Ледяные звезды

Александра Хартманн, 2022

Человечество изменилось. Земля перестала быть родным и уютным домом, теперь все люди мечтают лишь об одном – стать гражданином Марса. Я Тея Ло, представительница высшей марсианской элиты. У меня есть все: дорогие наряды, изысканные украшения, личный робот-телохранитель, а еще жених, красивый и богатый. Но после гибели родного человека моя жизнь резко меняется. Теперь мне не будет покоя до тех пор, пока я не отыщу убийцу и не доберусь до правды, которая скрывается в ночной тени.

Глава 2 — Высший свет.

Биом не успел ответить, так как мы уже прибыли ко Дворцу Клеи. Катер опустился на брюхо перед парадным входом, возле которого в этот час собралась пестрая толпа.

Я вышла из катера и снова, как и в первый раз, замерла в благоговейном трепете перед величием этого сооружения. Не зря именно Дворец Клеи изображают в книгах и на различных фотографиях, посвященных колонизации и освоению Марса. Он стал символом, монументом победы над скоростью, над расстоянием, над космосом. Человеческая гордость всегда была склонна к гигантомании. Если уж заявить о своем превосходстве и величии, то обязательно каким-то умопомрачительным по размерам сооружением. И сейчас, смотря, как сверкающие титановые иглы врезаются в ало-синее небо, я вдруг резко ощутила робость и такую не свойственную мне нерешительность. Было в этом величественном сооружении что-то страшное, безысходное и даже бездушное. Взяв себя в руки, я стала медленно подниматься по высоким ступеням. Длинный шлейф моего серебристого, расшитого перьями и кристаллами платья, изящно скользил по белоснежному мрамору. В высоких парадных залах было светло и людно.

— А вот и юная Тея Ло пожаловала к нам, — услышала я бодрый голос Далы Дебранд, жены сенатора.

— Добрый вечер, леди Дала, — поприветствовала я сенаторшу легким поклоном согласно этикету.

— Ну что ты, дитя мое, не надо этих формальностей. Ведь ты для нас, как родная, — тепло произнесла леди Дала.

Я приветливо улыбнулась ей. Странную моду принесло человечество на Марс. На обтягивающий комбинезон надевалась пышная юбка с большим разрезом спереди и длинном шлейфом сзади. Кто хотел более откровенный наряд надевал вместо комбинезона только узкие лосины различных оттенков, начиная от самых спокойных пастельных, заканчивая кислотных, неоновых. Сверху чаще всего шло короткое болеро из плотной ткани с длинными рукавами, богато украшенными и отделанными камнями и вышивкой, но главным писком моды последних нескольких лет считался высокий воротник. Причем высота этого самого воротника могла быть любой. В случае с леди Далой воротник доходил до ушных мочек, с которых свешивались тяжелые платиновые серьги с крупными опалами. Волосы огненно-красные, еще одна дань моде, были зачесаны в высокую прическу из завитых волос. На лице вокруг глаз шло драгоценное украшение называемое кольцониум, похожее на карнавальную маску или на большую оправу для очков, но только без стекол. Леди Дала была красивой женщиной семидесяти лет, сущие пустяки для человечества, стоящего на пороге открытия эликсира вечной молодости и жизни.

— Таннард и Эрик очень ждали тебя, моя дорогая Тея, — сказала она, тепло улыбаясь и беря меня за руку. — А вот и они.

Сенатор Таннард Дебранд и его сын Эрик приблизились к нам.

— Поздравляю с Днем рождения, сэр, — вежливо произнесла я, снова кланяясь.

Таннард, красивый белозубый мужчина, несмотря на возраст, выглядел очень молодо. Что и говорить, если и сын Эрик у них с женой появился всего лишь двадцать лет назад. Если бы физические и биохимические данные сенатора были не в норме, им с женой пришлось бы брать ребенка из лаборатории, а так это был их родной сын, их плоть и кровь, просто зачатый и выношенный в специальном инкубаторе в Марсианском Репродукционном Центре города-оплота Дзеты."Надо отметить, что этот продукт Репродукционного Центра вышел на редкость привлекательным" — вдруг пронеслось у меня в голове при виде Эрика.

— Привет, Тея, — улыбнулся он, и его серые холодные глаза остановились на моем лице, а затем стали медленно скользить по телу. Я видела, что он оценил мой великолепный серебряный наряд и высокий ворот из перьев и кристаллов, которые светились и переливались в бесчисленных лампах залы. Взгляд его вернулся к моему лицу, и сразу же отметил высокую стоимость бриллиантового кольцониума из белого золота, благодаря которому мои глаза принимали тот особенный оттенок голубого, напоминавший об ледяных озерах на вершинах гор. На лице Эрика читалось одобрение, ведь его потенциальная невеста, оказывается, обладала хорошим вкусом, а значит несомненно станет достойным украшением, когда сам Эрик займет пост сенатора Эпсилона.

— Отлично выглядишь, — наконец похвалил он.

Леди Дала и сенатор переглянулись между собой и, как мне показалось, довольно улыбнулись.

— Благодарю, Эрик, — отвечала я с вежливой улыбкой.

— Дорогая, но зачем ты привела биома? — удивленно вскинула брови леди Дала, завидев моего снежного браса, стоящего чуть поодаль от нас. — Здесь тебе не угрожает никакая опасность

— Я держу биома не как телохранителя, а как мою записную книжку, — отвечала я, краем глаза смотря на Цезаря, — так как вечно все забываю. Вот и вчера, если бы отец не напомнил мне о том, что сегодня состоится прием, я бы все пропустила.

— Кстати о твоем отце. Где он? Где мой дорогой друг? Не терпится увидеть его, — сенатор Таннард посмотрел в сторону входа, явно ожидая появления моего отца. Но Донован Ло не планировал приходить. «Вот и настал этот момент, — подумала я, нервно сглатывая, — придется наврать, что отец неважно себя чувствует».

— Так где же Донован? — повторил вопрос сенатор, и они втроем с женой и сыном уставились на меня, ожидая ответа.

— Он приносит свои глубочайшие извинения, сэр Таннард, но не сможет прийти. Снова спину прихватило, — пробормотала я, краснея. Никогда не умела врать.

— Не верь ей, Таннард, небось, опять в своей лаборатории пропадает, — произнес с улыбкой мужчина, подходя к нам. Это был никто иной, как сенатор Гелиус Риг, правитель моего родного города Альфы и близкий друг отца. — Ты же знаешь Донована, этого старого плута.

Оба сенатора обнялись, и пожали друг другу руки.

— С Днем рождения, Таннард! Не постарел ни на один день, дружище.

— Рад снова видеть тебя, Гел! — отвечал Таннард. — И не стыдно тебе, навещать меня лишь раз в год?

Сенатор Гелуис улыбнулся и развел руками.

— Моя Альфа нуждается в постоянном контроле, а после того, как мы построили два дополнительных аэродрома для приема шаттлов с иммигрантами с Земли, проблем стало только больше. Не прошло и недели после их запуска, как тут же резко упали показатели безопасности города.

Леди Дала испуганно поднесла руки к груди.

— Что же это? Неужели земляне начали устраивать беспорядки?

Сенатор Гелиус кивнул.

— Да, и не просто беспорядки, а открытые нападения на мирных жителей Альфы. Тея не даст соврать. Так ведь, дорогая?

И все четверо устремили на меня взгляды. Конечно, ведь я лейтенант Отдела безопасности.

— В самом деле, количество нападений за последние две недели возросло в несколько раз, — подтвердила я.

— Этих иммигрантов надо отправить на палладиевые рудники, или на орбитальную станцию Нептуна, — холодно заметил Эрик, — дикари должны тоже приносить пользу, а не разлагать и портить общество Марса.

— Мы все же еще надеемся их социализировать, — сказал Гелиус, — надо дать и им шанс стать достойными гражданами нашей новой родины.

На красивом лице Эрика заиграла усмешка.

— Социализировать дикарей? Возможно, лучшей социализацией для них как раз и станет тяжелый труд на рудниках.

— Ну что ты, сынок, — покачала головой леди Дала, — такой труд давно запрещен. У нас достаточно роботов и нужной техники для этого. В добавок, высокий уровень радиации в местах рудников крайне разрушителен для здоровья. А человечество должно жить как можно дольше, чтобы осваивать новые просторы Галактики, — последнюю фразу леди Дала произнесла заученным монотонным голосом.

Эрик ничего не ответил матери, лишь повел плечом. Но я знала, о чем он думал. Мы знакомы с раннего детства, потому логика и образ мышления Эрика Дебранда не были для меня загадкой. Жестокий, высокомерный эгоист. Вот кем он был по своей натуре. Он презирал иммигрантов с Земли, считал их грязными и дикими, ненамного лучше какого-нибудь вшивого животного. А будущее Космоса видел исключительно в марсианском поколении неолюдей.

— Конечно то, что они чинят беспорядки не дело, — нахмурился сенатор Таннард, — надо как-то решать эту проблему, пока она не вышла из-под контроля, и, чего доброго, не перекинулась на другие города-оплоты.

Гелиус кивнул.

— Делаем все, что необходимо для этого. Теперь всем прибывающим вшиваем специальные чипы, благодаря которым можем отслеживать их перемещение, более того, через них мы способны проверять химические процессы в организме, позволяющие выявлять состояния, приводящие к агрессии.

— То есть вы способны заранее предугадать нападет человек или нет? — воскликнула от удивления леди Дала.

— Да, — подтвердил Гелиус, — всегда ведь легче предупредить преступление, чем разбираться с его последствиями, не так ли?

Таннард одобрительно похлопал друга по плечу.

— Все верно, Гел.

— Надеюсь, мы быстро разберемся с этими беспорядками, и иммигранты поймут, что тут им не Земля.

— Прошу прощения, сэр, — вдруг произнесла я, так как то, что мучило меня в последние недели, не давало покоя, должно быть наконец сказано вслух, — при всем, почтении, но мы все же до конца не уверены, что те нападения на жителей Альфы были совершены землянами.

При этих словах на лицах моих собеседников отразилось недоумение.

— Почему ты так говоришь, Тея? — спросил Гелиус. — Разве в отчетах патрульных не ясно сказано, что все потерпевшие заявляли о нападении человека?

— Да так и есть, сэр, — отвечала я, чувствуя как от волнения начинают потеть ладони в белых перчатках, — но для нас так и осталось загадкой, почему никто не видел лиц нападавших. Все жертвы, как одна, говорят о том, что видели, как за ними шла черная тень, очертаниями похожая на человека, но никто не мог описать, как же он выглядел. Потерпевшие теряли сознание, едва преступник приближался к ним.

— То есть физического насилия не было? Какое облегчение, — выдохнула леди Дала. Но мужчины молчали.

— Если это сделали не иммигранты, то кто? — наконец задал вопрос сэр Таннард. — Ты подозреваешь, что за этим стоит кто-то из жителей Альфы?

— Исключено, — закачал головой Гелиус, — зачем гражданам Марса нападать друг на друга? Портить таким поступком свои карьерные карты — это большая глупость. Да и ради чего?

— Согласен с Гелиусом, никто, кроме землян не мог совершить те нападения.

— Кроме людей есть еще одна версия, кто стоит за этим, — произнесла я после небольшого раздумья.

— И кто же? — спросил сэр Таннард.

— Робот.

Нависло молчание. Леди Дала с испугом перевела взгляд сначала на мужа, а потом на Гелиуса. Но лица обоих сенаторов остались невозмутимо спокойными, несмотря на такое смелое заявление.

— После того случая в супермаркете ты стала параноиком, Тея, — съязвил Эрик.

— Эрик! — воскликнула его мать, хмуря брови.

— Так не подобает разговаривать с леди, сын, — строго заметил сэр Таннард.

— Тем более, что беспокойство юной госпожи Теи можно понять, — спокойно добавил Гелиус, — я знаю, что нападение робота С-2 стало шоком для всех нас. Но это единичный случай. Не стоит связывать его с атаками на жителей.

Я молчала. Что можно было им возразить? Обидное замечание Эрика совсем не тронуло меня. Еще с детства он всегда был груб со мной, за что постоянно уходил из нашего дома побитым. Потом я выросла, и мне внушили, что настоящая леди не может накидываться с кулаками на других. Она должна при любых обстоятельствах сохранять спокойствие и чувство собственного достоинства. Наверное, именно поэтому я и пошла работать в полицию, хоть это и считалось моветоном для девушки, такого высокого статуса, как я.

Неизвестно сколько еще продолжалось бы это неловкое молчание, если бы тут к нам не подошел робот-слуга, и, обращаясь, к сэру Танннарду сообщил:

— Сэр, все готово к торжественному представлению.

Сенатор тут же оживился.

— О, так это же замечательно! Друзья, оставим тяжелые разговоры и пойдем праздновать.

— Так и есть, — согласился Гелиус, качнув головой, — не будем о плохом в такой праздник.

— Господа, прошу минуту вашего внимания! — торжественно произнес сэр Таннард, выходя на середину залы, и заставляя всех присутствующих повернуть к нему головы. — Для своих гостей сегодня я приготовил необычайное действо, прошу всех подняться в домашний театр и занять места. Номера указаны в вашем приглашении. Да-да, те непонятные цифры на них, это всего лишь номер вашего сидения.

Вокруг раздался смех и аплодисменты, дамам и господам пришелся по душе такой милый сюрприз, а сэр Таннард, раскланявшись всем, прошел в следующую залу. Звеня бокалами и весело болтая, гости проследовали за ним. Широкая галерея привела всех к четырем огромным лифтам. Поначалу я шла в плотной толпе, но, уже войдя в лифт и встав у окна, я оказалась рука об руку с Эриком, помимо нас тут было всего пара человек, остальные гости по всей видимости разместились в других лифтах. Эти лифты с панорамными окнами были суперскоростными, способными за несколько минут поднять на высоту порядка пятисот метров. Домашний театр семейства Дебрандов находился на самом высоком этаже дворца Клеи. Таннард частенько приглашал нас с отцом посмотреть ту или иную пьесу, или послушать оперу. Будучи большим поклонником античности, он отдавал предпочтение в основном Гомеру, Еврипиду и Софоклу.

По мере того, как лифт плавно и бесшумно поднимал нас наверх, стало закладывать уши и перехватывать дыхание. Песчаная буря улеглась, и на небе показались мириады звезд и галактик, а также светящиеся точки спутников и шаттлов, курсирующих между Марсом, Землей и различными колониями на Нептупе, Юпитере, и Луне. Замерев в трепетном молчании, гости любовались величественной красотой вокруг и над их головами, казалось, мы летим в космическом корабле сквозь бесконечность. Эрик стоял передо мной, его красивый профиль проступал на фоне огней, взгляд серых глаз был устремлен вперед, вдаль. Так смотрит молодой король, окидывающий строгим взором свои владения.

— Это все будет принадлежать нам, Тея, — прошептал он так, чтобы могла услышать только я.

Я проследовала за его взглядом: под ногами безжизненная красная пустыня, а вокруг холодные звезды — это и есть мое будущее в качестве жены сенатора Эпсилона?

Тоска сжала сердце, и я отвернулась от окна. К счастью, в этот момент лифт остановился, и двери открылись, выпуская нас в ярко освещенный коридор.