светланы.

— Я ещё не все документы успел посмотреть, — сказал он. — Не думаете же вы, что ваша кандидатура единственная сегодня?

Тут он, конечно, приврал, потому что Света за все три дня, что была открыта вакансия, явилась пока первой из тех, кого отобрал для личной беседы отдел кадров. И до этого момента сей факт нисколько его не смущал. И только сейчас он вдруг догадался, в чём дело: зарплата в девяноста пять тысяч плюс доступ в некие секретные кабинеты, — всё это в объявлении походило на подставу, словно искали человека, на которого можно было бы свалить какую-нибудь пропажу.

— Секундочку, — сказал молодой человек, включил ноутбук, вышел на сайт вакансий и удалил объявление.

Потом, пристально посмотрев на Свету, спросил:

— А вас не смутила зарплата? Как вы считаете, девяноста пять тысяч — это много или нормально для такой должности?

Света опустила глаза, не находя, что на это ответить. И решила зачем-то сказать правду:

— Нет. Меня больше смутило название вашего отдела.

— То, что венчурные, или то, что инвестиции?

— Первое.

— Разобрались, что это означает?

— Так вы берёте меня или как? — Света уже решила, что провалила собеседование, выказав свою некомпетентность во всём на свете. И зачем только ляпнула про это «венчурное»?

Если бы только знала она, что Панкрат и сам был смущён этим никак не клеющимся разговором. В отличие от неё, он просто лучше владел собою, и понять, что происходит в его душе, было на первый взгляд нельзя. Света ему как раз-таки понравилась. И в том смысле, что выглядела совершенно неадекватной ситуации, и в том, что внешностью обладала вполне подходящей для того, чтобы не смутить посторонних, но при этом произвести задуманное впечатление на отца. Если её принарядить, сделать правильную причёску и поработать опытному визажисту с лицом, то она не уступит ни одной из его бывших подружек, на которых облизывалась половина его друзей. И было что-то ещё в этой девушке. Но что именно, Панкрат пока толком не понимал. Как-то сладко ёкнуло его сердце, когда он впервые её увидел, и ещё больше заныло, когда Света сказала, что никогда не была знакома со своими родителями. Как она вообще сохранила себя такой в той реальности, из которой к нему явилась? Он будто сам почувствовал себя беспризорным и закинутым на произвол судьбы на седьмой этаж блока «С» башни «Империя», в хаос офисов, апартаментов, фитнес-залов, магазинчиков и косметических салонов. Просто досталась ему по жребию роль директора, с которой он едва и справлялся, ну, и плюсом ещё однокомнатная квартира на сорок третьем этаже площадью в сто квадратов. Мелочи. Если подняться на пятьдесят восьмой уровень, выйти на смотровую площадку и посмотреть на Москву, то вообще ощутишь себя песчинкой, случайно занесённой сюда ветром. Ему просто повезло, что среди хороших знакомых у него оказался Фёдор Ильич в роли отца — вот и весь расклад. С сорок третьего этажа своих апартаментов, неуютных, больше похожих на спортзал, в котором тренажёры поменяли на нелепую мебель, с дурацкой лестницей на второй ярус, куда он ни разу не поднимался, всё это тоже можно было почувствовать. Но там он был чаще всего один, а на смотровой площадке всегда суетились туристы, случайные люди, загнанные на высоту двухсот тридцати метров тем же коварным ветром. Для них он был таким же случайным, и это передавалось Панкрату и обостряло чувство ненужности и иллюзии всего, что он вокруг видел.

В кабинет вошла секретарша и, элегантно провиляв задом, поставила перед Панкратом дымящуюся чашку чёрного кофе.

— Вас отец просил зайти, как только освободитесь, — тихо сказала она.

— Спасибо, — поблагодарил Панкрат и проводил взглядом так же элегантно уходившую Анжелику.

Потом снова закурил, сделал небольшой глоток из маленькой чашки и откинулся на спинку кресла.

— Ваши контакты у меня есть, — сказал он. — Я обязательно позвоню вам, Светлана.

Панкрат всё уже решил для себя. Но пауза здесь была элементом необходимым.

— Можно идти? — спросила Света.

Вид у неё был расстроенный.

— Можно, — ответил Панкрат. — Завтра же я и приму окончательное решение. Ждите звонка.

— Хорошо, — заключила Света и, стараясь не делать, подобно Анжеле, лишних движений тазом, вышла из кабинета.

Закрыв за собой дверь, она прижалась к стене и выдохнула. В голове гулял ералаш из обрывков услышанных фраз, из сигаретного дыма, всё ещё застилающего глаза, из брошенного в контейнер делового костюма, из белых кед с прошлогодней свадьбы и Бог знает из чего ещё. И она не вполне понимала, отчего так сильно переволновалась. Уж кабинетов-то всевозможных в своей жизни она повидала немало, и ещё больше провела разговоров с теми, от кого зависела её жизнь. Что-то другое смутило её больше, чем важность и одновременная глупость прозвучавших вопросов и ответов. Это было предчувствие какого-то нового поворота в её судьбе, вовсе не связанное с уборкой офисных кабинетов. Но с чего бы вдруг? И она стала гнать это предчувствие прочь, возвращая себя в реальность.