Расписное небо

Александра Питкевич Samum, 2023

Ольса, земной врач приглашена для помощи важной персоне в далекую галактику. Любое неверное действие может привести к скандалу и конфликту с иной, воинственной и сильной расой. Работа не так трудна, как кажется, но вот окружение и условия переносятся куда хуже, чем можно было надеяться. А еще… у кого-то имеются фобии, которые совсем не облегчаю трудную задачу выглядеть специалистом высокого класса.

Глава 5

Ольса

Я просматривала видео и поражалась, как в такой ситуации мог выжить хоть кто-то. Это больше походило на съемки из какого-то фантастического блокбастера, а не на запись с камер наблюдения. Взрыв раздался в нижней части прозрачной транспортной трубы, наподобие той, в которой мы ехали по окраине Полиса. Дым, огонь, осколки, падение с высоты многоэтажного дома. У них просто поразительная система безопасности в «машинках». Нам бы тоже такие разработки не помешали.

В файле были только момент взрыва и само падение. Дальше к видео крепились первые отчеты по состоянию пассажиров, которые я уже видела. Что ж, и правда, ничего такого, что могло бы пролить свет на состояние пациентки.

Просмотреть файл пришлось раз пять, чтобы убедиться, что ничего не упустила, хотя это было и не очень просто. Осознание реальности происходящего угнетало.

Что ж, если я не могу начать с этой стороны, будем действовать по первоначальному плану. Я вернулась в палату.

Сидя возле медкапсулы, я наблюдала за Селеной. Красивая, не той броской красотой, как у экранных моделей, а сдержанной, даже благородной. Думаю, роль принцессы ей вполне подходит. Хотя, от характера тоже многое зависит.

Девушка не была в состоянии амебы, она реагировала. На звук, на свет. Особенно остро на присутствие Нарина. Стоило валору покинуть палату, как всё её тело словно каменело. Едва заметно, но напряжение мышц можно было отследить. И наоборот, когда оджи приближался, Селена становилась «мягче», расслабленней. Я бы даже сказала, спокойней, если такое слово применимо для пациента в подобном состоянии.

Проведя за наблюдениями почти весь день, стараясь не обращать внимания на хмурые лица, недовольные и обеспокоенные взгляды, решила все же начать что-то делать. Приступать нужно было по частям. У меня и так уже вырисовался некоторый конфликт с местным начальством.

— Вы можете её вытащить из этого… этих «соплей»? — назвать содержимое капсулы как-то иначе у меня не получалось. Тягучая, вязкая жидкость слизкого характера.

— «Соплей»? — В дальнем углу комнаты вспыхнули золотые глаза, с таким огнем глядя на меня, что я готова была отступить, не будь это на благо пациентки.

Мужчина, этот резкий и строгий валор, заправляющий лечением ещё кого-то в госпитале, почти всё время проводил здесь, только изредка хромой походкой отлучаясь из палаты. Под глазами залегли серые тени, и было видно, что он все ещё испытывает некоторые последствия аварии, но это не оправдывало такого неприемлемого отношения ко мне. Тем более, я видела, что с Гамильтоном он был вполне дружелюбен. Может, кто-то не терпит женщин на высоких должностях? Или просто землянок? Хотя, на Селену он смотрел с искренними эмоциями, в которых было дружеское сопереживание и какая-то нежность. Мне же достался яд. Отборный и, наверное, ценный. — У вас, милочка, кажется, ретранслятор сломался.

— Вот уж нет. Я бы ни за что не согласилась в этой жиже лежать. Её надо достать.

— Почему ты так решила, Ольса? — в разговор вступил Даяр, не слишком уделяя внимание недовольству златоглазого.

Я, как могла, постаралась разъяснить свою женскую точку зрения, делая упор на некомфортные условия. Это должно быть просто неприятно. Тем более, если результата не видно. Было не очень понятно, почему такие сильные эмпаты, коими себя позиционировали эти ребята, не чувствуют недовольства девушки.

— Пока плод на данной стадии развития, я не могу читать ни Селену, ни ребенка. Всё блокируется, — в голосе Нарина проскальзывало сожаление, совсем непохожее на те ноты, которые слышались в его голосе за пределами этой комнаты. Невероятная разница.

Получив разъяснения, включающие некоторые особенности вынашивания и развития плода, к слову, которых мне не потрудились до этого предоставить, снова повернулась к капсуле.

— Её надо достать из этих «соплей».

В какой-то момент, подумала, что меня пристукнут. И прикопают где-нибудь во дворе госпиталя, с такой ненавистью и злобой отреагировал Сумудин на мои слова. Мы препирались около получаса, аргументировано посылая друг друга за пределы известной вселенной и, думаю, так бы продолжалось ещё долго, не явись вовремя валине Рамия.

Мать оджи Нарина оказалась понятливой и решительной женщиной, выставив всех за дверь в считанные секунды и организовав банные процедуры для невестки. Повезло девочке со свекровью. Среди своих нечасто встретишь такое отношение, а тут другая раса и все дела. Я была в восторге. И почти не дрожала от страха в её компании. Славная женщина.

— Это не навредит? — Нарин разговаривал тихо, не выпуская из рук ладонь жены. Сумудин устало открыл глаза. Медик почти всё время проводил в планшете, с кем-то тихо переговариваясь и раздавая указания.

— Не думаю. Мы все фиксируем и если что, вернем её обратно. Может, так даже лучше. Для вас обоих.

— И все же, мы что-то упускаем, — моих знаний, и информации не хватало для решения этого вопроса. Было глупо сидеть и ждать, что ответ свалится на голову сам собой. Золотые глаза полыхнули подозрением, заставив сердце сжаться от легкого приступа паники. Стоп. Это консультация у коллеги. Успокоиться и работать.

— Думаю, если бы мы знали, что именно, давно нашли, в чем дело, — холодно, но без злости отозвался акер.

— Ваши данные. Я не все могу расшифровать в привычном варианте. Мы можем провести исследования нашим методом? Я узнавала, возможности центра это позволяют.

Взгляд сканировал. Казалось, золото заполняет всё пространство вокруг, заслоняя и отгораживая от мира. Взволнованная, лишенная опоры, я ждала ответа «нет».

— Определенно «да». И чем быстрее, тем будет лучше, — спокойно отозвался медик. Не заметив, что все это время задерживаю дыхание, облегченно выдохнула. — Что вам требуется?

— Сперва анализ крови, а там посмотрим.

Надеясь, что инструкции в лаборатории выполнят точно, как на иголках ждала результаты. Вдруг, мы и правда чего-то не учли или пропустили.

Сумудин

Я её не понимал.

Кроме тяжелого состояния Тааля, которому Нарин несколько раз в сутки проводил стимуляцию нервных окончаний, помимо моих пациентов на Парадоксе, и совершенно неопределенного состояния Селены, мне приходилось следить ещё и за этой особой. Не в состоянии разобраться в её эмоциях, таких переменчивых и нестабильных, как вспышки на нашей красной звезде, я злился. В одно мгновение она была напориста и бесстрашна как лучшие из моих медиков, а в другую секунду дрожала и сбивала с ног каким-то комом из ощущений.

Разрешение на анализы по её системе терри ждала, как приговора на трибунале. Странная особа. Словно я не хотел помочь Лени очнуться. Пусть делают. Все делают, что могут.

Ожидая результатов, доктор каждые две минуты проверяла свой планшет, словно и не подумала, что данные первыми придут ко мне. Я рассматривал документ уже минут пять, но не понимал и половины обозначений в той системе, которую Ольса запросила. Совсем другая классификация.

— Ваши анализы, — убедившись в бесполезности подобного высиживания, перекинул данные на устройство землянки, с интересом наблюдая за её реакциями. В меня метнули недовольный взгляд, тут же, с сосредоточенным лицом углубившись в изучение.

— Кальций и фосфор, такое проседание… но не может же… и все же… — Женщина что-то бормотала, открывая другие файлы, закрывая, просматривая и сравнивая. — Быть не может!

Вскочив, доктор метнулась из палаты. Отсутствовала Ольса минут десять, не больше, а вернувшись, принялась изучать руки, кожу и волосы Селены с такой тщательностью, что я, не сдержавшись, поднялся с места.

Результат мы получили через пару часов. Нехватка витамина. Какой-то солнечный витамин, дефицит которого мог привести к подобной ситуации. Ольса настаивала, что плод вытягивает из Селены все силы, но позволяя очнуться. Решение же было до смешного простым: лампы «солнечного» света. Было бы ещё веселее, если бы на Валоре была, хоть одна такая.

Даже в аграрном секторе они не использовались, не говоря о других сферах. Мы веками прятались от света звезды, и никому в голову не могло прийти, что это способно погубить целую нацию…

Мысль треснула с такой силой, что я едва устоял. Дыхание сбилось, в голове потемнело. Мы прятались от своей звезды. От всех видов её излучения. Да, высокий уровень медицины позволил избежать серьезных нарушений со здоровьем, но мы упустили то, чего не знали. Мы просто не синтезировали и не научились выделять этот витамин…

Если, если это так, если наши нерождённые дети не могут развиться без этого вещества…. Грудную клетку на мгновение сдавило спазмом. Звездные карты! Эта икота меня когда-нибудь сведет с ума!

— Вы можете ик! Определить содержа-ик!-ние этого витамина в крови валорца? — Ольса подвисла, а я понял, что если Селена очнется после того лечение, которое назначила землянка — эта доктор не вернется домой. Не в ближайшее время.

Селена открыла глаза, а я направил запрос в Совет Валоры с требованием урегулировать вопрос с нахождением Ольсы у нас. Обоснование было настолько весомым, что можно было просто больше ничего не делать, но я сделал. Обороняя свои интересы и возможное будущее нации, я вызвал Нарина. С трудом оторвавшись от Селены, друг выглядел куда лучше, бодрее и спокойнее. Самое время для подобных разговоров.

— Я хочу Ольсу на Парадоксе, — Нарин не любил шуток в серьезных вопросах, так что и я решил не ходить кругами, полагаясь на наше знакомство и дружбу длиною в жизнь.

Оджи поднял бровь, явно требуя объяснений.

— У меня имеются обоснования с любой точки зрения. Для Селены: так как твоя вредина меня со всем спектром анализов к себе не подпускает, было бы хорошо иметь под рукой земного доктора-акушерку. Женщину. Думаю, девочки должны поладить. Для тебя: Селена станет её единственным, самым важным приоритетом и будет постоянно находиться под контролем. Как я понял, Лени больше нравится на Парадоксе, чем на Валоре, и Ольса тут будет кстати.

Я помолчал, пытаясь отследить движение мыслей в голове своего оджи. Нарин был согласен с моей аргументацией, это точно, но его явно что-то не устраивало в этой идеальной схеме.

— А что же для тебя, мой хитроумный друг? — голос был спокойным, но я видел подозрительный блеск в его глазах.

— А для меня, самое лакомое. Я считаю, что соединив мои исследования и её знания, к примеру, те, что мы наблюдаем в лечении Селены, мы способны сдвинуть ситуацию с рождаемостью с мертвой точки.

— Это я понял, что у тебя глобальные планы сделать беременными всех желающих, — я едва не закашлялся от такой формулировки и запустил в друга скомканной медицинской салфеткой, по какой-то случайности, оказавшейся на столе. Нарин, смеясь, поймал «снаряд». Он ещё и издевается. Вон как одна женщина способна изменить настроение одного мужчины. — А если серьезно, Сумудин. Я чувствую, что тебя что-то нешуточно волнует.

— Я её не понимаю. Совсем. Её эмоции как клубок проводов, без конца и начала. Прямая, чуть агрессивная и такая открытая Селена и эта женщина… Нарин, она сводит меня с ума похлеще медицинских задач. Мне нужно разобраться, что с ней не так.

— А ты не думал, что с ней все так, а ты просто наговариваешь и выдумываешь? — внимательно посмотрев на веселого Нарина, дождался пока улыбка сойдет с его лица. Оджи кивнул. — Извини, я понял. Только обещай, что не станешь её разделывать, чтобы посмотреть что внутри. Мне это будет сложно объяснить.

— Постараюсь этого избежать, — в клятвенном жесте поднял ладонь.

— Чувствую, я об этом пожалею, — Нарин поднялся с кресла, а я не сумел сдержать торжествующую гримасу, расплывшуюся по лицу. Я разберусь с этой задачкой. Обязательно.