Избранница снежного альфы

Александра Салиева, 2020

Верите ли вы в чудеса? В исполнение желаний в новогоднюю ночь? Я вот загадала… целых 7! Правда, совсем не рассчитывала, что они начнут исполняться совсем не так, как я надеялась. И уж точно не ожидала, что приложением к ним идёт один вредный и ехидный снежный альфа.

Глава 2

— Вот странная ты, Каринка, — грустно вздохнула Ритка, усевшись рядом за парту, подставив кулак под щеку. — Я бы на твоём месте уже давно попыталась с ним замутить, а ты нос воротишь, словно он прокажённый какой.

Последним уроком у нас была математика. Школьный день близился к завершению, и на этот раз я явилась в класс заранее.

— С кем? С госп… э-э-э… со Снежным что ли? — уставилась на неё в шоке. — Да он… Да я… Да ну тебя! — открестилась в священном ужасе.

— Да почему? — выпрямилась подруга. — Вот чем он тебе так не нравится? Красивый, сильный, умный! Альфа! Мечта, а не волк! Вот что ты вечно ведёшь себя с ним, будто он виноват во всех твоих грехах? Это не меня, это тебя «ну». Эх… — снова тяжело вздохнула. — На каких-то недалёких гамм едва не облизываешься, а на нормального мужика… да что я тебе говорю? — отмахнулась и отвернулась в полнейшей обречённости. — После уроков на отработку идёшь или снова сбежишь, как и всегда? — перевела тему.

Мы с Ритой Трошковой дружили практически с начальных классов. Она знала меня, как никто другой. Тем удивительнее было слышать от неё нечто подобное.

— Ни на кого я не облизываюсь! — возмутилась на её речь.

— Ну дааа, конеееечно, — протянула ехидно девушка и бросила взгляд мне за спину.

Там, у первых парт между собой общались два парня. Антон Златогорский — высокий, рослый оборотень с роскошными мускулами, зеленоглазый блондин, куда выше всех своих сверстников, основную часть своего времени он пропадал на тренировочном плацу, как и его собеседник, он же лучший друг — Артём Троицкий. Парень учился в параллельном классе, его я видела куда реже, чем Антона. Пониже ростом, но шире в плечах, с проницательным взором цвета стали, от него исходила такая энергетика, что захочешь, мимо не пройдёшь.

— И вообще, — развернулась обратно к подруге, перестав пялиться на двух друзей, — чего ты в этом Снежном “нормального” нашла? — съязвила. — Ты же помнишь, по одной из версий он вообще в собственную сестру влюблён! Что в этом нормального?

— Которая давно мертва, — парировала Рита, используя тот же вариант легенды о прошлом Ксандра. — А ты живая и рядом. И ты единственная, кому он уделяет так много внимания, — ткнула пальцем мне в грудь.

— Это потому что он меня терпеть не может, — покивала я в ответ. — Я ж не вы, не смотрю ему в рот при каждом его новом вдохе! — отзеркалила её жест.

— Поэтому он вечно стремится остаться с тобой наедине? — насмешливо уточнила та, легонько ударив меня по руке. — И помнится, поначалу ты тоже ему в рот смотрела не меньше нашего. Ну, до того памятного дня, — фыркнула весело.

Конечно, перестала! Как можно восхищаться тем, кто тебя ни во что не ставит и постоянно унижает? В тот “памятный день”, к слову, именно это и произошло. Я задержалась из-за одного придурка, который проходу не даёт уже третий год, опоздала на его урок, извинилась, а в ответ…

«Вместо того, чтобы в очередной раз жаться по углам с кем попало, вы бы лучше учились лучше».

И это при всех одноклассниках!

— В прошлый раз я мыла полы в его классе, — проговорила мрачно, внутренне содрогаясь от саркастичного тона в собственных воспоминаниях. — Очень романтично и наедине, ага. Со шваброй.

— Так представила бы, что это шест, и станцевала для него, в чём проблема? — подколола Ритка, смеясь.

Страдальчески закатила глаза.

— И чего вас всех так на нём переклинило?

Прозвенел звонок, так что ответа на свой вопрос я не получила. А спустя пятьдесят минут не так давно упомянутый “придурок” вновь напомнил о своём существовании. Я столкнулась с ним в коридоре, пока шла к классу истории, чтобы поскорее завершить с отработкой и заняться куда более полезными делами. Столкнулась в самом буквальном смысле. Налетела, когда поворачивала за угол.

— Оппа, какая птичка, да прямо в мои лапы! — моментально среагировал оборотень, поймав за плечи. — Романовская! Какая неожиданная, но несомненно приятная встреча! Ты. Да ещё и одна. Без своих защитничков. Сегодня определённо мой день!

Чуть не взвыла в голос.

— Архаров, птичку в зеркале увидишь, когда туда смотреться будешь. Павлина, — поморщилась, дёрнувшись назад, хотя попытка освободиться оказалась неудачной. — Пусти!

— Всё трепыхаешься, Романовская, — нисколько не задели того мои слова. — Но мы ведь оба знаем, что это лишь напускное, и на одном красивом плечике в скором времени будет стоять моя метка… — склонился ниже, чтобы прикусить кожу на моём плече.

Едва ощутила чужое дыхание, как моментально пожалела, что не надела какой-нибудь толстенный свитер, прикрывающий по самую шею. Дёрнулась в его руках снова, изворачиваясь.

— Пусти, сказала! — повысила голос.

— Зачем же мне упускать собственное счастье? — снова принялся лапать меня по всем фронтам.

Наглая ладонь скользнула ниже поясницы…

— Кажется, я тебе, Архаров, уже говорил, чтобы ты держал свои лапы при себе в отношении Романовской, — донеслось из-за спины Сергея.

Последний заметно скривился, но полуобернулся, позволяя увидеть лениво прислонившегося плечом к стене Артёма. Заметив, что я на него смотрю, серый волк мне ободряюще подмигнул.

— Я не слушаю вяканья каких-то там гамм. Валил бы ты отсюда, Троицкий, пока не огрёб. А то, смотрю, ты сегодня здесь без своего дружка. Некому защитить, в случае чего.

Ну, да, сам-то он бета, и один из сильнейших в своей иерархии.

— Вякаешь здесь только ты один, Архаров. Девушку отпусти! — потребовал Артём повторно, выпрямляясь.

Сергей надменно ухмыльнулся и ещё ближе прижал меня к себе, демонстративно положив ладонь на мои нижние девяносто, прикрытые смявшейся юбкой. То, что я ему по этой самой ладони тут же заехала, не особо помогло.

Зато помог другой удар. В висок. Кулаком. С подачи непонятно в какой момент появившегося Антона.

Сергей, охнув, выпустил меня из рук и, дезориентированный, схватился за голову.

— Сказано же было «отпусти», — брезгливо проговорил Златогорский, аккуратно приобняв меня за талию и прижал к своему боку. — Всё хорошо? — уточнил, осматривая скептическим взглядом.

Невольно улыбнулась. Посмотрела сперва на Антона, потом на Артёма. Обняла своего спасителя в ответ.

— Теперь гораздо лучше, — произнесла, впервые за последние минуты свободно вдохнув.

Подошедший к нам Артём ласково провёл по моим волосам, не сводя своего взора с находившегося неподалёку Архарова.

— Ах вон оно что, — ухмыльнулся тот. — Так бы сразу и сказала, что предпочитаешь втроём…

И схлопотал второй удар. На этот раз от Троицкого.

— Пошёл ты, урод!

Правда вместо этого ушли мы. Втроём. В примыкающий коридор, где уселись у ближайшего окна, прямо на подоконник. Я оказалась посередине между оборотнями, согреваемая их теплом. До сих пор трясло.

— А вообще что-то в этом есть, — протянул через паузу Антон, задумавшись.

— Ты о чём? — удивилась.

— Я про бал, — пояснили мне с улыбкой.

— А что, неплохая идея, — поддержал друга Артём. — И выбирать не придётся. А ты что думаешь, Карин?

С учётом, что до упомянутого события оставалось не так уж и много времени, а я уже битых две недели размышляла, кого из ребят выбрать себе в сопровождающие, как только получила от них приглашения, то…

— А Романовская у нас думает, что ей пора переставать обтирать углы с мужским полом и идти на отработку, — раздалось сбоку ледяным тоном.

Аж вздрогнула. Гулко сглотнула, не сразу, но решившись поднять голову. Жёлтый, подсвеченный изнутри взор господина Снежного взирал на меня, будто на части препарировал. И наверное было бы лучше не злить оборотня, подскочить с места и бегом делать, что велено, пока не огребла за что-нибудь ещё, но на деле лишь вжала голову в плечи, плотнее притиснувшись к Антону. Он просто сидел с той стороны, откуда господин Снежный пришёл, то есть шанс за ним банально спрятаться был пусть и маленький, но всё лучше чем ничего.

Ещё бы это помогло!

— Романовская, мне вас насильно брать или вы всё-таки соизволите сами оторвать свой зад от подоконника и направить ножки в мою сторону?

Млин, и почему не дал ни одного другого варианта?

— Насильно брать не надо! Я сама! Честное слово! — за секунду оказалась на ногах.

На лице господина Снежного расплылась злая ухмылка.

— В таком случае, прошу за мной, — бросил мне через плечо уже на ходу.

Понуро вздохнула, ведь тут одним часом точно не обойдёшься, но всё же поплелась вслед за учителем. Правда, не так уж и далеко ушла, вспомнила, о чём не успела сказать прежде:

— Я вас потом найду, ладно? — обернулась к своим спасителям, притормозив у поворота. — Есть тут одно дело, которое хотела с вами обсудить. Созвонимся, да?

Те согласно кивнули и тоже поспешили уйти. Все знают, что с Ксандром Снежным спорить чревато не лучшими последствиями.

— Романовская, вы можете хотя бы одну минуту не думать о противоположном поле? — снова встрял Снежный.

С учётом, что тем самым делом была просьба о паре уроков по самообороне, в чём я остро нуждалась, и сегодня только убедилась в этом, то вопрос прозвучал как минимум обидно.

— Вы вот тоже к нему относитесь, — возобновила шаг, — мне что, вас тоже начать игнорировать? — сперва ляпнула, уже потом язык себе прикусила.

Оборотень резко остановился и обернулся. Ничего такого я не ожидала, так что врезалась в него, как совсем недавно в Архарова. И на этот раз меня тоже поймали, так что не упала. Сперва поймали, потом аккуратно придержали за талию.

— А вы обо мне думаете, Романовская? — вопросительно выгнул бровь господин Снежный, пристально глядя на меня с высоты своего роста.

И такими обжигающими его ладони почему-то показались…

— З-зачем мне о вас думать? — промямлила, глядя в мятно-жёлтые глаза.

— Хороший вопрос. Мне тоже интересно. Расскажете? — понизил голос, а мужские пальцы сдвинулись с моей талии к спине.

— С чего бы мне вам это рассказывать? — поинтересовалась, вцепившись обеими ладонями в мужские руки в намерении оттолкнуть.

Но так и не оттолкнула. Подумала о том, с чего бы мне его вообще отталкивать? Он же ко мне не пристаёт. Подожду ещё секундочку или две, сам отпустит. Вот и замерла в ожидании.

— Ну, если эти мысли обо мне, то я имею право о них знать, как считаете?

Так и не отпустил, да. Наоборот, кажется, его хватка стала только крепче. А может это просто таким образом моё воображение разыгралось на фоне стресса. Неудобные он вопросы задаёт.

— Мои мысли — на то и мои, что остаются при мне, — отозвалась. — Вы же вот своими со мной не делитесь, — привела весомым доводом.

— Ну, да, — как-то странно ухмыльнулся мужчина в ответ, наконец, отпуская меня и возобновляя свой путь. — Но ведь вы и не спрашивали, так откуда знаете, что не делюсь?

Шаги господина Снежного удаляли меня от него всё дальше и дальше, потому что в отличие от него я осталась стоять на месте, как вкопанная. Смотрела в его широкую спину, обтянутую белоснежным пиджаком, всё пытаясь переварить услышанное. Показалось? Или же…

— Да? — опомнилась, бегом бросившись за ним. — Тогда делитесь, мне интересно!

Еле догнала.

— И почему я должен это делать, если вы сами тоже не делитесь? — вернул он мне мои же слова.

Разговор начал напоминать какую-нибудь шараду. А я их люблю. К тому же, правда, было интересно. Например, узнать, за что он меня терпеть не может. Я, конечно, не самая прилежная ученица, но и намного хуже бывают.

— М-мм… — протянула, поравнявшись с ним, подстраиваясь под его шаг. — А если это будет бартер? Один ваш вопрос, один — мой. Что скажете?

На меня посмотрели с непередаваемой насмешкой.

— И зачем мне что-то о вас узнавать, Романовская? — задал резонный вопрос.

И то верно.

— К тому же, я и без того всё о вас знаю, — хмыкнул, пожав плечами.

А вот это звучало уже пугающе. Но я списала всё на его мнительность. Выпендривается он, короче.

— Но вы ведь сами первым спросили. Про мои мысли, — заметила резонно.

— Насколько я помню, вопрос звучал «Зачем вам обо мне думать», а не о том, что именно вы обо мне думаете. Это я и без вас знаю.

— В самом деле? И что же вы знаете?

И снова на меня посмотрели с насмешкой. А ещё…

— Мы пришли, Романовская.

Господин Снежный открыл дверь в свой класс, пропуская меня вперёд. А там…

— Опять?! — взвыла, не сдержавшись.

Передо мной стояло ведро с водой, моющие средства, а рядышком аккуратно разложено несколько тряпочек.

— Не опять, а снова. И давайте скорее, окна сами себя не помоют, — и сам уселся на приготовленный заранее стульчик по центру класса, вытянул ноги и руки на груди сложил.

Демонстративно так!

— А что, наблюдать обязательно? Опасаетесь, что я пару квадратных сантиметров не домою? — окончательно расстроилась.

— Как мы сегодня уже убедились, вы очень неуклюжая, Романовская. Не хочу быть причиной вашей свёрнутой шеи.

Ещё раз тоскливо оглядела все приготовления для моей отработки, стиснула зубы покрепче, с трудом удержавшись от сопутствующих комментариев, и всё-таки взялась за одну из тряпок. Ведро с водой пришлось перетащить ближе к окнам. Они в этом классе были здоровенными, почти во всю стену, так что пришлось взбираться на подоконник, предварительно скинув туфли.

— А пока моете, можете мне рассказать всё по сегодняшней проверочной, — добавил оборотень следом.

Рассказала бы я ему лучше, что в нашей школе существуют уборщицы. Которым платят зарплату за то, что они убирают и моют в классах. Но за это мне положительную оценку не поставят, так что, порывшись в закромах памяти, принялась смиренно выдавать всё, что помнила по обусловленному заданию. На устное изложение ушло минут десять. А вот на то, чтобы как следует вымыть окна — больше часа. И я почти поздравила себя с тем, что на этот раз всё обошлось без происшествий, как…

— Ай! — подскользнулась на луже, которую сама же оставила.

Закономерно, полетела вниз. И тут же попала в объятия господина Снежного.

— Точно неуклюжая, — вздохнул он устало.

— А может это всё из-за вас, не думали? — огрызнулась нервно.

Ну, а чего я в самом деле постоянно падаю в его присутствии!

— Да? Ну, если из-за меня… — замолчал, чуть подумал, одарив оценивающим взглядом с головы до ног, и дополнил: — Тогда будет лучше, если я вам помогу закончить с уборкой.

У меня рот, как открылся от удивления, так и закрылся далеко не сразу. С ответом я так сразу и вовсе не нашлась.

— Спасибо, — буркнула в подобие благодарности.

И тут же сомневаться в ней начала. Потому что оборотень меня так и не отпустил, на ноги обратно не поставил. Просто стоял вместе со мной на руках, и… ни с какой уборкой завершать, похоже, не планировал.

— Точно поможете? — уточнила тихонько.

А он вдруг поморщился. Как от боли. И на ноги поставил, да. А ещё принялся тереть запястье, на котором виднелся стальной браслет с непонятными цифрами, изредка вспыхивающими на металле.

— Что с вами? — нахмурилась, разглядывая вещицу.

Странное украшение, если честно. Убедилась в этом, едва дотронулась до мужского запястья. На коже от браслета остался след ожога.

— Сдерживающий браслет.

— Сдерживающий, — повторила за ним, — от чего?

— Я слишком сильный, — стало мне странным ответом. — Очень сильный, Романовская. Сильнее всех ваших альф вместе взятых, — привычно ухмыльнулся и отстранился. — И раз уж ты так не спешишь попасть домой, то вот тебе ещё одно задание: украшение класса. Завтра после уроков снова явишься сюда, продолжим твою отработку.

Где-то здесь я совершенно точно должна была возмутиться, ведь на то, чтоб отрабатывать за провинность несколько дней подряд, я своего согласия не давала. Но на деле…

— Ладно, — согласилась невесть по какой причине, в очередной раз скосившись на странный браслет на его запястье. — И с уборкой я сама закончу. Вы посидите, подождите, немного осталось, — сказала, вернувшись к своему занятию, а то за окнами и так стемнело, пора бы реально заканчивать.

Уложилась минут за пятнадцать. Два раза проверила, не оставила ли где пятен, разводов или же разлитой воды. Не хватало ещё снова самой упасть, или же подставить так кого-нибудь другого.

— Закончила? — уточнил господин Снежный очевидное. — Тогда собирайся и пойдём, провожу тебя, раз уж из-за меня ты так надолго задержалась в школе, — бросил взгляд в окно.

Похоже, к моим способностям постоянно падать на ровном месте в его присутствии только что прибавилась ещё одна постоянная — дар речи опять пропал.

— Да я сама дойду, тут недалеко, — засомневалась, как отошла от шока.

Стоило лишь представить себе, что будет, если нас кто-то вдвоём за пределами школы увидит…

— С твоим-то даром влипать в неприятности? — выгнул бровь белый волк. — Нет уж, я лучше провожу. А то обвинят меня потом в маньячестве.

Последнее сказал, явно припомнив ходящие о нём слухи.

— Не переживайте, если что, я могу написать записку, мол если до дома не дойду, то это точно не вы виноваты, — усмехнулась, направившись на выход из класса. — Повешу её на школьную доску.

— А если записка потеряется? Да и может ты её писала под принуждением?

— Об этом не подумала, — сказала, как есть, прежде чем выйти в коридор.

— Вот и отлично, — завершил мужчина по-своему наш спор.

Судя по решимости в голосе, продлять полемику он не собирался. Ну, и я не стала. Забрала одиноко висящую куртку из раздевалки, сменила туфли на сапожки, после чего в его компании вышла из здания.

Вокруг нас, ведомый ветром, тут же закружился снег, скрывая от любопытных глаз. Впрочем, с тем же неплохо справлялся росший вокруг лес. Школа находилась на своеобразном отшибе, на границе двух кланов. И хоть деревья были голыми, но высокие сугробы их с лёгкостью заменяли. Как и отсутствующие на пути от школы до посёлка фонари. Да и зачем они прекрасно видящим в темноте оборотням? Лишняя трата денег.

Сам господин Снежный, в отличие от меня, никакими переодеваниями себя не утрудил. В чём был, в том и вышел на улицу. В одной тоненькой белой рубашке и того же цвета брюках. Впрочем, альфа — на то и альфа, что всегда горяч, могуч и всё такое, так что не стала спрашивать, насколько ему холодно, и холодно ли вообще. Но не удержалась от другого вопроса:

— Как ваше запястье? Зажило?

С учётом свойственной оборотням регенерации, ожог давно должен был исчезнуть. Но не исчез. Видимо, был куда глубже, нежели с виду.

— Ерунда, — пожал волк плечами. — Я уже привык.

— То есть, такое часто бывает? — развернулась к нему лицом.

— Нет. Только в последнее время. С чего вдруг столько интереса к моей нелюбимой вами персоне, Романовская?

Смутилась. Быстренько отвернувшись, заставила себя сосредоточиться на кружащих вокруг снежинках. Упорно разглядывала их вплоть до самого дома. Он находился, правда, не так уж и далеко от школы, на краю поселения серых волков. А вот у расчищенной от снега садовой дорожки, ведущей к главному входу в коттедж, где мы с мамой жили, я остановилась, пытаясь подобрать хоть какие-то слова. Не вежливо уходить, не попрощавшись.

— Доброй ночи, Романовская, — помог мне с этим Снежный. — Не забудьте про завтрашнюю отработку.

Оборотень отвернулся, намереваясь уйти.

А я…

Сама не знаю, зачем я это сделала!

За руку его поймала. Только потом сообразила, что порыв какой-то странный и нелепый. Вот и мужчина вздрогнул от неожиданности. Но то сперва. Потому что после так и продолжил дрожать. Уловила его дрожь на кончиках своих пальцев, вместе с вибрирующим покалыванием.

— Вам холодно?

Прозвучало по-идиотски. Ещё тупее себя ощутила, заметив, как на мужском запястье расползаются новые ожоги. Руку отдёрнула. Сперва. Потом…

— Как это исправить? — озадачилась, вновь прикоснувшись.

Снежный сперва удивился, а после хмыкнул и прищурился. Склонил голову набок, рассматривая меня по-новому. Уже потом ответил:

— Снять браслет.

— И как его снять?

— Никак. Только тот, у кого есть ключ, может его снять.

Не стала спрашивать, но что-то подсказывало, что ключа у господина Снежного нет.

Иначе зачем себя так мучить?

— Очень больно? — прошептала, заставив себя отвести взгляд от браслета и ожогов, перенеся внимание к мужскому лицу.

— Нет, — пожал он плечами. — Боль давно для меня ничего не значит. Спокойной ночи, Романовская, — закруглил с темой, забирая руку и отступая, затем развернулся и ушёл.

— И вам, — вздохнула, глядя вслед ушедшему.

Возвращаться домой уже не особо хотелось. Разум больше занимал загадочный браслет и его обладатель. Вместе с теорией, по которой этого альфу сослали к нам в наказание.