Корабль желаний

Александра Пинякова

События в книге разворачиваются на борту круизного лайнера «Корабль Желаний». Елизавета – обычная девушка из провинциального городка, которая по воле судьбы становится главной героиней приключенческого романа. В ходе путешествия Елизавета понимает, что втянута в жуткую историю, которая была начата её прабабушкой. Вокруг девушки начинают происходить необъяснимые явления, ей приходится столкнуться с ложными обвинениями, вступить в сговор с контрабандистами и раскрыть тайну семейного проклятья.

Глава 7. Клабаутерман

Интернациональная команда лайнера пришла в полное возбуждение. Гудел кубрик, кают-компания, машинное отделение и даже камбуз. А причиной была Лизонька. И это были не её женские чары, хотя справедливости ради стоит сказать, что и красоту её обсуждали. Но основная тема была другой.

Девушка завтракала за одним столом с красавцем старпомом Атреем Каррасом и имела неосторожность поинтересоваться у него насчёт карлика аниматора, которого якобы встретила на корабле. Она подробно описала старика и даже показала старшему помощнику старинную монетку. Красавец-грек ослепительно улыбнулся и развел руками: «Аниматоры — это не моя епархия». На этом разговор закончился. Но это не старпом разнёс по кораблю интересную новость, Каррас был не из болтливых. Просто в это время официант Симон наливал собеседникам кофе и всё слышал.

Собравшись за обедом, матросы и механики бурно обсуждали странную историю. Как известно, моряки — народ суеверный и не могли такое пропустить. Все знали, что никакого карлика аниматора на судне нет. Тогда либо девушке привиделось, либо дело совсем в другом.

— Говорю вам, это — Клабаутерман. Он маленький, с седой бородой и красным носом. Одет в старинную морскую одежду и деревянные башмаки. Вся Балтика его знает, — уверял товарищей высокий прибалт Брониус.

— Чего ты несёшь, Брониус, какой такой седой гном?

Тот не унимался:

— Не смейтесь, придурки! Эта легенда на пятьсот лет старше Летучего Голландца, но в отличие от последнего, Клабаутерман — это морской аналог домового, он чинит корабль, следит за порядком. Слышать его хорошо, но вот видеть — сомневаюсь…

Боцман Петар Янович пробасил:

— Девица говорила, что он кричал на шведском, а ты говоришь, что балтийский домовой!

— Может, девка уже получила удовольствие с Риком Веннером в «Passion», вот и привиделось? Там идёт отрыв по полной! — загоготал механик Колька.

— А ты сам-то там был хоть раз?

— Приходилось. Закрутился у меня в прошлый рейс романчик с одной пассажирочкой. Она меня и провела.

— Туда членам команды нельзя, не болтай!

— Так там был маскарад, все в масках. К разгару вечеринки, только в масках и остались!

— Да ну?!

— Да, братва, клянусь! Оттянулись на славу. Вот и эта поди наоттягивалась, и давай плести всё подряд. А может соблазнилась красавчиком старпомом. Ну вылитый же Энрике Иглесиас. Все бабы от него млеют. Вот и пошла сочинять всякую чушь для завязки разговора».

— Бабы — идиотки. Он — ничто по сравнению с нашим кэпом! Вот где мужчина! — вставил боцман.

— Так вы сами сказали, боцман, что большинство — идиотки. Вот и эта видать из них. Не нужен им покоритель северных морей, им слащавого южанина подавай!

Прислонившийся к стене Томас Моран дернулся было к Кольке, хотел заткнуть его грязный рот, но передумал. Во-первых, команда весь рейс будет ржать, что он влюбился, а во-вторых, что он знал про неё? Да, Лиза ему понравилась, не стоит себя обманывать, но на этом точка. Ему нельзя заводить шашни с пассажирками, иначе вылетит с работы, капитан — суровый мужик. А потом, может она и правда увлеклась Веннером. Противный тип!

От невесёлых мыслей его отвлёк Брониус:

— Мужики, Клабаутермана нужно задобрить.

— Как? — оживилась команда.

— По правде сказать, красный нос у него от выпивки, проставиться ему надо.

— Чем?

— Раньше ему давали грог или пунш. Можно смешать сладкий коктейль с ромом, покрепче, и отнести в трюм.

Боцман Янкович и старший матрос — цыган Гудада Лацы недобро переглянулись. Янкович пробасил:

— Я сам этим займусь! Лацы мне поможет.

— Да, мы сами справимся, мистер Янкович, — наперебой закричала команда.

— Молчите, сопли акульи! Я сказал сам, значит сам. Не знаете и не чтите морских традиций, ещё обидите его чем! Всё, точка. Пойду в бар, попрошу коктейль. Гудада, за мной.

— Старик сегодня странный, — зашептали моряки.

Выйдя в коридор, боцман шепнул Гудаде по-хорватски:

— Nitko ne smije znati sto je u cekanju (Никто не должен знать, что в трюме).

В это время Лиза готовилась к совместному вечеру с Риком Веннером. Для похода в «Passion» она выбрала платье из жемчужного шёлка с открытой спиной, разложила его на кровати и решила принять расслабляющую ванну. Минут тридцать она нежилась в тёплой воде с ароматной пушистой пеной. Обернувшись в полотенце, девушка вышла в каюту и вскрикнула. Её роскошное жемчужное платье всё было в грязных отпечатках рук, по размеру как будто детских. Пятна явно пахли табаком, да и цвета были коричневатого. Когда шок прошёл, она вызвала горничную.

«Считают меня полной дурой! Карлика аниматора у них нет! А кто меня преследует?» — бушевала про себя Лиза. Тут она вспомнила про корабельный театр: «Он может быть артистом театра! Как же я сразу не догадалась? Нужно всё выяснить».

Пришла горничная. Девушка быстро объяснила ситуацию и сказала, что хочет подать жалобу.

Старший помощник, сидя в каюте капитана, рассказывал ему об утренней беседе с Лизой. Капитан — суровый морской волк, высокий и мощный брюнет с холодными голубыми глазами переспросил:

— Значит, она видела Клабаутермана. И даже беседовала с ним?

— Да, капитан. Хотя она не знает, кто это был. Предполагает, что аниматор — отвечал старший помощник Каррас.

— Хорошо, не будем её разубеждать.

— Капитан, девушка сказала, что он кричал по-шведски.

— Корабельный дух просто уважает своего капитана! — засмеялся моряк. Капитан лайнера был шведом и звали его Асбьор Нордин. Он полностью соответствовал своему имени, которое в переводе означало «божественный медведь». Большой и сильный, он имел непререкаемый авторитет у команды и коллег по обе стороны Атлантики. А его спину украшала огромная татуировка арктического медведя.

— Капитан, а если среди команды начнётся волнение? Говорят, видеть Клабаутермана к катастрофе.

— Вам, Каррас, как жителю Средиземноморья, простительно не знать некоторых тонкостей. К беде видеть Клабаутермана сидящим на рее.

— Так чего же он хотел?

— Кто знает, Каррас, кто знает… В любом случае, я думаю команда сообразит угостить старика чаркой рома. Может он и подобреет.

Раздался стук в дверь.

— Войдите.

— Извините за беспокойство, капитан, но у нас ЧП. — Перед капитаном стоял начальник службы безопасности лайнера.

— Что случилось?

— Пассажирка из 417-й каюты утверждает, что её преследует артист корабельного театра. Мало того, испортил ей дорогое платье.

Старпом тихо сказал капитану:

— Она.

— Разберитесь с ситуацией, Карасов. Потом ко мне с докладом.

— Хорошо, капитан, — сказал Карасов и вышел.

— Что я вам говорил, капитан. Доставит она нам неприятностей.

— Успокойтесь, Каррас. Это мелочи, по крайней мере пока.

Раздосадованная Лиза услышала стук в дверь. Открыв, она увидела на пороге стюарта с огромной корзиной алых роз.

— Это вам, — отчеканил стюарт и протянул девушке корзину. Среди цветов нашлась карточка, на которой изящным почерком было написано: «Самой красивой женщине на судне. Надеюсь, вечер будет незабываемым. Зайду за вами в 11. Рик Веннер».