Подземелья Эйтана

Алексей Калугин, 2007

Верно говорят, что не было бы счастья, да несчастье помогло. Не стащи подлые дуэргары священный Фиал Жизни у рудокопов-дварфов из клана Голдхейма, разве смог бы собрать Веспер такой знатный отряд, готовый к подвигам и приключениям? Да нет, конечно. Сидел бы, попивал свой эль, точил секиру да пересказывал старые притчи да сказки, до которых он был такой охотник. А тут волей-неволей пришлось отправиться восстанавливать клановую честь, а по дороге искать соратников. Поначалу не очень-то они ему и показались: эльф, больше похожий на человека, чем на Перворожденного, клирик, военную выправку которого не разглядел бы только слепой, девчонка-маг, которая на свою ловкость больше полагалась, нежели на чародейские способности… Но как сложилось, так сложилось. И отправились они вместе по пещерам и подземным лабиринтам Эйтана, навстречу опасностям, навстречу совсем другой жизни…

Герой должен убивать монстров, а не хоронить их.

Веспер Голдхейм

Глава 1

Когда все это случилось?

Мало кто сможет ответить на этот вопрос.

Да и какое это имеет значение?

Существуют места, где сегодня — все равно что год назад, а миг и вечность сливаются воедино. Время там не застыло и не умерло — оно подчиняется иным законам, которые, может, и кажутся кому-то противоестественными, но на деле ничуть не хуже тех, к которым привыкли живущие в других местах.

Где все это произошло?

В одном из тех собранных в низку миров, в которых живут люди, эльфы, гномы, дварфы, орки; над которыми простирают свои широкие кожистые крылья величественные драконы.

Да, без драконов мир был бы совсем иным.

А ведь говорят, что есть такие миры, в которых драконы не водятся… Чудну. Даже и не верится, что такое вообще может быть.

Мир, о котором идет речь, называется Эйтан.

От всех прочих он отличается главным образом тем, что небо Эйтана почти всегда затянуто плотными серыми облаками, кропящими землю мелким надоедливым дождем. Солнце проглядывает сквозь облака так же редко, как в других мирах случается солнечное затмение. Есть люди, которым за всю жизнь так и не посчастливилось увидеть солнечного лучика. Некоторые даже утверждают, что солнца вообще не существует, а мир освещает некий Магический Жезл, находящийся в руках неведомого и непознаваемого Отца Всего Сущего. Рассказы же тех, кто видел солнце, нигилисты называют выдумкой. Или же объясняют оптической иллюзией, которую легко воспроизвести в лабораторных условиях с помощью свечки, линзы и трех вогнутых зеркал.

В центре мира, как полагают ученые маги, лежит континент, формой похожий на спелую грушу. Берега его омывают воды безымянного океана. Именно так — с маленькой буквы. Дело в том, что «безымянный» — это не название океана. У него действительно нет имени. Просто потому, что никому не пришло в голову это имя придумать. Да и зачем давать имя водам, по которым плавают разве что только рыбаки в своих утлых суденышках, никогда не рискующие отойти от берега настолько далеко, чтобы потерять его из виду? Плыть куда-то дальше по бурным водам, не имея никаких ориентиров, кроме ветра, то и дело меняющего направление, было бы чистым безумием.

Безумцы в Эйтане, конечно, встречались — куда ж без них! — но, по счастью, немногие из них имели возможность обзавестись собственным кораблем. История Эйтана помнит только два случая, когда богатые безумцы, снарядив корабли, отправлялись на поиски новых земель, лежащих, как они полагали, где-то за океаном. Чем закончились их плавания, знает разве что только тот же бродяга-ветер. Знать-то он, может, и знает, да только никому не расскажет, поскольку человеческим или каким другим языкам ветер, увы, не обучен, а стонов и завываний его никто не понимает.

Так вот, именно в этих местах, на западной оконечности Эйтана, среди южных отрогов Окраинных гор, как раз и началась сия история.

И началась она с того, что в дверь небольшого постоялого двора, что на перевале Шир-Дар, трижды громко ударили снаружи.

Хозяин, пожилой дварф с завязанной узлом черной бородой, в которой уже пробивались седые волоски, не успел даже спросить «Кто там?». Хотя, может быть, он и вовсе не хотел ничего спрашивать, потому что как сидел за столом, подперев кулаком щеку, так и остался сидеть. Дверь-то все равно была у него перед глазами, и кто бы за ней ни стоял, рано или поздно откроет ее и войдет в обеденную комнату.

Так и случилось.

Дверь распахнулась, и на порог ступил крепко сбитый, плечистый дварф в боевых доспехах и со здоровенной секирой на плече. Доспехи у дварфа не новые, явно с чужого плеча. Прямо скажем, так себе доспехи — кожаная куртка с нашитыми на манер чешуи коваными металлическими пластинками и кожаная же двуухая шапка с металлическим навершием. Круглый шит, что у дварфа за спиной, судя по щербинам на краю, тоже в боях побывал. Зато секира — отменная. Новая, острие заточено, как бритва, — явно ковалась не на продажу, а для себя, любимого, — и рукоять медными гвоздиками отделана с любовью, на такую приятно ладонь положить. Волосы у дварфа темных, почти черные, сзади заплетены в три тугих, толстых косы. Так же и борода, достающая ему почти до пояса, разделена натрое и в косы заплетена. В концы тех двух, что по краям, золотые кольца вплетены, а в среднюю — чудная безделушка, на орочий череп похожая.

Войдя в дом, дварф зорко глянул по сторонам — скорее для порядка, нежели из опасения; место, судя по всему, было ему знакомо — и встряхнулся всем телом, как вылезший из воды пес. Метнулись косы вокруг головы дварфа, брызги во все стороны полетели.

— Здрав будь, — зычно гаркнул дварф, обращаясь к хозяину.

— И тебе того же, уважаемый, — не поднимая головы, безразлично отозвался хозяин-дварф. — Ты бы дверку прикрыл, а то сквозит.

Гость усмехнулся, обернулся и прихлопнул дверь, за которой, как обычно, мочил землю мелкий надоедливый дождик.

Кроме дварфов в обеденной комнате находились трое гостей. Они сидели за квадратным столом в дальнем углу комнаты и негромко толковали о чем-то. На столе перед ними стояли большие глиняные кружки с ухватистыми ручками — дварфы любят такие — и два блюда: одно — с зеленью и овощами, другое — с кусками запеченной на углях курицы. Гости, похоже, были сыты, потому что еда их не особенно интересовала. А вот к кружкам они то и дело прикладывались. Особенно двое — человек и эльф. Мужчина был лет тридцати пяти, крепкого телосложения, с небольшой светло-русой бородкой и аккуратно подстриженными усиками. Ничего необычного в его лице не было, разве что только большая круглая родинка на левой щеке. Судя по легким доспехам и булаве-шестоперу, что лежала рядом с ним на скамье, это был клирик. А амулет в форме солнца, что на толстой платиновой цепи висел поверх кольчуги, выдавал в нем солнцепоклонника — последователя культа не слишком распространенного, а местами так и вовсе запрещенного. Вторым был эльф. Эльф как эльф — строгий взгляд, бесстрастное выражение лица и — что для эльфов совсем не характерно — кривой шрам на левой скуле. Если эльф шрам на лице сохранил — выходит, он ему о чем-то напоминал. А о чем хорошем может напомнить шрам?.. Вот то-то и оно! Одежда у эльфа с виду самая обычная — широкий темно-зеленый плащ с откинутым на спину капюшоном, — да только всякий раз, как он рукой двигает, видно, что под плащом кольчуга блестит.

Третьей в компании была молодая девушка. Высокая, статная, с густыми темно-рыжими, с красноватым медным отливом волосами, заплетенными в тугую косу, уложенную на затылке. Распустить их, так, наверное, упали бы до пояса широкими, тяжелыми волнами.

Дварф с бородой, заплетенной тремя косицами, глядя на девушку сзади, залюбовался ее волосами — это был тот самый цвет, который ни подделать, ни украсть, что заставляет сердце любого дварфа учащенно биться. Ну, разве что только кроме старых пней, засидевшихся на одном месте и обросших мхом так, что тот из ушей лезет и глаза застилает.

Поставив секиру у двери, дварф недовольно глянул на хозяина.

— Аль не признал меня, Морах Данкил?

Услыхав такое, хозяин поднял голову и, близоруко щурясь, посмотрел на гостя.

— Ну… Ты бы, это… — Он явно не мог признать гостя, а потому принялся недовольно ерзать на табурете. — В смысле, того…

Дварф усмехнулся и огладил ладонью заплетенную в косицы бороду.

— Веспер я, из клана Голдхеймов.

Услыхав имя, рыжеволосая обернулась и посмотрела на дварфа.

— Ага, — кивнул ей Веспер. — Поди, тоже меня дожидаешься?

Ничего не ответив, девушка повернулась к своим спутникам.

— Веспер! — радостно всплеснул руками Морах Данкил. — Веспер Голдхейм!.. Когда ж мы с тобой последний раз виделись?

— Тридцать три года тому назад, — уверенно ответил Веспер. — Ты приезжал к нам на свадьбу моего троюродного брата Терглина.

— Верно, верно, — быстро закивал Морах. — Тридцать три года!.. А будто только вчера…

Дварф снова подпер голову кулаком и мечтательно уставился в потолок.

Веспер подхватил за ножку трехногий табурет, поставил возле стола, за которым сидел Морах, и взгромоздился сверху.

— Эля хочешь? — всполошился, вспомнив о гостеприимстве, хозяин.

— А то, — усмехнулся Веспер. — Какой же дварф от эля откажется? Мой двоюродный дедушка Гуго Голдхейм любит повторять: «Я за свою жизнь только дважды отказался от предложения выпить. И то потому что не понял, что предлагают».

Дварф хлопнул ладонью по столу и громко засмеялся.

— У меня эль еще прошлогодний, но добрый. — Морах распахнул дверки шкафчика с посудой и достал кружку как раз для дварфа — раза в два с половиной больше тех, из которых пили люди и эльф. — Ну, а ты-то сам, Веспер, еще не оженился?

— Не, — мотнул головой дварф.

— А что так? — Морах наполнил кружку элем из бочки и поставил ее перед Веспером. — Али дварфихи все перевелись?

— Не до того мне, Морах, — серьезно сдвинул брови Веспер.

— Да ну? — насмешливо прищурился хозяин. — И что ж за дела у тебя такие?

Прежде чем ответить, Веспер поднял кружку и разом отпил половину. Поставив кружку на стол, дварф довольно причмокнул и провел по усам ладонью.

— Ты весточку-то мою получил?

— А то как же, получил, знамо дело.

— Ну так вот, — многозначительно изрек Веспер и снова припал к кружке.

Рыжеволосая порывисто поднялась на ноги и, подойдя к дварфу, встала у него за спиной. Руки — в бока, подбородок — дерзко вскинут. Вся так и пышет огнем. Того и гляди пыхнет!

— Ты Веспер Голдхейм?

— Ага, — не оборачиваясь, кивнул дварф.

— Мы тебя битых шесть часов дожидаемся!

— Задержался в пути, — солидно изрек дварф. — Али сама не видишь — дождь на дворе.

— Здесь всегда дождь!

— Ну, не скажи, — покачал головой Морах. — Бывает, что и распогодится.

— Не в дожде дело! — протестующе взмахнула рукой девушка.

— Как раз в дожде-то все и дело, — возразил ей Веспер. — Дороги размыло.

— И поэтому ты, вместо того чтобы о деле говорить, сидишь тут и элем накачиваешься?

— Ну, вы-то уже успели накачаться, — резонно заметил Морах.

— Так! — Рыжеволосая решительно накрыла узкой ладошкой кружку дварфа в тот самый момент, когда он вновь собрался ее пригубить. — Или говорим о деле, или мы уходим!

— Куда идти-то на ночь глядя? — недоумевающе посмотрел на девушку Морах. — Через пару часов стемнеет.

— Веспер?

— Да?

— Я жду!

— Ну, что ты горячку порешь? — недовольно заворчал дварф. — Дай хотя бы кружечку допить.

— Нет!

Дварф поднял голову и удивленно глянул на рыжеволосую.

— Нет?

— Нет!

Нужно себе представлять, что значит сказать «нет» дварфу, когда он хочет эля. Рыжеволосая смогла это сделать. Более того, она произнесла это «нет» так, что Веспер понял: спорить без толку.

— Ладно, — обреченно вздохнул Веспер. — Перебирайтесь к нам за стол.

План дварфа был прост — пока настырная девица и ее спутники будут переставлять кружки и тарелки со своего стола на этот, он успеет допить свой эль.

— Нет! — еще раз повторила рыжеволосая. — Это мы тебя ждали — идем к нам за стол.

И не успел Веспер даже слова вымолвить, как она подхватила его кружечку и пошла к своему столу.

Дварф растерянно посмотрел на хозяина постоялого двора.

Морах едва заметно улыбнулся и пожал плечами.

— Ладно, идем. — С крайне недовольным видом Веспер слез с табурета. — И ты иди к нам, Морах, дело и тебя касается.

Дварфы передвинули табуреты к столу, за которым сидели люди и эльф.

— Здоровы будьте, друганы! — зычно гаркнул Веспер.

— И тебе того же, — ответил клирик.

Эльф только едва заметно голову наклонил.

Дварф недовольно поерзал на табурете.

— Ну так что?

— Что? — вопросительно посмотрел на него клирик.

— Знакомиться будем?

— Ариэлла. — Клирик взглядом переадресовал вопрос дварфа рыжеволосой.

— Меня зовут Ариэлла, — сообщила дварфу девушка. — Я маг и старшая в нашем отряде.

— Старшая… — Морах едва заметно усмехнулся и головой качнул.

Среди дварфов не принято, чтобы женщина верховодила в чем бы то ни было. Ну, разве что только дома, когда никто не видит.

— Есть вопросы? — с вызовом посмотрела на него Ариэлла.

— У меня?.. Нет! — будто защищаясь, выставил руку Морах.

— А у меня есть. — Веспер потянулся было к своей кружке, но Ариэлла передвинула ее на другой край стола. — Ты давно магию практикуешь?

— А тебе не все равно?

— Было бы все равно, не спросил бы!.. Я, можно сказать, тебе свою жизнь вверяю! А ты… — Дварф бросил пронзительный взгляд на кружку эля. — От мага в отряде очень многое зависит.

— Между прочим, это ты нас здесь собрал, — парировала Ариэлла.

— Да, но когда я приглашал мага, то не думал, что это будет девица.

— Какая разница? Маг, он маг и есть!

— Оно, конечно, верно. — Веспер запрокинул голову и задумчиво поскреб ногтями бороду. — Только мужик все одно надежнее.

— Это называется — мужской шовинизм! — вспылила Ариэлла.

— А мне все равно, — усмехнулся Веспер. — Я таких слов не знаю.

— Ариэлла — хороший маг, — произнес негромко клирик. — Я видел, на что она способна. Умеет она пока немногое, но задатки у нее большие.

— Задатки, — презрительно фыркнул Веспер. — Тоже мне, сказал! Мне нужен маг не с задатками, а с именем! Знаменитый!

— Ты знаешь, сколько запросит за свои услуги маг с именем? — подалась вперед Ариэлла.

— Деньги — не проблема, — насмешливо фыркнул Веспер.

— Проблема в том, что ни один уважающий себя маг не потащится в такую дыру, — заметил молчавший все это время эльф. — Ни за какие деньги.

Ариэлла опустила взгляд, решив, должно быть, что замечание эльфа касается в первую очередь ее.

— Тебе следовало бы довольствоваться тем, что имеешь, — продолжил эльф, обращаясь к дварфу. — И можешь поверить моему опыту, имя мага и слава, что о нем идет, далеко не всегда соответствуют тому, на что он на самом деле способен.

— Довольствуйся тем, что имеешь, — недовольно проворчал Веспер, косясь на свою кружечку. — Легко сказать…

Эльф улыбнулся и пододвинул дварфу кружку.

Веспер тут же схватил ее обеими руками и прижал к груди, как самое дорогое, что только может быть на свете.

— Прежде тебе, видно, не доводилось пить с дварфами, — ответил на недовольный взгляд Ариэллы эльф. — Для того чтобы этот парень, — он кивнул на Веспера, — потерял разум, ему нужно выпить половину всех запасов нашего радушного хозяина.

— Не, — уверенно покачал головой Морах. — У меня эля мало осталось.

— Ладно. — Веспер поставил кружку на стол, но при этом не отпустил ее. Выпив эля, он заметно приободрился и подобрел. — А ты, часом, не из самоучек? — снова обратился он к девушке.

— Я четыре года обучалась в Трентской школе магии, — ответила Ариэлла. — Моим наставником был Скант из Трента… Если, конечно, это имя тебе что-то говорит.

— Не, — покачал головой Веспер. — Я никогда не был в Тренте.

— Я знаю нескольких выпускников Трентской школы магии, — сказал клирик. — У них очень хороший уровень подготовки.

— Да? — Веспер вновь недоверчиво покосился на Ариэллу. — Однако ж за четыре года школу не закончишь.

— Мне пришлось оставить учебу, — ответила на незаданный вопрос рыжеволосая.

— Тому были серьезные причины? — вкрадчиво поинтересовался дварф.

Девушка плотно сжала губы, так что уголки побелели.

— У всего есть свои причины, — ответил за нее эльф. — Я так понимаю, что и мы здесь не просто так собрались. Так, может, к делу перейдем?

— Ты еще не назвал свое имя, — напомнил эльфу Веспер.

— Я — Лигон, — представился эльф.

— И все? — удивленно поднял мохнатую бровь Веспер.

— А что тебя еще интересует?

— Откуда ты?

— Издалека.

— Почему ты с нами?

— Хочу заработать.

— И что ты будешь делать, когда получишь деньги?

— Пока не знаю.

— Веспер! Веспер! — протестующе замахал руками Морах. — Ты спрашиваешь не по существу!

— А что я должен у него спросить?

Прищурившись, Морах пристально посмотрел на эльфа.

— Ты хороший стрелок?

— Да, — ответил эльф.

— Он тебе подходит! — уверенно хлопнул Веспера по плечу Морах.

— Ай, спасибо тебе, — недовольно буркнул Веспер.

И, чтобы успокоиться, сделал глоток эля.

— Ну, а ты кто таков? — обратился он к клирику.

— Мое имя Терваль из Терка. Вряд ли ты слышал обо мне.

— Эт точно, — кивнул Веспер. — И твое имя впервые слышу.

— Терк — это где-то на севере? — спросил Морах.

— Совершенно верно, — подтвердил Терваль. — На окраине Гвинны.

— Я слышал, там самодурствует какой-то тип. — Морах сосредоточенно наморщил лоб и постучал по нему пальцами. — Забыл имя… Кто-то из постояльцев рассказывал…

— Герцог Аморфар, — напомнил Терваль.

— Точно! — хлопнул ладонью по столу дварф. — Он самый!

— Самозваный герцог, объявивший себя правителем Терка, — уточнил клирик. — Впрочем, на окраинах Гвинны много самопровозглашенных герцогств, баронств, княжеств и просто независимых городов. Всерьез их никто не воспринимает, но у правителя Гвинны не хватает сил и средств, чтобы навести порядок.

— Тебе тоже нужны деньги? — спросил Веспер.

— А кому они не нужны? — вопросом на вопрос ответил Терваль.

— Понимаю, — с уважением посмотрел на клирика дварф. — Ответ не мальчика, но мужа.

— Веспер! — Ариэлла постучала пальчиком по столу. — Если мы и дальше будем ходить вокруг да около, то в самом деле придется здесь заночевать.

— Не, — беспечно махнул рукой дварф. — Ночевать мы тут не останемся. Морах, ты еще не засыпал ту дыру, что была у тебя в погребе?

— Забодался землю таскать, — усмехнулся хозяин. — Хорошо, один заезжий маг помог — наложил заклятье невидимой стены. Простенькое такое заклятье, даже я снять могу словом, что он мне сказал. А вот твари неразумные, что в заброшенном руднике кишат, перед ним бессильны.

— Вот оно! — с видом многозначительным дварф Веспер поднял палец и посмотрел на рыжую девицу, клирика и эльфа так, будто поведал им великий секрет. — Туда мы и полезем!

— Здорово, — насмешливо кивнула Ариэлла. — Теперь, может быть, объяснишь, зачем нам туда лезть?

— Конечно.

Донышком пустой кружки Веспер постучал по столу, намекая хозяину, что можно бы и повторить.

Морах намек понял и, прихватив кружку Веспера, направился к бочке.

— Да будет вам известно, — копируя интонации бродячих сказителей, начал Веспер, — что дом, в котором мы сейчас эль пьем…

— Ты пьешь эль, — ввернула Ариэлла.

— Не мешай, — махнул рукой дварф. — Так вот, этот самый дом стоит на том самом месте, где некогда располагался вход в шахты, вырытые дварфами из клана Данкил. Что они там добывали, я уже и не помню…

— Серебро, — сказал Морах Данкил, ставя перед Веспером кружку с элем. — Тут прежде находился серебряный рудник. Когда серебряные жилы истощились, Данкилы перебрались на другое место, а мой отец здесь остался. Постоялый двор построил, путников, что через перевал шли, кормил-привечал. Со временем дело его ко мне перешло. Так вот и живу.

— Дыра в погребе — это вход в заброшенный рудник? — спросил у хозяина Терваль.

— Он самый, — кивнул Морах.

— И что же мы там искать собираемся?

— Фиал Жизни, — ответил Веспер.

— Фиал Жизни? — с благоговейным страхом посмотрел на него Морах.

— Точно, — кивнул Веспер, после чего как следует приложился к кружке с элем. — Фиал Жизни пропал. Без малого месяц тому назад.

— Да обойдет нас стороной Северный Ветер, — быстро пробормотал Морах и, выхватив из рук Веспера кружку, хлебнул эля.

Как следует хлебнул.

— Да, вот такая история, — угрюмо произнес Веспер.

— Да, — тем же тоном повторил следом за ним Морах.

— Можно мне задать вопрос? — поднял указательный палец Лигон. — Что такое Фиал Жизни и почему мы собираемся искать его в заброшенном руднике под домом уважаемого Мораха?

— Фиал Жизни — величайшее сокровище дварфов из клана Голдхеймов. — Веспер достал из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги, развернул его и положил на стол. — Вот так он выглядит.

На бумаге был изображен продолговатый граненый сосуд размером чуть больше ладони, заключенный в оправу изумительно тонкой работы — это было видно даже на рисунке.

— Сам Фиал сделан из горного хрусталя, оправа, понятное дело, золотая, — прокомментировал рисунок Веспер.

— Вещица, конечно, редкостная. — Терваль вернул рисунок дварфу. — Но, надо полагать, Фиал очаровал дварфов не только своей красотой?

— Этот Фиал старше любого из ныне живущих дварфов. — Веспер сложил бумагу и спрятал ее за пазуху. — Никто уже не помнит, когда и кем он был создан. Согласно легенде, в нем заключен дух родоначальника клана Голдхеймов — Великого Лампета Голдхейма.

— То есть Фиал — это клановая святыня? — уточнила Ариэлла.

— Не только, — покачал головой Веспер. — Фиал Жизни обладает магической силой. Дварфы, как известно, не наделены выдающимися магическими способностями. Однако Фиал работал даже в наших руках! Фиал начинал светиться, оказавшись вблизи благородных металлов или драгоценных камней.

— Да, я сам это видел, — подтвердил Морах. — Фиал излучал розовый, немного матовый свет, стоило только к нему золотую монету поднести. Даже при дневном свете видно.

— Дварфы из клана Голдхеймов славятся как непревзойденные ювелирные мастера, — гордо изрек Веспер. — Фиал Жизни помогал нам искать драгоценные камни в толще гор, серебряные и золотые жилы. Но в первую очередь это, конечно, святыня, без которой клан Голдхеймов…

Дварф умолк на полуслове — то ли забыл, что хотел сказать, то ли вообще не успел придумать конец фразы. Чтобы придать ясность мыслям, Веспер хлебнул эля. Добрый был эль, но нужные слова так и не пришли в голову.

— Без Фиала Жизни Голдхеймы станут ничем не лучше других дварфов, — закончил за него Морах.

— Точно! — согласился Веспер.

— Сколько я этих Голдхеймов знаю, они только и делают, что кичатся своим Фиалом Жизни, — хитро подмигнул клирику Морах. — Мол, во мы какие! У нас даже Фиал Жизни есть!

— А что ж, ежели есть чем гордиться! — Веспер грохнул кулаком по столу так, что тарелки звякнули.

— Было, — уточнил Лигон.

— Что? — непонимающе уставился на эльфа дварф.

— Было, чем гордиться, — повторил эльф. — Ты сказал, что Фиал Жизни пропал.

— Пропал, — угрюмо кивнул Веспер. — Умыкнули недруги.

— Как это случилось? — спросил Терваль.

— Не знаю, — уныло пожал плечами Веспер. — Никто не знает. Фиал Жизни хранился в сокровищнице. Его выносили только по особо торжественным случаям. Али когда старатели отправлялись на поиски новой золотой жилы. Ну вот… Вынести его в очередной раз должны были в день четырехсотпятидесятилетия Пеноха Голдхейма. Хватились — ан, нет Фиала.

— Как же так? — удивилась Ариэлла. — Величайшую святыню клана увели у вас из-под носа?

— Без комментариев. — Веспер допил остававшийся в кружке эль.

Нет зрелища печальнее на свете, чем дварф, пьющий эль без удовольствия.

— И ты полагаешь, мы найдем похитителей в заброшенном серебряном руднике? — спросил клирик.

— Не, — покачал головой Веспер. — По старым шахтам мы доберемся туда, где живут недруги.

— Я бы предпочел идти верхом, — заметил эльф.

— Через рудник мы выйдем там, где нас не ждут.

— Так кто же украл Фиал Жизни? — не выдержав, спросила Ариэлла.

Она все ждала, что кто-нибудь другой задаст этот вопрос. Но мужчин, как водится, интересовало совсем не то, что считала важным женщина.

Все разом умолкли и посмотрели на рыжеволосую не то удивленно, не то с осуждением.

Ариэлла смутилась даже — может, что-то не то спросила?

— Я полагала, дварфам известно, кто похитители, — произнесла она негромко.

— Естественно. — Веспер достал из кармана клочок буро-зеленой кожи размером с носовой платок и кинул его на стол. — Это мы нашли в сокровищнице.

Первым обрывок кожи взял в руки Морах. Старый дварф помял кожу пальцами, ковырнул ногтем, понюхал, сказал уверенно:

— Дуэргары! — и передал клочок Тервалю.

Клирик внимательно осмотрел кожу со всех сторон, даже на просвет глянул, следуя примеру дварфа, понюхал и недоуменно пожал плечами.

— Почему именно дуэргары?

Дварфы насмешливо переглянулись.

— Порой я удивляюсь, как люди не умирают маленькими? — сказал Морах. — Если даже взрослые совершенно беспомощны!

— Она же воняет дуэргарами, — объяснил клирику Веспер.

На всякий случай Терваль еще раз понюхал клочок кожи. Пах он и в самом деле не очень приятно, но был ли это запах, присущий исключительно дуэргарам, клирик определить не мог. Хотя бы потому, что он вообще не знал, как пахнут дуэргары.

— Готов поверить на слово, — сказал он, передавая кожу Ариэлле.

Девушка сделала отрицательный жест рукой — участвовать в конкурсе на звание лучшей ищейки года она не собиралась.

— Дуэргары приходятся дварфам дальней родней? — спросила она у Веспера.

— Очень, очень, очень дальней, — внес необходимое уточнение дварф. — Настолько дальней, что никто уже и не помнит родства.

— То есть решить с ними вопрос миром не удастся?

— Красавица моя, — усмехнулся Морах. — Ты, видно, никогда не видела дуэргара?

— Не приходилось, — призналась Ариэлла.

— Забравшись жить под землю, дуэргары там окончательно запаршивели и одичали. Они такая же родня дварфам, как шакал собаке.

— Дуэргары не знают грамоты, никогда не моются и не умеют варить эль, — добавил Веспер. — В общем, начисто лишены чувства прекрасного.

— Зачем же им тогда святыня Голдхеймов? — спросил Лигон.

— Да ни за чем. Просто так — решили гадость сделать.

— В таком случае они могли уничтожить Фиал.

— Дружище, — положив локоть на стол, Веспер подался в сторону эльфа. — Я же тебе на всеобщем языке толкую: вещица магическая. Ее просто так, молотком треснув, не разобьешь.

— Значит, наша задача — добраться по старым шахтам до мест, где живут дуэргары, и забрать у них Фиал Жизни, — подвела итог всему сказанному Ариэлла.

— Примерно так, — кивнул Веспер.

— Что значит «примерно»? — насторожился Терваль.

— Значит, я не могу наперед знать обо всем, что нам на пути встретится, — объяснил дварф.

— Когда отправляемся?

Дварф поднял кружку с элем и одним махом осушил ее.

— Да хоть прямо сейчас.

— Секундочку, — поднял палец эльф. — Мы не договорились о самом главном: какова будет плата?

— Эльф, а такой меркантильный, — презрительно скривился Веспер.

— Я задал вопрос.

— После того как Фиал Жизни будет возвращен в сокровищницу клана Голдхеймов, каждый из вас возьмет там столько золота, сколько сможет унести. Устраивает такой вариант?

— Унести в руках, в карманах или в мешке?

— Ты когда-нибудь настоящее золото на себе таскал? Его, во что ни ссыпай, много все равно не упрешь!.. Сколько унесешь — все твое!

— Такой вариант меня устраивает, — сказал эльф и потянулся за луком. — Слышал присказку: «Своя ноша не тянет»?

— Я слыхал другое: «Все свое ношу с собой», — не задумываясь, ответил Веспер.

— А ты, дварф, не промах, — лукаво прищурился эльф.

— Не промах должен быть у нас ты, поскольку ты — стрелок.

Лигон усмехнулся и взял с тарелки последний кусок курицы. Есть уже не хотелось, но не оставлять же.

— Хозяин, собери-ка нам еды в дорогу.