Грендель

Алексей Корепанов

«Грендель» – четвертая книга цикла «Походы Бенедикта Спинозы». И вновь ветер странствий заставляет экипаж супертанка серии «Мамонт» покинуть воинскую часть. Дарий и Тангейзер вместе с древними магами-мутантами призваны разобраться с таинственным излучением, которое многие годы уходит в космос с планеты Можай. Казалось бы, Галактика почти необъятна, и невозможно случайно встретиться со знакомыми на одной из дальних планет. Но капитану «Пузатика» Линсу Макнери это удается. Давно прошли те времена, когда рейсы дальнолета проходили без проблем – теперь эти проблемы посыпались одна за другой. А следователь Шерлок Тумберг успешно проводит очередное расследование и уже собирается домой – но тут судьба выкидывает очередное коленце… И дела предстоят очень серьезные – речь-то идет об угрозе всему галактическому сообществу! Походы Бенедикта Спинозы: Прорыв Можай Авалон Грендель Зигзаги

Глава 1. Крепкие объятия Морфея

В этой млечности мглы и света,

В этой поступи дум и лет

Следопыты с чутьем поэта

Ищут слово, как взятый след…

Из песни Темных веков

— Опять ничего не вышло… — Аллатон тяжело вздохнул, со стуком поставил на стол вычурный сосуд из-под митоля и устало потер висок. — Опять ничего…

Он развернул кресло к распахнутому окну и хмуро уставился на зеленую горную долину, залитую лучами высоко висящего в небе Корбиера. Погода была отменной, но это отнюдь не радовало пандигия. Его сейчас вообще ничего не радовало.

Из соседней комнаты доносился надрывный голос Хорригора:

— Любезная ты моя, встань, пробудись, на брата своего погляди, к сердцу своему его прижми…

У иргария тоже ничего не получалось. Он перебрал уже не одну сотню заклинаний разных времен и народов, которые ему удалось раздобыть в информаториях, но Изандорра Тронколен никак не реагировала на все эти вербальные атаки. Как и на многочисленные зелья, сведения о которых Хорригор собрал на десятке планет Межзвездного Союза. Неосторожное магическое воздействие на младшую сестру до сих пор аукалось. И если в первый раз получилось ее разбудить с помощью митоля, то теперь…

Аллатон поморщился и вновь развернул кресло к столу. Поставил локти на серую столешницу, уткнулся лицом в ладони и застыл, не зная, что еще тут можно придумать. Это был уже второй его визит на Дредейн-Дредину, с новыми идеями, однако они оказались ничем не лучше старых.

Хотя реальность и изменилась после обряда, проведенного в Авалоне магом-пандигием и магом-иргарием, на положении Изандорры Тронколен-Дикинсон это никак не сказалось. Сон, в который она погрузилась, попав в космоворот, продолжался. Ее муж и дочь постоянно находились рядом, в обширном жилище семейства Тронколен, которому как нельзя лучше подходило название «замок». Троллор Дикинсон руководил своим бизнесом прямо отсюда, да и заместителей у него хватало, а Эннабел продолжала учебу в университете дистанционно.

Как и в прошлой реальности, Аллатону удалось создать определитель митоля, но толку от него не было: ничего этот определитель не определил. Да и не мог, потому что сосуд Родрагила оставался запечатанным, и магический приборчик Аллатона его не видел. А нижний слой Авалона, где оставались следы чудодейственного напитка, был теперь непроницаемым и недоступным.

Насмотревшись на безуспешные попытки Хорригора и прилетевшего Аллатона, Троллор Дикинсон оплатил визит на Дредейн-Дредину лучших врачей Межзвездного Союза… но и самая современная медицина спасовала перед древней магией. Изандорра не просыпалась.

— Ах ты, моя милая, моя ненаглядная! — рыдающим голосом приступил Хорригор к новому заклинанию. — Как же ты нас покинула! На кого нас, сирот, оставила? Али у тебя не было чего съесть и спить? Али у тебя муженек некрасив был? Али он тебя не жаловал?

Аллатон еще сильнее втиснул лицо в ладони. И подумал о том, что это заклинание, раздобытое Хорригором в залежах неизвестно какой культуры, вряд ли предназначено для выведения из летаргического сна. Гораздо больше оно походило на причитание по умершему.

Впрочем, пусть походит на что угодно, лишь бы сработало. Словами можно было воздействовать на мир — это могущественный маг, возглавлявший в древности силу Пан, знал очень хорошо. Главное — подобрать нужные слова…

Горам, окружавшим замок многочисленного семейства Тронколен, не было никакого дела до проблем с Изандоррой. Они стояли тут не одну тысячу лет и помнили, наверное, появление в этих местах первых поселенцев. Именно здесь родился маг Хорригор, который возглавил силу Ирг и бросил ее в бой с силой Пан. Хорригор проиграл в той давней войне и был навеки заточен Аллатоном в подпространственный карман. Посчитав это наказание достаточным для руководителя иргариев, Аллатон не стал вторгаться на родную планету Хорригора и вырезать под корень всю его родню. Он ограничился тем, что ввел для расположенной на окраине Галактики Дредины особый режим — туда не так-то просто было попасть и столь же трудно было покинуть ее. Поэтому населяющие планету иргарии оказались практически в изоляции.

Шло время, сила Пан во главе с могущественным магом-мутантом Аллатоном Диондуком господствовала в Галактике… но все течет, все меняется, как сказал гораздо позже, уже совсем в другую эпоху, земной мудрец Гераклит из древнегреческого города Эфеса. Прошелся по планетным системам Северный Ветер — Ролу Гон, и закончилась эра владычества пандигиев. Неведомая пандемия уничтожила все живое во множестве миров, и пришли времена запустения. Однако Дредине повезло, хотя в данном случае слово «повезло» можно употребить с очень большой натяжкой. Три четверти планеты превратились в мертвую пустыню, но то ли иссяк Северный Ветер, то ли встретил на своем пути какую-то преграду… В общем, один континент избежал печальной доли, и часть иргариев уцелела. Включая и семейство Тронколен.

Все связи между мирами были разрушены, и Дредина оказалась в полной оторванности от других планет. Но это не помешало дрединцам и дальше существовать. Текли-струились реки времени, и Вселенная продолжала расширяться, и выплескивались из вакуума новые и новые частицы, и множились противоречивые силы, неустанно теребя ткань мироздания… Созидающее начало пока одерживало победу — и планета стала оживать, и сотворенные Северным Ветром пустыни вновь покрылись зеленью, и завелись там всякие звери, птицы и рыбы. Но память о страшном прошлом не исчезла. И однажды очередной правитель Дредины принял решение немного изменить название планеты, дабы уберечь этот мир от новых потрясений. Так Дредина стала Дредейном.

Да, память о кровавом прошлом осталась, поэтому иргарии не стремились в космос. Они пребывали в полнейшем неведении о том, существует ли еще галактическое объединение, возглавляемое пандигиями, или же все давно стало другим за пределами системы Корбиера — название своего солнца иргарии не поменяли. Главное — их никто не трогал, и они спокойно жили в своем уютном мире, стараясь сделать его еще более удобным для жизни. Так проходил век за веком…

И настал день, когда на орбиту вокруг Дредины-Дредейна вышел разведывательный корабль Межзвездного Союза. Через несколько суток, изучив поверхность планеты и убедившись в том, что никто не собирается их атаковать, дальразведчики совершили посадку и вступили в контакт с иргариями. И только тогда иргарии узнали, как изменилась Галактика, где не было уже никакой силы Пан. Предложение вступить в Межзвездный Союз они приняли без особого энтузиазма, но возражать не стали. Планета вышла из изоляции, тут появились переселенцы, да и часть иргариев отправилась в другие миры — кто на время, а кто и насовсем. Но какой-то значительной величиной в галактическом сообществе Дредейн не стал, утвердившись в статусе провинциальной планеты. Впрочем, вполне подходящей для отдыха и туризма. Хотя для отдыха и туризма подходили и десятки других миров. А потому рейсовые корабли летали сюда всего лишь раз в месяц, да и то полупустыми. Так что присоединение к Межзвездному Союзу практически не повлияло на прежний жизненный уклад иргариев. Во всяком случае, в замке семейства Тронколен ничего не изменилось. Разве что появились тут соки лабейского предпринимателя Троллора Дикинсона, который женился на Изандорре Гиррохор Роданзирре Тронколен и увез ее на Лабею, в систему Беланды. А потом она угодила в космоворот и утратила связь с реальностью…

Аллатон отнял руки от лица, откинулся на спинку кресла и распахнул свой неизменный переливчатый плащ изумрудного цвета. Под плащом белела длинная, до колен, рубашка. Машинально похлопывая ладонями по подлокотникам в такт неумолчно звучащему монотонному соло Хорригора, пандигий унылым взглядом окинул стол. Чего только не было на этом столе! Но ни одно из этих приспособлений, привезенных Аллатоном с Можая, не смогло сотворить митоль, секрет изготовления которого знали только вилинии с планеты Оро. А такой планеты уже не существовало во Вселенной.

И что тут еще можно было придумать?

— Разожмитеся, да уста сахарные! — звучало из-за открытой двери. — Ты промолви-ко, мила сестрица, слово-то со мной ласково, слово-то со мной приветливо!

Аллатон провел рукой по длинным волнистым желтоватым волосам, разделенным надвое пробором, встал и крадущейся походкой направился в соседнюю комнату.

— Вы откройтеся, да очи ясные! — усердствовал Хорригор. — Уж ты встань-ка, мила сестрица, на свои-то резвые ноженьки! Погляди-ка, сестрица родимая, на все четыре сторонушки…

Аллатон остановился на пороге, молча наблюдая за стараниями своего бывшего заклятого врага. Окно просторной комнаты выходило на ту же горную долину, зеленеющую под безоблачным небом. В комнате стояли шкафы, стол, стулья и кресла, но самым главным в ней была широкая кровать у стены. Там, накрытая до пояса тонким светлым одеялом, лежала далекая от мира Изандорра. Ее красивое лицо было безмятежным, и казалось, что ей снятся приятные сны. Вытянутые вдоль туловища руки не шевелились. Под солнечными лучами золотилось узкое кольцо на пальце. Младшая сестра Хорригора выглядела так же, как в каюте космической яхты «Жемчужинка», на Можае, где иргарийка, сама об этом не зная, безупречно играла роль Небесной Охотницы роомохов. Разве что серый полетный комбинезон сменился легким халатиком того цвета, который специалисты называют «королевский синий».

На фоне сестры Хорригор выглядел тускло. На его лице словно добавилось морщин, рыжеватые завитки на вытянутом кверху черепе еще больше поблекли, а квадратная бородка явно забыла о расческе. Немного молодившая его красно-белая туника сменилась прежним одеянием цвета вчерашнего пепла, и на тонких ногах мага вновь были серые ходунцы, которые он носил в кармане Авалона. Хорригор сидел в кресле у изголовья, на столике рядом стоял тонкий экран, с которого иргарий и читал свои заклинания.

–…которая тебе сторонушка да всех милее, которая тебе дороженька да всех торнее?

Увидев вошедшего Аллатона, Хорригор замолчал, и в его глубоко спрятанных под надбровными дугами глазах колыхнулась тень надежды.

— Что? — спросил он, подавшись к пандигию. — У тебя получилось?

— Увы… — со вздохом развел руками Аллатон. — Очередная неудача. Или мне не хватает знаний, или… — он замолчал и обхватил рукой гладкий подбородок.

— Или? — надсадно прохрипел Хорригор.

— Или задача не имеет решения, — упавшим голосом ответил Аллатон и прислонился широким плечом к дверному косяку.

Иргарий бросил взгляд на безучастную сестру, встал и медленно приблизился к пандигию. Лицо его было таким мрачным, что в комнате словно потемнело.

— Это все из-за тебя, Диондук! — процедил он, остановившись в шаге от собеседника и снизу вверх глядя на него. — Если бы твои подручные не отравили ее… — он сжал кулаки и заскрипел зубами.

— Я уже говорил тебе, что ты ошибаешься, — устало произнес Аллатон. — Никто у меня за спиной не стал бы принимать такого решения. Это не наши методы. Повторяю: виновного нужно искать в твоем окружении… хотя теперь-то уже искать некого. И ты же сам мне говорил, что применил сильное заклинание, не просчитав последствий. Но я-то здесь при чем? Зачем эти обвинения?

Хорригор опустил голову, уставясь в пол, и молча сопел.

— Я сказал, что мне не хватает знаний, — продолжал Аллатон. — Ну так что? Постараюсь их пополнить. Не следует раньше времени предаваться унынию!

— Ты еще посоветуй мне в пляс пуститься от радости, — пробурчал Хорригор. — И песни горланить. Великий маг Диондук! Тьфу! Только и мог, что меня, беззащитного, в бессрочное заключение отправить. Больше ты ни на что не способен!

Судя по виду Аллатона, ему было что возразить на эти заявления иргария, однако он лишь покрепче сжал губы и возвел глаза к высокому потолку.

— Молчишь, Диондук? — не унимался Хорригор и картинно развел руками. — Ну, конечно, а что ты можешь сказать? Да и к чему слова? И так понятно, что пользы от тебя никакой… Э-эх!..

С отчаянием махнув рукой, бывший темный властелин шагнул мимо посторонившегося пандигия и вышел из спальни Изандорры. Бросил горестно-саркастический взгляд на заваленный бесполезным инструментарием стол и, оперевшись ладонями о подоконник, уставился на горы. Аллатон остался стоять в дверном проеме, не зная, какие слова можно подобрать, чтобы поднять настроение бывшему руководителю силы Ирг.

Да, силы Ирг, как и силы Пан, больше не существовало в новом мире. Но хотя Хорригор, в отличие от Аллатона, всю эту бездну времени провел в отрыве от своих сородичей, его не забыли. И кое-кто надеялся, что их предводитель когда-нибудь освободится из заточения и вновь обеспечит иргариям господство в Галактике. На эту тему состоялась у Хорригора беседа в высоких кабинетах Лисавета — столицы Межзвездного Союза. И маг-мутант заверил «лис» в том, что не имеет намерений вести борьбу и претендовать на роль властелина огромной звездной системы, которая носила теперь название «Млечный Путь». Хорригор отнюдь не кривил душой — у него действительно не было никакого желания рваться к вершинам власти. Многолетнее пребывание в одиночестве в кармане Авалона изменило его взгляды на жизнь и превратило из деятеля в созерцателя — во всяком случае, преимущественно. И когда при встрече нынешний правитель Дредейна предложил Хорригору выдвинуть свою кандидатуру на очередных всепланетных выборах, бывший глава силы Ирг отказался от этого предложения. Ему было гораздо интереснее посетить все миры Межзвездного Союза, написать мемуары, а потом оказывать помощь «лисам» (если только она будет хорошо оплачена!) в решении каких-нибудь проблем. Однако, имея за плечами немалый опыт, он не собирался демонстрировать лисаветцам все свои способности. «Раскроешь все, обучишь, и тебя ликвидируют как потенциально опасного типа», — так думал он, и никакие заверения не смогли бы пошатнуть эту его убежденность.

Составив план знакомства с планетами Межзвездного Союза, Хорригор приступил к его осуществлению, а в полетах от одной планетной системы к другой надиктовывал мемуары… но все это закончилось, когда «Пузатик» угодил в космоворот. Хорригор вместе с другими очутился на Можае, обнаружил там свою младшую сестру — и все силы бросил на ее пробуждение.

И пока ничего не получалось…

— Не отчаивайся, Хор, — негромко сказал подошедший сзади Аллатон. — Я дам задание вновь пересмотреть все наши кристаллы… Вдруг да и найдется еще какие-нибудь сведения о митоле. А если нет — тогда будем экспериментировать. Все-таки мы с тобой маги, Хор, и отнюдь не уровня сельских колдунов. Сядем, подумаем, обсудим… И кто сказал, что Изандорру может пробудить только какое-то воздействие? Возможно, она проснется сама…

Хорригор резко повернулся от окна, и по его побагровевшему лицу было видно, что он думает по поводу этих слов. Но сказать иргарий ничего не успел, потому что в этот момент в комнату вошел Троллор Дикинсон. Высокий, моложавый и сухощавый, он и тут, вдали от своего бизнеса, носил строгую деловую двойку — однобортный серый пиджак и такого же цвета брюки. И туфли у него были тоже серые. Под расстегнутым пиджаком сияла белизной тонкая рубашка.

В изменившейся реальности компания господина Дикинсона носила название «Царство соков», а не «Сокоманская Империя», но суть от этого не менялась: она по-прежнему являлась крупнейшим производителем фруктовых соков на планете Лабея и поставляла их в разные миры Межзвездного Союза.

— Ну что? — произнес Дикинсон ставшую уже традиционной для него короткую фразу, переводя взгляд с одного мага на другого.

Судя по его тону, зять Хорригора не очень рассчитывал на устраивающий его ответ. Да и лица иргария и пандигия не давали повода для радости.

— Работаем, — проронил Аллатон и кивнул на стол. — Буду пробовать новую комбинацию…

— Работаем, — уныло подтвердил Хорригор и прислонился спиной к подоконнику. — Возьмусь за блок цинтийских заклинаний.

Троллор пересек комнату, бросив взгляд в спальню, и остановился перед магами.

— Я сейчас бродил по саду, обдумывал предложения по организации рекламной акции на Бурдужанге в рамках празднования очередной годовщины нисхождения какого-то там огня… Так вот, бродил я по саду, и ко мне подошла одна из твоих родственниц, — он посмотрел на Хорригора. — Госпожа Отарбарра, правильно? Пожилая такая, с большим носом…

— Да, Отарбарра, — подтвердил иргарий. — Это по отцовской линии. И нюх у нее хоть куда, и слух отменный, я уже убедился. А еще любит советы давать, причем касательно самых разных вещей и явлений. Она тебе подсказала, как наиболее эффективно провести рекламную акцию?

— Нет, — сдержанно мотнул головой Троллор Дикинсон. — Она посоветовала навестить отшельника Дордора.

— Кто это? — поднял брови иргарий.

— Так отшельник же, — ответил Троллор. — Затворник.

— Пустынник, — добавил Аллатон.

— Тогда уж пещерник, — уточнил лабейский предприниматель. — Потому что он в пещере живет. Это к востоку отсюда, четыре с лишним тысячи километров. Я в тех краях бывал, там полным-полно громаднейших пещер, связанных между собой… Сталагмиты со сталактитами размером с небоскреб, свои реки… Озера подземные… Облака под сводами висят… Красота небывалая… — Глаза Дикинсона затуманились от воспоминаний. Он оглянулся на спальню и добавил с грустинкой: — Ты же знаешь, Хор, там я с Занди и познакомился…

— Знаю, Лори, — кивнул Хорригор. — И чем же знаменит этот Дырдыр?

— Дордор, — поправил его Дикинсон. — А знаменит он своими мудрыми советами. Во всяком случае, так сказала госпожа Отарбарра.

— А примеры привела? — поинтересовался Аллатон, приглаживая волосы.

— Привела, — перевел на него взгляд владелец «Царства соков». — И меня они впечатлили. Кто-то пришел к нему однажды… по комму Дордор не общается, нужна только личная встреча. Так вот, кто-то пришел к нему и говорит: в одном озере, у берега, красивый кувшин лежит, а достать его ни у кого не получается. Как войдут в воду, он исчезает. Шарят руками по дну и ничего нашарить не могут. Дордор подумал и спросил: нет ли у озера возле того места дерева с густой листвой? «Есть», — ответил визитер. «Так ищите кувшин там, — сказал пещерник. — В озере он просто отражается».

— Занятно, — помолчав, произнес Аллатон.

— Думаю, наш общий знакомый Шерлок Тумберг тоже догадался бы, — заявил Хорригор. — Чем еще может похвастать этот Дырдыр?

— По словам госпожи Отарбарры, его посетил один местный коммерсант… или не коммерсант, это не суть важно, — Троллор махнул рукой. — Важно, что у него с нервишками было не все в порядке. Мог вспылить, нахамить клиенту… И Дордор продал ему кольцо. «Когда почувствуете, что не можете сдерживаться, — говорит, — снимите кольцо с пальца и прочитайте надпись на внутренней стороне. Это поможет вам восстановить душевное равновесие».

— И что за надпись такая волшебная? — иронично заломил бровь Хорригор. — «Береги здоровье»?

— Тоже неплохо, — одобрительно кивнул Дикинсон. — Но на кольце Дордора написано другое. «Это пройдет», — вот что там написано. И коммерсанта как подменили. Опять-таки, по словам госпожи Отарбарры. Мол, она специально интересовалась.

— Значит, пещерник тоже занимается коммерцией, — заметил Аллатон. — Колечками приторговывает.

— Он еще и за консультации деньги берет, — сказал Троллор. — И немалые. По-моему, вполне цивилизованный подход. Он ведь не пустышки продает, а эффективные советы. В чем тут криминал? Кстати, у госпожи Отарбарры и на эту тему нашелся пример. Некий посетитель попытался поймать Дордора на его же, Дордора, словах. Отшельник давал интервью какому-то местному каналу и заявил…

— Хорош отшельник — интервью дает… — пробормотал иргарий.

— Так это же не он к ним, а они к нему, — поддержал коллегу-предпринимателя, хоть и пещерного, Троллор Дикинсон. — А что, правильнее было бы, если бы он их не принял? Позитивная реклама еще никому не мешала. Так вот, в интервью Дордор заявил, что настоящий мудрец не ведает нужды. А посетитель ему эти слова и процитировал. Мол, зачем тогда брать деньги за консультацию? А Дордор ему отвечает: ты, мол, заплати, а потом мы разберем этот вопрос, и я тебе все разложу по полочкам, растолкую свои слова. Разумеется, тому стало интересно, и он заплатил. «Вот видишь, — сказал Дордор, — я и вправду не ведаю нужды!»

— Посетитель был явно не из числа мудрецов, — усмехнулся глава общины пандигиев. — Пожалуй, другой наш общий знакомый Станис Дасаль тоже смог бы провернуть такое дельце. И я не удивлюсь, если вы, Троллор, приведете и другой пример: как пришел к этому Дордору некто, предложил какую-то задачу и сказал: «Распутай!» А пещерник взял деньги и задал вопрос: «Зачем, глупец, хочешь ты распутать узел, который, даже запутанный, доставляет нам столько хлопот?»

Владелец «Царства соков» вытаращился на него:

— Вы что, слышали наш разговор?!

— Да нет, — повел плечом Аллатон. — Просто в голову пришло. Может, когда-то где-то читал нечто подобное…

Если бы здесь находился супертанк серии «Мамонт», именующий себя Бенедиктом Спинозой, то, порывшись в своей обширнейшей базе данных, он наверняка отыскал бы похожие случаи в древней земной истории. Откопал бы сказку «Золотой кувшин». Не пропустил бы притчу о кольце царя Соломона. И, разумеется, обнаружил бы трактат Диогена Лаэртского «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов». Впрочем, этот труд позднеантичного историка философии Спиноза наверняка уже изучил.

Но супертанка в замке семейства Тронколен не было…

— Да, госпожа Отарбарра и об этом говорила, — кивнул Троллор Дикинсон. — А еще она рассказала…

— Стоп, зятек! — решительно наставил на него открытые ладони Хорригор. — Хватит! Зачем ты нам все это расписываешь? Чем нам может быть полезен этот твой Дырдыр?

— Как это? — воззрился на шурина Троллор. — Он посоветует, как разбудить Занди! Я готов заплатить сколько угодно за…

— Стоп! — снова прервал его иргарий. — Ответь-ка на пару вопросов. Во-первых, почему Отарбарра поведала все это тебе, а не мне?

— Ну… она просто не решилась, — ответил лабеец. — Ведь получается, что она сомневается в твоих способностях разбудить Занди. Так она объяснила… И вообще просила не говорить тебе об этом разговоре.

— А ты сразу пришел и рассказал.

— Да, рассказал, потому что считаю…

— Стоп! — опять перебил его Хорригор. — Ты правильно считаешь, и я снимаю свой второй вопрос. Вижу, что ты понимаешь: наши с Алом способности неизмеримо выше, чем… нет, даже не так! Мы действительно можем чего-то добиться, а этот фигляр просто выколачивает деньги из клиентов! Ну, угадал пару раз, для этого много ума не требуется. Но никаких полезных советов в случае с моей сестренкой он дать не может. Не его уровня эта задача, тут ни какими-то колечками, ни словесными выкрутасами положительного результата не обеспечишь. Если уж мы с Алом бьемся-бьемся и ничего добиться не можем, то куда уж ему? Рекламу-то он себе хорошую сделал, но толку от этой рекламы? Так что ты прав, Лори!

— Собственно, я как раз считаю, что нужно спросить у него совета, — пробормотал Дикинсон. — А вдруг да и поможет?…

— Ах вот как? — презрительно скривил губы Хорригор. — Готов обогатить какого-то трепача? Ну-ну… Давай, зятек! Я думал, что с мозгами у тебя все в полном… — он не договорил и отвернулся к окну.

Троллор обеими руками развел ворот рубашки, сглотнул и вопросительно посмотрел на Аллатона. Тот задумчиво накрутил на палец желтоватую прядь, и лицо его стало еще больше походить на лики изъеденных временем мраморных статуй.

— Когда ничего не получается, следует хвататься за любую возможность… — начал он и замолчал, и даже отшатнулся, потому что Хорригор резко развернулся и, казалось, готов прыгнуть на него.

— Что за чушь ты несешь?! — яростно прошипел бывший темный властелин. — Твое право на собственное мнение еще не обязывает меня слушать бред! И это говорит не кто-нибудь, это говорит высший чин галактической державы! Немудрено, что от нее не осталось и следа, с таким-то руководителем! — язвительности Хорригора, пожалуй, хватило бы на то, чтобы извести всех мелких грызунов в окрестностях замка. — Согласен, хвататься за любую возможность нужно, но где ты видишь тут возможность? Тебе объяснить, что такое возможность, Диондук?

— Спасибо, я не нуждаюсь в объяснениях, — невозмутимо ответил глава пандигиев. — Могу дать такое определение: возможность — это способность чего-либо возникнуть и существовать при определенных условиях. Или, скажем, направление развития, которое присутствует в каждом жизненном явлении. Определенным условием может стать совет этого пещерника. Разве не так?

Хорригор с хриплым рыком рванул тунику на груди, словно собираясь разорвать ее. Это у него не получилось. Тогда он обвел свирепым взглядом собеседников и стремительно шагнул мимо едва успевшего посторониться Троллора Дикинсона. Пересек комнату, остановился у двери, ведущей в спальню, и развернулся к пандигию и лабейцу. Голос его загремел, отскакивая от стен, и деревья за окном, казалось, вот-вот потеряют листву:

— Мне очень жаль твоих сородичей, Диондук! У них явно неадекватный предводитель! А ты, зятек… — он перевел мечущий молнии взгляд на Троллора. — А ты… Просто не знаю, как с таким уровнем интеллекта ты ухитрился стать преуспевающим бизнесменом! Теперь я уверен, что это исключительная заслуга моей сестры!

Аллатон позволил себе легкую добродушную усмешку, а Дикинсон просто потерял дар речи.

— Ладно, делайте, что хотите, — продолжал Хорригор, и в тоне его засквозила горечь. — Точнее, изображайте деятельность. В конце концов, это ведь моя сестра, а не ваша. И я продолжу делать все возможное, чтобы пробудить ее! — Он скрылся в спальне и почти сразу оттуда раздалось: — Как весь мир с зарей пробуждается, так и ты пробудись, дева юная! Ночь уходит прочь, все светлей вокруг… Открывай глаза, встань на ноженьки…

Аллатон посмотрел на Троллора, развел руками и направился к столу. Сел, взял сосуд из-под митоля и уставился на него, словно стремясь продырявить взглядом. Владелец «Царства соков» несколько мгновений стоял, хмурясь и сосредоточенно кусая губы. Потом расстегнул пиджак, заложил руки за спину и, опустив голову, побрел к выходу. Остановился, решительно вздохнул — и скрылся за дверью.

Такси Дикинсон вызвал, еще шагая по коридорам замка. Серый обшарпанный мобиль поджидал его на круглой площадке перед одной из башен. Троллор забрался в пропахший то ли рыбой, то ли грибами салон и отправился в пещерный край. И только когда горы уже остались позади, спохватился, что не взял с собой никакой еды. Впрочем, на пути было достаточно населенных пунктов, где, несомненно, имелись предприятия общественного питания.

Часа три он летел над цветущими землями иргариев. Наконец, увидев очередной городок у слияния двух рек, приземлился и пообедал в плавучем ресторане. А когда продолжил полет на восток, во внутреннем кармане пиджака зазвонил комм. На экранчике возникло недовольное лицо дочери.

— Папа, зачем ты ссоришься с дядей Хорриком? — с ходу спросила она, сверкая красивыми материнскими глазами.

— Я?! — изумился Троллор. — Энн, у меня и в мыслях такого не было! Просто твой дядя решил, что обращаться к Дордору бесполезно. А я считаю… и Аллатон тоже, что нужно тянуть за любую ниточку.

— Да? — теперь Эннабел выглядела обескураженной. — А мне дядя Хоррик говорил совсем другое…

— Ты что, еще не успела изучить нашего родственничка? — усмехнулся Троллор. — По-моему, пребывание в заточении сказалось на его характере отнюдь не положительно. А может, он всегда таким был. В общем, дочка, я скоро буду у этого отшельника, а там посмотрим. Вдруг да и поможет его совет.

— Хорошо бы… — вздохнула Эннабел. — Я сейчас была у мамы…

— Все, дочка, — строго сказал Троллор. — Не надо о маме. Ты лабораторную сделала?

— Почти…

— Вот и давай, доделывай. Держи свой уровень, Энн!

После разговора с дочерью лабейский предприниматель уточнил в информатории местопребывание пещерника и запоздало подумал о том, что, возможно, Дордор принимает только в определенные дни, да и то по предварительной записи. Он принялся разыскивать такую информацию, но ничего не нашел. Оставалось надеяться на то, что визит пройдет без осложнений.

Солнце уже нацелилось на финишную ленточку горизонта, когда такси долетело до пещерного края. Троллор Дикинсон глядел вниз, и сердце его обдавала отдающая горечью сладость воспоминаний. Здесь, у одного из озер, он впервые встретился с Занди…

Нужную пещеру Троллор определил без труда: на специально оборудованной площадке возле нее стояли с полдюжины такси. А это, в лучшем случае, означало, что придется дожидаться своей очереди. Если, опять же, посетители прибыли сюда не по предварительной записи.

«Тогда попробую уломать его суммой вознаграждения», — решил он и дал такси команду на посадку.

* * *

Утром Хорригора разбудил сигнал комма.

— Что, вернулся с новыми идеями? — пробурчал бывший глава древней галактической силы Ирг, увидев на экране бледную физиономию Троллора Дикинсона. — Добился совета от своего Дырдыра? И сколько заплатил за этот бесполезный совет? А в том, что он бесполезный, я абсолютно уверен.

— Хор, у меня к тебе просьба, — явно волнуясь, произнес владелец «Царства соков», пропустив мимо ушей все вопросы иргария.

— Это ты следуешь совету пещерного болтуна? — осведомился Хорригор, вставая с кровати.

— Я прошу об одолжении, — все так же взволнованно сказал Троллор. — Сегодня ночью я принял очень трудное для себя решение, и хотел бы, чтобы его услышали все близкие родственники моей жены.

Хорригор замер у кровати, сдвинув мохнатые брови, и впился взглядом в лицо зятя.

— Вот как? — Он медленно покивал, потом уставился в пол и глухо произнес, роняя слова, как камни, одно за другим: — Что ж, я тебя понимаю… И не могу осуждать… — Он поднял глаза на Троллора. — Энни уже знает? Ты ей сказал?

— Нет, — твердо ответил лабеец. — Она узнает вместе со всеми. Когда все соберутся в спальне… Занди… Поэтому я и просил бы тебя оповестить всех близких родственников. Мне это делать как-то неловко…

— Я тебя понимаю, — повторил Хорригор. — Значит, слетал впустую… — Он вернулся к кровати и тяжело сел на нее. — Больше не веришь… Ни в меня не веришь, ни в Диондука… Честно говоря, не знаю, как поступил бы на твоем месте. Может, подождал бы еще…

— Я устал ждать! — воскликнул Троллор. — Да, я поступаю некрасиво, и ты, и все твои родственники больше не захотят меня знать, но я уже на пределе… Поверь!

— Верю, Лори, — кивнул древний маг. — Не скажу, что я в восторге от такого решения… но тебе нужно устраивать личную жизнь, ты еще молод… Отношения с тобой я порывать не собираюсь, а насчет родственников ничего сказать не могу. Понимаю, что решение свое ты продумал, и обратный ход давать не будешь.

— Я терпел, сколько мог… — почти прошептал Троллор Дикинсон. — Больше нет сил…

— Собственно, я перебрал уже все заклинания, — опустошенно сказал Хорригор и ссутулился. — Диондук давно в тупике… со всем своим хваленым могуществом. — Он выпрямился и мрачно взглянул на экран комма. — Ладно, говори, в какое время всем собраться.

…Через два часа в спальне Изандорры Гиррохор Роданзирры Тронколен-Дикинсон было не протолкнуться. Кроме постоянных обитателей замка, сюда пришли оба мага-мутанта и Эннабел Дикинсон. А Изандорра Тронколен-Дикинсон никуда отсюда и не уходила, потому что продолжала спать. Родичи тихонько переговаривались, бросая взгляды на далекую от мира сестру Хорригора, и лица у них были недоуменные и встревоженные. Аллатон, как и бывший темный властелин, выглядел хмуро — он догадывался, что предстоящее заявление Троллора связано с провалом всех попыток разбудить Изандорру. У Эннабел был какой-то растерянный и испуганный вид — после возвращения из пещерного края отец с ней не общался; он заперся в своей комнате и не отвечал на звонки. И девушка подозревала, что отшельник дал ему такой совет, который ее отнюдь не обрадует. В общем, атмосфера в спальне была напряженной, и хоть в окна вливался солнечный свет, казалось, что по углам сгущается мрак…

Все разговоры стихли, и прекратилось всякое движение, когда в комнату вошел Троллор Дикинсон. Он сменил костюм, и этот костюм был не только абсолютно черный, но и словно сам излучал черноту. Бледное лицо лабейского предпринимателя несло на себе печать скорби. Присутствующие расступились, видя, что он намерен направиться к ложу супруги. Сидевшая на кровати у материнского изголовья Эннабел встала, и Хорригор, бывший поблизости, шагнул к ней сзади и положил руки на плечи племяннице. Аллатон, напротив, сделал пару шагов от кровати, освобождая Троллору побольше пространства.

Владелец «Царства соков» в полной тишине приблизился к изножью, сцепил опущенные руки в замок перед собой и некоторое время молча смотрел на жену. Потом тяжело вздохнул, прошел дальше к стене и развернулся к заполнившей комнату толпе. Обвел всех печальным взглядом, задержал его на дочери… перевел на супругу… И наконец заговорил:

— Приношу свои извинения всем тем, кого оторвал от дел, но я счел нужным поступить именно так, — голос Троллора звучал глухо, однако был тверд. — Я хочу, чтобы все вы услышали меня не по комму, а здесь, когда я стою перед вами. И услышали именно мои слова, а не чей-то пересказ. И чтобы у вас не было оснований потом говорить обо мне: «Троллор Дикинсон не решился сказать нам все в глаза». — Лабеец расправил плечи и вновь прошелся взглядом по лицам. — Троллор Дикинсон никогда не давал повода обвинять его в малодушии. И не даст такого повода! И пусть мне тяжело говорить, но я скажу то, что должен сказать, даже если после моих слов каждый из вас изменит мнение обо мне. Поступить иначе я просто не могу.

Эннабел смотрела на отца почти с ужасом. Хорригор угрюмо скреб бородку. Аллатон казался статуей. За окном задорно покрикивала какая-то птичка.

— Возможно, не все присутствующие знают, — продолжал Троллор, — что вчера я летал к известному здешнему мудрецу-советчику. Он принял меня уже ночью, выслушал и… — лабеец сделал паузу, заставив всех затаить дыхание. Кроме птицы. — И сказал, что не знает, как разбудить Занди… Изандорру… «А выход из ситуации ты без труда найдешь и без моей подсказки, — добавил он. — Впрочем, я уверен, — продолжал он, — что ты его уже нашел». — Троллор вновь помолчал и посмотрел на жену. — Да, выход я нашел… Пусть он ведет совсем не туда, куда бы я хотел, но это — выход! А не бесполезное битье головой о стену… Я уже далеко не юноша, а жизнь не бесконечна. Согласитесь, иметь жену, находящуюся в таком состоянии, как Занди, это все равно, что не иметь никакой…

— Папа! — вскрикнула Эннабел и прижала руки к щекам. — Что ты такое говоришь?!

Хорригор стиснул ее плечи, и девушка резко повернулась к магу и вжалась лицом ему в грудь. Аллатон переступил с ноги на ногу и устремил взгляд поверх голов, куда-то в стену. По толпе родичей прошел тихий ропот.

— Да, именно так, дочка, — негромко, но жестко произнес Троллор. — Возможно, ты просто пока не можешь это понять. Что ж, я готов принять твое осуждение, хоть радости мне это не прибавит… Посмотри на свою мать: этот бесконечный сон отнюдь не делает ее краше. Она похожа на куклу, а разве мужчина должен любить куклу? Бесчувственную, ни на что не реагирующую куклу… Я наводил справки и знаю, что в данной ситуации имею полное право на развод. Я оттягивал этот момент, пока во мне еще теплилась надежда. Но надежда иссякла… У меня есть кем заменить Занди… ты прекрасно знаешь это… Абигулия, которая столь долго играла роль моей жены, наконец и в самом деле будет моей женой! Это мое окончательное решение, и переубедить меня не сможет никто! Жизнь коротка, и надо стараться сделать так, чтобы она была если уж не счастливой, то хотя бы не несчастной.

Эннабел приглушенно всхлипнула на груди у Хорригора, и тот, скорбно поджав губы, еще сильнее привлек племянницу к себе. Аллатон сделал такое движение, словно хотел с головой спрятаться в собственном плаще. А Троллор Дикинсон, глядя на собственную жену, от которой он только что отрекся, вдруг издал какой-то сдавленный звук. А потом стремительно поднял руку, показывая на Изандорру. В толпе кто-то тихонько охнул.

И было отчего.

Та, кого роомохи с Можая называли Небесной Охотницей, уже не выглядела куклой или поранившей себя чем-то острым принцессой из древних сказок. Ее веки дрожали, а пальцы комкали одеяло. Пронзаемая десятками взглядов черноволосая красивая женщина оторвала голову от подушки… вновь опустила… Открыла глаза и села в постели. Вздохнула и тихо, но с напряжением произнесла, глядя на превратившегося в истукана Троллора:

— Не ожидала я от тебя такого, Лори… Не ожидала… — Было видно, что она с трудом сдерживается и в другой обстановке вела бы себя по-иному. — Что ж, будь счастлив со своей Абигулией! Надеюсь, хоть дочка-то меня не бросит?

Она, возможно, сказала бы и что-нибудь еще, но тут Эннабел, вырвавшись из объятий Хорригора, с веселым визгом бросилась к ней. Обхватила руками и принялась обцеловывать, приговаривая:

— Мамочка!.. Милая мамочка!.. Ты проснулась…

Толпа уже вовсю галдела, Хорригор сидел рядом с племянницей, с умилением глядя на проснувшуюся сестру, Аллатон широко улыбался. А Троллор Дикинсон опустился на колени возле кровати и зарылся лицом в одеяло. Плечи его подрагивали…

— Попрошу всех выйти! — спохватился Хорригор и вскочил на ноги. — Тут же дышать нечем, а сестенка еще слишком слаба! Все на выход! А вечером устроим торжество! Здесь остаются только я, Энни… — он запнулся и хмуро посмотрел на Троллора. — И всё! Расходитесь!

Родичи, переговариваясь, потянулись к двери. Эннабел продолжала обнимать маму. Изандорра уже справилась со своими чувствами и, судя по всему, не имела намерения вновь погружаться в сон. Троллор поднялся и тоже направился к выходу. Причем вид у него был довольный.

— Лори, ты, конечно, вправе поступать так, как считаешь нужным, — медовым, но настораживающим голоском сказала ему в спину Изандорра. — Только не забывай, что я кое-что могу, — она явно намекала на свои колдовские способности. — Как бы твоя Абигулия не разочаровалась в тебе…

Троллор повернулся к ней и расплылся в улыбке:

— Я сейчас выйду отсюда, свяжусь с Лабеей и дам Абигулии расчет. А потом, когда ты успокоишься, мы поговорим. В присутствии нашей дочери. И твоего брата.

Не спешащий уходить Аллатон негромко хмыкнул и крепко ухватился за подбородок, а Эннабел обдала отца холодным взглядом.

— О чем мне говорить с человеком, который решает бросить жену по совету какого-то прощелыги? — голос Изандорры был полон горечи. — Только не лги, что Дордор тебе ничего не советовал!

— Ты спала, но все слышала, сестренка? — пораженно воскликнул Хорригор.

— Да, — ответила Изандорра. — Все эти годы я все слышала сквозь сон. Но сказать ничего не могла… Вообще ничего не могла…

— И все-таки мы еще поговорим! — весело произнес Троллор Дикинсон и бодрым шагом покинул спальню.

В коридоре было еще людно, но лабейский предприниматель, казалось, никого не замечал. Лавируя, он выбрался на свободное пространство и ускорил шаги, направляясь к своей комнате. Лицо Дикинсона лучилось блаженством.

— Троллор, подождите! — раздалось у него за спиной.

Владелец «Царства соков» остановился и обернулся к спешащему следом за ним Аллатону.

— Что-то я не пойму, — начал маг, увлекая Дикинсона в нишу с высоким стрельчатым окном. — Так давал вам совет этот Дордор или не давал?

— Дордор не только дал мне совет, но и получил за него очень хорошие деньги, — с улыбкой ответил Троллор. — И согласитесь, совет стоит этих денег.

Аллатон в замешательстве присел на широкий подоконник.

— Подождите… Вы хотите сказать, что Дордор посоветовал вам разыграть эту душещипательную сцену для того, чтобы…

— И не только эту сцену, — по-прежнему улыбаясь, перебил его Дикинсон. — Он подсказал мне, как вообще себя вести по возвращении в замок. Поэтому пришлось попритворяться перед Хором. Никто не должен был усомниться в серьезности моего намерения расстаться с Занди. И все это сработало! Да-а, Дордор действительно мудрец…

— То есть он предполагал, что…

— Именно! — вновь не дал договорить главе пандигиев Троллор. — Он сказал, что Занди обязательно услышит меня! Даже если до этого ничего не слышала! Есть вещи, заявил Дордор, которые не оставят равнодушными ни одну женщину, в каком бы состоянии она ни находилась. Как бы крепко она ни спала! Она услышит это даже не ушами, а чем-то другим и обязательно отреагирует. В нашем случае это значит — непременно проснется! Что и случилось! Теперь я буду бесплатно обеспечивать его своими соками. Он сделал практически невозможное!

— Вот уж действительно… — пробормотал Аллатон, накручивая на палец собственную прядь. — Об этом мы с Хором и не подумали… Ни одна женщина не стерпит заявления о том, что ее уже нельзя любить…

–…и ни одна женщина не стерпит и отреагирует, — подхватил Троллор, — когда ее муж прилюдно отказывается от нее и заявляет, что теперь будет жить с другой! — глаза его победно заблестели. — Разумеется, с Абигулией у меня ничего нет и не было, просто она добросовестно выполняла свою работу. За что я ей благодарен и рассчитаюсь с ней так, чтобы ей на всю жизнь хватило.

— Вот тебе и вся магия… Вот тебе и все заклинания… — Аллатон наконец оставил свои волосы в покое. — Выходит, этот Дордор превзошел и меня, и Хора…

— У него другие методы, — заметил Троллор и счастливо вздохнул.

Пандигий поднял на него глаза и заявил:

— Только боюсь, вам трудно будет убедить жену и дочь в том, что это была инсценировка…

— Ничего, как-нибудь справлюсь, — беспечно махнул рукой Дикинсон. — Самое главное — Занди проснулась, а остальное пустяки. Утрясу!

Он подмигнул Аллатону и, пританцовывая, вышел из коридорной ниши. Маг, словно скопировав счастливую улыбку Троллора, смотрел ему вслед. Лабеец повернулся к нему:

— Будьте готовы к вечернему пиршеству! Сейчас назаказываю всего!..

Веселое солнце чуть ли не вприпрыжку поднималось все выше над замком старинного рода Тронколен.