Нас рано хоронить

Александра Макарова, 2021

«Нас рано хоронить» – попытка автора разгадать жизнь. Это роман о том, как грешники становятся праведниками. История об отцах и детях, обществе и его отношениях с государством, о том, как "починить" самого себя и не дать погибнуть другим.

Глава 3

Кажется, до него только сейчас дошло, что, сколько бы ты ни выпил, этого всегда будет мало, чтобы отключиться от страшной реальности жалкой и постылой жизни.

Ирвин Уэлш

Наверное, каждый человек, когда увольняется с работы, думает, что будет целыми днями читать книги, смотреть давно ожидающие своей очереди фильмы, заниматься спортом и другими полезными делами. Но только не Женя. Она не привыкла себя обманывать, и в тот же день прямиком из офиса направилась в ставшую родной «Пятерочку» за двумя бутылками вина, отключив предусмотрительно телефон. Андрей ее просто так не отпустит, а на разборки больше не было сил.

Все по-разному пытаются справиться с эмоциональными перегрузками. Кто-то утешается уединением на природе, кто-то пытается медитировать, особо продвинутые особи развлекают себя арт-терапией или иглоукалыванием. Но всегда остается категория людей, которая выбирает то, что способно их добить, а не реанимировать. Аутоагрессия, страсть к саморазрушению таится где-то на уровне подсознания. Алкоголь — как способ себя наказать. Причины у каждого свои, но о них никто не задумывается, ибо ковырять застаревшие раны слишком больно, а чтобы признаться, что без помощи тебе не справиться, нужно небывалое мужество, которое чаще всего отсутствует. С годами тонкая паутина гнева по отношению к самому себе опутывает так прочно, что кажется, из нее уже никогда не выбраться. Зависимость. Самое подходящее слово, которое можно было бы придумать. Хорошо подобрано. Зависнуть над пропастью. Подчиниться. Но кому? Бесам? Атеисты не согласятся. Какие ассоциации оно обычно вызывает? У Жени это была подсознательная связь с виселицей. Навязчивое желание собственного уничтожения, проявляющееся в деструктивном поведении.

Она понимала, что стала алкоголиком. Еще недавно пыталась себя оправдывать, акцентируя внимание на том, что пьет не дешевую водку, а только хорошее вино, вермут или модные коктейли, но потом увидела, что последствия в итоге самые прозаичные, а похмелье ее терзает не меньше, чем опустившегося соседа Павлика. Женя больше не могла контролировать это патологическое влечение к спиртному, дьявольскую тягу, которая пожирала ее изнутри.

Алкоголь не выбирает кого губить — богатого или бедного, глупого или умного, красивого или уродливого — перед ним все равны, как и перед любой болезнью. Только вот болезнь эта не благородная, она не вызывает жалости, поэтому тщательно скрывается, покуда хватает ресурсов.

Утром Женя проснулась в чужой постели, но не могла понять, как она там оказалась. Последнее, что обнаружилось в памяти — ее жаркие танцы на барной стойке одного из злачных заведений города N. Дальше непроглядная пропасть, как будто кто-то нажал кнопку «ВЫКЛ».

Оглянулась в поисках своих вещей, они аккуратной стопкой лежали на кресле. Судя по интерьеру спальни, квартира в целом неплохая, «женского следа» не наблюдалось, типичное холостяцкое жилье, напичканное IKEA. Сквозь немытые стекла лился жизнерадостный солнечный свет, резко контрастируя с ее настроением. В открытое окно врывались пронзительные крики черных стрижей, вернувшихся с зимовки. Ей тоже хотелось закричать.

С кухни доносился уютный грохот и крепкий аромат кофе. Боясь увидеть своего ночного друга, девушка быстро оделась и попыталась незаметно прокрасться к двери. Не вышло.

— О, ты уже проснулась, доброе утро! Таблеточку? — ухмылялся, подперев стену в прихожей, голый по пояс парень.

«Черт, черт, черт!» — Женя была готова провалиться сквозь землю.

— Ну, привет. Извини, я не помню, как тебя зовут, — она сосредоточенно смотрела только в пол, изучая причудливый геометрический узор на ковре.

— Это неудивительно, но учитывая, сколько ты вчера выпила, вполне предсказуемо. Я — Игорь, — он по-приятельски протянул руку.

Женя сгорала от стыда и не знала, как себя вести, но новый знакомый, казалось, был вполне дружелюбен. Оторвала взгляд от разноцветных зигзагов и подняла голову. Он смотрел ей прямо в душу, сосредоточено. Анализируя. Прожигая. Пытаясь залезть в голову и прочитать мысли. От этого взгляда по спине пробежала дрожь. Невыносимо притягательный типаж. Бритый наголо, с явно сломанным носом, карими, а может даже и черными, если приглядеться, глазами. Белая кожа, покрытая родинками, обтягивала ярко выраженные мышцы, как будто вылепленные руками Микеланджело. Идеально. Моргнула и пожала предложенную ладонь.

— Игорь, а можно мы сделаем вид, что меня тут никогда не было и я уйду?

— Вот так поворот. Вчера целоваться лезла, потом рыдала у меня на плече, а теперь сбегаешь. Оригинальная ты, однако, девушка.

— Без обид, у меня просто сложный период в жизни.

— Да я в курсе, ты мне всю ночь о своих горестях рассказывала, пока не уснула.

— То есть у нас ничего не было? — она вздохнула со слишком уж явным облегчением, почти оскорбительным.

— Как это ничего! Я тебе волосы держал, пока ты обнималась с унитазом, — парень уже откровенно издевался.

— Ты же понял, о чем я.

— Да успокойся ты, я предпочитаю заниматься сексом, когда партнерша в сознании. Я всего лишь раздел тебя и уложил в кровать, потому что на выходе из такси ты шлепнулась в лужу. И да, твои вещи я постирал и высушил. Всегда пожалуйста.

— Прости, со мной такое впервые, — Женя, как всегда, врала.

— Да ладно, с кем не бывает, не каждый день теряешь работу. Только в следующий раз давай ограничимся кофе?

— Следующего раза не будет, извини, я пойду.

— Почему? На трезвую голову я тебе уже не нравлюсь? — Игорь, казалось, вообще перестал понимать, что здесь происходит.

— Дело не в тебе, правда, прости.

Она резко развернулась и выбежала из квартиры несмотря на то, что невыносимо хотелось остаться, провести языком по шее, узнать какова его мраморная кожа на ощупь и на вкус. Только за углом соседнего дома позволила себе отдышаться и вызвать такси. Всю дорогу в пропахшей автомобильными ароматизаторами желтой машине ее неимоверно мутило, а отвращение к себе с каждой минутой набирало обороты.

Приехав домой, Женя обнаружила, что оставила у Игоря свои часы, которые привезла из Италии в прошлом году. Они были простенькие, всего за пять евро, купленные на барахолке, но самые любимые, напоминавшие о сбывшейся когда-то мечте. Раньше она умела мечтать. И воплощать свои фантазии в жизнь. Это стало последней каплей. Женя села на пол и разрыдалась.

«Как же я себя ненавижу. Разве можно быть настолько ничтожной? Каждый раз одно и то же. Этой ночью хотя бы мужик нормальный попался, не воспользовался, предыдущие случаи лучше не вспоминать, можно тогда сразу удавиться. Я не в состоянии больше выносить такой пытки, не хочу, не могу, не согласна! За что мой мозг так со мной поступает? Почему всего лишь от одного глотка алкоголя я уже теряю контроль? Это страшно, опускаться все ниже и ниже, когда даже самой себе доверять не можешь», — мысли разъедали все внутренности, словно кислота, и спасения не предвиделось.

От себя не спрячешься и не убежишь. Размазывая остатки туши по щекам, Женя отправилась в душ, ей хотелось поскорее смыть с себя всю грязь, только вот изнутри, к сожалению, душу мочалкой не выскоблишь, как ни старайся.

Стоя перед зеркалом в ванной, голая, дрожащая от внутреннего холода, от ненависти к собственной персоне, перемешанной со страхом, она уговаривала себя забыть его глаза, уверенная в том, что поступила правильно, сбежав, не оставив никаких шансов. Никому.

«Что ты за существо такое? Раненное. Несуразное какое-то, откуда не взгляни. Девочка со шрамами. Такую нельзя полюбить. Кто же захочет чинить сломанного человека, когда можно взять целого, не битого, без пробега. Врешь все время. Пыжишься, пытаясь доказать, что ты в порядке, бодришься. Для чего? Ради кого? Все бессмысленно и безнадежно. Признайся. Хотя бы самой себе. Не будет в твоей жизни счастья. Принцы для принцесс, тебе в этой сказке места нет. Ты вообще везде не к месту. Смирись уже. Какую бы роль ты ни играла, в финале все равно ожидает провал. Вся эта теория с позитивным мышлением не работает, а в реальности, в твоей реальности, только воздушные замки, а не крепости, и охранять их ни один не возьмется. Максимум — поможет разрушить, хотя ты и сама с этим неплохо справляешься. Учителя были хорошие. Твоя задача — просто выжить, попробуй хотя бы с этим справиться. На большее не надейся. Убей в себе надежду. Иначе сойдешь с ума. Хотя, о чем это я, уже сошла, раз разговариваешь с собственным отражением. Кот, да зеркало — вот и все собеседники. Больше никому не интересны девичьи драмы. Они слишком густые, плотные, как осенний туман. Никто не хочет рисковать и лезть во тьму, у других людей хорошо развит инстинкт самосохранения, в отличие от тебя. Поэтому не смей. Слышишь? Не смей ни в кого влюбляться. Не плоди таких же переломанных людей, не высасывай из них жизнь. Оставь чужие души в покое. У тебя есть только ты. Запомни это и иди спать», — уже по привычке девушка отчитала саму себя. Начертив крест на запотевшем стекле, по-ребячески вытерла слезы кулаком и отправилась в холодную постель.