Друг. Любовник. Муж. 2 часть

Александра Сергеевна Седова, 2023

Как сложится судьба героев спустя три года? Новый статус, новый уровень проблем, измены, предательства… Смогут ли они пройти через все испытания, сохранить любовь и дружбу?В книге будет много эмоций, чувств и переживаний.Присутствует нецензурная лексика и откровенные эротические сцены.

Глава 3.

Воскресенье. Репетицию раньше закончили, все уставшие, вымотанные. Мне даже неловко перед одногрупниками за свою счастливую физиономии. Завтра утром на пары и всё по новой. Учиться, повторять, репетировать. Еду домой, хочу надеть то сексуальное белье, что Дан подарил и в офис к нему приехать, сюрпризом. А вечером вместе поедем в деревню за Адиком. Благо ехать всего час от города.

Дан думает что я допоздна буду в училище, время есть хорошо подготовиться. Приняла душ, легкий макияж, туш стойкая, чтобы в порыве страсти не размазалась, и немного сияния. Любимые духи, совсем немного, чтобы запах чувствовал только он. Надеваю белье и любуюсь перед зеркалом, репетирую соблазнительные движения. От предвкушения мурашками покрываюсь, представляю как возьмёт меня прямо на рабочем столе. Завожусь так, что между ног влага выделяется. Надеваю поверх белья длинный чёрный плащ, обуваю чёрные туфли на высокой шпильке и вызываю такси. Одна мысль о том что под плащом на мне кроме прозрачного белья ничего нет, заводит до безумия. Еду в такси и минуты отсчитываю.

Проношусь мимо стойки в фойе, каблуками по полу отстукиваю, слышу за спиной что девушки-администраторы здороваются, даже не оборачиваюсь. Поднимаюсь на второй этаж, за ручку двери хватаюсь и медлю немного. Улыбаюсь самой себе и дверь открываю.

На столе сидит Кристина. Грудь голая с розовыми сосками, торчит из выреза на блузке. Юбка задрана до пояса, ноги в коленях согнуты. Дан перед ней стоит, в джинсах и в футболке. За горло ее держит, дергается, пыхтит. Замираю. Не сразу доходит что происходит. Смотрю на них несколько секунд. И всё равно не доходит. Не могу поверить в то что вижу. Ловлю на себе взгляд Дана. Как будто стрелой пронзает. С его взглядом понимаю что он прямо сейчас, трахает девушку на своём столе. Пугается. Штаны застегивает.

— Это не то что ты думаешь! — кричит.

Наверное мы так часто слышим эту фразу в фильмах, что ничего другого на ум не приходит в подобных ситуациях. По лицу вижу, что сам понял как глупо это звучит. Кристина осторожно встаёт, юбку поправляет, не торопится. Хочет чтобы я удостоверилась в том что вижу. А меня как будто к полу прибили. Ни пошевелиться, ни сказать ничего не могу. Убить их хочу. Обоих. И пусть меня посадят. Но с места сдвинуться не могу, как парализованная. Вся моя жизнь рухнула. Всё что было и все что могло быть. Всё планы, мечты, надежды. В голове только мысли о том, как он мог меня предать. Глаза слезами наполняются. Дан меня за плечи хватает, сжимает крепко, до боли, в лицо заглядывает, трясётся весь, нервничает. И кажется, пугается моего взгляда.

— Кирюх… — говорит одними губами.

— Отпусти. — говорю строго. Откуда только силы нашлись. Реву, а голос твёрдый.

Понимает, что если отпустит, то навсегда. Ещё крепче сжимает, силу не рассчитывает. Больно. Синяки на руках останутся.

— Нет.-говорит. — Ты успокоишься и я тебе всё объясню.

Истерика начинается. Смеюсь сквозь слезы, так громко, что наверное в боксах слышно. Успокоюсь? Объяснит? Как это вообще можно объяснить? Понимаю что он этими руками эту шалаву трогал. Бью его, коленкой между ног со всей силы. Смотрю как на корточки опускается. И ещё хочется ударить. Наступить шпилькой на горло, чтобы проткнуть… Разворачиваюсь и ухожу. От греха подальше. Говорю таксисту первый адрес всплывающий в мозгу. Отворачиваюсь к окну, кулак кусаю и кричу. Реву навзрыд. Задыхаюсь. Как он мог меня предать? Как мог разрушить всё что у нас было? Понимаю что не прощу. Не смогу принять его в свою постель после другой. И мысли смертельные душу истязают, о том как мои любимые руки чужую грудь трогали. Как мои любимые губы, эту шалаву целовали. Сердце кровоточит. Больнее, чем когда он в первый раз женился. Больнее, чем когда отчим мою первую собаку убил. Больнее, чем когда папа умер. Хочется кожу на руках раздирать, чтобы переключиться на физическую боль, ибо та что внутри, невыносима. Хочется чтобы такси это разбилось. Хочется чтобы этот таксист меня завёз в лес и убил.

— Убейте меня. — дергаю его за плечо, сама не понимаю что говорю. — Пожалуйста. — реву во весь голос.

Таксист руль дёргает, на встречку вылетает. Вижу впереди спасительный и желанный свет фар встречного автомобиля, замолкаю, готовая встретить смерть прямо сейчас. Водитель руль дергает, возвращается на полосу в сопровождении громкого сигнала встречной машины.

— Дура! — кричит на меня, от злости слюну разбрызгивает, трясется.

Сижу молча, вся жизнь перед глазами проносится. Понимаю что Дан был единственным светлым пятном. Единственным лучиком света в кромешной тьме. И его больше нет. Как будто умер.

Сижу за барной стойкой молодёжного клуба « Люкс», водку в себя опрокидываю. Надеюсь забыться, только не помогает совсем. Пьяная уже, а больно до сих пор. И не только на душе. Кажется что дышать больно, моргать больно, двигаться больно. А ещё говорят что алкоголь обезболивает. Пытаюсь придумать как дальше жить. В квартиру не вернусь. Она куплена на его деньги. Придётся снова бежать? Прятаться? Нет, в эти игры я наигралась. Достаю телефон и захожу на Госуслуги. Пытаюсь подать на развод, только из-за опьянения, совсем не попадаю в нужные кнопки.

— Помочь? — доносится со спины знакомый голос.

Оборачиваюсь, взгляд фокусирую, вижу перед собой Максима Бадаева.

— Отвали. — выдыхаю и обратно отворачиваюсь, по новой пытаюсь на развод подать.

Максим садится на соседний стул, без зазрения совести в мой экран смотрит.

— Нужно пошлину оплатить. — говорит.

Вздыхаю и отдаю ему телефон.

— Только быстрее. Мне надо прямо сейчас. — говорю и новую стопку в себя опрокидываю. Живот начинает болеть, то-ли от водки на голодный желудок, толи от стресса.

Максим мне обратно телефон протягивает, на экране светится входящий от Наркодиллера. Беру трубку, хочу голос его услышать, интересно, что скажет.

— Ты где? — кричит. Нервничает так, что голос срывается.

— Тебя это уже не касается.-отвечаю.

— Жена, ты че несешь?! В смысле не касается?! — орет как будто в истерике. — Ты в клубе что ли? Сиди там, я ща приеду!

Сбрасываю звонок и отключаю телефон. Зря трубку взяла. По музыке догадался где меня искать. Встаю со стула и резко в сторону ведёт, не упала только благодаря Максиму.

— Мне надо уехать. Очень быстро. Прямо сейчас. — говорю.

Максим сразу всё понимает, встаёт, меня за талию держит чтобы не упала и из клуба выводит. В машину свою усаживает и куда-то везёт. А мне плевать куда. Только бы подальше от Дана и боли, которую он несёт. Как он мог? А если это не первый раз? Вспоминаю презервативы в бардачке и дурно становится, тошнит. Окно открываю и высовываюсь. Может он много раз так делал, а потом после этих шалав был со мной в нашей постели. Их целовал, а потом меня…. Вспоминаю его искренний щенячий взгляд, с каким он говорил что никто кроме меня не нужен и не понимаю, как можно так нагло врать?! Смотреть в глаза и врать! Я если совру ему, о том что ела в столовке и не голодала весь день, чувствую себя тварью. Потому что вранье не переношу. А он…

— Я хочу человека убить. — возвращаю голову в салон и на Максима смотрю. — Где можно киллера нанять?

Максим на дорогу смотрит, руль сжимает двумя руками, несемся на всей скорости игнорируя знаки и сигналы светофора. Мчится увести меня подальше. Бросает быстрый взгляд в мою сторону и усмехается.

— У меня деньги есть.-говорю. — Я на машину копила…-говорю и понимаю что это мои последние деньги.

Максим домой к себе привёз. Помню эту квартиру, и эти тяжёлые шторы. Кажется, ничего не изменилось.

— Где Вера?-спрашиваю и открываю окно. Воздуха не хватает, в груди огнём горит.

— Не знаю.-отвечает серьёзно. Стоит позади, смотрит.

Чувствую на себе его взгляд, понимаю что вспоминает как драл меня прямо тут, у этого окна. Поворачиваюсь к нему лицом.

— Вы разве не женаты?-спрашиваю.

Головой качает. Смотрит строго. Взглядом раздевает.

Интересно, а какого это, изменять любимому человеку? Дан ведь любит меня, я точно знаю. И всё равно изменил. Подхожу к Максиму, в губы его целую, за шею хватаюсь, чтобы не упасть. А он уже плащ мой расстёгивает, белье новое разглядывает со звериным желанием в серых стальных глазах.

От боли усмехаюсь. Сама скидываю плащ на пол и иду к кровати, пытаюсь дефилировать как на подиуме, зазывающе бёдрами раскачиваю. Ложусь на кровать и жду. Максим не растерялся, быстро снял с себя рубашку и штаны. Сверху нависает, грудь сквозь прозрачную ткань разглядывает, наклоняется и сосок вместе с тканью в рот затягивает. Такая игра. Называется «Измена». Мне не нравится, но хочу понять, что в этом так нравится Дану. Ноги раздвигаю, предлагаю войти в меня скорее, без прелюдий. А Максу белье очень понравилось. Гладит прозрачную ткань, половые губы разглядывает. Возбуждается так, что краснеет. А я как секс игрушка в натуральную величину. Лежу и не двигаюсь. Пусть делает что хочет. Мне уже все равно. Макс трусы в сторону отодвигает, пальцами проверяет влагу во влагалище, которая там ещё с того момента, когда я дома перед зеркалом красовалась предвкушая близость с любимым человеком. Вгоняет свой огромный член без предупреждения. Больно. Грубо. Я даже вскрикнула. Обхватываю его голову руками и к себе притягиваю, шею целую, впиваюсь так, как будто это мой последний секс, всю себя отдаю. В ухо ему стону, мочку языком облизываю и покусываю. Делаю все что Дану нравилось. По другому не умею. От моих действий Макс быстро кончает. Прижимается пахом к промежности и от наслаждения корчится, выстреливает прямо в меня горячим семенем. А я даже не возбудилась, об оргазме и речи нет. Зато протрезвела. Встаю и иду на кухню за водой. Нужно думать как дальше жить. Сегодня могу здесь остаться, а потом придётся квартиру снимать. Разведут нас быстро. Детей нет, на имущество я не претендую. Начну жизнь заново, с чистого листа. Если конечно не умру от цирроза печени или руки не наложу. Хочется по вене жахнуть. Наркоманы когда ширяются, такие блаженные становятся. Счастливые. И нет у них никаких проблем, только о том где очередную дозу достать. Может и мне так же, чтобы забыться? Своего рода, суицид. Только медленный и не такой болезненный. Точно. Надо с Жанной завтра связаться, она наверняка знает где героин можно приобрести.

Слышу звонок в дверь. Макс с удивлённым лицом накидывает халат и идёт открывать. Я плащ на голое тело надеваю и туфли свои. В комнату Никита врывается. Едва успела пояс завязать. Вижу его и сердце замирает от страха. Смотрит на меня, с головы до ног осматривает, понимает что здесь происходило.

— Дан будет здесь через пару минут.-говорит серьёзно.

— Как вы меня нашли? — спрашиваю.

— По камерам в клубе пробили с кем уехала. — отвечает. — Нам лучше поторопиться.

Согласно киваю и иду вместе с ним к двери. Максим меня за руку удерживает, отпускать не хочет.

— Я позвоню?-спрашивает.

— Только попробуй. — угрожающе отвечает Никита, берет меня за другую руку и силой за собой тащит, выводит из подъезда, в машину усаживает и тут же фары на машине выключает, мотор глушит.

— Пригнись.-шепчет.

Делаю как он говорит. Выглядываю немного из-за приборной панели, смотрю в окно. Вижу машину Дана. Остановился прямо напротив подъезда, выскочил из машины и помчался к двери. Взгляд такой, что убить может. Даже машину не заглушил и дверь не закрыл. Так и стоит вся нараспашку с включенными фарами. Хорошо что Кит вовремя приехал.

— Спасибо.-говорю и смотрю на него. Продолжаю голову пригибать. Страшно до ужаса. Трясёт всю так, что зуб на зуб не попадает. И хочется, чтобы он обо всем узнал. Чтобы ему было больно, так же, как и мне. Но боюсь, что на самом деле убить может.

Никита домой к себе привёз. Я была в этой квартире всего несколько раз. Она досталась ему от родителей. Они ещё несколько лет назад перебрались жить поближе к морю, небольшой домик купили прямо на берегу.

Сажусь за кухонный стол, голову руками подпираю, пытаюсь хоть что-то сообразить и ничего не понимаю. Во что превратилась моя жизнь? Прячусь у друга посреди ночи от собственного мужа. Из глаз слезы по рукам катятся, на стол падают. Кит мне большую кружку горячего чая протягивает, а от нее запах травяной, пахнет успокоительной настойки. Делаю несколько глотков в надежде что поможет. На Никиту смотрю. Он напротив садится, переживает сильно, лицо серьёзное, взгляд тревожный.

— Если он сюда приедет?-спрашиваю и чувствую что трясти начинает. Устала прятаться, не хочу снова бежать.

— Не приедет.-отвечает решительно, знает что-то, чего я не знаю.

— Кит, ты мне друг?-спрашиваю, мокрыми глазами на него смотрю проникновенным взглядом.

Кивает в ответ, молчит.

— Скажи мне правду, как другу. Дан много раз изменял? — спрашиваю, в глаза его заглядываю.

Отворачивается, уходит от моего взгляда и тяжело со звуком выдыхает. Не скажет. Даже если любит меня по-прежнему, не станет друга выдавать. Не по пацански это.

— Любишь меня? — спрашиваю требовательно.

Смотрит прямо в глаза, а во взгляде ответ как на ладони. Может и не отвечать.

— Люблю.-говорит без придыхания, без лишних эмоций. Просто озвучивает известный факт. И ответа не ждёт.

Встаю со стула, плащ свой расстёгиваю, чувствую как ткань по плечами скользит и на пол падает к мои ногам. Стою перед ним абсолютно голая, потерянная, несчастная. Сама не знаю чего хочу и для чего это делаю. Вижу как смотрит, грудь разглядывает, гладкий лобок, ноги. Смотрит с вожделением, но не двигается. Взгляд по-прежнему серьёзный. Сажусь к нему на колени, плечи руками обхватываю, поцеловать хочу. А он не двигается. Тяжело ему. И хочет ответить, но права не имеет. Жена лучшего друга, почти что брата.

— Тебе поспать надо. — говорит, подхватывает на руки и несёт в свою спальню. На кровать укладывает, тело моё снова осматривает. Я ноги раздвигаю, чтобы ему лучше видно было, бёдрами вперёд поддаю, завлечь хочу в свою игру под названием « Измена». А он не ведётся. Вижу что член стоит, выпирает из спортивных штанов. Кит одеяло берет, и накрывает меня.

— Спи.-говорит и уйти хочет.

И мне так страшно становится, боюсь одна остаться, снова реву.

— Не уходи. — умоляю сквозь слезы.

Челюсть сжимает крепко, до хруста зубов. Рядом со мной поверх одеяла садится, по голове гладит, успокаивает. Чувствую себя тварью последней. В кого превратилась за один день? Сама себя не узнаю. Ощущаю его тепло рядом, поддержку. Знаю что не осуждает и никогда не осудит. Спокойно становится, в объятья к Морфею проваливаюсь. Хочу проснуться утром и чтобы это всё сном оказалось. Чтобы Дан мне завтрак готовил, целовал, и был только моим.