Непокорное сердце огненного альфы

Александра Салиева, 2022

Если бы мне кто-нибудь однажды сказал, что я окажусь внутри чёртовой трагедии Уильяма Шекспира, я бы над ним громко и от души поржал. Вот только, реально примерив на себя роль тщедушного Ромео, ржать совсем не тянуло. Ведь моя пара – не просто дочь моего врага. Аделия Вега – дочь оборотня, которого я убил… В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 4

Аделия

Возвращение в реальность вышло… неоднозначным. Отголоски морского воздуха, пропитавший всё вокруг запах огненного альфы, на мне — ни клочка одежды, а ещё — спальня. Чужая. Необычная. Нет, совсем не спальня. Каюта. Ловко замаскированная под неё. Из интерьера — круглое окошко, кровать, на которой я лежала, намертво вмонтированная в пол, такая же тумба поблизости, и встроенный в стену шкаф. На тумбе — графин воды, пара стаканов, один из них чистый, другой на четверть наполненный, и кажется, отпитый. Ещё тут был поднос с едой, оставленный на краю постели. Про него я тоже быстро забыла. Мои заколки пропали. Волосы оказались распущенными. Влажными. И если уж во что и обряжаться, так это точно не в них.

И это ещё ладно!

Так сказать, не катастрофически непоправимые неудобства…

А вот то, что в каюте я находилась не одна…

Нарочно заметила его присутствие в числе последнего. Даже мысленно не позволила себе о нём помнить, цепляясь за мелочи.

Ведь альфа клана огненных волков…

Мрачный. Злой. И голый. Сидел, прожигал меня гневным взглядом, обманчиво лениво покручивая в своих руках мои туфли. Не моргал даже, кажется. На саму обувь вообще не смотрел. Исключительно на меня. И опять — как тогда, совсем недавно, словно я опять сделала нечто такое, за что никогда не расплачусь, а он вот-вот спросит с меня сполна. Он. Тот, кто меня, по всей видимости, нагло украл!

Иначе что я делаю здесь?!

И сам оборотень…

От него исходило столько напряжения, что воздух хоть ножом режь. Вторая часть меня позорно забилась в закрома подсознания, решив не связываться. Ещё бы. Мало того, что украл, а сам бешеный, как тысяча голодных шакалов, так ещё и…

Помыл. Он меня помыл.

Как какую-нибудь игрушку и куклу.

Извращенец!

Какого хрена, спрашивается?!

Что он со мной сделал ещё, пока я пребывала в отключке…

И где я вообще?!

Первые же выводы вышли неутешительными. Открытые воды в принципе не предполагают никогда никакой стабильности.

И кольца Марсело Ньето нет…

Последнее, к слову, встревожило похлеще всего остального.

Белый, пусть и не чистокровно, волк не будет в восторге от такой моей потери, когда я вернусь.

А я вернусь!

Вот только сперва разберусь с одним в край охамевшим оборотнем, который вообще непонятно с какой стати такую дичь творит, и обязательно вернусь!

И без него проблем по горло. А времени на то, чтобы с ними справиться, оставалось всё меньше и меньше.

Закреплю союз с Ньето и отправлюсь искать отца…

Вовсе мне не до прихотей Короля Рио!

Тем более, таких!

Ну, точно извращенец же!

В последнем я лишь утвердилась. И не раз. Вместе с последующим:

— Как спалось?

В голосе — арктический лёд. Аж мурашки по коже пронеслись. А все мои мысленно выстроенные планы предательски канули куда-то в небытие, отойдя на второй план. Моя звериная составляющая и вовсе зарылась ещё глубже, не желая провоцировать сильнейшего на грани срыва. Но то она. Я её никогда не брала в расчёт, иначе бы не являлась Аделией Вега — дочерью своего отца, одного из сильнейших баронов Карибского побережья. Поборола желание обхватить себя обеими руками. Наоборот. Расправила плечи. Заставила себя вспомнить действительно насущное и не поддаваться чужой тяжелой ауре.

— А я спала? — выгнула бровь, демонстративно не замечая дурной настрой оборотня.

В конце концов, он у меня тоже не из лучших!

— Ты же меня вырубил, — добавила сухо.

Чуть не придушил.

— Пять часов назад, — ухмыльнулся мужчина.

Твою ж…

Мать!

— Нехило, — подтвердила уже вслух, но не столь эмоционально, как про себя, хотя у самой прям зубы свело, с такой силой стиснула их. — Что с остальными? — перешла с более насущному.

Надо же чем-то себя отвлечь!

И пусть мой вопрос ничего не изменит по факту. Что случилось, то случилось. Остаётся лишь разгребать. Надеюсь, без особо тяжелых последствий. Для меня.

Оливейра точно поплатится!

— Кто именно тебя интересует? — поинтересовался в свою очередь оборотень всё также деланно безразлично, но вот глаза недобро прищурились.

И снова посетило непонятное колючее чувство, от которого волчья сущность сжалась в комок, ведомая элементарным инстинктом.

— Тео. Все, кто со мной был.

— А, ты про семейку свою ненаглядную, — заметно расслабился Оливейра. — Нормально они. Остались, где были, целые и невредимые. И даже в сознании, — опять усмехнулся непонятно чему.

И это не то чтоб прям сильно взбесило.

Но взбесило, да!

— Невредимые? — тоже усмехнулась встречно, пряча за этой эмоцией нахлынувшее раздражение. — Насколько невредимые? Как Матео Ньето?

Иначе почему я тут, с ним?!

Не могли они меня так просто ему отдать…

— Нет, не как Матео Ньето. Их я и пальцем не тронул. Но видишь ли, моя непокорная Веснушка, — поднялся он на ноги. — Твой Тео, конечно, как альфа, довольно силён. Даже очень силён, я бы сказал. Но… — шагнул ко мне ближе и поставил рядом с моей рукой мои же туфли. — Я сильнее, — добавил вкрадчивым голосом, склонившись ниже, выставляя руку сжатую в кулак для опоры рядом с моим бедром.

Где-то тут мое раздражение усилилось настолько, что и внешне проявилось. Возможно, потому, что в чужих словах определённо имелась некая правота. По той части, кто тут из всех на данный момент Сильнейший. Такое просто-напросто невозможно игнорировать, особенно — когда он так опасно близко. А возможно…

— Я не твоя. И уж тем более, никакая тебе не Веснушка, — скривилась брезгливо, подумала ещё немного, прокрутив на повторе все его изречения, и добавила мрачно: — Оливейра, ты не в себе?

Иначе как ещё расценить происходящее?!

А тот на мои слова вновь усмехнулся. Намного злее и жёстче, чем до этого. Склонился надо мной ниже, тронув отдельную прядь моих волос. Не просто притронулся. Как разряд тока пустил. Слишком много напряжения во мне в один миг появилось. Как если бы меня к электрическому стулу привязали. Вынесли приговор. Смертельный.

Настолько остро вдруг всё стало ощущаться…

Накрутил мокрый локон на свой палец и принялся водить его кончиком по моей груди, пристально следя за своими действиями, пока я в очередной раз стискивала зубы, стойко убивая в себе желание прикрыться, позволяя ему и дальше творить с собой всю эту хренотень.

И нет, не потому что я слабее, а он весь из себя такой излучающий превосходство, у меня против него ни шанса.

Надо же проанализировать, насколько глубока степень его психоза!

Пойму, в чём его проблема, будет легче избавиться…

— Ты меня таким сделала, — отозвался Николас обманчиво доверительным тоном, вернув внимание к моим глазам. — Моя Веснушка, — с нажимом повторил своё обращение.

Моя…

Кто?

Я?

Он серьёзно?

Я…

Да что я тебе такого сделала?!

Захотелось прокричать ему в лицо…

Не прокричала.

Зато каблук, за который уцепилась в порыве эмоций, сломала.

— Право сильнейшего, Аделия Вега, — продолжил он со сталью в голосе. — И никто тебя от этого не спасёт. От меня. Ты — моя, рыжик. Смирись. Или можешь не соглашаться. Уверяю, мне доставит огромное удовольствие ломать твоё сопротивление. Отличная выйдет игра, — закончил куда тише и с неприкрытым предвкушением.

Уж лучше бы меня действительно к электрическому стулу привязали и включили заветный рубильник!

Я попала. По полной.

Но то, конечно же, про себя.

Вслух:

— Право сильнейшего, — повторила я за ним. — Никто не спасёт.

Не ему. Самой себе сказала.

А то никак не усваивалось…

Хотя, если уж на пошло — ничего сложного в этом вовсе не было. Всё довольно просто. Не со мной одной случилось. Не впервые. Так уж повелось издавна в мире оборотней. Обладающий волчьей сущностью может забрать что угодно, просто потому, что он сильнее, а значит, в своём праве. Любую вещь. И не только вещь. Женщину. Жизнь. Действительно что угодно. Просто потому, что ему так захотелось.

Вот же…

Сука!

И раз уж так…

— Игра, значит? — повторила вслух и это. — Понравится, значит?

Каблук в моих пальцах жалобно треснул снова. Этот звук отозвался в разуме жгучей патокой, проехавшейся по вмиг сломавшимся мозгам.

Так бы и всадила ему этот каблук в его охамевшую физиономию!

А с учётом, что он там вроде как сам озвучил о том, что ему доставит огромное удовольствие…

Вот!

Пусть наслаждается, зараза!

Не каблук. Он же маленький. Недостаточно, чтобы выместить весь объём бурлящих во мне эмоций. Поднос с едой — вот это посущественнее! Аккурат в наглую сволочную физиономию припечатала.

Как бальзам по сердцу…

Потекло. Приятное тепло с мстительными нотками — в моей душе. Мой неопробованный обед или что-то там он мне приготовил — по загорелому лицу напротив. Грохот свалившейся посуды — как финальный штрих этого небольшого экспромта.

Жаль, его не особо проняло…

Всё с той же бесячей усмешкой одним жестом стёр с лица остатки еды и вперил в меня свой пронзительный взгляд.

— Да. Мне точно понравится, — заявил нахально.

Опомниться не успела, а он ухватил меня за шею, приблизил к себе и… поцеловал. Хотя вряд ли то можно назвать поцелуем. Грубо вторгся в мой рот, до крови прокусив мою губу. Как клеймо оставил. И тут же отстранился. Выпрямился во весь свой угнетающе немалый рост. Демонстративно лениво провёл языком по своим губам, слизывая мою кровь и с них, и с клыков.

Ощущение, пусть и короткого, но чужого прикосновения, никак не отпускало. Будто к огню приложилась. Так всё горело.

— Вкусная, — заявил довольно. — Продолжим? — подмигнул.

Где-то здесь мой мозг, кажется, сломался…

На паузу меня поставили.

Пока взгляд сам собой цеплялся за широкие плечи, крепкий торс и восемь чёртовых кубиков на рельефном прессе, скользя всё ниже и ниже… туда, где всё изначально в состоянии “полной боевой готовности” на двенадцать часов… Я судорожно вспоминала о том, что…

Не готова я к такому повороту событий!

Совсем не готова!

Особенно, если учесть, что моя вторая сучность как раз-таки отреагировала обратным образом. То ли от запаха крови заложенные природой инстинкты проснулись, то ли… что?!

Всей своей сутью захотелось потянуться навстречу.

Я и потянулась.

К тумбе…

Чтоб ответить оборотню.

Графином ему в голову!

По крайней мере, метилась аккурат туда. И пусть реакция у него отменная. Увернулся. Я почти не расстроилась даже. На то и рассчитывала. Мешкать не стала. Запустила в него стакан. Сперва — тот, что пустой. Затем и второй, с остатками воды. Это помогло выиграть ещё одну небольшую фору. И добраться до шкафа. Дальше в ход пошли шмотки. Вот тут стало повеселее. Мне. Особенно, когда одна из его многочисленных футболок зацепилась ему за голову, а он, пока выпутывался, на ранее вышвырнутую мною часть еды наступил.

Послышался тихий мат…

Под него, а также звуки другой разбивающейся посуды я и выскользнула мимо него, помчавшись прочь.

Куда?

Не сразу решила.

Но, поскольку на яхте, шедшей на всех парусах, кроме нас с ним никого больше не было, если меня не обманывали собственные инстинкты, определялась я недолго.

У меня ж против альфы огненного клана ни шанса нет!

Когда догонит…

А то, что непременно догонит, тоже никакому сомнению не подлежало.

Спрятаться — негде.

Не в воду же сигать, а потом утонуть, когда силы закончатся?

Кто знает, насколько далеко мы уже от берегов Карибского побережья?

А то, что не близко, к гадалке не ходи — сразу понятно!

Слишком уж красочно на горизонте алел закат…

Свернула на кухню.

Туда, где хотя бы какое-то подобие средств самообороны удалось бы найти. Жаль, никто не оставил на плите какую-нибудь здоровенную кастрюлю кипятка. Сварила бы им несносного оборотня, тогда, глядишь, и дальше справиться было бы куда проще.

Но ничего!

Где наша не пропадала, да?

Риторический вопрос.

И как влитой, поместившийся мне в ладонь кухонный нож…

Их тут вообще целый набор имелся, к моей радости!

Я даже ритм собственного сердцебиения умудрилась выровнять, прежде чем оборотень в самом деле до меня добрался. Ввалился на кухню, сразу пространства меньше стало.

Нет, не нож в него кинула.

Сковороду!

Та, с коротким свистом пролетела мимо его дурной головы аккурат в считанных дюймах, ударившись об стену.

Но я же только начала!

Знала, что так легко не будет…

Потому дальше и пошло в ход абсолютно всё, до чего я только дотягивалась. Благо, на кухне полным-полно всего находилось.

Другая сковорода. Как раз с плиты снятая.

Ещё теплая…

Кастрюля. Тарелки. Их почти с десяток тут было. Запустила одну за другой, пока этот, гад эдакий, всё также успешно уворачивался, планомерно продвигаясь ко мне всё ближе и ближе.

— Пошёл нахрен вместе со своим хреновым правом! — сопроводил очередной кухонный полёт и звон разбивающейся о всё ту же стену керамики мой вопль.

Не помогло, конечно.

Но это же не повод сдаваться?

И пусть ему до меня оставалось считанных два шага.

Итогом которых стало упёртое ему в грудь остриё.

Ухмыльнулся. И подался ещё ближе, неотрывно и с однозначным вызовом глядя в мои глаза. На мужской груди проступила багровая полоса, а в лёгкие ударил запах чужой крови. Тоненьким ручейком она потекла вниз по его животу и ногам, как если бы я сок ягодный выжимала.

И вот совсем не на подобное отвлекаться стоило бы…

Но вся моя решимость куда-то опять враз пропала.

И сама не поняла, зачем и почему мой взгляд скользнул вслед за тем, чему сама же послужила причиной.

Быть может, потому, что прежде убивать мне не приходилось…

И именно сейчас об этом почему-то так некстати вспомнилось!

Напрасно.

Как и то, что я вообще свой взор опустила. Он буквально упёрся в… стояк. До сих пор такой здоровенный и внушительный, что невольно задумалась о выдающихся анатомических особенностях…

У всех альф такое?

Что-то мне перехотелось замуж за Марсело Ньето…

— Можешь потрогать, если хочешь.

— М-м?..

Это я сказала?

Очень уж беспомощно прозвучало. Да и поднятый взгляд в лицо огненному альфе, наверняка, выглядел ничуть не лучше.

Да, уж лучше ему в глаза смотреть буду!

Тем более, в них столько всего кипело. Больше не было ни намёка на насмешку. Чистый восторг. И похоть. Хотя ничего такого он делать не спешил. Просто стоял, смотрел и… любовался? Мной…

Окончательно растерялась я, в общем!

— Ты чего? — озадачилась уже вслух.

— А на что это похоже? — поинтересовался в свою очередь оборотень.

А я знаю?!

Мало того, что извращенец, так ещё и…

Псих!

Вот точно!

Сам псих, и меня скоро заразит этим своим сумасшествием.

Иначе чего он до сих пор живой, и я его не прирезала?!

С мыслью о последнем, нож в моей руке сжался крепче сам собой.

И снова воткнуть сталь в него захотелось.

На этот раз по самую рукоять…

Хотя по факту, наоборот. Отпрянула чуть назад и развела руками, изобразив видимую беззаботность вместо того, чтобы отвечать на его встречный вопрос, заодно напряжение в пальцах сбавила.

Нож в сторону отправила.

Немного подумала, и вовсе на стол отложила.

Всё равно, похоже, уже не пригодится…

К другому перешла:

— Тебе правильно Тео тогда сказал, — вопреки всем своим чувствам, постаралась произнести максимально сухо. — Тут тебе не Рио. Ты не можешь диктовать свои условия, никто твои прихоти исполнять не станет. А если тебе вдруг стало скучно, закажи себе лучше шлюху, а то и и не одну, отстань от меня, Оливейра! Нахрена ты вообще меня сюда притащил?! — огляделась по сторонам. — Чтоб я в своих грехах перед тобой покаялась?! Или что? Возьмёшь свою цену с Ньето за меня? Или будешь торговаться с семьёй Вега? А может, продашь другим баронам? Что, мать твою, ты собираешься делать с этим своими идиотским названным правом Сильнейшего?!

Кажется, я опять начинала злиться.

И почти пожалела о том, что всё-таки убрала нож.

Столько ярости зародилось вдруг в глазах цвета Атлантики…

— У тебя очень богатая фантазия, Веснушка, — холодно произнёс Оливейра. — Но нет, ничего из тобой перечисленного я делать не собираюсь, — резко подался вперёд, вжимая собой в кухонную столешницу, выставив руки по обе стороны от меня. — Делиться тобой с кем-то ещё я точно не намерен, — прошептал в самые губы.

Где-то здесь вся моя логика опять начала меня покидать. И не только потому, что все теории моего местонахождения здесь оборотень с лёгкостью опроверг. Просто довольно трудно соображать дальше, когда здоровенный крепкий стояк не только отвлекает визуально, побуждая вторую натуру тянуться навстречу, словно она — не волчица, кошка блудливая, но и слишком плотно упирается в живот, а собственные мысли планомерно ускальзывают лишь к одному этому факту.

— Никакая я тебе не Веснушка! — не сообразила, что ещё сказать.

— Веснушка, — повторил он, склонившись ниже и перенеся одну ладонь мне на шею. — Самая настоящая поцелованная солнцем Веснушка.

Мужские пальцы неожиданно осторожно повели невидимую линию до самого пупка.

А я — да, позволила прикоснуться…

Зачем?

Кажется, и самой захотелось. Попробовать, каково это.

Всё равно никто не узнает.

Останется здесь.

А моя подсознательная сущность насытится. Перестанет страдать нелепыми помыслами и меня ко всяким непотребствам склонять. Всё равно ведь нет больше никакого смысла в сохранности этого небольшого нюанса моей физиологии, о которой толком и не знает никто, если уж на то пошло, ввиду изменения моего истинно родного запаха из-за применённой когда-то сыворотки, дающей иммунитет к парному притяжению и прочей такой ерунде, которой любят пострадать барышни статусом попроще.

Да, пусть ещё прикоснётся.

Сам — тоже пусть возьмёт, что хочет.

Отстанет потом наверняка…

Вот так просто, почти невинно…

Или не совсем.

Едва осязаемо, вниз по шее, вдоль ключиц к груди, поочерёдно обводя соски, и до самого пупка… ещё ниже…

Новый шумный вдох, и — чистый голод во взоре морских волн.

— И правда везде… — произнёс негромко кровный враг моей семьи, прожигая меня своим ненасытным взглядом, пока пальцы ласково водили костяшками между моих ног.

Ничего больше. Почти неощутимо. Будто к чему-то хрупкому прикасался. А я и не думала его тормозить. Наоборот, слишком непреодолимо захотелось ещё больше этих ощущений. Потому и откликнулась, пусть и негласно, подалась бёдрами к нему плотнее, чуть прогнувшись в спине, откинувшись назад, пусть то и выглядело откровенным приглашением, плевать.

Мои действия сопроводило вибрирующее рычание. И да, я получила, что хотела. Совсем не пришлось просить вслух или ждать. Мужчина подался вперёд, прижимаясь теснее, а пальцы раскрыли, чуть надавили, даруя нужный контраст желанных ощущений.

Как же, мать его, невообразимо правильно всё это ощущалось…

Когда захлёстывает с головой в один миг, безвозвратно и так умопомрачительно сладко, словно паришь в небесах.

Нисколько не испортило даже последующее:

— Для Ньето ты также текла? — поинтересовался Николас шёпотом на ухо, пока его пальцы мучительно медленно погружались в моё тело. — Ему ты также отдавалась?

И снова плевать…

Лишь бы…

Ещё чуточку глубже. Чуть резче. Возможно, грубее.

— О, да…

И всё.

Прекратилось.

Оливейра вовсе отступил.

И смотрел на меня теперь с такой ненавистью…

С хрустом сжимая и разжимая то и дело кулаки.

А до меня только сейчас дошло, что именно я ляпнула. Вернее, каким именно образом это прозвучало и воспринялось для него.

Сознаться?

Покаяться.

Разубедить?

Оправдаться.

С чего бы…

Сам знал, что брал!

А если не нравится, пусть на место вернёт!

— Я же предупреждала, Оливейра, если тебе скучно, стоило бы лучше заказать себе шлюху, — усмехнулась скорее собственным мыслям, нежели своим же словам.

Стоять перед ним вот так, всё ещё обнажённой вновь ощущалось не настолько комфортно, как прежде, когда в голове плыл сладкий туман, но желание прикрыться я подавила.

— Зачем, если у меня теперь есть ты? — съязвил Ник, возвращая на лицо прежнюю маску надменного нахала. — Вроде даже неплохо сошлись, — показательно опустил взгляд на мои бёдра.

Стремление одеться только усилилось. Но я бы не была собой, если б упустила возможность ещё одной маленькой провокации. Совсем не спешила, пока демонстративно лениво разбирала пальцами собственные непослушно вьющиеся локоны, расправила и перекинула себе за спину. Ещё пять минут позора и буду свободна.

Надеюсь.

— Утешай себя этой мыслью, — фыркнула.

Прожигающий мою кожу взор поднялся обратно к лицу. Полный тяжести и мрака. Мгновение и я вновь прижата к столешнице.

— Мы оба знаем, не остановись я, и ты бы мне дала прямо здесь и сейчас, и в той позе, в которую бы я тебя поставил, — скатился на знакомый шёпот. — Как та же шлюха. Только за бесплатно. Уверен, ты бы и на коленочки встать передо мной не отказалась. Аделия Вега, — закончил с нажимом.

Кто бы знал, как мне захотелось его ударить!

— Уверена, ты бы кончил быстро. Менее, чем за минуту, — бросила встречно, пусть то и походило на вызов. — Николас. Оливейра.

Чем только себя не успокоишь, раз уж я сама на себя роль названной шлюхи примерила, остаётся только держать лицо…

— Не сомневаюсь. Ты бы ведь обязательно сделала для этого всё возможное и невозможное, — снова прижался он ко мне совсем вплотную.

Его стояк опять упёрся мне в живот. И это самое истинное свидетельство его отношения ко всему. Что бы он ни говорил. И как бы я ему не отвечала. Исходящий от оборотня жар — как тот же дурман. Пьянил похлеще самого терпкого алкоголя. Травил рассудок вернее самого безотказного яда. Чем дольше дышишь и впитываешь, тем глубже и безвозвратнее травишься. Я спятила? Должно быть. Как и он.

— Не знаю, — прошептала, выдохнув в мужские губы, в его же тональности. — Опыта именно в этом пока не особо.

— Ничего, я научу, — отозвался Ник хрипло.

Пока я сама тонула в морской синеве его глаз.

— Научи…

И всё. Ничего другого не осталось. Нам обоим. Исчезло. Вместе с прикосновением его губ к моим. Впился в мой рот с рычанием голодного зверя. Как заклеймил. Вместе с ещё одним укусом моей нижней губы. Дико. Бешено. На грани сумасшествия. И моего личного срыва. Пробудив во мне не меньшую жажду. Я с готовностью ответила. Своей вспыхнувшей жажде, что росла и множилась, подобно элементарному инстинкту. Ему. Обвила мощную шею рукой. Впилась ногтями в затылок. Изо всех сил. Оставляя глубокие царапины. Так алчно хотелось ощущать мне его. Всего. Прижалась к нему вплотную всем телом.

И далеко не сразу вспомнила про единственно уцелевшую на столе бутылку рома Бакарди из числа всего того, чем в него зашвырнула…

Тогда показалось жалко.

Сейчас…

Вот он мой шанс!

Возможно, лучший.

Если не воспользуюсь им…

Потом может быть поздно.

Я ведь уже чувствую, как начинаю вязнуть…

Пропадать. В нём. И во всём том, что до него и не подозревала, а, оказывается, во мне существовало. Всегда.

Так и дотянулась…

Опустив ему стеклотару на голову со всей дури!