Тебе меня не сломить

Александра Ронис, 2016

Он – начальник уголовного розыска районного ОВД Москвы, молодой и циничный оборотень в погонах, опьяненный властью и вседозволенностью, не признающий никаких границ для своих желаний, не останавливающийся ни перед чем, чтобы заполучить желаемое. Она – сотрудник бухгалтерии УВД, домашняя девочка, воспитанная отцом, чью беззаботную жизнь он разбивает вдребезги ради своего минутного удовольствия. Все меняется в один день, когда то, что безнаказанно творил он, обрушивается на него самого, отнимая самое дорогое в жизни. Что это? Расплата за грехи? Или возможность начать все сначала? Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Проводив девушку взглядом, Саша захлопнул дверь машины и снова направился к зданию Управления. Часы показывали шесть, но он надеялся, что кто-то из знакомых кадровиков еще засиделся за работой. Так и было — невысокий блондин со смешными веснушками по всему лицу, у которого Воронов сегодня уже был, не спешил отчаливать с работы.

— Ты чего домой-то не идешь? — пройдя в кабинет и усевшись за стол напротив него, кивнул на часы Саша. — Работы много? Или дома не ждут?

— Ага, отчеты, мать их, — махнул рукой тот в сторону лежащей на его столе стопки с личными делами. — Да и дома некому ждать, один пивасик в холодильнике, — шутливо произнес парень.

Володя Коротков пришел работать в кадровый аппарат УВД примерно в одно время с Вороновым, и, пока оформлял его на должность, они успели подружиться. Тогда Саша устраивался обычным оперативником в отдел к Шведову, занимающему кресло начальника уголовного розыска, а всего несколько лет спустя тот уже рекомендовал Воронова на свое место. Сам Володя за это время тоже вырос в должности, став начальником подразделения.

— Ну, так, пивасик — это разве не повод? — усмехнулся в ответ опер. — К бабе можно не спешить, а пиво — это же святое.

— Злой ты, Саня. Тебя, что, в детстве девочка в детском саду обидела? — не остался в долгу Володя, потом спросил уже серьезней: — Ладно, чего вернулся-то? Забыл чего?

— Девица у вас тут одна работает, в бухгалтерии, — тоже серьезно ответил Саша. — Юля, оперативные службы ведет.

— Ну, работает, — протянул парень, внимательно приглядываясь к приятелю.

— Слушай, у тебя ведь есть про нее сведения? — слегка подавшись вперед, доверительно поинтересовался Воронов. — Или у кого-то из твоих коллег?

— Возраст, что ли? — вздохнул кадровик.

— Мне бы адресок, — скромно признался Саша и пообещал: — С меня бутылка.

Володя снова вздохнул и, повернувшись к компьютеру, защелкал клавиатурой. В ожидании, откинувшись на спинку стула, Воронов уставился взглядом куда-то за окно. Он и сам не знал, на кой черт ему сдалась эта девчонка, но желание доказать ей, что он не привык отступать, перевешивало чашу весов разума.

— Держи, — проворчал кадровик, протягивая листок оперу. — Это, между прочим, конфиденциальная информация.

— Конечно, — кивнул Воронов, складывая бумажку вчетверо и убирая ее в карман куртки. — Говорю же, бутылка за мной.

Купив по дороге цветы и торт, Саша въехал во двор, где провел большую часть своей жизни. Серенькие пятиэтажки, старенькая детская площадка, все это было таким родным, что каждый раз он невольно улыбался, вспоминая, как гонял по этим улочкам на велике или лазил по турникам.

Поднявшись на нужный этаж, Саша открыл дверь своим ключом и не успел зажечь свет в прихожей, как навстречу ему выбежала сестра и повисла у него на шее. Из кухни вышла мама и с улыбкой застыла в дверях. Его ждали. Он знал, что это было единственное место в мире, куда он мог прийти в любое время дня и ночи, и где его обязательно будут встречать.

— Привет, — Саша поцеловал Вику в макушку с собранными в смешной пучок светлыми волосами.

Девушка выпустила брата из объятий, и он протянул матери торт и букет.

— Санечка, ну зачем ты тратишься на цветы? — пряча слезы радости в глазах, запричитала мать, забирая подарки. — А торт зачем? Я пирог испекла.

— Мамуль, ну перестань, — отмахнулся парень и, хитро взглянув на сестру, которая крутилась вокруг, ловя каждое его слово, достал из внутреннего кармана куртки коробочку с новым сенсорным телефоном.

— Сашка! — взвизгнула сестра, едва ее увидев. — Ты серьезно? Это мне?

— Конечно, тебе. Кому же еще? — довольно усмехнулся он, протягивая ей подарок.

Воронов снял куртку и, повесив ее на вешалку, сел на пуфик, чтобы расшнуровать ботинки.

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — обняв его за шею и несколько раз звонко поцеловав в бритую щеку, вне себя от счастья, девушка принялась открывать коробочку.

Они прошли в маленькую кухоньку, наполненную ароматными запахами домашней стряпни.

— Санечка, ну рассказывай, что за праздник? Ты столько всего нам привез, это же такие деньги, — снова начала мама, но парень остановил ее взмахом руки.

— Мам, хватит уже о деньгах, у меня их достаточно, — на этих словах Саша положил на полку возле телевизора пачку, завернутую в обычный полиэтиленовый пакет. — Для вас я никогда ничего не пожалею, — и, желая закрыть эту тему, добавил: — К тому же повод-то имеется. Отныне ваш верный слуга не какой-то там капитанишка, а майор полиции.

— Ух ты! Сашка, поздравляю! — снова радостно взвизгнула сестра, ее просто переполняли эмоции и от самого прихода брата, который появлялся так редко у них, и от шикарного телефона, ведь она уже давно мечтала о нем и никак не могла понять, откуда Саша узнал об этом и подарил именно модель ее мечты.

— Молодец, сынок, — мама опять привычно смахнула с глаз слезы. Она гордилась им и как любая мать в то же время никак не могла поверить, что ее мальчик уже совсем взрослый.

— Ничего, Сашка у нас еще и до полковника дослужится, правда? — засмеялась девушка, прижимаясь к широкой спине брата. — Может, и до генерала!

— И не сомневайтесь! — Воронов был уверен в своей блестящей карьере. Только родным лучше не знать, какими способами он готов был прокладывать путь к своей цели.

Когда он вышел от матери, часы уже показывали десять вечера — самое время отправиться домой спать. Однако возвращаться в пустую квартиру не хотелось, и, вместо того чтобы направить машину к себе, Саша поехал в отдел. Это место давно уже стало его вторым домом. По ночам здесь царила особенная атмосфера — сонный дежурный клевал носом за стеклом дежурки, шаги отдавались эхом в пустых коридорах, даже особо шумные посетители обезьянника старались вести себя тихо.

Войдя в кабинет, Воронов снял куртку и кинул ее на спинку одного из стульев, стоящих возле переговорного стола. Не включая общего света, прошел к креслу в центре и, удобно устроившись, зажег лампу на столе. Пододвинув к себе пепельницу, прикурил сигарету, с удовольствием наполняя легкие никотином.

Дверь приоткрылась, и на пороге появился начальник ОМВД Шведов Константин Николаевич.

— Видел, как ты подъехал, — просто сказал он, привалившись к дверному косяку. — Почему не дома?

— А что там делать? — безразлично пожал плечами Саша, с преувеличенным вниманием наблюдая за тем, как от кончика сигареты вьется ввысь сизый дымок.

— Поехали куда-нибудь выпьем? — без предисловий предложил Шведов, ослабляя галстук на рубашке и устало проводя тыльной стороной ладони по лбу.

— Почему бы и нет, — Саша затушил сигарету в пепельнице и поднялся из-за стола. — Как раз думал напиться.

Взяв со стула куртку, он вышел из кабинета вслед за начальником и закрыл дверь на ключ.

— Ну, я напиваться не планирую, — заметил полковник и внимательно взглянул на парня. — И тебе вроде врачи не рекомендуют.

Саша поморщился. После той аварии, произошедшей чуть больше года назад на одной из подмосковных трасс, он два дня пробыл в коме и почти месяц провалялся в больнице. Многие готовы были списать его со счетов, однако ему удалось выкарабкаться. Остались лишь периодические головные боли, которые способны были снять только сильные обезболивающие, прописываемые ему врачом, и сны о той ночи. Но об этом никто не знал.

Они вышли из ОМВД на улицу, в темную и беззвездную ночь. Было тихо и свежо.

— Тогда я «свою» здесь оставлю, — прикинув, решил Воронов.

Шведов сел за руль KIA Sportage, и они направились в сторону одного из кафе, располагающихся на набережной неподалеку. Через десять минут официант проводил их к столику возле окна, с видом на причал.

— Да, хорошо быть «крышей» приличного ресторана, — лениво пролистав меню, равнодушно проговорил Константин Николаевич, когда официант отошел от их столика.

— А еще хорошо быть «крышей» стриптиз-клуба, — усмехнулся Воронов, откинувшись на спинку широкого плетеного стула, и подмигнул симпатичной официантке, проходившей мимо.

— Саш, ты о чем-нибудь другом думаешь? — устало поинтересовался Шведов, взглянув на него исподлобья.

— Думаю, — хмыкнул парень, быстро пролистав меню, и отложил его на край стола. Достав из кармана сигареты и зажигалку, прикурил.

Подошел официант, начальник сделал внушительный заказ, Воронов же ограничился бутылкой коньяка и легкой закуской, так как вполне был сыт после гостей у матери.

— Как в отделе? — спросил Константин Николаевич, ловко разделывая утку в тарелке.

— Все идет по плану, — успокоил Саша и, покрутив в руке стакан с коньяком, усмехнулся: — Даже «висяки» и те у нас по плану.

— А чего тогда такой хмурый? Что тревожит?

— Вам показалось, — пожал он плечами и выдал широкую улыбку, которую уже давно научился натягивать на лицо в нужный момент. Конечно, с глазами он сделать ничего не мог. — В моей жизни всё как в сказке.

— Главное, чтобы сказка была нестрашной, — серьезно заметил Шведов и взглянул ему в глаза. — Мне интересно… Вот скажи, в чем смысл твоей жизни, Саш?

Воронов медленно выпустил в сторону струйку дыма.

— В деньгах. В чем же еще? — выдержав небольшую паузу, ответил он. — За деньги можно получить всё, что захочешь.

— Так уж и всё? — уточнил Константин Николаевич, с интересом разглядывая своего бывшего опера, в котором не ошибся, ни взяв его на работу семь лет назад, ни поставив на свою должность.

— Абсолютно всё, — твердо произнес парень и снова затянулся.

— А как же любовь? — помолчав, спросил Шведов.

Выпустив дым и потушив сигарету в пепельнице, Саша поднял глаза на начальника.

— А любовь в первую очередь. Все они — продажные твари.