Формула свободы. Утриш

Алексей Большаков

Одним из самых мистических мест в России является заповедник Утриш, излюбленное место отдыха всевозможных колдунов, неформалов, сектантов, нудистов и просто творческих людей. Автор рассказывает об их образе жизни, мировоззрении и взаимоотношениях, их философии и отношении к жизни. Читатели узнают о постоянных жителях Утриша – людях, отказавшихся от погони за материальными ценностями и ушедших от цивилизации жить в землянки и палатки, а также о животных заповедника: ночных шакалов, уносящих посуду, лесных крыс и диких черепахах, бесстрашных енотов и барсуков, открыто ворующих еду, наглых ёжиков, забирающихся в палатки людей.

Глава 2. Утриш. Первые впечатления

Со стороны Новороссийска утришский заказник начинается у малюсенького посёлочка, который так и называется: Малый Утриш.

Раньше здесь располагались воинская часть и небольшой рыбный заводик, затем заводик обанкротился и развалился, военные ушли, а поселок превратился в маленькую заброшенную деревеньку, которая оживает только в летнее время.

Летом у входа в заказник дежурят казаки. Они собирают плату с автомобилистов за въезд и иногда вывозят мусор.

Разбитая просёлочная дорога от Малого Утриша, который на несколько месяцев в году превращается в палаточный городок автомобилистов, идёт по лесу, по заказнику через горы в сторону Сукко и Большого Утриша.

Несмотря на название, Большой Утриш также представляет собой совсем маленький курортный посёлок, известный тем, что здесь расположен утришский дельфинарий.

С Малого на Большой Утриш можно пройти пешком по узкой прибрежной полосе длиною около восьми километров.

Полоса представляет собой сравнительно малолюдные даже в летнее время пляжи, многократно прерываемые завалами из камней в тех местах, где осыпающиеся скалы вплотную подходят к морю.

Я любил пройтись здесь и раньше, поглазеть на загорающих нудистов, облюбовавших эти уединённые места.

На протяжении пути имеется несколько расщелин между скал, лесных лагун, уходящих в горы, в глубь заказника. В лагунах и рядом с ними, на равнинных скалистых участках разбивают палатки дикари, не только нудисты, но и обычные отдыхающие.

Утришский заказник — уникальное во всех отношениях место. Весьма оригинален и разнообразен как растительный, так и животный мир Утриша.

В заказнике много разных редких и реликтовых растений, имеется сразу три вида можжевельников. Можжевельники — очень ценные, малораспространённые породы деревьев. Растёт можжевельник чрезвычайно медленно. Говорят, что возраст некоторых утришских деревьев превышает тысячу лет.

Около 60 видов обитателей Утриша занесены в Красную книгу. В том числе и средиземноморская черепаха, панцирь которой может достигать полуметра в диаметре. Дикие черепахи вольготно чувствуют себя в естественной среде, в лесных массивах Утриша. У них здесь почти нет врагов, кроме отдельных отдыхающих, которые вылавливают и увозят с собой понравившиеся им экземпляры.

Особое своеобразие этих мест привлекает сюда натуралистов и других любителей дикого отдыха на природе у моря, вдали от цивилизации.

В поисках тишины и вдохновения пожить несколько дней на Утрише решил и я.

От моей дачи до третьей лагуны можно дойти пешком часов за пять и даже быстрее. Но я шёл не спеша, наслаждаясь природой, купался и загорал.

Пришёл на запланированную стоянку уставший, в сумерках. Народу в третьей, самой удаленной с обеих сторон от посёлков лагуне на удивление было много. Я никак не ожидал, что здесь может быть столько людей. Но время было позднее, решил, как и планировал, остановиться здесь. Немножко прошёлся по лагуне в поисках стоянки и быстро нашёл удобное местечко, как и хотел под деревьями, рядом с морем.

Судя по всему, кто-то совсем недавно съехал. Сохранился свежий настил из травы и водорослей.

В потёмках установил палатку, искупался в море и в предвкушении отдыха, который требовало моё тело, приятно уставшее после физически сложного перехода, в предвкушении сладкого сна и ярких сновидений я завалился спать.

Однако отдохнуть не смог. Как только прилёг — страшная, невыносимая вонь обожгла мне нос. Дышать было совершенно невозможно. Ужасная вонь шла из-под надувной подушки, прямо из-под моей головы. Едва сдерживая рвотный позыв, я выпрыгнул из палатки на улицу.

Дело было ясное: кто-то хорошо покакал, но прикрыл дерьмо травой, а я поставил в него палатку. Знали бы вы только, каким вонючим бывает чужой кал! Как хорошо он впитывается в нежную ткань палатки и затем ну никак не хочет отставать.

Обгаженную палатку пришлось отмывать и переставлять. Ночь была испорчена.

А на следующее утро меня разбудила оживлённая речь какой-то женщины. Она собрала небольшую группу отдыхающих на площадке возле моей палатки и рассказывала им об энергетике человека, энергетических каналах, исправлении ауры, а также о том, что проходящий здесь семинар йоги насыщает его слушателей «божественной энергией».

Я хорошо знаю энергетику человека, потому что изучал её в университете, решил посоветовать собравшимся для расширения кругозора ознакомиться с циклом Кребса.

— Кто такой Кребс? — удивилась «лекторша». — Я слежу за литературой по энергетике, но о Кребсе ничего не слышала.

Я попытался объяснить, что цикл Кребса научно описывает все энергетические процессы в организме.

— Не лезьте с ерундой и не мешайте нам! — возмутилась женщина и продолжила излагать древние восточные «знания».

Затем она стала активно агитировать присутствующих присоединиться к членам семинара. По её мнению, семинар помогает раскрыть внутренние резервы организма, приводит к «просветлению сознания», способствует тому, что у многих людей открывается третий глаз.

— Знаю! — опять не выдержал я, привыкший на глупость, воинствующую безграмотность отвечать шутками. — Он открывается в заднепроходном отверстии.

— Что вы несёте?!

— Это недавно установил один очень известный индийский гуру, — убеждённо отвечал я. — Когда у человека просветляется сознание и открывается третий глаз, он начинает видеть и мыслить попой.

«Лекторша» онемела. Не удалось ей в этот раз заманить в секту новых членов: отдыхающие посмеялись и стали расходиться. А я спустился к морю.

Запутавшееся в ветках деревьев солнце, искрясь лучами, приветливо освещало только узкую полоску пляжа справа от меня, в том месте, где находится пруд с грязной водой, который все называют здесь почему-то озером.

Впереди передо мной виднелось несколько голов любителей утреннего купания, несмотря на ранний час пожертвовавших своим сном ради того, чтобы окунуться в прохладной морской воде.

На солнечном островке появилась, величественно ступая, совершенно голая девушка. Радостно улыбаясь и совсем не смущаясь, она, широко расставив ноги, приступила к выполнению какого-то ритуала. Сначала она, вытянувшись, выпятив вперед свою грудь и подняв над головой соединённые ладони рук, пару минут смотрела, почти не жмурясь, на сильное уже в этот час солнце. Затем стала кланяться солнышку и выполнять своеобразную зарядку, состоящую из прогибаний, приседаний, кручения тела во все стороны. После чего, изобразив на лице зверскую физиономию, начала с остервенением пилить рукой свою шею.

Смотрю: на пляже стали появляться и другие голые люди, которые также как и странная девушка приступили к выполнению причудливых упражнений.

Подошёл сосед по стоянке.

«Не удивляйся, — говорит, — это сектанты».

Оказалось, третью лагуны выбрала для своих «семинаров» некая секта «просветляемых».

Её членов можно было легко отличить от обычных отдыхающих. Беспричинно улыбаясь, сектанты расхаживали по пляжу и лесу голыми с абсолютно глупыми физиономиями. Они словно не замечали окружающих, старались общаться только в своём, узком кругу «просветляемых».

Сосед мой, общительный мужик, приехал автостопом с дочкой из Воронежа. Он рассказал, что попытался было познакомиться, поговорить с жившими по соседству сектантами. Но появился один из руководителей секты и грубо бросил своим: «С этими не общайтесь!»

Пока я болтал с соседом, солнце окончательно прорвало завесу леса и образовало на море сотканный из света густой шевелящийся, растущий ковер, завоевывавший всё большее и большее пространство. Вот ковер сомкнулся с далекой точкой ещё не погашенного утришского маяка и, не останавливаясь, накрыл всё море.

Новый день вступил в законную силу. Нужно идти в лес за дровами, чтобы приготовить себе завтрак на костре.

Не знаю почему, но приготовленная здесь на природе, на костре самая простая пища, даже какая-нибудь обычная каша без молока обладает особым вкусом и как будто лучше усваивается, лучше насыщает организм по сравнению с городскими деликатесами.

Возможно, сказывается особая энергетика этих мест, энергетика дикой природы.

Благодатное всё же это место — утришский заказник. Кусочек кавказской идиллии. Полное отсутствие автомобилей и цивилизации, чистый свежий морской воздух, какое-то особенно ласковое море.

Сиди, балдей от наслаждения, вдыхай полной грудью морской воздух, любуйся окружающей красотой, думай о вечном либо просто смотри на счастливых голых людей, окружающих тебя.

Особая благодать этих мест даёт успокоение и умиротворение, затрагивает некие добрые струны в душе, которые начинают петь, а потом влекут сюда опять.

Первый мой день на Утрише пролетел незаметно. Хорошо покушав и искупавшись в море, я немного поработал над рукописью и заснул после неудачной ночи, проспав почти до ужина.

К вечеру жизнь на Утрише становится более оживлённой. Перед закатом на пляж со всех лесных стоянок стекается народ проводить уходящий день.

Заход солнца воспринимается здесь как особая церемония, особый ритуал, значимое событие, на котором нужно присутствовать.

Вооружившись кто фотоаппаратом, кто чашечкой чая или кофе, а кто и бутылкой с вином или водкой, народ собирается в группы по интересам, занимает удобные места в ожидании небесного представления.

Слабые лучи клонящегося к закату солнца в этот вечерний час уже не опасны для глаз. Красным тускнеющим шаром солнышко величественно опускается все ниже и ниже к ровной, хорошо различимой на море линии горизонта. Вот краешек светила достигает этой далёкой линии там, где земля сходится с морем. Начинается посадка. За таинственной линией сначала исчезает краешек солнышка, затем его половинка, наконец от светила остаётся лишь узенькая дуга и вот и оно пропадает из поля зрения совсем.

Весь процесс посадки длится не более пяти минут, но скрывшееся уже за горизонтом солнце, словно прощаясь, посылает ещё свои постепенно блекнущие лучи, окрашивая небосвод в кроваво-красные тона.

Изумительный закат, изумительные краски. Величественная, впечатляющая картина, дающая ощущение свободы и благодати.

Со стороны леса можно было выбрать точку наблюдения, с которой хорошо просматривались силуэты людей на мысе за озером. Мыс был чуть выше линии горизонта и на фоне ярко красного идущего на посадку солнца фигурки людей казались сказочными гномиками, устроившими посиделки на солнечном диске.

Жалко, что я не захватил фотоаппарат.

И всё же темнеет здесь, на южных широтах, быстрее, чем в Москве или Питере, где летний вечер плавно окутывает землю постепенно сгущающимися сумерками, не спешащими переходить в темноту. В Питере можно радоваться удивительным белым ночами, отсутствию темноты, столь характерной для юга, где ночь наступает намного быстрее, почти без предупреждения, так, словно кто-то там, на верху, выключил дневное освещение. Казалось бы всего пять минут назад было совсем светло, и вот уже всё затянуло черной беспросветной ночью.

А луна, ленивая южная луна, словно отдыхающая курортница, не торопится освещать дорогу, и только звёзды мерцают над головой.

Хотя совсем стемнело, но народ не спешит расходиться. В ночное время пляж и прилегающий к нему лес живут своей шумной весёлой жизнью.

Жизнь закипает с появлением неформалов, преимущественно молодых людей своеобразной внешности.

Здесь никто не удивляется оригинальным татуировкам по всему телу или персингу на интимных местах, петушиным хохолкам на голове, лысым, тщательно побрившим головы девушкам или юношам, с космами до плеч.

Конец ознакомительного фрагмента.