Тесинская пастораль. №5

Алексей Болотников

С идеей сбережения самобытного и национального в своей культуре, с любовью и нежностью к Отечеству, с гордостью за принадлежность к великой русской литературе издается сельский альманах.

Глафира Копылова

«Стихи стали приходить ко мне после войны…»

Я родилась в 1925 году в с. Тесь и до 16 лет никуда не ездила. Родилась я в семье инвалида (после первой мировой войны с Японией 1914 г. мой отец остался без ноги и (левого) глаза).

Нас было трое детей.

Можарин Анатолий Петрович 1909 г.р., Можарин Семён Петрович 1920. И я 1925 года.

Мать умерла, мне было 10 лет.

В школе училась до 7 классов, перед войной всего семь классов было. Рисовала очень хорошо. А в 16 лет я по своему желанию попала в Красноярск, на оборонный завод, в конце 1942 г. И мою подругу Алексеёнок Зою мобилизовали и с ней Филатову Улю, и Тамару Можарину, мою сестру сводную — с осени и по май, следующего года. В мае я заболела малярией и меня отправили домой в Тесь. Зоя меня сопровождала.

Через месяц я уже уехала снова в Красноярск, но не пошла (на завод), потому что увидела плакат — призыв на фронт, и, не раздумывая, пошла добровольно. Через неделю я уже училась под Москвой, в какой-то землянке. И ещё через несколько недель, получила в Горьком машину Шевроле. Встала в ряд с мужчинами. Возила всевозможные грузы. Так я прослужила два года и семь месяцев.

В августе 45 г. демобилизовалась. После войны работала в шахте в Черногорске полтора года.

Вышла замуж в 1946 году. Детей у меня восемь человек. Из них пять невест, три зятя. Внуков 26 и 6 правнуков.

Увлекаюсь литературой. Пишу, рву, снова пишу. У меня написано два романа, 240 стихов, но хорошие они, или нет, судите сами. Лучше у меня не бывает, так как все мои стихи исходят от любви и навевают что-то от войны. Прозу мою не печатали: нет спонсора, и возможно, не будет. Но хотелось бы очень увидеть свое детище напечатанным, хоть бы перед концом своей жизни. Они написаны о Сибири, о нашей богатой природе, о наших старинных событиях, и честной и чистой любви. Не раз находилась моя первая рукопись в Москве, Красноярске, Абакане, но только теперь мне дали зелёную дорогу, а я осталась совсем одна и сил нет, чтобы хоть первую издать. Нужны большие деньги.

Стихи стали приходить ко мне после войны, ночью, было уже пять детей. 18 лет назад написала книгу. Вот и всё.

«Цветёт прекрасная страна…»

Цветёт прекрасная страна,

Как мак на солнечной полянке!

Какие люди — он, она…

Я уверена, что говорю,

— Как прекрасен наш мир деревенский!

Лес стоит вокруг, словно в раю,

Аккуратен и чист по-женски!

Летом воздух идёт над селом,

Ароматами леса пропитан,

И зелёное хвои лицо

Постоянно росою умыто!

Из-за полной реки за леском,

Бледно-розово солнце выходит,

Оно дышит над хилым цветком,

Ветер ласково листья колышет!

И плескается в реках вода,

Облака отражаются с негой,

Наша милая Тесь велика,

Велика по желанию неба!

«Наше милое село…»

Наше милое село,

Гнёздышко родное,

Не заменит мне тебя

Никогда — другое.

Наши детские мечты,

Тихо угасают.

Стоит глянуть, цепи гор

Снова вспоминаю,

Где бродили детворой,

И где нас носило,

И в пещеру под горой

Лезть со страшной силой.

По Егорьевской горе,

Красенькой дороге,

Мы разведчиками вкровь,

Избивали ноги.

Я люблю тебя село,

Милое, родное,

Сколько видела я сел,

Ну ни где — такое…

Я люблю твои поля,

Горы и болота,

Твои росные леса,

Не леса, а что-то!

Тут их целая тайга,

Почти непроходима,

Ты родная моя Тесь,

«никем непобедимая…»

«Крутые горы за селом…»

Крутые горы за селом

Идут-бредут устало.

Как будто выстроились в ряд,

Но — стези не стало.

Люблю я землю под луной,

Голубое небо.

Тот не может их любить,

Кто не жил и не был…

А осенний рек разлив,

Бег их интересный…

Мчится-бьется в берега,

Чудный и… чудесный.

Ты, прекрасное село,

Самое родное,

Люди с добротой живут,

Обласканы тобою.

Ты, как солнышко для всех,

Добро, тепло и мило,

Живи хоть миллионы лет,

Дай боже тебе силы.

«И не ангел ты, и не бог…»

Филатовой Алек.

И не ангел ты, и не бог,

Ты простая, хорошая женщина,

Ты осталась одна, врасплох,

Горем, заботами венчана.

Ты любимая мать! Детьми

И людьми ничуть не обижена.

Ты не плачь одиноко о них,

Не накликай болезни недвижимой,

Пожалей немного себя,

Отдохни, встрепенись с усталости,

Уж недолгие годы теперь

Нам остались с тобою до старости.

Твои дети во всём хороши,

Их порядочна жизнь семейная.

Они любят тебя от души.

И внучата… такие затейные!

Ты молись, чтобы дольше жить,

Чтобы радость бы знать давала…

Без тебя всё рассыплется в пыль.

И как будто тебя не бывало.

Твой последыш, мальчик, сынок,

Твой — единственный мальчик на свете….

Для него ты солнце, радость, тепло,

Для него, может, только и светишь.

Успокойся, не плачь по детям,

Не потрать драгоценное зрение,

Спать ложись в свою белу кровать,

Сотвори христово моление.

Мама

Милая мама, помнишь иль нет,

Добрая, милая мама,

Как ночью без света при лунном огне,

Билась ты, бедная, с нами?

Мы сказки шептали, вязали носки,

И ты нам во всем помогала.

И звездочку в небе искали свою,

И ты свою с нами искала.

Как трудно и голодно было нам жить,

Шутили и то неумело,

Но только лишь ты не хотела шутить,

И грустная с нами сидела.

Вот годы прошли, теперь ты одна,

Детвора твоя вся разлетелась,

Белою стала твоя голова,

А старенькой быть не хотелось…

…Я помню тебя и буду любить,

Ты всегда будешь в сердце со мною.

Хоть мы все далеко, пред глазами стоит

Избушка с окном, под луною…

И мы не забудем твоей доброты,

Уставшие руки — с натуги,

Живи, моя мама, ещё много лет,

Добрее всех в нашей округе.

«Цените чистую природу!»…»

«Цените чистую природу!» —

Так хочется мне всем сказать,

Всему великому народу,

Кто знает, или хочет знать…

Зачем война, все пережитки?

Я не хочу все вновь смотреть,

Такие тяжкие убытки

Терпеть. И видеть много бед.

Спасайте мир, тушите вспышки,

Пишите войнам свой протест.

Такая радость — жить, детишки!

Враги ведь могут вновь полезть…

И потому цените люди

Отцов и братанов завет.

Мир на планете очень нужен, —

Мир завоеванных побед!

«Спит деревня в легкой дымке…»

Спит деревня в легкой дымке,

Конец ознакомительного фрагмента.