Мое мерзкое высочество

Александра Питкевич Samum, 2023

Я – Олив. Благородная леди, дочь придворного, прекрасна, умна и образована. Всю свою жизнь я делаю только то, что пойдет на благо семьи, хотя что именно определяется этим словом, мне никто не потрудился объяснить. Теперь же «благо» требует моего брака с главнокомандующим вражеской армии, но, кажется, чаша моего терпения несколько переполнена, и вот-вот содержимое, что копилось в ней годами, выплеснется наружу, залив все вокруг.

Глава 9

Небольшой дом на два этажа из белого камня выглядел как-то чуждо в сравнении с мрачным черным деревом самого поместья. Спасало только то, что они стояли довольно далеко друг от друга.

Повозка затормозила у двери, выкрашенной синей краской. Такими же по цвету были и оконные рамы, создавая четкую ассоциацию с керамической вазой. В целом, дом смотрелся бы очень даже неплохо, если бы не глухое раздражение от осознания, на какие деньги его построили. У меня не возникало и мысли сомнения о источниках дохода.

— Ваше высочество, мы проверим дом, — перед окном повозки, коротко склонив голову, на мгновение остановился один из стражников. Не дожидаясь разрешения, несколько воинов метнулись внутрь здания. Почти сразу изнутри донеслись крики, звон посуды и просто какой-то шум.

Через несколько минут у низкого крыльца, выстроившись линией, стояли обитатели дома. Высокая, очень крупная, скорее, огромная женщина в шелках, прижимающая к себе сына-подростка, кухарка, жирные пятна на одежде которой красовались даже на воротнике, две помощницы по дому, и, кажется, дворецкий. Последним из здания вышел грузный мужчина, все еще выдавая военной выправкой прежнюю стать. Никак, единственный стражник этого дома?

Не так и много, в сравнении с тем, что я ожидала.

Люди ворчали, и пытались выяснить, что происходит, но даже хозяйка дома, под хмурыми взглядами моей стражи и бряцание оружия, не решалась выражать недовольство слишком громко.

— Можете пройти, ваше высочество, — дверцы повозки распахнулись, и мне помогли спуститься.

— Всех в главный зал, если здесь такой имеется, — тихо приказала я, в сопровождении двух стражей и Полли поднимаясь по лестнице.

За входными дверьми меня ждал неприятный сюрприз. Наместник, кажется, воровал не только у поместья, но и у всех близлежащих земель. Золоченые подсвечники, длинные, из дорогого бархата, шторы. Тканые паххетские ковры и цветущие вишни в кадках.

— Прекрасно, — не сдержавшись, фыркнула я, дернув подол, что норовил закрутиться вокруг ног. Настроение стремительно падало. Само состояние поместья меня удручало не так сильно, как государственник, так бессовестно обкрадывающий людей, на благо которых, по идее, должен служить. — Найдите казну этого существа, что зовет себя наместником. В доме определенно должны быть потайные комнаты. Принесите мне учетные книги. И подайте ужин. Пусть девушки помогут.

В большом, не менее богатом зале пылал камин, позволяя немного расслабить одеревенелые конечности. Сев во главе длинного стола, я рассматривала людей, которых, одного за другим, вводили в помещение. Мне не хотелось разговаривать с ними, но положение обязывало.

— Как вы, надеюсь, сумели догадаться, я прибыла сюда в качестве новой хозяйки. По милости его высочества, принца Ола, мне даровали титул Принцессы Ясных Небес, — послышалось удивленно-недовольное бормотание. Еще бы. Кажется, эти люди на самом деле верили, что смогут жить в свое полное удовольствие, не привлекая внимания вышестоящих лиц и не отвечая за собственные поступки. Но тут неожиданно появилась я. Все бы ничего, но свобода далась мне не так просто, чтобы можно было закрыть глаза на подобные, очень крупные, мелочи.

— Тишина, пожалуйста, — из глубины здания, проворно переставляя ноги, неся на подносах что-то горячее и ароматное, появились мои служанки, в сопровождении местных девиц. Приставленные ко мне герцогом Назаратом помощницы оказались на самом деле очень хороши. Молчаливые, исполнительные, они обещали со временем стать весьма ценными слугами. Повернув голову к одной из них, замершей у стола в ожидании распоряжений я тихо уточнила: — Будет чем накормить стражу?

— Если немного постараться, то хватит на всех, ваше высочество, — не поднимая глаз, так же тихо отозвалась девушка. — Но на утро ничего не останется.

— Ничего. Думаю, в кладовых здесь довольно еды. Возьми одну из девушек, и позаботьтесь о пропитании стражников. Часа через полтора нужно будет подать ужин. И приготовьте мне покои. Небольшие.

— Да, ваше высочество, — выставив тарелки на стол, девушки поклонились, оставляя со мной только Полли.

— Вы хозяйка? — попробовав довольно сытную и наваристую похлебку, я, в нарушение всех правил этикета — как свой личный бунт — ткнула ложкой в высоченную даму.

— Д-да, ваше высочество, — запинаясь ответила женщина. Кажется, против ожидания, с ее стороны не будет воплей и скандалов, которых стоило опасаться от особы подобной комплекции.

— Скажу прямо. Вашему супругу, скорее всего, грозит смерть за казнокрадство. — Я медленно жевала кусочек жаркого, наблюдая за реакцией побледневшей женщины. Та покачнулась и крепче вцепилась в ребенка, который выглядел все же младше, чем мне показалось во дворе. Мальчик просто был очень рослым. — Но у вас есть шанс спастись самой и сохранить жизнь ребенку.

— Ваше высочество, это не по закону. — Кури выступил вперед, нарушая ровный ряд стражей.

Теряя остатки терпения от постоянных препирательств со стороны этого человека, я швырнула грязную ложку на стол, от чего брызги жирными пятнами растеклись по скатерти. Очень яркой, вычурной и раздражающе многоцветной, надо сказать.

— Здесь я — закон! Мне решать, кого карать, а кого миловать! — В наступившей звенящей тишине, я откинулась на спинку кресла, опять повернувшись к женщине с большой буквы. — Итак, как я сказала до того, как меня столь резко перебили, у вас есть шанс спастись. Если вы покинете поместье и мои земли сегодня же, я позволю вам увезти сына и тех из слуг, кто пожелает. Также, исключительно по доброте моей души, вы можете взять с собой один сундук вещей на двоих с ребенком. И вещи не будут досматривать.

Я смотрела на шокированные лица людей, видя, что теперь меня считают не только невоспитанной, но еще, кажется, безумной. Мне было все равно. Убивать ребенка и его мать за преступления жадного мужчины я не была намерена. Если же решение окажется ошибочным, кара в любом случае настигнет виновных.

— Ну? Есть ли вам куда податься? Я не могу ждать решения так долго, — устав от этих гляделок, неприятных разговоров и тяжелой атмосферы, спросила я.

— Да. Моя мать все еще живет за перевалом, — неверяще пискнула женщина. Ее глаза сощурились, а руки, кажется, еще немного, и могли просто задушить ребенка. — Вы правда нас отпустите?

— У вас час на сборы. Время пошло, — решив, что разговор закончен, я повернулась к своей служанке. — Полли, проследи, кто из слуг сегодня покинет дом, пожалуйста.

— Да ваше высочество.

Примерно полчаса я могла наслаждаться тишиной, вслушиваясь в гул пламени в камине, куда подбросили дров, когда двойные двери зала распахнулись. Внутрь, как какой-то демон из угля и пыли, облаченный в черные драные тряпки, громко стуча кривой тростью, весьма решительно вошла старая женщина. Не обращая внимания ни на кого, старуха, довольно пугающая, надо заметить, замерла в десяти шагах передо мной, остановленная обнаженными клинками стражи. Не обращая внимания на скрещенные мечи женщина, чье изрезанное морщинами лицо было похоже не деревянную маску, вдруг рухнула на колени.

— С возвращением домой, ваше высочество. Я так давно ждала, — кривая палка повалилась рядом, заставив вздрогнуть от грохота.

— Кто ты? — голос немного дрогнул, настолько впечатляющим все это выглядело для меня.

— Матушка Сю, доверенная служанка прежней принцессы. Я единственная, кто остался в поместье, веря, что хозяйка вернется в дом, как это положено.

— Встаньте, матушка Сю, — я сделала знак страже, и те попытались подхватить старую женщину под локти, чтобы помочь подняться, но та оттолкнула руки, весьма проворно вскочив. — Где вы живете?

— В старых комнатах, дарованных мне моей госпожой.

— Разве там не все еще развалилось? В здании поместья?

— О, нет, ваше высочество, — старуха улыбнулась, блеснув глазами. — Поместье не так плохо, как вам показалось. Я вам покажу и расскажу все. Если вы позволите остаться слугой при вашем высочестве.

— Насколько я помню, должности при королевских особах, даже таких, как принцесса Ясных Небес — пожизненные. С моим приходом ничего не изменится, матушка Сю.

— О, уж я-то надеюсь на обратное, ваше высочество, — как-то устрашающе отозвалась старуха, довольно щурясь.

**

Отправив вместе с женой наместника и кухарку, и охранника, я выдохнула свободнее, надеясь на спокойный вечер, что мне должен был предвещать тихий скрип колес удаляющейся повозки. Только спокойствие никак не желало меня посещать.

— Ваше высочество, что делать с наместником?

— Я же велела уже: запереть до дальнейшего решения, — фыркнула я, недовольно рассматривая Кури с головы до ног. Была у меня мысль, куда деть этого деятельного и путающего границы стражника.

— Что прикажете с остальным?

— Что прикажу… — склонив голову набок, повторила я. Мысль становилась все более четкой и оформившейся, и смысла что-то откладывать больше не было. — А прикажу я подать мне бумагу и чернила. А вас, Кури, готовиться в обратную дорогу.

— Что? — с удовольствием проследив за тем, как вытягивается лицо мужчины, я позволила себе состроить печальную гримасу.

— Боюсь, мне срочно, прямо сейчас, нужно отправить сообщение его высочеству, герцогу Назарату. Есть вопросы, с которыми я сама, по недостатку опыта, не могу управиться.

Лицо Кури мрачнело с каждым произнесенным словом, позволяя мне насладиться моментом. Почему я решила писать именно брату конунга, сама бы не сумела ответить, но этот мужчина, явно не обделенный умом, вызывал во мне уважение, так что вариант казался самым разумным.

— Я могу подобрать верного посланника из своих воинов, — попытался отмахнуться Кура, хотя, кажется, уже понял, что ничего из этого не выйдет.

— Ах, — печально вздохнув, как это делали некоторые чрезмерно театральные девицы при дворе, я почти трагично покачала головой. Мне, определенно, начинал нравиться подобный спектакль, в котором я могла вести себя так, как заблагорассудится в любой момент времени, — боюсь, я не могу доверить подобное дело никому, кроме вас. У солдат просто не хватит опыта и выдержки, чтобы добраться до поместья герцога в срок. А вы же, как мы помним, можете много дней обходиться без сна и отдыха.

Но как я ни старалась, в последних словах все же проступило ехидство.

— Не думал, что вы настолько мстительны, ваше высочество, — тихо, наконец осознавая, что к чему, отозвался Кури.

— Здесь вы вновь ошиблись, — откидывая напускную жеманность и фарс, спокойно и серьезно ответила я, — как и в тот момент, когда посчитали меня непроходимой невоспитанной дурой. У каждого из нас своя игра, и к сожалению для вас, вы попытались испортить мою. А у меня карта старше. Именно по этой причине, а не из-за моей злопамятности, вы сейчас возьмете свежую лошадь, провиант в дорогу из местной кладовой и, дождавшись послания к Назарату, которое я все же хочу написать, отправитесь в обратную дорогу. А о том, как сложится ваша дальнейшая судьба, мы поговорим при следующей встрече. Надеюсь, столь продолжительный отдых от моей персоны позволит вам немного поразмыслить о ситуации в целом и о новых ее реалиях.

Мужчина, склонив голову набок, как я всего-то несколько мгновений назад, рассматривал меня, словно увидел в первый раз. Взгляд задержался на ушах, где вместо громоздких камней сейчас были совсем миниатюрные серьги, скользнул по простой и удобной прическе, по пальцам, сцепленным на столе, где красовалась всего-то пара тонких колец.

— Вы правы, я не совсем верно оценил вас, — опять довольно тихо и сдержанно подтвердил Кури очевидное, — и вынужден принести свои извинения.

— Думаю, вам стоит приберечь их до возвращения. И надеюсь, что ситуация станет некоторым предостережением в дальнейшем. Не торопитесь делать выводы по первому впечатлению, не имея понятия о человеке. Найдите себе лошадь, пока я буду писать.

Махнув рукой, жестом показывая, что разговор больше продолжаться не будет, я притянула ближе тонкий лист, что принесли служанки. Предстояло серьезно подумать, какие слова направить Назарату, чтобы быть понятой и получить столь сильного человека в союзники.

Перечитывая послание, отметила, что человек, не знающий ситуации, вовсе не поймет, от кого письмо и о чем в нем ведется речь, но я была более чем уверена, что герцог в состоянии разобраться. Как и дать мне совет.

Достаточно ясно обозначив свою позицию и нежелание участвовать в политических вопросах, я в то же время просила поддержки, когда мой отец — непременно — захочет протянуть свои бесконечно-длинные руки к принцессе Ясных Небес.

Подписавшись простым и коротким «Олив», надеясь, что это также сможет показать мою разумность, а не ту высокомерность, что я так старательно демонстрировала в его поместье, кажется, совсем недавно, я запечатала послание как раз вовремя, чтобы передать его вернувшемуся Кури.

— Все готово, ваше высочество. За старшего я оставляю Чу-шу, он когда-то служил под началом Мадиса Херрета и сумеет обеспечить вашу безопасность до моего возвращения.

— Это такой светлый, с зелеными глазами и родинкой у глаза? — уточнила я, пытаясь вспомнить все, довольно необычные и непростые для моего запоминания, имена стражников. На кивок Кури я улыбнулась. — Хорошо, меня устраивает.

Принимая послание, мужчина больше не выказывал того высокомерия, что сквозило в каждом жесте ранее, но я не собиралась менять решения. Кому-то нужно проветриться и поразмыслить, и кто я такая, чтобы лишать человека подобных радостей.

— Письмо передадите герцогу лично, — тихо проговорила я, подойдя почти вплотную к Кури. Сомнений, что он справится с таким заданием, у меня не возникало. — И очень желательно, чтобы ни Вивьен, ни Ол этого не видели и не знали. Также расскажете его высочеству о состоянии поместья, и о том, какие решения я приняла относительно наместника. Мне нужен его дельный совеет в этом деле, но я не упоминала этого в послании.

Задумчиво вернувшись к столу, рассматривая документы, найденные у наместника, покачала головой. Все совсем плохо.

— Кроме того, нужны обновленные карты вверенных мне территорий и верительные грамоты из архива столицы. То, что есть здесь, устарело лет на пятнадцать.

Повернувшись к мужчине, вопросительно подняла бровь, выражая все свое сомнение этим единственным жестом.

— Вы справитесь, или мне стоит отправить еще одного человека для этого дела?

— Все будет выполнено, но на документы потребуется немного больше времени. Однако, это не представляется мне затруднительным. Не при поддержке герцога.

— Хорошо. Надеюсь, все будет так, как вы говорите. Более не задерживаю. Легкой дороги, Кури.

— Благодарю, ваше высочество.

Едва не фыркнув на поклон, выполненный по всем правилам, про себя подумала, что даже умному человеку иногда не помешает подзатыльник.

— Вы очень умны, моя госпожа, — довольно проскрипела старуха, что тенью стояла в углу комнаты, практически сливаясь со стенами. Совсем о ней позабыв, я вздрогнула, обернувшись. Видно, на моем лицо отразилось что-то, что заставило женщину склонить голову, обнажив белые, довольно крепкие еще, зубы. — Не бойтесь меня. Я служу только принцессе.

Мне показалось, что в темных глазах мелькнул какой-то лиловый огонек, но все произошло так быстро, что никакой уверенности и не было.

— Полли, — громко позвав свою служанку, я все смотрела на старуху, похожую на тень, не в силах отвести взгляд. Что-то в ней все же было не так. — Пора отдыхать. Остальное оставь на завтра. Пусть вещи не разбирают.

Дождавшись кивка, я, наконец, смогла отвернуться от матушки Сю. Усталость брала свое.