Трудовик. Чистилище 1.1

Алексей Губарев, 2022

Я не люблю людей. Они лишили меня всего, что было мне дорого. Какое-то время оставалась лишь месть, гревшая ледяную душу. Но и её попытался отобрать сопливый мажор, лишивший меня жены и детей. Чтобы покарать морального урода, я пойду до конца, даже если для этого придётся попасть в Чистилище! Содержит нецензурную брань.

Глава 6. Первая смерть

От души пробиваю тяжёлым ботинком прямо под дых идиоту, продолжающему попытки дотянуться до копья. Тот издаёт хрюкающий звук и затихает. Начинают орать женщины, оповещая своих трахарей об угрозе. Шарамыг отвлекается на крики, и Дарья тут же вырывается из его рук. Отлично!

— Н-на! — я на выдохе швыряю половинку каменного блока в корпус щуплого мужика, пытающегося снять с пояса топор, и того буквально сносит тяжёлым снарядом к противоположной стене. Чёрт, похоже, убил.

— Эй, ты чё творишь, лысый?! — орёт Артур, рывком поднимая Дарью на ноги и прикрываясь ей, как щитом. — Чё не сказал, что это твоя баба? Да мы бы пальцем её не тронули. А-А! Отпусти, сука-а!

— Заткнись, урод! — моя напарница, сдавив рукой хозяйство бородача, внезапно оказалась в выигрышном положении. — Отвечай, мразь, как смогли одурманить меня?

— У Шарамыга способность, вроде гипноза! Ох-х! Действует десять секунд! Отпусти, Христом-богом прошу!

— Дарья, отпусти его, — как можно более спокойным голосом произнёс я. Спутница, бросив на меня полный ярости взгляд, внезапно остыла и, разжав руку, отскочила за мою спину. Я тут же сократил дистанцию и от души приложил бородача по затылку, отправив того в беспамятство. Затем повернулся к верещащим бабам и рявкнул: — А ну заткнулись нахрен, пока я добрый!

Воцарилась относительная тишина, лишь Сёма поскуливал возле жаровни. Отчего-то жгло левую ладонь. Поднёс к лицу и разглядел в свете догорающего костра приличный ожог. Твою душу мать! Похоже, тот кусок блока был частью жаровни.

— Дарья, достань из моего вещмешка аптечку, там бинты должны быть, — попросил я и повернулся к притихшим женщинам. — В каком направлении нужно идти, чтобы выйти к главному оазису?

— Какому главному? — испуганно произнесла одна.

— К тому, где проживает ваш Антифриз хренов!

— А! Так это вон в той стороне, — женщина указала рукой в одном направлении, затем в другом. — Или туда. Я, если честно, не помню.

— Наверху есть бревно, с надписью, оно указывает нужное направление, — сообщила вторая, до этого молчавшая. — Оно приметное, за край стены выходит. Там и лестница рядом лежит, чтобы можно было быстро спуститься за стену.

— Понятно. Будете сидеть тихо, и никто не пострадает.

— А можно мы доедим остатки ужина? — произнесла первая. — Хоть раз наесться как следует!

— Сидеть, я сказал! — добавил в голос холода.

— Давай сюда руку, я обработаю и перевяжу, — позвала меня Дарья. — Подойди поближе к костру.

Напарница быстро нанесла мне на место ожога какую-то мазь из аптечки, затем осторожно втёрла её и качественно перебинтовала, я бы не смог лучше.

— Спасибо, что выручил, — негромко произнесла она, подрезая кончики бинта. — Сама не поняла, как оказалась в их лапах. Вроде сидела у стены, копьё на коленях, а в следующую секунду уже стою, а этот хмырь пытается стянуть с меня рубаху.

— Главное, что всё хорошо закончилось. Просто я, идиот, не прокачал всю ситуацию. Не подумал, что могут быть способности, подавляющие волю других. Ты как, сможешь дневной переход выдержать?

— Я успела отдохнуть. — Дарья кивнула в сторону бородача. — Смотри, в себя приходит.

— Собираемся и уходим, не задерживаясь. Иначе их придётся связывать, а я не ручаюсь, что в процессе не прикончу.

Через десять минут мы шагали по ночной пустоши. Видимость не больше сорока метров, полное отсутствие ориентиров и шорох почвы под ногами. Шли молча, не разговаривая. Я думал о том, что с одной стороны стал уязвимым, взяв под свою опеку Дарью, а с другой — одиночке здесь не протянуть долго. Не было бы напарницы, и меня спокойно бы закололи ночью, забрав рюкзак.

Спутница думала о чём-то своём. Молчание нас и выручило — лишь благодаря ему, мы услышали порыкивание. Навскидку метрах в двухстах впереди. Я остановился и выставил на пути Дарьи руку.

— Тихо, — прошептал одними губами. Набрал полную грудь воздуха и, медленно выдыхая, прислушался. Рык усилился, стала слышна возня. Затем раздалось повизгивание, резко сменившееся истошным воем. Проклятье, да там, похоже, кого-то живьём жрут.

— Дарья, держись за моей спиной, — приказал я напарнице. Достал дубинку из чехла, проверил, свободно ли выходит нож из ножен. Можно атаковать.

Первую сотню метров прошёл быстрым шагом, затем замедлился. Снял вещмешок, осторожно опустил его на землю. Спутница, державшаяся в паре метров позади, повторила мои действия.

Дальше двигался осторожно, пока не увидел, как две здоровенные твари рвут зубами третью, более мелкую. Причём расположились так, что к ним не подобраться незаметно. Одна в любом случае заметит. Плевать! Мне нужно очистить свою карму, а уж с двумя справлюсь. Если что, Дарья поддержит.

— Не отставай, — коротко бросил за спину и, ругая свою больную ногу, сорвался с места навстречу пирующим зверюгам.

Два десятка шагов, и тварь, что стоит ко мне спиной, отрывается от добычи и поднимает голову. Уши навострила, сука. Сейчас уже видно, что это очень крупная псина, метра полтора в холке. Килограмм сто весит, не меньше.

Та, что должна была меня увидеть первой, продолжала рвать добычу, не отвлекаясь, а вот её более чуткая товарка начала вертеть головой. Меня она заметила в момент нанесения удара и увернуться уже не успела.

— Хрясь, — бита, усиленная весом моего тела, обрушилась на хребет зубастой псины. Даже без способности удар вышел столь мощный, что переломил зверюге позвоночник. Я же, продолжая двигаться вперёд, нанёс ещё один удар, целясь прямо в морду второй твари. Неудачно вышло, псина дёрнулась в сторону, и я лишь концом биты зацепил шкуру, да и замах получился так себе.

Зверюга крутанулась на месте и тут же попыталась вцепиться в моё предплечье, но я успел подставить биту. Мощные челюсти сомкнулись на оружии, и тварь попыталась вырвать его из рук. Ну уж нет, в эти игры мы будем играть по моим правилам. Шаг назад, рывок, и я завалился на спину, перебрасывая псину через себя. Мать моя женщина, да эта зверюга весит не сто, а все сто пятьсот килограмм, у меня аж мышцы затрещали от напряжения.

Биту дёрнуло, но тут же отпустило, а в следующее мгновение псина рухнула на спину, издав сдавленный рык. Я ещё поднимался, очень надеясь, что тварь не оклемается быстро, когда в бой вступила Дарья.

— Ха! — выдохнула она, всаживая в тварь лезвие своего копья, а вернее, глефы. Я перехватил биту и, не поднимаясь с колен, опустил оружие на голову зверюге, пытающейся зубами ухватиться за древко. Дарья попала весьма удачно, практически пригвоздив псину к земле.

Поднявшись на ноги, зашёл сбоку и ударил в основание черепа, потом ещё раз и ещё, пока два сгустка света не отделились от мёртвой туши. Ох и живучая тварь.

— Пойдём, добьём первую, — произнёс я, только сейчас почувствовав, как у меня болит нога. Опустил взгляд и выругался — правая штанина разорвана чуть выше колена. Осторожно прощупал ногу — так и есть, рваная рана. Похоже, тварь зацепила когтями задней лапы.

— Тебя ранили? — в голосе напарницы прозвучало беспокойство.

— Так, поцарапали. Сначала прикончим подранка, а затем с остальным будем разбираться.

Вторая псина пыталась отползти, загребая передними лапами. Увидев меня, глухо зарычала. В рот йодом мазаный! Да у неё зубищи в три ряда, клыки сантиметров по пятнадцать! И когти на лапах, любой медведь умрёт от зависти.

— Бей за ухо, — отдал я приказ Дарье. Женщина, перехватив оружие, как я учил, нанесла короткий резкий удар. Чуть промахнулась, но остриё всё равно попало в мозг твари. Та даже не дёрнулась, просто обмякла, а два сгустка света подтвердили смерть псины. Или не псины, уж больно серьёзно развита у зверя челюсть, раза в два длиннее, чем у овчарки.

В этот раз окончание боя обошлось без текста перед глазами. Добыча, на мой взгляд, была несъедобной, поэтому мы, сориентировавшись, отправились искать свои рюкзаки. К счастью, нашли достаточно быстро. Дарья тут же, не жалея ни водки, ни меня, обработала на моей ноге рану и наложила тугую повязку, израсходовав остатки бинта. Попили воды, минут пять посидели, переводя дух. На горизонте уже начинало светлеть, а значит, нужно продолжать путь.

— Я тут подумал, что тебе вряд ли понравится в центральном оазисе, — произнёс я, когда мы уже удалились от места ночного боя. — Я успел изучить поведение тех женщин в крепости. Они запуганы, почти голодают и при этом всё равно не хотят покидать свой оазис. Сдаётся мне, что место, куда мы идём, намного хуже.

— Ты намекаешь, что мне лучше подождать тебя? Нет, идём вместе, — решительно заявила Дарья. — Просто нужно вести себя так, словно мы пара. Поверь, этого будет достаточно. Та троица, когда увидела тебя, они же испугались до полусмерти. Ты просто не представляешь, насколько устрашающе выглядишь. Особенно когда пристально смотришь.

— Никуда мы не пойдём. Единственное, что нас ждёт в центральном оазисе, — это плен или смерть. Такое в наши планы не входит, поэтому мы поступим иначе. Скорее всего, у Антифриза есть охотничьи группы, и они утром выйдут на охоту. Попробуем расспросить их, куда направился ублюдок. Шанс, что кто-то из охотников укажет верное направление, довольно высок. Если не выйдет, будем искать другие способы.

Два часа пути по тёмно-серой равнине, и мы наконец-то увидели на горизонте первый признак, что мы движемся верно. Нечто массивное, гротескное, возвышалось над равниной, даже отсюда, издали, вызывая улыбку. Словно ребёнок из подручных средств слепил себе игрушечный домик.

— Ещё тысяча шагов, и остановка, — произнёс я, опираясь на Дарьино копьё, как на посох. Раненая нога с каждым шагом ныла всё сильнее.

— У тебя снова кровотечение началось, — словно невзначай произнесла напарница. — Давай отдохнём, я рану перевяжу. У меня есть лишнее полотенце, а сверху старыми бинтами.

— Нет. И так времени уже много.

Отряд, движущийся нам навстречу, заметили минут через пять. Просто их вначале было не видно на фоне оазиса. Двигались они чуть в сторону, но вскоре сменили направление. Мы их явно заинтересовали.

— Ну вот, теперь можно и отдохнуть, — произнёс я, останавливаясь. Поднял руку и помахал ей. — Эге-гей!

Их оказалось семеро. Все имели при себе холодное оружие: от коротких мачете до длинных, более двух метров, копий. Остановились от нас метрах в двадцати, разойдясь полукругом, и лишь после один из них, крепко сбитый седой мужик возрастом старше меня лет на десять заговорил:

— Кто такие? Откуда путь держите и куда?

— Из крепости мы, к вам в оазис идём. Нам Артур дорогу показал, вот мы пораньше и вышли.

— У тебя на ноге рана, значит, ночью выдвинулись. Зачем?

— Так затем и пораньше, что рана ухода требует. Артур сказал, что у вас в центральном оазисе помогут залечить. Там всего лишь царапина, просто глубокая.

— И чем же ты расплачиваться собрался?

— У меня профессия — мастер на все руки. Создаю предметы, которые потом можно привязать кровью.

— Ты смотри. А кем был в своём мире, до того, как попал в чистилище?

— Так учителем труда был.

— А это, стало быть, твоя женщина.

— Верно подметил, моя, — кивнул я.

— Ну, тогда топайте прямо вон к той громадине, это и есть центральный оазис. Там расскажете, что и как. Кстати, что там у Артура, всё в порядке?

— Голодают, — ответил я. — Говорят, поблизости ни одной твари.

— Идиоты потому что. Выбили всех жрунов поблизости, вот и нет у них добычи. Ладно, некогда мне с вами лясы точить.

— Постой, задержись ещё на минутку, — прихрамывая, я двинулся навстречу главному. По пути достал из-за пазухи сложенный вчетверо листок, развернул его и показал рисунок. — Подскажи, ты видел этого паренька? У него ещё волосы белые.

— Ты гляди! Кто это нарисовал его так? Сходство сто процентов!

— Так, значит, видел? — обрадовался я.

— Ясен-красен! Я лично этого урода из оазиса выставил, — глаза собеседника сузились. — А тебе он зачем понадобился?

— Задолжал он мне, — не стал я врать. — Хочу спросить. За всё.

— А ты хитёр! — рассмеялся мужик. — Что можешь дать за информацию?

— А что сгодится на обмен? — поинтересовался я.

— Покажи! — попросил седой, кивком показывая на ножны. Я извлёк нож, перехватил за лезвие и протянул его командиру отряда. Тот принял, взвесил оружие в руке, одобрительно хмыкнул.

— Годится. Ножны оставь себе, у меня есть получше, — мужик протянул оружие за спину: — Шика, прибери нож. А ты, здоровяк, слушай внимательно. Как доберёшься до оазиса, увидишь справа здоровенную спутниковую антенну. Так вот, если встать к ней спиной, то лицом будешь смотреть аккурат в ту сторону, куда пошёл твой должник. Но, скажу сразу, бросил бы ты эту затею. Этот белобрысый чёрт реально больной на голову. Причём наглухо. Если бы мы его не погнали, он бы всю молодёжь из оазиса за собой увёл.

— Благодарю, — ответил я и протянул руку для пожатия. В этот момент всё и началось. Позади седого раздался хриплый голос:

— Саня, это же тот ушлёпок, о котором говорил Бро! Отморозок, который наших валит, как нехрен делать! Ты чё, вот так отпустишь его?

— А мне его баба понравилась, — заговорил ещё один мужик, самый здоровый из группы. Шагнув вперёд, он обратился ко мне: — Слышь, лысый, поделишься своей кралей, а?

— Да чё ты спрашиваешь его, давай сюда эту лапулю! — раздалось сзади.

— Мужик, не повезло тебе, — произнёс седой, разводя руками и делая шаг назад. Куда только делось его дружелюбие. Впрочем, подобного развития событий я и ожидал.

— Дарья, бей их! — выкрикнул я, делая шаг вперёд и хватая здоровяка за грудки. Тот осклабился, разводя руки в стороны. Вот придурок.

Хрясь! — и мой лоб сминает переносицу противника. Жить будет, но дальше учувствовать в драке точно не сможет.

— Н-на, сука! — слева набегает противник, пытаясь вогнать мне под рёбра копьё, сделанное из железной трубы. И как только таскает эту тяжесть?

Шагнул назад и чуть потянул на себя ревущего от боли мужика со сломанным носом. Остро заточенный срез трубы входит здоровяку точно в бок. Всё, не жилец, по-любому печень задета.

Дотянулся левой рукой до копейщика и, морщась от боли в обожжённой ладони, ухватил того за ухо. Попался, голубчик! Притянул к себе и ударом правого кулака в солнечное сплетение выбил из горе-вояки всё желание драться.

Плечо обожгло болью, ещё один противник зашёл со спины и от души резанул здоровенным тесаком. Хорошо, теперь точно сдохну, не попаду в плен. Главное теперь, чтобы Дарья тоже погибла вместе со мной.

— Ах ты сучка! — заорал второй копейщик, в этот момент как раз пытавшийся выбить из рук напарницы глефу. — Она порезала меня, тварь! Завалю!

Бросок, и ещё один обрезок трубы вошёл Дарье в грудь. Она пошатнулась, охнув, и завалилась набок. Всё, можно нарываться, спутница уже не встанет.

— Убью! — заорал так, что даже сам поверил, что впал в ярость. И повернулся боком к набегающему противнику, с топором. Тот не стал упускать шанса и, скользнув за спину, со всей дури рубанул по моей шее. Хороший у него был топор, острый — успел подумать я, заваливаясь на землю.

Несколько секунд темноты, мерцающие звёзды вдали, а затем я вновь ощутил своё тело. Мгновением позже вернулось зрение, и тут же перед глазами появились знакомые полупрозрачные строки текста:

«Заключённый N 19842302, ты был убит заключённым N 19840606.

Заключённый N 19842302, ты взял под свою защиту заключённую N 19842307. Получена награда: +50 к текущей карме.

Текущая карма: отрицательная. Значение: — 37.

Текущая целостность души: 47,5 % (критические повреждения).

Стартовые бонусы: Отсутствуют

Текущая стадия формирования:

Вторая сфера души: 245/1000

Текущая стадия развития первой, эпической сферы души “Стойкость”:

1. “Противостояние”.

2. Вторая способность: 245/500

3. Доступ закрыт.

4. Доступ закрыт.

Вторая сфера души: 245/1000

Ядро души: 445/5000

Заключённый N 19842302, время нахождения в зоне воскрешения ограничено. До принудительного возвращения в Чистилище осталось:

07:57»

— Пётр, ты не против, что я выбрала возрождение рядом с лидером? — справа раздался голос Дарьи. Хм, и когда это я успел стать лидером?

— Нет, не против, — поднялся на ноги, осмотрелся. Серое марево вместо стен, источник воды в центре, из которого прямо в преграду уходит тонкий ручеёк. В метре от меня сидит напарница, рядом с ней на полу лежит копьё. Снял со спины рюкзак, бросил его на пол и сел рядом. — У меня такое предложение — сейчас мы быстренько перекусим, чем бог послал, а затем ложимся и спим. Часов семь сна нам точно не помешает.