Фантом

Александра Лисина, 2018

Говорят, война – не женское дело, и для самой обычной попаданки воинское искусство недостижимо. Но у Гайдэ нет возможности ждать или отказываться от принятого решения – долг перед Равниной и нашествие нежити вынуждают ее взяться за оружие. Сумеет ли Ишта выдержать это испытание? Жизнь покажет. Вот только Гайдэ еще не знает, что для решения ее проблем требуется нечто большее, чем просто умение держать в руках меч.

Глава 3

Покидала я нашу пещеру не без сожаления — прижилась все-таки, привыкла, столько ночей тут проспала, ютясь в дальнем уголке, как бездомная сирота. Здесь даже стены, казалось, были насквозь пропитаны мной. Здесь и пахло уже совсем иначе. Чувствовался какой-никакой, но вполне человеческий уют. Однако дальше тянуть было нельзя — полгода уже прошло после моего обещания Теням, осень давно закончилась, где-то на севере подошла к концу долгая в тех краях зима. Это на юге я ее почти не ощутила, а возле Дальних гор и не менее Дальнего моря были и снег, и метели, и заморозки. После этого дороги успели сперва раскиснуть, потом снова высохнуть, на опушках распустились первые весенние цветы, зазвенело разнотравье, земля вздохнула с облегчением, начиная новый цикл… Пора было и мне приниматься за дело.

Жаль только, что за это время бесследно пропавший Мейр так и не объявился, однако ждать его я больше не могла. Да и если честно, уже не была уверена в том, что он действительно вернется. Мало ли что могло у него приключиться? Вдруг исцелившийся отец его на радостях женить надумал? Или все-таки отдал трон заботливому отпрыску? Кто их знает, этих миррэ? Может, у них так принято благодарить за заботу. А может, и не вышло у него ничего, и теперь бедняга ло-хвард вынужденно занимает отцовскую должность, не зная, как открутиться от невесты-мачехи.

Думаю, если бы он мог, то уже давно бы вернулся — отсюда до его родных мест всего около четырех дюжин дней хорошим ходом. А прошло раза в три больше. Он успел бы прийти, даже если бы пополз из дома на карачках. Но его не было. И ответа на мой настойчивый зов, послушно отправляемый в пустоту каждую дюжину дней, не было тоже. Миррэ или не слышал его совсем, или слышал, но почему-то не приходил.

Мои же сборы были недолгими: покидать в мешок запасную одежду и котелок, завязать потяжелевший кошелек потуже, расчесаться, натянуть специально сбереженную для этого дня рубаху. С теплотой погладить подаренные другом-оборотнем сапоги. Влезть в чистые штаны, подивившись их просторности. Набросить сверху старую куртку, из которой после переработки получился неплохой поддоспешник, потом — кольчугу (одну из тех, что потяжелее и понадежнее), вторую — назад, про запас. Поверх нее — еще одну куртку, чтобы не мозолить прохожим глаза блеском не самой хорошей стали. На голову — тонкий подшлемник, на него — кривовато скроенный капюшон с бармицей^[3], чтобы прикрыть затылок, плечи и заодно мою светлую шевелюру. Потом — шлем, надежно закрывающий верхнюю половину лица. Слегка побитые жизнью перчатки. Без наручей и поножей я пока обойдусь, поэтому они, так же как шестопер и булава, спрятались в походном мешке, аккурат между модными кружевами и туго свернутым одеялом. Плащ долой: жарко сейчас на улице. Взгляд вперед. Прыжок в седло. Тяжелый вздох. И…

Мой первый самостоятельный выезд в новом качестве.

Груду железа, притащенную в порыве щедрости местными зверушками, я сперва хотела похоронить, но Тени неожиданно воспротивились и велели затащить все в пещеру. Железо ценилось в этом мире почти так же высоко, как золото. И даже за такой хлам я могла немало выручить, а денег у нас и без того не хватало. Поэтому, почесав тыковку, я послушно закидала железки в лаз, задвинула сверху тяжелый валун, любезно притащенный одним моим знакомым «мишкой». Бодро отряхнула руки и решила, что заначка на черный день у меня теперь есть. Станет невмоготу — вернусь и продам ее к Айдовой матери. А пока попробую обойтись своими силами.

Так. Что там еще осталось? Ну, мои тренировочные полянки, коих за последние недели набралось целых три (с шестами, камнями и грубо обтесанными чурбаками), пришлось оставить как есть. Некогда, да и ни к чему с ними возиться. Вдруг еще когда пригодятся? С хранителем я временно распрощалась, хотя он не слишком огорчился, потому что покидать пределы Валлиона я не планировала. Прилетевших в последний раз птичек покормила остатками сухарей. Вышедшему из кустов волку посоветовала время от времени приглядывать за хозяйством. Шустрой лисичке наказала прикрыть мои многочисленные следы. Потом, наконец, потрепала по черной холке нетерпеливо переминающегося демона и запрыгнула в седло.

Ну вот. Самое главное сделала: уехала.

Теперь другой вопрос: куда направить стопы?

В принципе, мне было все равно. Для меня сейчас весь Валлион — страна с неизведанными территориями, из которых я только в одном-единственном эрхе успела наследить, а двух других коснулась краешком. То, что в столицу лучше не соваться — это понятно. Во-первых, там почти нет Тварей — всех повывели, а во-вторых, на порядок больше риск встретить мага, по отношению к которым у меня пока не было уверенности, что они нас с Лином не узнают.

Вывод: нам следовало держаться окраин и все той же Вольницы, где народу не в пример меньше, а Тварей на единицу площади, напротив, больше. А вот на север или на юг — все равно. Хотя я, в общем-то, могла неделями прогуливаться по ним взад и вперед, попутно расспрашивая всех встречных-поперечных насчет того, а не нападала ли где нежить. И если найду такое местечко, то попытаюсь прибить мерзкую Тварь.

Особенно я не переживала: Тени всегда со мной, да и демон сильно подрос. Уберегут, если что. Хотя теперь я и сама далеко не та овца, которая покорно приплелась на заклание к эарам. Но все же я в первый раз, опыта совсем нет, так что осторожничать тоже буду. Хотя и не слишком. И не так, чтобы упустить драгоценную для моих братьев возможность насытиться.

Вопрос следующий: под каким соусом мне представляться местному населению?

То, что представляться рано или поздно придется, было очевидно. Валлион — не пустыня и не Степь. Да и расспрашивать я ведь кого-то собиралась, так что волей-неволей, а контакт с местным населением придется налаживать. Сложность в другом: кем я им представлюсь? Вольным охотником? Рейзером? Королевским Хасом, которого почему-то занесло в такую даль от Невирона?

Вот только охотники, разумеется, все были из местных — мне среди них, пожалуй, ловить нечего. Рейзеры паслись в пределах Фарлиона и возле границы со Степью, так что здесь им тоже не место. А Королевские Хасы… Да, есть у его величества мобильный полк разведчиков, подчиняющийся лично ему и занимающийся исключительно тем, что рыскает по всей границе, отыскивая гнезда Тварей… Личности известные. У каждого, как утверждал Ас, имелся свой персональный знак и даже пароль, по которому эта элита спецназа признавала себе подобных. Так что мне, если нарвусь на знатоков, светили крупные неприятности за присвоение чужого звания и совсем уж незаслуженной славы.

В итоге что?

Понятия не имею. Ну не рыцарем же Ордена Карающей Длани представляться? Уж на кого-кого, а на святошу я точно не тянула. И обмундирование у меня, мягко скажем, хреновенькое. Явно не с церковных податей. Да и молитв я ни одной не знаю, кроме «Отче наш». Если честно, по отношению к местной церкви еще не определилась. Поэтому приближаться к местному аналогу средневековой инквизиции как-то не хотелось. Несмотря на то, что охотились Карающие исключительно на Тварей, а костры зажигали лишь для того, чтобы уничтожить останки нежити. Иными словами, на людей не нападали и бесчинств никаких не творили. А подчинялись беспрекословно только первосвященнику, которого называли «ал-тар» («благословленный Алларом», если перевести со всеобщего), или же его заместителям, которых звали ал-лоары (священники первого ранга, их всегда назначалось трое) и ал-лоры (священники второго ранга). Не ниже.

Хотя даже это меня не прельстило, поэтому от сомнительной чести представляться рыцарем Ордена я тоже решительно отказалась. А больше никто, как мне объяснили Тени, не мог активно интересоваться Тварями. Только Хасы, рейзеры, святоши и одинокие охотники, которые рано или поздно прибивались к какому-нибудь из вышеперечисленных военных образований. А в этой связи мне лучше уж побыть простым наемником, решившим подзаработать на неблагодарной ниве истребителя нечисти.

То, что подзаработать действительно можно, мне по секрету шепнул шейри. Потому что король Валлиона еще пятьдесят лет назад учредил особые награды за головы выловленных смельчаками Тварей. За кого-то давали по лире, а кого-то оценивали и в золотой лар — в зависимости от уровня Твари и представляемой ею опасности. Некоторые лихачи так и промышляли, кстати. Причем некоторая их часть даже выживала и потом, набравшись опыта, поступала на королевскую службу, где всегда ценили тех, кто не понаслышке знаком со сталью.

Однако желающих испытать себя на этом поприще во все времена было крайне мало из-за специфики Тварей и низкого процента выживаемости среди тех, кто пытался на них охотиться. Поэтому на настоящий момент основную массу истребителей нечисти составляли именно королевские воины. Ну и святоши, конечно. Тогда как для меня подобная лазейка в букве закона была настоящим подарком — пожалуй, так и сделаю. Назовусь искателем удачи. И при случае буду поглядывать на столбы объявлений, чтобы не пропустить возможную работу.

То, что столбы объявлений были в каждом захудалом городишке, меня изрядно удивило. Казалось бы, зачем, если король отряжает целую прорву воинов для отлова и умерщвления Тварей? Однако ответ оказался прост, как три советских копейки: оказывается, с каждой убитой наемником (то есть совершенно неофициальным лицом) Твари староста деревни (или глава города) получал энную сумму денежек, которой непременно лишался, если за дело брались профессионалы. По этому факту между представителем власти и наемником даже составлялась и подписывалась особая бумажка, называемая исполнительным договором. На основании которого (при предоставлении доказательств, естественно, в виде головы убиенной Твари или иной части ее тела, которая была хорошо опознаваема) королевские исполнители были обязаны заплатить старосте всю сумму, которую он отдал за работу наемнику, плюс еще кое-какие надбавки. Так что с точки зрения непредвиденных доходов старостам и управляющим небольших городов было выгоднее нанимать людей со стороны, для чего, собственно, и организовывались на базарной площади или же просто в центре деревни целые доски (вернее, столбы) объявлений. В надежде на то, что какой-нибудь вольный охотник прочитает их первым и успеет убить Тварь до того, как сюда прибудут специально отряженные на это дело части.

Короче, уже понятно, кем будет тот «вольный охотник». Думаю, дальше пояснять не надо. Но отсюда следует вопрос третий: как мне назваться?

Настоящим именем нельзя — не поймут или, что хуже, за сумасшедшую примут. Женщинам в Валлионе не положено носить оружие и заниматься сугубо мужскими делами. Их единственная участь — кухня и дети, а все остальное ложилось на плечи мужчин. С одной стороны, может, оно и неплохо: население страны растет, бабы со скалками не лезут в политику, каждый знает свое место и выше головы прыгнуть не норовит.

Но я — другое дело. Мне такая участь — как кость поперек горла. Я не привыкла, чтобы мной помыкали или чтобы кто-то решал за меня мою же судьбу. Всю прошлую жизнь против этого бунтовала, всю жизнь ненавидела давным-давно определенное для меня расписание, в котором между основными вехами «рождение-замужество-материнство-смерть» весьма скудно была прописана работа, учеба, друзья, мои настоящие интересы…

А здесь все оказалось запущено еще больше. Так что настоящее лицо мне показывать нельзя. Для того и шлем выбрала себе закрытый. И твердо решила, что вести себя буду, как наемник-мужчина, чтобы и проблем меньше, и вопросов дурацких не задавали. Особенности своих отношений с Тенями я первому встречному выкладывать не собиралась. Я — наемник. Пришла — убила — взяла деньги — уехала. Никаких лишних контактов, никаких посторонних разговоров, никаких откровений. Просто сработала и исчезла. Одна из многих. Серая неприметная личность. Призрак, одним словом. Фантом. Которого точно не запомнят и которого не станут искать. Хватит мне одного эрхаса Дагона в «друзьях», чтобы во второй раз наступать на те же грабли.

А то, что работа для меня будет, я не сомневалась — Тварей, по словам хранителя, вокруг хватало. Да я и сама уже начинала чувствовать, что с моими владениями что-то не так. Знаете, как будто зудит что-то внутри. Вроде и не больно, а избавиться от этого странного чувства нельзя. Как заноза, ноет и ноет, покоя не дает. Но если посмотреть на нее внутренним взором и представить себе карту Равнины, большую часть которой занимал уже известный мне Валлион, то можно было увидеть, как сквозь густую зелень лесов то тут, то там пробиваются недобрые черные точки. Причем точки перемещающиеся, живые, уследить за которыми оказалось нелегко даже мне. А если припомнить, до чего же шустрым был встреченный нами кахгар, то становилось понятным, почему король уделял так много внимания очищению своих земель от нежити. И понятным, почему целых три крупных воинских образования независимо друг от друга занимались этой серьезной проблемой.

В общем, забудем пока о Гайдэ. И о том, что где-то там под шлемом кроется аккуратная женская головка. Теперь я больше не Гайдэ. С этого дня я — Гай. Воин. Наемник. Самый обычный солдат удачи. Тот самый призрак и невнятный фантом, которого, если что, будет нелегко поймать. Да и как его поймаешь, если на самом деле он никогда не существовал?

Мысленно усмехнувшись, я поправила шлем и велела Лину ускорить шаг.

* * *

Ради разнообразия мы решили отправиться на северо-запад, постепенно огибая владения эрхаса Дагона, чтобы затем пройтись вдоль границы Валлиона. В Фарлион Ас советовал пока не лезть — Тварей там на квадратный сантиметр площади обитало столько, что без должной подготовки и приличного опыта нечего было и думать туда соваться. Там и опытных рейзеров частенько съедали прямо за воротами крепостей, а уж мне, только-только с учебного поля сошедшей, и вовсе было не на что надеяться.

«Позже, — без тени сомнений сказал Ас, когда я спросила. — Мы отправимся туда позже. После того как проверим, на что ты способна, и закрепим основные навыки».

«Вы ж вроде закрепили. Разве нет?»

«В теории. А на практике ты еще очень уязвима. Поэтому начнем с самого простого. Лучше — с тиксы или медянника, от которых сравнительно просто увернуться и у которых полно слабых мест».

Я пожала плечами: про тиксу Лин мне уже успел рассказать и даже изобразил на земле, чтобы я лучше поняла. Если он все правильно сделал, то тикса представляла собой некрупную, ростом примерно с кошку Тварь, покрытую редкой шерстью. У нее имелась вытянутая, слюнявая и очень широкая пасть, и очень длинные когти, которыми она вполне могла пропороть мою дохленькую кольчугу. Из всего местного бестиария, пожалуй, самая пугливая и безобидная Тварь. Питалась в основном падалью, обожала разорять могилы, для чего как раз и использовала свои загнутые коготки. На людей нападала нечасто — только если уж случай удобный подворачивался. Но сама к человеческому жилью не совалась — мелкая была и трусливая. Иногда пожирала бродячих собак или крыс, которых в больших селах порой водилось немало. Что хорошо, хитинового панциря она не имела, тельце у нее было хоть и гибким, но весьма уязвимым для простой стали. А содержащийся на зубах яд отлично обезвреживался кровью эара или вытяжкой из самого обычного болотника, смешанного в равных пропорциях с синим мхом.

Что касается медянника, то это уже тварюшка была посерьезнее, хотя и еще более ленивая, чем тикса. Медянник устраивал засады в каком-нибудь укромном уголке. Как правило, в лесу, возле болота или заилевшей речной заводи, которой уже не интересовался никто, кроме заядлых рыбаков. Внешне он напоминал вязкую кучу зеленоватой слизи, внутри которой пряталась внушительная и довольно кусачая пасть. Но бегать за добычей он не любил — ждал, пока жертва сама придет. А для того, чтобы ее приманить, выделял какой-то особый феромон, который человеческим носом воспринимался как запах свежесобранного меда, а для простой животины напоминал сильный афродизиак. По этой же причине без добычи медянник оставался редко, однако встречался далеко не так часто, как хотелось бы, потому что охотники за халявой с редким энтузиазмом соглашались на охоту, если было доподлинно известно, что их жертва — именно он.

На медянника была похожа другая Тварь — еще более опасная и редкая. Опасная потому, что вопреки домыслам неграмотного люда обладала тремя довольно мощными лапами и очень даже резво перемещалась. А редкая по той причине, что умела хорошо прятаться и, как правило, мимо намеченных жертв не промахивалась. Нападать любила сверху, с веток. Причем стремительно и очень быстро. А на тот случай, если и жертва окажется прыткой, имела при себе целый набор длинных щупалец, которыми никогда не гнушалась пользоваться. Поскольку сама Тварь была крайне малых размеров и состояла практически из одной пасти, усеянной острейшими зубами, легкого тельца, цепляющегося за ствол острыми когтями, и щупалец, которые, наоборот, были толстыми, сильными и на редкость длинными, то заметить ее было крайне сложно. Тем более что свои отростки выверна (а именно так звали этого редкого зверя за привычку выворачивать пасть наизнанку перед решающим броском) весьма искусно прятала в дуплах или под землей. Убить ее было сложно, для этого требовалось сперва подпрыгнуть и, уцепившись за щупальца, содрать ее с дерева, а потом расчленить. Но поскольку выделяемая ею слизь была ядовита, то умельцев, благополучно уничтоживших выверну, насчитывалось не так уж много.

Водилась еще где-то в Фарлионе, как говорили, большая выверна, отличающаяся от обычной размерами и, как ни странно, довольно спокойным нравом. Впрочем, с чего бы ей дергаться, имея пасть, как у бегемота, и необъяснимое умение наводить морок, за которым этакую дуру даже с трех шагов не различишь? Увидеть ее было очень трудно — лишь по легкому дрожанию воздуха в месте невидимой защиты. Почуять и вовсе никак — даже слабого запаха Тварь не имела. Одолеть ее в одиночку казалось тем более невозможным, потому что подкарауливала она свои жертвы с поистине дьявольской предусмотрительностью, а уж двигалась так стремительно и бесшумно, что человек понимал свою незавидную участь, лишь когда мощные щупальца уже отрывали ему голову.

А еще, если, конечно, люди не врут, где-то в глубине Невирона водилась и гигантская выверна. Вот уж у нее пасть была сравнима с жерлом проснувшегося вулкана. Однако иных отличий от своей большой «родственницы» она вроде не имела. Хотя достоверно о том никто ничего не знал, потому что выжить после встречи с такой зверушкой еще никому не удавалось. А знали про нее только благодаря оставляемым ею следам.

Из всех вышеперечисленных Тварей самым оптимальным для меня вариантом были бы как раз тикса или медянник. Ну, может, еще стокка давала неплохие шансы. Или же зеленая фанра. Стокка — потому, что обитала в глубоких норах и не переносила даже лунного света, тогда как гадила много и убирать за собой не любила. Соответственно, легко отыскивалась и выманивалась из норы простой приманкой — куском свежего мяса, бросаемого у входа в логово. Справиться с ней было относительно просто: достаточно лишь разрубить гибкое змеиное тело пополам, но только до того момента, пока стокка не выберется наружу целиком. А фанра, как и всякая ящерица, обожала прятаться под камнями, где-нибудь неподалеку от реки или озера. Питалась рыбой, иногда — сбежавшими от хозяев псами и очень редко — людьми. Была сравнительно безобидна, не ядовита, только закована в зеленый костяной панцирь с ног до головы. Убить ее следовало точным ударом под хвост. Хотя в некоторых случаях эта прыткая зараза все-таки успевала скрыться, а то еще и плюнуть в обидчика, отчего у последнего часа на два случались серьезные проблемы со зрением.

Минус такой охоты заключался в том, что рядом с фанрой любила селиться всякая мелочь вроде пушистых ириков или юрких прыгунов. И как только невезучий рейзер оказывался беспомощным, эта мелочь набрасывалась на него всем скопом, впиваясь зубами в незащищенные участки кожи, буквально разрывая его на части и тут же торопливо заглатывая еще живые, сочащиеся кровью куски. Охотились они, что совсем погано, большими стаями, а уйти от них слепому бедолаге не светило. И даже если он каким-то чудом добирался до дома, то к тому времени от его спины оставались лишь обглоданные позвонки, после чего даже с кровью эаров выжить становилось крайне проблематично.

Конечно, на самом деле Тварей было огромное множество. Так много, что часть из них и не классифицировалась вовсе. У рейзеров даже имелась какая-то учетная книга, куда заносились сведения об основных видах нежити. Однако в действительности их было настолько много, да еще каждые лет пять-десять появлялись новые, что толкового учета нигде, кроме Фарлиона, не велось. Так… говорили, на кого примерно похожа виденная Тварь, и все. А уж правда это, неправда… про то узнаешь, только когда встретишься с ней лицом к лицу. И еще не факт, что вместо указанного в объявлении медянника тебе не доведется наткнуться на самую настоящую выверну. Или вместо безобидной фанры на тебя не набросится подрастающий кахгар.

Кстати, кахгары действительно были Тварями редкими и крайне опасными: в негласном рейзерском табеле о рангах они числились в первой десятке наиопаснейших и наисильнейших. Помимо них, из смертельно опасных упоминались рирзы — помесь гигантской змеи и мутанта-осьминога с одной основной головой и несколькими второстепенными, плюющимися ядом и извивающимися, как отростки у медузы Горгоны. И еще хартары — крупные, почти на полметра выше кахгаров Твари с очень длинными лапами и почти отсутствующей головой, вместо которой на короткой шее сидела почти такая же пасть, как у выверны: вечно раззявленная, истекающая ядовитой слизью и всегда голодная. Только, в отличие от выверны, хартары были подвижны, быстры и практически неуязвимы. Поэтому по праву считались неуничтожимыми и наиболее смертоносными.

Очень мило, правда?

Обо всех этих подробностях мне по ходу дела методично докладывали Тени (еще пока я занималась на полянке), а теперь и Лин успевал вставить веское слово, время от время вспоминая особо смачные детали насчет пищевых пристрастий этих чудовищ, пока я пыталась держать невозмутимое лицо и честно не позеленеть от отвращения.

Но, к счастью, долгих лекций мне удалось избежать. Причем самым прозаическим образом, потому что на исходе дня мы наконец выбрались на некое подобие дороги и даже увидели первые признаки человеческого присутствия. В виде кучи старого мусора и поломанного тележного колеса, которое вряд ли годилось даже на растопку. А уже к следующему полудню, неплохо выспавшись за ночь и перекусив остатками даров леса, выехали на едва зародившийся тракт, где на глаза демону попался обшарпанный дорожный столбик, на котором виднелся полуистертый, потрепанный, крайне непрезентабельный кусок пергамента, где черным по белому было написано:

«Требуется рейзер. В Горечи́. Работа. Оплата. Договор».

Свесившись с конской спины, я сдернула не первой свежести объявку, с удовлетворением вчиталась и легонько хлопнула Лина по крупу.

— Отлично, друг мой. Вот и наш первый заказ.

Примечания

3

Бармица — элемент шлема в виде кольчужной сетки, обрамляющей шлем по нижнему краю. Закрывает шею, плечи, затылок и боковые стороны головы; в некоторых случаях грудь и нижнюю часть лица.