Сенявин

Алексей Викторович Федотов

Книга предназначена для широкого круга читателей. В ней описан жизненный путь адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина. Молодому поколению необходимо помнить о героях, которые отстаивали суверенитет России на море в начале 19 века. Мы должны сохранять в своей памяти и передавать другому поколению те забытые моменты истории нашего государства. Подвиг их в Отечественной войне бессмертен, достоин искреннего уважения и высокого почитания.

4. Капитан Д. Н. Сенявин в битве при Калиакрии. Смерть Потёмкина и Екатерины. Император Павел

Наступил новый 1791 год. В Севастополе погода стояла хорошая почти весенняя. Морские служащие проводили профилактический ремонт судов флота. Капитан Дмитрий Сенявин поставил свой корабль у берега для кренингования. Пушки были перемещены на один борт и при помощи приспособлений (воротов) корабль был повален на бок, хотя киль из воды не выходил. Подводная часть во время профилактического ремонта была снова проконопачена и просмолена.

Контр-адмирал Ушаков просматривая штаты флота отправил рапорт Григорию Потемкину в Яссы, в котором говорилось о нехватке морских служащих. В Херсоне, Николаеве и на Рогожских хуторах достраиваются новые фрегаты. Туда требовалось порядка 12000 новых служащих.

Князь Потёмкин с января просил Императрицу дать разрешение приехать ему в Санкт-Петербург, но она его придерживала и просила заниматься переговорами с турецкими уполномоченными и вопросами о мире. Екатерина Алексеевна после того, как удалила от себя фаворита Дмитриева-Мамонова приблизила ко двору 33-летнего «чернявого резвушу» Платона Зубова. Она за определённые заслуги осыпала орденами и произвела в капитан-поручики Кавалергардского корпуса. При Потемкине адьютантом находился его брат Валериан Зубов, который в письмах докладывал в столицу о проделках фельдмаршала с «гаремом молдавских красавиц». Платон постоянно нашёптывал об этом Екатерине. Когда Потемкин отправлял Валериана с письмом по поводу взятия Измаила он ему сказал: «…доложи Государыне, что я во всем здоров, только один зуб мне есть мешает, приеду в Петербург, вырву его».

Контр-адмирал Фёдор Ушаков в январе отправляет рапорт главнокомандующему с ходатайством о награждении участников сражений в прошлом году на Черноморском флоте. Офицеров Потёмкин решил, согласовав с Императрицей наградить орденами и новыми званиями. а рядовым матросам было выделено «по рублю на человека». Капитана Сенявина даже не было в списках, хотя он на своём корабле пугал турецкий флот и гонялся за судами. Из греков наградили Николая Кумани, Антона Алексиано, Ефстафия Сарандинаки, Георгия Кандиоти и полковника Константина Чапони. Капитанов греческих крейсеров Ушаков недолюбливал, у них постоянно были разногласия с контр-адмиралом и заслуги этих людей он проигнорировал. Фельдмаршал Потёмкин понимает, что нужны моряки для флота и предлагает Императрице набрать людей из мещан и людей из Финляндии «особливо набережных жителей способных к морю». Григорий Александрович стремиться в Санкт-Петербург повидать Императрицу. Он «на первый случай» нашёл денежные средства на флот и уезжая оставляет за себя генерал-аншефа Михаила Каховского.

Контр-адмирал Ушаков в феврале совершил инспекционную поездку в Николаев, где строились фрегаты. Он внес некоторые изменения и дал советы корабельным мастерам. Фёдор Фёдорович так же посетил литейные заводы, где проверял качество литья «18 фунтовых пушек» и посетил Глубокую пристань около Херсона, где ремонтировался гребной флот. Контр-адмирал, видя, что на трофейном корабле, названном «Иоанн Предтеча» такелажные работы ведутся некачественно сделал выговор капитану 1 ранга Андрею Баранову и принародно «порицал неприличными чести его словами». По возвращении в Севастополь контр-адмирал Ушаков решил поделиться с Херсоном моряками с кораблей Черноморского парусного флота. С каждого корабля было снято по 20 человек и на смотре возник инцидент с 27-летним капитаном 2 ранга Дмитрием Сенявиным. Из моряков с корабля «Навархия Вознесение Господне» три человека на плацу сказались больными «объявили свою неспособность и видимую открыто болезнь в ногах, руках и в корпусе слабость». Конечно, лучших моряков никто из капитанов судов не хотел отдавать, а отправили самых негодных и ленивых. Контр-адмирал принародно заявил «переменить оных служителей способными для верховой матросской работы». Капитан Сенявин отказался заменить возможно притворившихся матросов «…что он других на место их не пошлет». Конфликт продолжился на совещании в доме контр-адмирала в присутствии всех офицеров. Ушаков вторично требовал подчинения, а Сенявин не слушался и послал его «подальше». Контр-адмирал Ушаков жаловался Потемкину: «…я обходился с ним учтиво и не впервые уже вижу его г. Сенявина прискорбности от неохотного повиновения в команде… защитите меня, милостевый государь. Какой я буду начальник флота и что могу исполнять, если подчиненные осмеливаются наносить столь безстыдным образом оскорбления и делать в исполнении должных мне дел затруднение и помешательство». Ушаков издает письменный приказ, который Сенявин не исполняет и 9 апреля пишет письмо к Потемкину прося его «…учинить следствие так как назван ослушником, неисполнителем и упрямцем и ежели я таков, подвергаю себя надлежащему наказанию». Это продолжается старая неприязнь к Ушакову со стороны некоторых морских капитанов. Великий морской командир и ныне «святой человек» Фёдор Фёдорович в быту бывал не всегда прав и конфликтовал с капитанами такими как: Войнович, Алексиано, Нассау-Зиген, де Рибас, Ахматов и вот с Дмитрием Сенявиным. Генерал-фельдмаршал находился в Яссах и отложил это разбирательство до прибытия его во флот и рекомендовал Ушакову не предпринимать никаких действий.

По прибытию в Царское Село князь Потёмкин после встречи с Екатериной отправляет 11 мая «секретный ордер» контр-адмиралу Ушакову «считая флот готовым к выходу в море, я сим предписываю тотчас вам выступить по прошествии весенних штурмов… направьте плавание к румельским берегам, и если где найдёте неприятеля, атакуйте с Богом… я вам препоручаю искать неприятеля и господствовать там, на Чёрном море, чтобы наши берега были им неприкосновенны». Фёдор Фёдорович спустя 10 дней после того, как пришёл приказ докладывает, что готовы к походу 54 судна «все килеваны и обожжены весьма хорошо и в ходу будут лучше». Капитан 1 ранга Саблин, который командовал кораблём «Преображение Господне» заболел и вместо него был назначен капитан 1 ранга Николай Кумани. На других кораблях так же были проведены некоторые перемены, а вновь прибывшие греческие воспитанники в чине мичманов были расписаны по кораблям. В том числе Егор Метакса на корабль «Владимир», а Дмитрий Бальзам на «Леонтий». На верфях Рогожских хуторов в дельте Дона поручиком Фёдором Фурсовым были за свои деньги построены 46-пушечные морские фрегаты «Троица Святая» и «Богородица Казанская», которых ждёт Ушаков в Севастополе.

10 июля весь Черноморский флот в составе 45 судов вышел из гавани и направился в сторону Еникольского (Керченского) пролива, так как о появлении турецких кораблей доложили смотровые посты. На другой день проходя Балаклаву Ушаков вдали увидел корабли противника, идущие со стороны Анапы числом 57 судов. Следующим утром он решил сблизиться с турками, но те уклонялись от боя «…четыре дня сряду ходил я с флотом соединенно против онаго всегда в виду, в близком разстоянии, и прилагал всевозможное старание, дабы его атаковать и дать решительный бой». Контр-адмирал на корабле «Рождество Христово» под командой капитана 1 ранга Матвея Елчанинова, «Иоанн Предтеча» с капитаном 1 ранга Андреем Барановым, «Преображение Господне» с капитаном 1 ранга Николаем Кумани, «Св. Георгий» с капитаном Михаилом Чефалиано, так же с быстрые фрегатами «Навархия Вознесение Господне» под командой капитана 2 ранга Дмитрия Сенявина, «Александр Невский» с капитаном 1 ранга Николаем Языковым, «Макроплия Святой Марк» под капитаном 2 ранга Василия Великошапкина «дважды догонял его и принуждал строиться к бою… я со флотом сделался на ветре, неприятель тот час поворотил овер-штаг на левый галс и лег бейдевинд под всеми парусами, желая паки отдалиться и искал выиграть преимущество ветра, не желая дать баталию, не сыскав оного ветра». Другие корабли флота были менее быстры в ходу и выстроить линию Ушаков не мог до самого ночного времени «…а ночью флот неприятельский всегда уклонялся далее и искал выигрывать ветер». Тише всего ходили 82-пушечный корабль «Иоанн Предтеча» бывший турецкий «Мелеки Бахри» под командой капитана 1 ранга Андрея Баранова и 58-пушечный «Леонтий Мученик» под командой капитана 1 ранга Анисифора Обольянова. Сопровождали их всегда крейсерские суда под управлением греков-лейтенантов: Глези, Милиси, Вальяно, Кацаити, Батисто, Купа, Фока, Гворно, Бернадаки и других.

Контр-адмирал Ушаков прекратил эти хождения и 15 июля после сильных ветров ближе к ночи вернулся к отставшим кораблям «…в разсуждении сих неудобностей, оставя я дальнейшую погоню за неприятелем, находясь в отдалённости от Балаклавы к западной стороне в 95-верстах, со онаго места взял путь обратно к Севастополю, дабы войдя на рейд исправить повреждения и течи в кораблях». Из показаний пленного «турецкого чауша» захваченного при штурме Анапы контр-адмирал получил сведения что турецкий флот состоит из 4 эскадр, как-то: алжирская, тунисская, трипольская и константинопольская. На всех судах присутствуют отборные части алжирцев готовых для абордажных действий. Быстро проведя ремонт кораблей Ушаков, запросил у старшего интенданта флота Семёна Афанасьева деньги суммой 700000 для финансирования флота. Тот отказал ему, по причине комплектования новых кораблей в Херсоне и Николаеве и отправил его с такими требованиями к Потёмкину. Оставив несколько крейсеров в Севастополе, он морских служителей распределил по кораблям. 29 июля он всем флотом вторично вышел в море и направился в сторону Варны. Ему докладывали, что турецкий флот стоит за мысом Калерах-Бурну. Через два дня контр-адмирал Ушаков приблизился к этому мысу, на котором была сделана турками батарея из дальнобойных пушек. В этот день у мусульман был праздник Рамазан и многие команды были отпущены на берег, где после поста по традиции резали баранов. Наш флот был в походном положении из трёх колонн и таким образом на полном ходу повернув направо, обойдя мыс прорезал стоящие по-разному турецкие корабли. Линкоры числом 18 вымпелов и 17 фрегатов оказались с левой стороны, 43 меньших судов справа ближе к берегу. Наша авангардия под руководством Гавриила Голенкина на 66-пушечном корабле «Мария Магдалена» открыла огонь правым лагом (бортом) по берегу с пушками и мелким судам противника. Корабль «Навархия» под командой капитана Дмитрия Сенявина в этой колонне шёл последним и стрелял по наземной батареи. Арьергардия под командой бригадира Павла Пустошкина была в строю слева и вела огонь по турецким судам. Кордебаталия состоящая из 6 кораблей под командой Федора Ушакова не могла стрелять и быстрее всех продвигалась вперёд. Мало кто из современных историков разбирает досконально этот бой, они просто описывают его по докладу Ушакова.

Страница из Военной энциклопедии 1911года.

Взяв 18-томную Военную энциклопедию под редакцией генерал-лейтенанта К. И. Величко изданную в 1911 году печатным домом Сытина и открыв том 11 с литерой «К» нашёл описание этого морского сражения. Там приведена схема этого боя с расположением кораблей. Ветер был «нордовый», и контр-адмирал Ушаков с кораблями кордебаталии быстрее всех достиг берега напротив Коварны. Остальные корабли постепенно подходили к нему. Он поднял сигнал всем повернуться на 180 градусов или по-морскому «оверштаг». Турки в это время отрубили якоря и сбились в кучу «неприятель, устрашенный нечаянным приходом нашего флота, проиграв ветер, отрубил якоря, лег под парусами, и будучи в замешательстве, некоторые корабли, при довольно крепком ветре сошлись между собою» так писал Ушаков.

Здесь будет уместно назвать часть главных кораблей турецкой эскадры это: 74-пушечный «Муккадиме Нусрет» — под командой алжирского адмирала Сейди-Али, 72-пушечный «Бахр и Зафер» капудан-паши турецкого адмирала Гиритли Хусейна, 72-пушечный «Фейз Худа» — вице-адмирала (патрона), 58-пушечный «Нювид Фютух» — контр-адмирала (рийале), 48-пушечный «Бурдж Зафер» — тунисского вице-адмирала (патронаТунус), 72-пушечный «Келем Бахри» — алжирского вице-адмирала (патрона Джезаир), 60-пушечный «Фатих Бахри» — алжирского контр-адмирала. Многие из этих кораблей были построены недавно французскими корабельными мастерами.

Контр-адмирал Ушаков оказался со своими кораблями первым в построенной линии баталии. За этими 6 кораблями «кордебаталии» выстроилась «авангардия» и первым после разворота оказался 46-пушечный «Навархия» капитана Дмитрия Сенявина. Он встал за 50-пушечным кораблём «Георгий Победоносец» с капитаном Михаилом Чефалиано. За Сенявиным оказался 46-пушечный корабль «Царь Константин» под командой Ильи Ознобишина и все остальные корабли. За «авангардией» выстроились 6 кораблей «арьергардии» бригадира Павла Пустошкина. Так подробно я описываю построение линии баталии, чтоб довести до читателя расположение корабля Дмитрия Сенявина. Он находился седьмым из 18 кораблей, через 3 корабля после «Рождества Христова», где держал вымпел Фёдор Ушаков, это надо запомнить.

Турецкий капитан-паша Гиритли-Хусейн после паники пытался выстроить свои корабли правым галсом, но подошедший со своими кораблями алжирский адмирал Сейди-Али (Саит-Али) под красными флагами «оборотил весь флот за собою, устраивая линию на левый галс, чему последовал и капитан-паша». Эти корабли противника имели лучший ход и быстро обогнали наши суда вытянув линию баталии.

Битва при Калиакрии. Рисунок А. Депальдо.

На одном из наших кораблей находился мичман Афанасий Депальдо, который рисовал с натуры все сражения Черноморского флота. Именно эту схему боя с моими пометками расположения «Навархии» и пробитыми в многих местах парусами отмеченные Афанасием Никитичем мы видим здесь. Мичман-художник с большой точностью изобразил все повреждения на кораблях. Видимо после боя он собрал сведения.

Опытный адмирал алжирец Сейди-Али паша, шедший с кораблями под красными флагами «оборотил весь флот за собою, устраивая линию на левый галс». За ним перестроилась вся турецкая и тунисская эскадры. Ушаков, подняв все паруса гнался за передовыми кораблями турок и так как имел лучший ход, то вышел из линии и оказался первым обогнав свои передовые корабли. Ветер поменялся, и алжирец вместе со своим вице-адмиралом начал поворачивать на правый галс. В этот момент 84-пушечный линкор «Рождество Христово

Конец ознакомительного фрагмента.